Глава 6
6.
Это был первый раз, когда мать Чжан сидела в этом кабинете, имевшем особый статус для всех жителей деревни. Однако она не так нервничала, как ей казалось раньше.
С тех пор, как Чжан Цзэ пережил несчастный случай, ее психологическая выносливость сильно пошатнулась из-за сильного удара.
Если только в этот момент небо не рухнет, ей нечего бояться.
Это был первый раз, когда она почувствовала в себе такую непреодолимую смелость, и она должна быть благодарна за ту силу, которую принесло ей запоздалое материнство.
Ли Чанмин держал чашку, но не пил. Он выслушал решение матери Чжан отвезти детей в город, а затем кивнул: «Это требует смелости, но это очень хорошая идея».
Он бросил восхищенный взгляд на эту женщину, которая еще недавно была такой застенчивой.
По какой-то причине он от всего сердца захотел ей помочь: «Но стоимость жизни в городе наверняка будет намного выше, чем в деревне.
Ты думала о том, чем будешь заниматься в будущем?»
Мать Чжан давно думала над этими вопросами и ответила сразу же, услышав это: «Мой сын в будущем пойдет в среднюю школу № 1.
Что касается моей дочери, я тоже постараюсь изо всех сил, чтобы посмотреть, в какую школу я смогу ее отдать.
Главное, чтобы ее оценки были на должном уровне. Старик Чжан и я оба работаем, и у нас будет достаточно еды, что бы мы ни делали.
В худшем случае мы можем таскать кирпичи на стройке. Я слышала, что таскать кирпичи — это приносит много денег».
Ли Чанмин улыбнулся и покачал головой: «Это слишком импульсивно. Сейчас перспективы рынка хорошие, и страна также содействует экономическому развитию народа.
Вместо того чтобы работать на других, вы могли бы также тщательно выбрать небольшой бизнес, которым вы будете управлять сами».
Мать Чжана погрузилась в раздумья, слушая: «Ведение бизнеса... требует больших денег, не так ли?»
Ли Чанмин не стал комментировать: «Это зависит от того, чем вы занимаетесь. Вероятно, вы можете позволить себе расходы на малый бизнес. Я просто даю вам совет».
Мать Чжан не является неблагодарным человеком. Ли Чанмин очень помог им после того, как Чжан Цзэ попал в беду.
Если бы это не было проявлением доброты, никто не смог бы так долго терпеть незнакомого человека.
Должно быть, чиновники были более осведомлены, чем она сама, поэтому мать Чжан немного прониклась чувством благодарности.
Подумав об этом, она кивнула и сказала: «Когда я уеду, я продам дом, в котором сейчас живу, а затем и землю. Думаю, я смогу собрать немного денег».
Ли Чанмин был ошеломлен. Он медленно отпил глоток чая и вдруг сказал: «Не беспокойся так о продаже дома. Дом, в котором ты живешь, довольно старый. Было бы немного неожиданно продавать его сейчас. Лучше подумать об этом в долгосрочной перспективе».
Он вспомнил файлы по реконструкции вековых домов по всему округу, которые недавно получили органы власти деревни.
Однако ему было неудобно раскрывать слишком много конфиденциальной информации матери Чжан.
Мать Чжан не знала всей истории, но прежде чем она успела спросить, Ли Чанмин сменил тему: «Значит, вы пришли ко мне сегодня, чтобы обсудить со мной что делать с товарищем Ло Хуэй?»
Мать Чжан на мгновение замолчала, затем подавила негодование и кивнула: «Я бы хотела, чтобы она села в тюрьму. Но сейчас не время, можно спасти лицо».
Ли Чанмин немного сочувствовал ее положению, но даже такой человек, как он, родившийся в знатной семье, всегда сталкивался в жизни с неприятными вещами.
Тот факт, что она не была ослеплена ненавистью и временно терпела ее ради долгосрочной выгоды, был хорошим признаком того, что она научится быть рациональной.
Кивнув, Ли Чанмин взял на себя инициативу взять на себя совершенно ненужную ответственность: «Не волнуйтесь, я помогу вам уладить вопрос с компенсацией. По крайней мере, им не избежать оплаты медицинских расходов на ребенка».
Мать Чжан неоднократно благодарила его и была чрезвычайно признательна секретарю, который всегда был скромным.
Прежде чем уйти, она немного подумала и решила пойти домой, чтобы взять корзину с яйцами, которые недавно снесли ее куры.
Она тихонько поставила их у двери кабинета секретаря сельской партии и вздохнула с облегчением.
Услышав, что семья Чжан Цзэ не будет подавать в суд, Ло Хуэй почувствовала себя помилованной и, конечно же, не отказалась бы отдать деньги.
Разница лишь в том, чтобы отдать больше или дать меньше.
Правительство деревни выступило с требованием о выплате компенсации от имени Чжан Цзэ.
Требуемая сумма оказалась даже больше, чем планировала мать Чжан. Однако семья дяди Чжан Цзэ с радостью заплатила эту сумму.
Если бы отец и мать Чжан пошли просить денег, им неизбежно пришлось бы долго задерживаться из-за торга.
Однако, когда речь зашла об официальном чиновнике, бабушка Чжан, привыкшая устраивать истерики, тут же опешила и даже не осмелилась спросить.
Отец Чжан продал четыре акра рисовых полей в деревне за 4000 юаней, но покупателя на дом пока не нашел.
Кроме того, поскольку и Чжан Цзэ, и мать Чжан не согласились продать дом, дело было отложено.
В тот день, когда они покинули деревню, Ло Хуэй была освобождена из центра заключения.
Две семьи встретились лицом к лицу у въезда на станцию, ведущей из деревни.
Рана Чжан Цзэ зажила достаточно, чтобы он мог ходить, поэтому его выписали из больницы, и он отправился вместе с матерью в деревню, чтобы собрать вещи.
Он тащил за собой кучу сумок и был ошеломлен, когда увидел Ло Хуэй, которую давно не видел.
Период заключения, похоже, сильно ее изменил. Человек, который раньше был таким уверенным и высокомерным, теперь научился ходить, опустив глаза в землю.
В тот момент, когда Чжан Цзэ встретился с ней взглядом, она заметно напряглась.
Ло Хуэй ощутила неописуемый страх в своем сердце. Чжан Цзэ только что оправился от тяжелой болезни.
Он был худым, как скелет, а лицо его было чрезвычайно бледным. Выражение его лица совпадало с тенью в ее сердце, и это было все равно, что увидеть призрака.
Она не могла не бояться, что этот человек внезапно появится, сделает что-то неожиданное и обвинит ее, поэтому она сжала шею и попыталась спрятаться.
Однако ее сын Чжан Баолинь не умеет читать лица людей. На этот раз его семья понесла большую утрату. Все его товарищи по играм в деревне смеялись над ним из-за того, что он сын заключенной.
Теперь, увидев Чжан Цзэ, настоящего виновника, он, должно быть, испытывает особую ревность, не так ли? Он тут же исказил лицо, изобразив рвоту, и плюнул на землю.
Как только отец Чжан увидел их, он схватил свои вещи и спрятался. Мать Чжан не хотела создавать проблем, поэтому проигнорировала его.
Чжан Цзэ прищурился и вдруг зловеще улыбнулся всей семье.
«Брат Баолин», — он понизил голос и подошел все ближе и ближе, его голос был таким глубоким, словно он выходил из его нутра, — «тебе следует быть осторожнее в последнее время, не нарывайся на какую-нибудь чертову катастрофу...»
Чжан Баолинь тупо стоял, оглядываясь на спины своей семьи и обдумывая эту фразу. Ло Хуэй, стоявшая рядом, была так напугана, что обнимала Чжан Баолиня как сумасшедшая, ощупывая его и проверяя. Вероятно, она останется в этом состоянии паранойи на некоторое время.
..................
Город Хуайсин находится далеко. Семье Чжан Цзэ приходится ехать три часа на автобусе из деревни Лиюй до уезда Дэцин, а затем делать пересадку в уезде Дэцин.
Дорога занимает более шести часов. Перед этим матери Чжан пришлось поехать и забрать свою старшую дочь Чжан Ти, которая временно жила в чужом доме.
За исключением Чжан Цзэ, остальные члены семьи ничего не знали о внешнем мире. Все вопросы, такие как выбрать автобус по пути, решал Чжан Цзэ.
Поскольку они опасались, что прибудут в город ночью, они нашли гостевой дом в уездном центре и остановились там на ночь. Они уехали рано утром следующего дня на первом же автобусе.
Чжан Ти не умел ездить на автобусе и по дороге блевал во все стороны. После того, как Чжан Цзэ принял глюкозу, он погрузился в глубокий сон, который длился до тех пор, пока не вышел из автобуса.
Когда автобус прибыл на станцию, Чжан Цзэ попросил родителей подождать внутри станции и побежал к рекламному щиту снаружи станции, чтобы посмотреть объявления о сдаче домов в аренду.
Поскольку у него не было мобильного телефона, он тщательно проверил информацию, записал номера телефонов, на которых в конце концов остановился, нашел магазин товаров повседневного спроса и позвонил по одному из них.
Наконец он нашел жилой дом в старом здании в виде трубы с ежемесячной арендной платой в 300 юаней.
По мнению Чжан Цзэ, эта цена уже весьма выгодна. В конце концов, Хуайсин — это провинциальная столица.
Более того, сейчас мало домов, сдаваемых в аренду, поэтому неизбежно, что цена немного вырастет.
Но в глазах родителей Чжан триста юаней — это просто заоблачная цена. Четыре акра земли в деревне продаются всего за несколько тысяч юаней.
Если их сюда поместить, они не смогут комфортно жить дольше нескольких месяцев? А как насчет еды и одежды?
Отец Чжана был полон сожалений, думая, что он не согласился бы так сразу. Теперь, когда он продал землю и лишился расходов на дорогу, даже путь к отступлению был отрезан, и он не мог повернуть назад.
Мать Чжан сначала волновалась, но потом, глядя на Чжан Цзэ, суетящегося вокруг и заботящегося обо всем, она ощутила в своем сердце беспрецедентное чувство кризиса.
Чжан Цзэ стоял у входа на переполненную станцию с постоянным движением. Заживающая ножевая рана на плече все еще болела.
Однако нынешняя ситуация, которая совершенно отличалась от того, что было в его предыдущей жизни, заставила его почувствовать неописуемое умиротворение — судьба действительно была чем-то, что определялось людьми!
Хуайсин — довольно большой город, имеющий форму круга, центром которого является улица Чжуншань в центре города.
Дом, который нашел Чжан Цзэ, находится на улице Цзефан, недалеко от улицы Чжуншань. Здесь находится кожевенная фабрика, которая также пользовалась большой известностью в последующих поколениях.
Процветание кожевенной фабрики принесло совершенно поразительные выгоды, включая здание для персонала, где живут почти тысяча сотрудников, большой овощной рынок и весьма процветающую торговую улицу.
Аренда дома в наши дни обходится дорого, а дом стоимостью в триста юаней, конечно, не намного лучше.
Это здание в форме трубы с двумя спальнями, без кухни, с общим туалетом, с плохим освещением и без ламп в коридоре, поэтому везде царит кромешная тьма.
Если бы хозяин дома не руководил семьей, семья, вероятно, сильно бы расстроилась, поднимаясь наверх.
Оплатив аренду за два месяца и счета за коммунальные услуги, хозяин квартиры с радостью уехал.
Как только дверь закрылась, отец Чжан тяжело вздохнул, присел у двери и начал искать в кармане сигарету.
Резкий запах табака быстро распространился от его места, заставив Чжан Цзэ нахмуриться и открыть окно для проветривания.
Чжан Ти со страхом дергала мать за одежду. Ей было уже шестнадцать лет, и она была в самом расцвете сил, но все еще была довольно робкой, поскольку впервые оказалась в большом городе.
На всем пути от вокзала сюда она даже не осмелилась поднять глаза на окрестности. На самом деле, именно такой характер у нее был в прошлой жизни.
Она родилась и выросла в горной деревне. С детства она подвергалась издевательствам со стороны группы детей в деревне во главе с Чжан Баолинем.
Было бы странно, если бы она была такой смелой. Но в то время Чжан Цзэ едва могла заботиться о себе, и она думала только о том, как бы поскорее покинуть это убогое место, деревню Лиюй.
Откуда у нее хватило сил заботиться об этом?
Последнее, что Чжан Цзэ услышал о ней перед своей смертью, было то, что ее муж сбежал, оставив большой долг, пока она была беременна.
К счастью, Ду Синчжи не был совсем бессердечным. Его тетя ясно дала понять, что семья Ду поможет погасить долг и выплатит компенсацию отцу и матери Чжан.
В противном случае, даже если Чжан Цзэ умрёт, он превратится в призрака и загрызёт Ду Синчжи до смерти, прежде чем тот сможет покоиться с миром.
Сам того не замечая, он вспомнил плохие вещи из прошлого. Чжан Цзэ почесал лоб и тихо вздохнул про себя. Когда он обернулся, его мать уже начала разбирать вещи, засучив рукава.
Кастрюли, сковородки и миски были готовы. Она положила две подсушенные булочки, которые принесла с собой, в кастрюлю, чтобы приготовить их на пару.
Ее женская натура помогла ей быстро понять, как пользоваться газовой плитой. Затем она вымыла миски и тарелки из своего багажа, поставила их на стол и торжественно сказала: «Мы не можем позволить себе задерживать арендную плату в размере трехсот юаней в месяц. Завтра мы найдем, чем заняться».