Глава 12
Мы сидим на диване, одетые, и приканчиваем бутылку виски. Когда жидкость уже плещется совсем на дне, я отмечаю, что наш смех становиться пьяным, а разговоры - более открытыми. Не откровенными. Не пошлыми, или неудобными, как это случается часто в компании с пьяным мужчиной. Просто несколько более честными, чем могли бы быть.
- Ты только сегодня расстался со своей девушкой? - хихикаю я, не в силах остановиться. В лифте. В лифте, блин, пока он ехал ко мне, чтобы отдать пирожные.
- Нда, Юль. Точнее, меня бросили, - усмехается расслабленно Даня. Сейчас он мне кажется просто дьявольски красивым, когда спокоен и честен. Сосредоточением всего идеального в мужчине. Да, алкоголь. Но он и так мне нравился, сейчас просто чуточку больше.
- Из-за чего?
- Уверена, что хочешь услышать? - поднимает он бровь.
- Уверена.
- По официальной версии, я ее... затрахал, - он с усилием произносит последнее слово и внезапно начинает давиться смехом, а плечи подрагивают, - прости. Звучит просто охерительно.
Я, не сдержавшись, хрюкаю. Потом начинаю ржать.
- Что?! Ты серьезно?! - выдавливаю я через смех. Слезы текут из глаз.
- Серьезно. Я обычно предупреждаю, что мне раз в неделю маловато, но не все прислушиваются.
Господи! Я смотрю на этого мужчину, и в голове мелькает мысль украсть его и приковать наручниками где-нибудь дома, чтобы никуда не делся.
- Я бы... - начинаю я и замолкаю. Нет. Слишком уж интимные подробности. Надо заканчивать пить.
- Ты бы что? - смотрит на меня Даня и я начинаю в очередной раз плавиться от его красивых, серых глаз.
- Неважно.
- Выкладывай, Юль. Я с тобой тоже делюсь тем, что не каждому бы сказал.
Я поворачиваюсь, и перелезаю к нему на колени. Провожу ладонью по аккуратной щетине на лице, пальцами очерчиваю губы. Он наблюдает за мной чисто мужским взглядом, который прямо сообщает, чтобы я продолжала, и что я все правильно делаю. Крепкие ладони обхватывают мою талию, и я чувствую впервые себя хрупкой маленькой девочкой в его объятиях. Хочется покориться этой мужественности, свернуться в клубочек, ткнуться носом в шею и расслабленно мурлыкнуть. И срочно найти рецепт бабушкиного борща.
- Я бы была только рада, если бы мой мужчина сказал, что раз в неделю маловато.
- Раз в неделю маловато, Юль, - усмехается Даня.
- А три раза за день? - я наклоняюсь, вдохнув его запах, и скольжу губами по скуле. И прикусываю ухо. Руки на талии сжимаются, вдавливая меня в... ого, да этот мужик действительно тот еще сексуальный террорист! Чувствую его эрекцию через джинсы.
- Хоть пять, Юль, - хрипло отзывается он мне в шею, а по коже от его дыхания маршируют миллионы мурашек.
Офисную тишину внезапно разрывает вой пожарной сигнализации, который пробирает меня до самого нутра и перетряхивает. Я испуганно подпрыгиваю, вжавшись в мужчину.
- Допраздновались, блять, - рычит Даня, и быстро целует меня в губы,хлопнув по заднице, - пойдем, Юль.
- Мы горим? - я в панике поднимаю голову вверх, вцепившись в шею Дани, как коала.
- Вряд ли. Просто какая-то пьяная рожа покурила в офисе.
- Мы эвакуируемся?
- Нет, идем бить эту рожу.
Возле лифта на этаже, где проходит корпоратив, просто толпа народу, которую мы видим, как только выходим из открывшихся дверей. Все кричат, ругаются, что-то громко обсуждают.
- Даня, это кошмар! - бросается к нам та самая девица с ресепшена, заламывая руки, - представляете, у кого-то взорвался салют! Прямо в потолок, в пакете полетел!
Я возмущенно хмурюсь. Даня опускает взгляд вниз, на наманикюренные пальчики, ненароком касающиеся его локтя.
- Субординацию соблюдай, Валерия, - произносит он так, что даже мне хочется присесть от страха.
Девица хлопает длинными ресницами.
- Простите?...
- Ты не понимаешь слова «субординация»? Я вроде отдавал распоряжение нанимать секретарей на ресепшен с высшим образованием, - он смотрит на нее, просто уничтожая взглядом, и Валерия, спохватившись, убирает испуганно руку.
- Простите, я просто перепугалась... - тихонько оправдывается она. На меня даже не смотрит. Словно я мебель, бля! Я нервно выдыхаю.
А мозг ехидно шепчет «Смотри, а если б на месте Дани был твой муж, он бы только улыбался ей в ответ, даже не думая осадить». Блин, зуб даю! И настроение обратно подскакивает. Какая разница, кто вешается на мужика рядом с тобой? Главное, чтобы мужик не был бараном.
- Вот пакет! Чей пакет?! - громко вопрошает какой-то мужик в свитере с оленями, потрясывая обгоревшим остатком бумажного пакета в сердечко. Оттуда внезапно выпадает маленькая красная бархатная коробочка.
Я замечаю, как сквозь толпу протискивается побледневший Антон. Он смотрит на пакет, на коробочку на полу и бледнеет еще больше. Следом из пакета планирует на пол длинный чек,и мужчина в свитере подхватывает его, пока тот не успевает долететь до пола. Поднимает бумажку к глазам, близоруко щурясь. Народ замолкает и с интересом пялится на него.
- Антон... Глуш...ков, - по слогам читает он, и поднимает на всех взгляд, - покупка с карты... Антон, ты салюты припер? Антон?! - он оглядывается, потому что тот куда-то исчез. Все начинают озираться, возмущенно галдя и перебивая друг друга.
- Только что тут был! Свалил уже!
- А если в кого-нибудь бы салют попал?...
- Да он мимо меня пролетел! Волосы обжег!...
- Совсем уже без башки, салюты надо у проверенных брать...
- И-ди-от, простите уж!
К нам сквозь толпу протискивается мужчина в серой рубашке, расталкивая всех огромным пузом. Круглое лицо выглядит хмуро и недовольно.
- Привет, Даня, - бурчит он, пожимая руку моему спутнику. Тот сжимает ее в ответ.
- Здорово, Слава. А я тебя хотел найти, - хмыкает Даня, - твой подчиненный наворотил дел?
- Придурок...
- Пусть поймают его, и вызывай ментов. И штраф. И увольнение ему организуй.
- По-хорошему? - мужик чешет второй подбородок.
- Нет. По-плохому. Пойдем, Юля, - Даня обнимает меня, ошалевшую, за плечи, и уводит обратно в лифт. Двери закрываются и мы молча едем вниз.
- По-плохому - это как? - осторожно интересуюсь я.
- Так, что его ни одна приличная компания на работу больше не возьмет, - хмыкает Даня.
- Дань, кем ты вообще тут работаешь?
Он в ответ загадочно изгибает губы в улыбке. Но молчит. Я пожимаю плечами. Ладно, пусть молчит, если это уж прямо какая-то великая тайна.
Что ж, Антон... надеюсь, это тебе от кармы прилетело. Ни капли не жаль его, если честно. Есть такое понятие - «испанский стыд», когда чудит один, а стыдно почему-то тебе. Вот у меня сейчас именно это ощущение.
А еще есть вещи, которые как-то мигом дискредитируют мужчину в глазах женщины. Конкретно так. Вот этот трусливый побег от ответственности - одна из вещей. И если мне до этого момента было больно и обидно за предательство, то сейчас осталось легкое недоумение «как я могла с ним жить и не замечать столь очевидных вещей?».
Наверное, только женщины умеют столь многое прощать и закрывать глаза. Нас учат этому. «Просто верь ему». «Просто поддержи его». Черт побери, а нас-то кто поддержит тогда?
Мы выходим из здания, когда с неба начинает валиться крупные хлопья снега. Я делаю было шаг, чтобы спуститься по ступенькам, как замечаю, что Даня останавливается. И взгляд мужчины становится напряженным.
Смотрю туда, куда и он,и вижу - по заснеженной плитке ковыляет на каблуках дамочка лет тридцати. В дорогой кремовой шубке, кутаясь в ее воротник. Длинные светлые волосы уложены красивыми волнами.
Она направляется прямо к нам и строит неожиданно очень грустную мину. Алые губы кривятся, и я слышу красивый, грудной голос:
- Даня... - она приближается, и, совершенно не обращая на меня внимание, кладет руку мужчине на плечо, глядя прямо в глаза, - прости меня. Я погорячилась сегодня. Это просто... просто было глупо, я знаю! - восклицает она и внезапно припадает к его груди.
Вот так вот, блин. Приехали.