Мускадет

Лилия

Последующие дни я провела в одиночестве. У папы появились неотложные дела, а одну прогуляться по городу, он не пустил меня. Откуда у него появилась такая сверх осторожность? Ощущение, будто он чего-то опасается, а не то, что не доверяет мне. Я не знаю, как он воспримет новость о моем желании устроиться на работу, поэтому отложу это пока для подходящего момента.

Прохожу на кухню, попутно наслаждаясь охлаждающим потоком воздуха, играющего с легкой тканью тюлевой шторы. Сегодня погода щадящая, опустившаяся на несколько градусов тепла. Я размешиваю две столовые ложки сахара с лимонным соком и добавляю в вазу на литр воды, после аккуратно увеличиваю дозу смеси, чтобы не переборщить. Таким образом, я продлеваю свежесть букета кустарных роз, красующихся на столе кухни со дня моего приезда. Перемешав содержимое, я вновь подрезаю стебли и опускаю цветы в вазу. Воду нужно менять раз в три дня, это желательно, но, если она помутнела, то раньше.

— Прекрасно.

Я наслаждаюсь проделанным ритуалом, отпивая глоток ароматного кофе, который успела заварить. Дымка, струившаяся вверх из кружки, доносит аромат зерен до ноздрей. Я перелистываю страницу свежего выпуска журнала о садоводстве, который отец приносит мне раз в неделю и просто замираю в моменте. Мне так хорошо.

— Лисенок. — Папа зашел в дом и переобувается.

— Привет, пап. — Я подхожу к нему с кружкой в руке и одариваю поцелуем в щеку. — Чего ты так рано?

— Закончил пораньше дела. Послушай, подготовься к вечеру, мы поедем на ужин.

— На ужин?

— Да, один из моих друзей устраивает прием. Там я познакомлю тебя с моим кругом общения. Сколько тебе нужно денег для своих женских штучек? Макияж там, прическа?

— Как отыщу по социальным сетям хорошего стилиста, сообщу прайс. — Я оживилась от услышанного, потому что устала сидеть дома. — А что надеть?

— Что хочешь, но лучше платье. Помнишь, я подарил тебе одно? — он подмигивает мне.

***

К вечеру, меня собрали стилисты, я попросила их сделать голивудские волны и макияж в нежно-розовых оттенках, как мне кажется, это все подходит к образу «лебедя», я исполняю желание отца. Он остался в восторге от моего внешнего вида, что отдалось радостью у меня в груди. Сам Султан надел брюки и пиджак поверх белой майки, облегающей на его стройном туловище. Мой папа спортивного телосложения, еще он терпеть не может официальные наряды, но не прочь повеселиться на мероприятиях, где собрались его друзья. Интересно, что это за люди?

Мы подъезжаем к особняку в два этажа. Он значительного масштаба и мне кажется необычным из-за кучи панорамных окон, установленных почти во всем здании, белых наружных стен и переплетения стеблей растений по ним. Я никогда не видела в живую такой роскошный дом, но снова, не чувствую души и у этого места.

Я вкладываю свою ладонь в руку папы и выхожу из машины, держась за подол, пышного в меру, платья. Мои каблуки касаются бетонной плитки, прозвучав эхом в ушах. Я дружу с платьями и туфлями на высокой платформе. Быть женственной не являлось для меня чем-то недосягаемым, достаточно просто нравиться себе.

— Добро пожаловать, Саидов. — Папа пожимает руку мужчине, вышедшему из Rolls Royce и подошедшему к нам.

— Исман, познакомься, это моя дочь, Лилия. — Отец придерживает свою ладонь на моей спине. — Лилия, это доктор Исман. Мы знаем друг друга тысячу лет. — Я киваю ухоженному мужчине и поднимаю уголки губ. Папа не назвал его другом, а только знакомым. Что с ним происходит?

— У тебя прекрасная дочь.

— Спасибо... — Шепчу я.

— Мы много слышали о тебе. — Заговаривает со мной подошедшая женщина. — Я госпожа Алия, жена господина Исмана.

— Но ты можешь называть ее просто тетей Алией. — Добавил папа, его слова прошлись гримасой недовольства по мимике лица Алии.

— Кхм. Тогда Алия.

— Хорошо, тетя Алия.

Отец всхлипнул, борясь с приступом смеха, он прошелся подушечками пальцев по кончику своего носа, чтобы скрыть неловкость от привлеченного внимания.

Исман и Алия приехали со своими тремя детьми: Али, Алехандро и Джулией. У последних двух довольно необычные имена для моих ушей. Мы познакомились у порога и, наконец, направились внутрь имения. Мне любопытно взглянуть на хозяев особняка, особенно на того, кто решил дать место стеблям живого растения в своем декоре.

Нас встречает домработница и ведет за собой в уютную гостиную, мы усаживаемся, идут разговоры между взрослыми, чей смысл ясен только им, Я же отсиживаюсь в углу и немного скована, мне непросто дается развязать разговор с незнакомыми людьми. Я интроверт. Хорошо, что те трое не стремятся разговорить меня или как-нибудь влить в свою компанию.

— Я не пью, — отмахиваюсь от официанта, предложившего мне взять бокал шампанского с подноса.

— Странно. — Выдает Джулия, отпив из своего бокала.

— Что тут странного? Не всем нравится алкоголь.

— Ведешь себя так, будто впервые видишь шампанское. — Я не стану отвечать ей, мне неинтересно вести диалог в таком роде. — Что ж, как ты жила раньше?

— Как и все обычные, нормальные люди.

Она усмехается.

— Мы не обычные и не нормальные.

— Добро пожаловать. Мы рады приветствовать вас в своем доме.

Мы переводим внимание к входным дверям и видим хозяев дома. Мужчина придерживает за талию жену. Рядом с ними, стоит, сложив руки перед собой, стеснительная девушка, наверное их дочь. Хозяева дома начинают здороваться с каждым и останавливаются рядом с папой, который пожал руку мужчине. Я встаю с дивана.

— Это моя дочь Лилия.

— Здравствуйте. — Я киваю им, женщина закатывает глаза, но ее дочь мило улыбается.

Мужчина протягивает мне руку, я неуверенно касаюсь поверхности его теплой кожи и встречаюсь с океаном его серо-голубых глаз.

— Адем.

Некоторое время, мы стоим напротив друг друга, будто, мир застыл и сузился для нас двоих. Я вложила свою ладонь в его ладонь и завороженно затягиваюсь в пучину океана его ледяных глаз, не желая спасаться. Я забыла, как дышать, но от этого наступает не смерть, а возвышается неизведанное чувство надежности. Ощущение, будто, пожатая рука служит мне спасением, защитным щитом от ударов прошлого, вечно-преследуемого одиночества, от гнева людского мира. Я не хочу прерывать невидимую нить, возникшую между нами, но делаю это. Мы, одновременно, отводим глаза и господин Адем плавно выпускает мою руку из своей, лишив меня островка спокойствия внутри, который раньше мне не доводилось ощущать. Это очень странно, я не могу дать названия тому, что проявилось во мне. И не нужно.

Алмазовы, я узнала фамилию господина Адема и членов его семьи благодаря господину Исману, который обращается ко всем фамилией, приглашают нас занять места за столом, что мы и делаем. Трапеза проходит так, как любая другая, только эта заправлена беседами о светских событиях, всегда отсутствовавших в моей жизни, чего не скажешь о папе, который является активным участником таких мероприятий. Мне скучно и мысленно я отстраняюсь от этого места, прокручивая в памяти прелестные моменты из прошлого. Летиция, жена Адема, пыталась прикрыть свое презрение ко мне, но у нее ничего не выходило, поэтому она удостаивалась осужденных взглядов от отца и хозяина особняка. Неприятная женщина, от нее разит высокомерием и ядовитостью.

***

После ужина, взрослые уединились своей компанией, а я попала в число круга молодежи, которые болтают о своем. Только Азалия, дочь Адема и Летиции, пытается обеспечить меня комфортом, постоянно вовлекая в разговоры на общие темы. Она добродушная девочка и симпатизирует мне. Кстати, ее тоже назвали в честь цветка, это прекрасно.

Под предлогом отойти в уборную, я спрашиваю дорогу туда и проскакиваю из комнаты, спасаясь от удушья от степени надменности детей Исмана и Алии. Хорошо, что я никогда не была частью их общества. Например, как я успела понять, Азалию не избаловали деньги родителей. Наверное, это влияние воспитания господина Адема, потому что Летиция явно не придерживается элементарной вежливости, не говоря о чем-то глубинном в плане моральных ценностей. У Алмазовых есть старший сын, который находится сейчас заграницей, и я надеюсь, что он такой же адекватный, как его сестра.

Бродя по коридорам, я натыкаюсь на помещение, где расположились наши родители, и, из приоткрытой двери, становлюсь свидетелем того, как, отшучиваясь, папа с улыбкой открывает шампанское, чья пробка с выстрелом падает на ковер, выпустив обильную пену из горлышка бутылки. От этой картины, Алия и Летиция протягивают фальшивый хохот на все помещение. Исман попивает виски, сидя позади жены. Хорошо, что они не замечают меня и это дает мне возможность поплести дальше. Я хотела попросить отца о возвращении домой, но, видимо, не получится и, ближайший час, а то и два, мне придется занять себя самой.

Пройдя еще немного по длинным и замысловатым коридорам, я натыкаюсь на огромную библиотеку и медленными шагами захожу внутрь. Я осознаю, что моя своевольность может выглядеть как жест неуважения к хозяевам дома, но мысленно даю себе обещание, что просто зрительно пройдусь по книгам и вернусь обратно к ребятам. Ничего же не случится от такого, верно?

Внимательно читая названия на корешке каждой книги, я останавливаюсь на пособии о флористике. Как-раз, эта книга находится на полке, расположенной над моей головой. Я пытаюсь дотянуться до нее, ибо любопытство берет вверх, но не получается ухватиться за нее ни с первого раза, и ни со второго. Запыхавшись, я делаю еще один рывок, но пошатываюсь и несколько книг начинают с грохотом падать на пол, минуя меня. Я жмурюсь всем телом, готовясь получить удар по голове от одной из них, летящей прямо на меня, но столкновения не происходит. Я настороженно отрываю глаза и вижу, как господин Адем, стоявший за моей спиной, держит книгу над моей головой.

— Простите, я не хотела устраивать беспорядок. — Выпрямившись, говорю я, на что Адем продолжает молча стоять и думать о чем-то, пристально смотря на меня. Я вижу отблеск в его зрачках при тусклом свете и мне хочется задать ему вопрос: «Что, на данный момент, происходит в вашей голове?». Выровняв дыхание, я опускаюсь на корточки и, впопыхах, начинаю собирать книги на полу, кладя их в одну стопку. Адем опустился рядом и перехватил мое запястье, принуждая встать, что я и делаю.

— Не нужно. Потом уберут. — После он указывает на два кожаных кресла в углу, приглашая сесть. Я охотно повинуюсь. Это наше второе столкновение, но меня тянет узнать об этом человеке.

— Я не желала показаться невоспитанной. — Мы усаживаемся напротив друг друга, Адем кладет книгу себе на колено.

— Ты не сможешь показаться невоспитанной, даже, если очень постараешься. — Я растягиваю уголки губ в мягкой улыбке, молча поблагодарив его за проявленное понимание. — Тебе нравится читать?

— Да, очень.

— Но ты отчаянно тянулась за одной книгой. — Он гладит твердую обложку книги, а я складываю руки на своих коленях. Это платье слишком неудобное.

— Я флорист. Простите, если вторглась в ваше личное пространство.

После моих слов, Адем смягчается в лице и улыбается своим мыслям, которые остаются для меня за занавесом тайны.

— Держи. Она твоя.

— П-правда? — шепчу я, не веря услышанному. Адем кивает и я медленно забираю протянутую книгу. Я знаю, что тираж этой книги ограничен и она бесценна. — Но она очень дорогая...

— Я вручаю ее тебе на сохранение. Ты же справишься с этим?

— Откуда у вас такое доверие ко мне?

— Ты не похожа на своего отца, Лилия. Я вижу, как тебя тяготит общество, скрывающее свои лица за масками лицемерной дружбы. — Он наклоняется ко мне и, прикрыв рот ладонью с одной стороны, шепчет, — меня тоже это губит, поэтому я убежал оттуда. — Я снова невольно улыбаюсь уголками губ. — И это платье мешает тебе, оно неудобное.

— Неужели, это так заметно?

— Тем, кто не видит дальше своего носа - нет, проницательному - да. — Я хочу ответить, но мужчина возобновляет диалог. — Прочитай ее. Я знаю, что ты сделаешь это, не откладывая в долгий ящик.

***

Адем

После того, как гости покинули мой особняк, я переодел удушающий костюм в пижамные штаны свободного кроя, и вновь уединился в своей спальной за чтением очередной книги. Меня особенно выматывают дни официальных приемов, которые необходимо устраивать, терпя напыщенных индюков в лице Исмана и Султана. Если Исман сохранил толику своей человечности, то Султан настоящая псина. Как можно являться родителем столь хрупкой души и оставлять ее тонуть в одиночестве? Надеюсь, он взял на заметку мой совет - подарить фотоаппарат этой девушке. Я наблюдал за ней весь вечер, читал по ее глазам, насколько она утомилась, видел, как ей душно и как она грезит выбраться из-за стола. Я увидел в ней себя, свои молодые годы, когда также искал поддержки от отца, только вредившего мне.

Череду моих мыслей прерывает, вошедшая в мою спальную, Летиция. На ней красуется черный пеньюар, а под ним ничего нет. Она всю душу высосала из меня за последние пятнадцать лет несчастного брака. Первые пять лет шли хорошо, я убеждал себя в этом, так как был слеп, но все стало хуже и дошло до точки невозврата пятнадцать лет назад. Я сожалею, что мамой моих детей является она.

— Адем. — Протяжно-сексуальным тембром произносит она, наступая к кровати и находу снимая свой шелковый халат.

— Кто позволи тебе войти? — сухо произношу я, не удосужив ее взглядом.

— Я вошла сюда на правах твоей законной жены, чтобы ты вошел в меня на правах моего законного мужа. — Она залезает на кровать и на коленях ползет ко мне. Она полностью обнажена, не считая бриллиантового колье, красующегося на ее тонкой шее. — Ну, Адем. — Летиция отбирает у меня книгу и швыряет ее прочь, чем выводит меня на раздражение, просачивающееся на моем лице. Эта женщина играет на моих нервах. — Я хочу тебя. — Проводя кончиком длинного ногтя по моей нагой груди, она вычерчивает линию к моим штанам, в темпе цепляется за ткань и пытается снять их с меня. Окончательно потеряв самообладание, я больно выхватываю ее за запястья и, невзирая на ее вопли и проклятия, волоку к двери. — Ты - ничтожество!

— Ты тоже. — Говорю я, выкинув ее за дверь и кинув ей в лицо пеньюар, который я схватил с пола. — Надо было думать обо всем наперед, прежде чем развлекаться на этой кровати с водителем. Я сохранил тебе жизнь ради своих детей, а ты распаляешь мою злость, пытаясь залезть ко мне в постель. Думаешь, что все забылось, но предательство не прощается.

— Надо простить и двигаться дальше!

— Надо было не совершать роковую ошибку и не связываться с тобой.

Я закрываю дверь перед ее носом, сжимая дрожащие руки в кулаки. Нужно поменять дверной замок спальной в сотый раз. Но толку не будет, она постоянно находит способы раздобыть новые, подходящие ключи.