Часть 2: 9.Цугцванг. глава 9
— Ты светишься, — сказал Кхамер, его взгляд, сквозь прищуренные веки, изучал её лицо.
— Так говорят всем беременным во втором триместре! — фыркнула Юля.
Свернувшись калачиком рядом, она выписывала пальчиком узоры у него на груди.
Она по-прежнему не любила Олэим, но ради Кхамера смирилась. Тем более что здесь особенности их ребенка никого не удивят.
– Мне даже Катюха говорила, что самое кайфовое время — когда токсикоз уже закончился, а живот еще ходить не мешает! – добавила она, устраиваясь поудобнее.
– Нет, ты не поняла. Ты бьешь в Эфир, как маяк. Раньше такого не было.
Юля резко оторвалась от него, села:
– Я так понимаю... — интонации поднялись на полтона выше. — Это не совсем я?
Кхамер медленно покачал головой:
– Вас сложно разделить. Для Эфира вы — одно целое.
Её ладонь опустилась на округлившийся живот, выписывая монотонные круги:
— Значит, этот товарищ будет пускать не только сопли и слюни, — лёгкая улыбка тронула губы, но глаза Юли остались серьезными. — А я надеялась, что будет просто карапуз без... спецэффектов. Теперь еще психовать, кто слетится на этот маяк.
Его пальцы сомкнулись вокруг её запястья, поглаживая местечко, где чувствовался пульс.
— Любопытных не подпущу, — его голос как щит, всегда закрывавший её. — Защита стоит с первого дня. Но он пробивает... Растет.
Юля перехватила его руку и прижала к животу:
— Так и не чувствуешь ничего?
— Только жизнь... — каменное спокойствие его тона дало трещину. Его ладонь поглаживала её с особенной нежностью. — И твоё тепло.
Но тревога не уходила. Ей нужно поговорить с кем-то, кому можно довериться. Увы! Единственный, кроме Кхамера, кому она бы поверила, сам же от них и отказался. Но как нужен был бы сейчас именно его совет и наставление. Был бы чудаковатым дядюшкой... Фея-крестная на максималках.
«Ох, Страйф... Что же ты с нами всеми наделал!»
— Родной мой, а Донбласу мы рассказать обо мне не хотим? — внезапно спросила она.
— Нет, Джул, не хотим!
— Но ты же его сторонник. И вроде вы неплохо ладите! — настаивала она.
Кхамер язвительно усмехнулся:
— Ладить-то мы ладим, но именно Донблас не дал мне убить Страйфа, когда ты разрыв устроила.
— Ого! — её глаза округлились. — А ты не говорил, что он там был... И я до сих пор не пойму, как, его же возьмет только Стрела или Мечи!
— Так я силу Стрелы использовал. Собирал понемногу, каждый раз, когда Донблас с ней был. И придал ей... форму!
— Ничего себе! — она непроизвольно всплеснула руками, — И ведь ни полслова! А скрывал как?
— В рукояти меча, — Кхамер сохранял серьезное выражение лица, но уголки губ выдавали улыбку. — Никто не замечал, что фонит другое.
— Это ты для кого готовил, позволь спросить? — она сложила руки на груди, не сводя с него глаз.
— На всякий случай, — он легко щелкнул её по кончику носа. — Вот и пригодилось... Тот удар Страйфа сбил с ног, но.. Отрубить ему голову помешал Донблас.
— Хороший мой, — Юля вздохнула, покачав головой, — не хочу тебя огорчать, но он поступил верно. Ты бы не убил его, только разрушил оболочку. И пострадал бы сам от прямого контакта.
Видя, как Кхамер изогнул бровь, она продолжила:
— Наносить урон телу — бесполезно. Ты обращал внимание, что на нем нет ничего: ни знаков, ни рун, ни символов? Даже тату, кроме его Печати?
— Уж извини, но это меня не интересовало никогда! — между бровей тут же пролегла глубокая морщинка, глаза застыли. — И меня не интересует, как ты изучала его на предмет отсутствия следов!
— Ну ладно тебе, — Юля погладила его по плечу, чувствуя натянутые, как канаты, мышцы, — это было давно. Я к тому, что это как... костюм. Повредить его можно, но он переоденется и пойдет дальше. Так что... Донблас тебя защитил.
— Но ставить в известность о твоем положении я не желаю, — его голос разрезал бы и сталь.
— Хорошо, пусть... — внезапно глаза Юли заблестели, зрачки расширились. — Фон! Тот прием у Трианнэ? Страйф... он тогда... — на удивление легко она спорхнула с кушетки. — Я сейчас!
Она прошла в свою гардеробную, переключив метку на двери, и вернулась к Кхамеру, неся в руках изящное колье из чёрных камней.
— Вот, — она протянула украшение. — Этим он закрыл мою Печать. Может, пригодится?
Кхамер ощупал и осмотрел каждый камень и указал на центральный:
— Он как черная дыра. Все всасывает в себя. Остальное — лишь побрякушки. Да... Его можно использовать. Я посмотрю.
— Только... не разрушь само колье, ладно? Сними центральный, я его потом заменю. Ну что? Оно такое красивое! — просила она, глядя на сдвинутые брови Кхамера.
— Ценная память?
— Ты... — она замолчала, ноздри затрепетали. — Я твоего ребёнка ношу! А ты из-за украшения..! — её щеки вспыхнули алыми пятнами.
Выпрямив спину, она вышла на террасу, глядя на линию горизонта вдали. Она никогда не смогла бы признаться в этом Кхамеру, но себе не врала.
В глубине души, под слоем принятия новой жизни, отчаяния и горечи, слабо тлели крохотные угольки теплых воспоминаний о том, чье имя до сих пор вызывало у неё грусть.
Оставаясь одна, она часто прокручивала в голове события того периода, пытаясь найти ответы. И каждый раз упиралась в невозможность понять, зачем и с какой целью все было сделано.
Страйф не мог не предвидеть, что Ариох раскроет их сговор, и ничего не сделал, чтобы помешать этому? Юля поверила бы во что угодно, но не в то, что младший брат оказался хитрее. И Замок, так отчаянно ей в след кричавший про ложь... В чем она была и зачем? Неужели Страйфу было нужно, чтобы они покинули его именно вот так? Зачем? Сменить на новое поколение Стражей, при этом оставить их с Кхамером в живых? Но зачем было действовать так грубо? Почему нельзя было поставить хоть кого-то из них в известность?
Тут её внимание привлекло мягкое шевеление в животе. Будто вильнула хвостом рыбка...
— Ай! — вскрикнула она, обхватив руками живот, когда ощущение повторилось. Заулыбалась... Кажется, кто-то передавал привет. — Кхамер!
Он тут же вышел на террасу, хотя избегал её взгляда, уставившись в сторону — будто видел то, что занозой сидело в его душе. В последние дни он был мрачнее тучи, погружен в себя и порой бросал на неё странные взгляды.
Юля схватила его ладони и прижала к животу.
— Ну давай еще раз! Покажись! — взмолилась она, широко улыбаясь.
— Ты чего? — Кхамер дернулся было, но тут шевеление повторилось. Его взгляд смягчился, а губы дрогнули в улыбке.
— Не... не рано? — его ладони инстинктивно сжались, но он тут же отдернул руки, будто боялся сделать ей больно.
Но Юля удержала, не дав отстраниться:
— Полагаю, там виднее, когда и что надо! Хороший мой, — погладила она его по плечу, — ты прав... Просто страшно упустить что-то важное.
— Джул, мы родители. Кто защитит его лучше нас?
— Ага, особенно из меня защитник! — она развела руками, со смешком оглядывая себя.
— Родишь — верну тебе тренировки, — поддел Кхамер. — Я сделаю амулет из камня. Усилим твою защиту.
— Нам надо подумать и о родах. Если этот кабачок уже начинает фонить непонятно чем... Нужен кто-то, кто поймет специфику. Вдруг он сразу родится магом? Нам надо избежать того, чтобы перерезание пуповины не превратилось в то, что было со мной.
— То есть мне ты не доверяешь?! — прищурился он, взгляд стал колючим.
Юля закашлялась:
— Во-первых, ты ни разу не акушерка! А во-вторых, знаешь, я уж лучше, как говаривал один мой знакомец из прошлой твиттерской жизни, пойду рожать в поле, чем позволю тебе принимать у меня роды! Ты хоть приблизительно представляешь, что это за процесс?!
— Теоретически! — хмыкнул он, пожимая плечами.
— Вот и сиди, теоретик! — она шлёпнула его по груди, хмурясь. Но в глазах светилось веселье. — Нечего мужчине делать в родовой! Во все времена это женская вотчина!
— Женская, говоришь... — он посмотрел в сторону. — Акушерка... Ведьма подойдет?
Юля выжидательно смотрела ему в глаза.
— Ровена... — пояснил Кхамер. — Когда она тебя лечила, упоминала, что была акушеркой.
— Как все средневековые ведьмы. Мы не доверяем Белому Лорду, но доверяем Ровене?
— А кто говорит о доверии? — он пожал плечами. Но слово она сдержала: её зелья и заклятья поставили тебя на ноги.
Пальцы машинально крутили прядь волос.
— Что ж, как минимум вариант. Надо будет с ней встретиться и поговорить!
— Кстати, об украшениях. Я тут подумал... — внезапно сменил тему Кхамер. Он взял Юлю за руку и помог устроиться на кушетке. Потом молча опустился рядом и протянул ей черную коробочку. Она недоуменно смотрела на серебристое тиснение известного на Земле бренда на крышке.
— С каких это пор ты стал интересоваться земной ювелиркой? — с улыбкой спросила она, открывая коробочку. Заглянув внутрь, она застыла, только ресницы дрожали.
— Что это? — наконец медленно и чётко произнесла она.
— А на что похоже? — его лицо напоминало маску, только глаза цепко ловили каждый её жест.
Юля уставилась на содержимое коробочки и не сдержала шумного выдоха. В центре, в подушечке из светло-бежевого бархата, лежали два кольца из металла, стального оттенка — титан или платина. Одно кольцо — строгий ободок с четкими гранями. Второе же — крупный васильково-синий танзанит с фиолетовым отливом огранки «ашер», по бокам обрамлённый парой небольших бриллиантов-«багетов» в форме трапеций. Солнечный луч зацепился за яркий камень, рассыпавшись на сотни цветных бликов.
— Ты знаешь... — голос Юли упал до сбивчивого шёпота. Слова комом стояли в горле. — Я уже... не решаюсь угадывать твою реакцию. Слишком часто ошибалась.
— В чём? — удивился Кхамер.
— Да чего далеко ходить? Помнишь это? — сухой, короткий смешок сорвался с её губ, а ладонь легла на выпирающий живот. — Так что... Мы с тобой из таких разных вселенных, что лучше скажи ты — что это в твоей картине мира?
Она замолчала. Босая нога отстукивала неровный ритм по полу, а пальцы мяли ткань платья.
Кхамер положил руку на её колено, надавил, вынуждая остановиться:
— Когда ты забеременела, я подумал... У моей расы нет понятия брачного союза. У твоей — слишком много вариантов. Да, я изучал! — поспешно добавил он, заметив её поползшую вверх бровь. — Твой великий «Гугл»! Обряды в храме, церемония перед судьей, священником или чиновником. Мы не попадем ни в одну из категорий. Но есть общее: это союз и обещание быть вместе, быть друг другу опорой и защитой.
Он замолчал и достал из коробочки кольцо с танзанитом.
— Хочу, чтобы мы дали это обещание друг другу, — продолжил он, протягивая украшение. — Мне не нужны ни священник, ни судья!
Юля несколько раз моргнула, беззвучно шевеля губами. И наконец переспросила:
— То есть... прямо сейчас? Без никого? Только мы с тобой?
— Тебе нужны свидетели? Или что у вас там ещё в традициях: белое платье, гости, танец? — пошутил Кхамер.
— Важны только ты и я! Разве что... — её рука дернулась к переносице, но она тряхнула головой, одергивая себя. — А неважно!
И опустила взгляд.
Кхамер сжал челюсть так, что заходили желваки, взгляд будто покрылся инеем:
— Сколько ещё? — он произнёс это тихо, но каждое слово было тяжелым как камень. — Сколько должно пройти времени, чтобы ты вычеркнула его?
— Да не в этом дело! — судорожно вздохнула Юля. — Без него... нас бы не было! Я бы хотела, чтоб все было иначе. Ни интриг, ни предательства.
Кхамер отстранился, одернул руку, в которой держал кольцо. Но она быстро поставила коробочку себе на колени, затем обхватила его за запястье.
— Кхамер, пожалуйста! — заглядывая в глаза, она порывисто тянула его к себе. — Я здесь! Мне не важны обычаи и свидетели. Но ты... ты мне нужен! Прости!
Она гладила его по щеке, мысленно ругая себя. Его взгляд пригвоздил её к месту, губы сжались в тонкую ниточку.
— Я иногда от неожиданности несу глупости. Ты правда..? Знаешь, у нас говорят: в горе и в радости, в болезни и здравии, — тараторила она, обнимая его за шею, — в богатстве и бедности, пока смерть не разлучит нас...
— Пока смерть не разлучит нас, — выдохнул он, заканчивая фразу одновременно с ней. Черты лица смягчились.
— Ого, ты и это разузнал! — рассмеялась Юля. — И правда готовился! Впрочем, знаешь... есть одна традиция, которую нарушать ни в коем случае нельзя!
Она лукаво прищурилась. Кхамер сдержанно улыбнулся и нарочито медленно опустился перед ней на одно колено:
— Так?
Она кивнула, чувствуя, как глаза застилают слезы, а грудь распирает нечто... обжигающе горячее.
— И ты должен задать вопрос! — её голос звенел от волнения.
— Будешь моей женой? — Кхамер протянул ей сверкнувшее в лучах солнца колечко.
Юля зажмурилась, пытаясь сдержать хлынувшие слезы, закусила губу и закивала:
— Да!
Она протянула правую руку, которая нервно дрожала в воздухе. Кхамер сжал кончики её пальцев.
— Я принес присягу на верность Порядку и его Лорду. Но для меня важнее та, что я приношу сейчас, — медленно говорил он, будто не мог подобрать слов. Но, надевая кольцо на её безымянный палец, он не колебался. — Я буду любить тебя и защищать от любых сил Мироздания, пока я жив! Ты — мой долг, моя ответственность и моя любовь. Моя жена и мать моего ребенка...
Он склонился, прижимаясь губами к её руке.
Юля глубоко дышала, закусив губу, в тщетной попытке сдержаться:
— Я д-даже подумать не...— голос сорвался в всхлип. Она закрыла лицо ладонями, но слёзы уже текли сквозь пыльцы. — Чёрт! Ну что ты наделал?
Кхамер молча поднялся, притянул её к себе, чувствуя, как её спина и плечи вздрагивают под его руками, а она сама вцепилась в полы его туники, будто боялась отпускать.
— Как вот я теперь что-то скажу?! — возмущалась она, шмыгая носом и вытирая слезы. — Вся в слезах и соплях, губной помады только не хватает!
Кхамер протянул салфетку, со снисходительной улыбкой наблюдая за ней. Она стерла следы слёз и шумно вздохнула несколько раз.
— Я правда не ожидала, хороший мой! — призналась она, расплываясь в улыбке — И вот... Прям в сердечко... А, чёрт побери, опять!
Юля резко запрокинула голову вверх, втягивая воздух через нос и резко выдыхая. Потом распрямила плечи, посмотрела на него. Он выглядел спокойным внешне, но глаза лихорадочно блестели. И этот взгляд выдавал всё, что он держал внутри.
— Мог бы хоть предупредить, намекнуть как-то! Я бы подготовилась морально. Физически! Чтобы торжественности момента соответствовать! — заворчала она, нервно сжимая руки.
— Не нужна мне торжественность! — отмахнулся он, заправив за ухо прядь с её лица. — А твоя искренность. Вот как сейчас!
Она прижалась щекой к ладони, после взяла его руки в свои, положив к на колени.
— Оно просто невероятное! — она разглядывала кольцо, искрящееся на пальце. — Танзанит... Волшебство, не иначе!
Кхамер ничего не говорил, не сводя с неё горящего взгляда.
— Ой! — она резко дернулась, оглядываясь вокруг. — Моя же очередь!
Чуть дрожащими пальцами она вытащила из коробочки второе кольцо, внимательно рассматривая. Идеально гладкий, ровный ободок — ничего лишнего, ничего вычурного. Таким был и сам Кхамер.
— Я не готовилась! — она дернула плечом, будто извиняясь, взяла его за руки. — Наверняка забуду что-то важное, потом начну переживать!
— Ты переживать будешь в любом случае! — поддразнил он её.
Она глубоко вдохнула, задержала дыхание, посмотрела ему в глаза и...
— Я была совсем юной, когда впервые увидела тебя. Точнее, похожий образ! — поправилась она. Кхамер нахмурил брови и поджал губы — как всегда на упоминание киновоплощение своего Мира. А она продолжила. — Это была сказка, срежессированная фантазия. Но я смотрела в нереальные, волшебные глаза молодого воина на экране и думала «Вау!». С тех пор прошло много времени. У меня разное бывало, но... Это всё было не то... Не так... Оказалось, что моё место было просто было не там, где я искала. И вот теперь я сижу и мечтаю, чтобы у маленького кабачка, что растет во мне, были такие же волшебные глаза, как у его отца. За этот почти год, или сколько там прошло, я выжила только благодаря тебе. Я не просто за тебя держалась — я дышала твоими легкими, жила одним из твоих сердец, пока сама была в клочья...
На последних словах её голос дрогнул, она замолчала, по щекам вновь покатились слёзы. Решительно вытерла их тыльной стороной ладони, сжимая в руке его кольцо, и продолжила:
— Прости, что я скажу это, но... Именно Страйф привел тебя в мою жизнь. Если бы не его вмешательство, ты бы даже не знал, что я существую! А для меня ты остался бы выдумкой... На Земле говорят, что люди...давай сделаем поблажку на термин «люди»! Они приходят в нашу жизнь не просто так: иногда как награда, иногда как урок. Но всегда с определенной ролью. Возможно, его роль была в том, чтобы нас соединить. И что бы он ни задумал, как бы ни поступил с нами в итоге, я благодарна ему уже за одно это! Пожалуйста, дай договорить! — опередила Юля Кхамера, видя, как он подался вперед и решительно сверкал глазами. – Я не оправдываю его! Но факты — вещь упрямая. Если бы не он, ты бы сейчас не держал меня за руку, а я не носила бы твоего ребёнка. И да... мне больно от того, как всё сложилось. Но благодарность и гнев — они ведь не отменяют друг друга.
Она взяла его руку, поднесла к себе.
— Ты прав, брак — это союз и обещание. Я обещаю любить и почитать тебя, хранить тебе верность и быть поддержкой столько, сколько мне будет отпущено. В каком бы мире мы ни оказались — я буду домом, где тебя всегда ждут!
Юля раскрыла ладонь, в которой сжимала кольцо и дрожащими пальцами надела его Кхамеру.
— Все тепло, что есть в моей душе, я отдаю тебе, — на горячие слёзы, которые текли по щекам, она внимания не обращала. — Я называю тебя своим мужем и пусть Господь, в которого я верю, будет свидетелем этих слов и хранит тебя... для меня!
Кхамер обнял за плечи и прижался лбом к её лбу.
— Я люблю тебя, — шепнула Юля, прижимаясь к его груди.
— Я люблю тебя, — вторил он, касаясь её губ. — И это ты не готовилась?!
— Нет, — улыбнулась она. — Говорить я порой умею...
Она покусала губу, улыбаясь чему-то в мыслях.
— У меня есть ещё одно обещание... Можно? — спросила, хитро поглядывая на Кхамера. Хулиганская мысль так и просилась наружу. — Ещё одна клятва. После родов быстро прийти в форму, чтобы носить не только утонченные платья из красного шелка, но и дерзкие чулки-сетку и шубу на голое тело... Ибо, кажется, я начинаю забывать, каким жестким и грубым может быть в постели мой муж...
Она снова закусила губу, обвивая его руками. Кхамер запрокинул голову и засмеялся, сжимая её талию.
— Вот мерзавка! Подразнить решила?! Знаешь ведь, что жестить сейчас не стану!
Легко, но бережно, он приподнял её за бедра и усадил к себе на колени, прижимаясь к ней низом живота.
— Если бы не беременность... Я бы прямо сейчас уложил тебя на живот и сделал так, чтоб ты кричала подо мной, пока не охрипнешь! — Кхамер запустил обе руки ей в волосы, заставляя запрокинуть голову и кусая за шею.
— Знаю, — задыхаясь, ответила Юля, впиваясь ногтями в его плечи. — Черт, как я по этому скучаю!
— Получишь желаемое! И даже больше! — пообещал он, развязывая шнуровку её платья, обнажая плечи и грудь. — Но бедная ты будешь, когда это время придёт! Мне даже жаль тебя...
Он говорил не спеша, хриплым, заманчивым голосом, целуя её от шеи все ниже.
— Ты пока расскажи мне, все что сделаешь, а я представлю!
Но Кхамер отстранился, глядя на неё затуманившимся взглядом.
— Я видел это... — сказал он, проводя пальцами по её коже.
— Что именно? — не поняла Юля. Ей хотелось чувствовать его прикосновения, а не думать.
— Этот момент. Ты, беременная, сидела у меня на коленях...
— Босая и беременная... Ну точно мечта моего знакомца из твиттера! — захихикала она, сосредоточившись на его словах. — А когда видел-то?
— Давно, во сне... Помнишь первую ночь в Замке, которую мы вместе провели? Приснилось тогда. И кольцо у тебя на руке.
— Правда?! А чего ж ты вел себя как скотина?! — она шлепнула его по руке, грозно сдвинув брови.
— Не знал, что мне с этим делать, — рассеянная улыбка смягчила его черты. — И тогда у тебя была Печать. В моем сне — не было. Я думал, что...твоя Печать украла это будущее у нас. Вот и отталкивал тебя.
— Весь мозг мне вынес тогда! — Юля скрестила руки на груди, сверкая глазами.
— Я же извинялся перед тобой, и не раз! — он ласково погладил её по щеке, касаясь губами ключицы.
— А я не забыла! — она фыркнула, но от ласки не отстранилась. — Почему только сейчас об этом решил рассказать?
— Ждал... сбудется или нет. Сначала твоя беременность. А вот недавно и кольцо мне сделали.
— Не жалеешь, что сбылось?
— Жалею, что раньше тебя своей не сделал. Время столько упустил! — он улыбнулся, уткнувшись в ложбинку её груди.
— Время, да... Я же смертна, Кхамер. А ты нет, — улыбка сошла с её губ, а блеск в глазах померк.
— И что? Я отгоню от тебя смерть, я же говорил! — категорично заявил он, крепко сжимая её плечи, будто одним только этим движением скрывая её от всего мира. — Если не смогу, значит, уйду за тобой.
— Жили долго и счастливо и умерли в один день! — Юля запрокинула голову и рассмеялась. — Самое романтичное, что я когда-либо слышала!
— Сделала из меня романтика! — голос Кхамера стал требовательным, но морщинки у глаз выдавали сдерживаемый смех.
— Аха, романтик... с кнутом в руках! — она прищурилась. Перед глазами всплыл образ, как в его руках впервые оказался короткий кожаный кнут. Кожа была необычайно мягкой, даже бархатной на ощупь, как замша. Да вот только действовал он им совсем не мягко... — В моем Мире это называется иначе!
— В моем тоже, — в его глазах снова загорелась красная каёмка, голос стал тише, интимнее. — Но в ближайшие месяцы тебе это точно не грозит!
— А жаль...
One night to be confused
One night to speed up truth
We had a promise, babe
Four hands and then away
Both under influence
We had divine sense
To know what to say
Mind is a razor blade
To call for hands of above
To lean on
Wouldn't be good enough
For me, no
One night of magic rush
The start a simple touch
One night to push and scream
And then relief
Ten days of perfect hues
The colors red and blue
We had a promise, babe
We were in love
To call for hands of above
To lean on
Wouldn't be good enough
For me, no
To call for hands of above
To lean on
Wouldn't be good enough
And you
You knew the hand of the devil
And you
Kept us awake with wolves teeth
Sharing different heartbeats
In one night (c)