Слишком дерзкая для тебя

Кабинет был пуст. Стены отражали каждый мой шаг, словно подчеркивая тяжесть того, что происходило между нами. Ник стоял у стола, его руки были сжаты в кулаки, как будто он готов был вот-вот что-то разрушить. Я чувствовала, как его напряжение давит на меня, но пыталась не показать, что оно проникает в меня, будто я сама не могу сдерживать это бурю внутри. Я молчала, но его взгляд, полный ярости, не оставлял мне выбора.

— Ты издеваешься? — его голос прорезал тишину, как остриё ножа, и я почувствовала, как внутри всё сжалось. Он стоял так близко, что было сложно избежать его взгляда.

Я скрестила руки на груди, пытаясь сохранить видимость спокойствия, но внутри меня бушевал ураган. Я старалась держать лицо, чтобы он не заметил, что меня этот вопрос задел.

— Я вообще не понимаю, о чём ты, Ник, — ответила я, стараясь звучать безразлично, но этот тон был слишком напряжённым, чтобы не выдать меня.

Он засмеялся, но этот смех не был радостным. Это был смех, наполненный сарказмом и злостью, как если бы он ожидал, что я буду отнекиваться.

— Конечно, не понимаешь. Ведь тебе плевать, — сказал он, и это не был вопрос, это был приговор.

— На что именно мне плевать? — бросила я, поднимая бровь, хотя я сама знала, что он имеет в виду. Он не отвечал сразу, и этот момент молчания висел в воздухе.

— На всё. На то, что ты вытворяешь, — он шагнул ко мне. Его движения были резкими, угрожающими. И хотя я была готова держать себя в руках, его приближение заставило меня почувствовать, как воздух вокруг нас становится напряжённым.

Я сделала шаг назад, но он не собирался отступать. Он был рядом, почти вплотную.

— С чего ты взял, что я что-то вытворяю? — я постаралась сохранить холод в голосе, но он чувствовал, что мне тяжело.

Он прищурился и снова приблизился. Его взгляд стал почти хищным, и я поняла, что я на грани. Он почти зарычал, когда произнес следующие слова.

— Ты правда хочешь это обсудить? Хорошо. Тогда расскажи мне, зачем ты флиртовала с этим идиотом? Зачем ты тогда танцевала со своим бывшим? У мене не железное терпение, блять.

Я попыталась сдержать усмешку, но не смогла полностью скрыть её. Это было такое смешное обвинение. Я всегда флиртовала с людьми, это была часть игры.

— Это просто вечернее развлечение, Ник. Может мне захотелось с кем то развлечься, ну знаешь, поцелуи, ласки, секс. — Я не могла не поддразнить его.

–Хватит, я позвал тебя не просто так. Я долго думал, и знаешь, был даже готов отказаться от этой работы, но по своим личным обстоятельствам, я не могу это сделать, но и находиться постоянно с тобой в этом всем тоже. Поэтому Крис, моему терпению пришел конец. Взгляни.

Он наклонился к экрану, нажал пару клавиш, и я увидела себя. Сердце пропустило удар.

На видео я смеялась, танцуя с тем парнем, его руки были на моей талии, а мой взгляд — слишком игривым. Слишком вызывающим. Я даже не думала тогда об этом. Но теперь, смотря на это со стороны, всё выглядело совершенно иначе.

— Десять секунд, — голос Ника был ледяным. — И это видео окажется в почте твоего мужа.

Я резко перевела взгляд на него.

— Ты блефуешь. К тому же, ты знаешь что у нас ничего не было, это подло Ник.

Он посмотрел прямо мне в глаза, и меня пронзила дрожь. В его взгляде не было ни игры, ни сомнений. Только твердое намерение.

— Правда? — он кивнул на экран. — Проверь сама.

Я видела, как курсор завис над кнопкой «Отправить». Одно движение — и всё.

— Ты этого хочешь? — он резко оттолкнулся от стола и встал, подходя ко мне. Его голос стал ниже, опаснее. — Скажи мне, Крис, чего ты добиваешься? Я устал искать тебе оправдания, каждый раз, когда ты делаешь всё, что тебе вздумается.

Я сглотнула, но не отвела взгляда.

— Я просто танцевала.

— Просто танцевала? — Он шагнул ближе, и я ощутила его тепло, несмотря на то, насколько холоден был его взгляд. — Ты правда думаешь, что он воспримет это как невинный танец?

Я сжала пальцы в кулак, пытаясь взять себя в руки.

— Это не твоё дело, Ник. Ты обязан следить, чтобы со мной ничего не случилось, остальное не твоя проблема.

Он усмехнулся.

— Ты так в этом уверена?

Он снова сел за стол, но его напряжённость никуда не делась.

— Может, мне действительно отправить? Пусть твой муж сам решит, что для него важно и в чём моя проблема.

— Ты не посмеешь...

— Я? — Он прищурился, сжав мышку. — Думаешь, я шучу? Ты же сама говорила, что я обычный охранник. Так вот, я просто выполняю свою работу. Ничего личного.

Я сделала шаг вперёд, почти нависая над ним.

— Чего ты хочешь?

Ник медленно поднял взгляд на меня.

— Хочу понять, почему ты так отчаянно пытаешься меня выбесить.

— Ник, мне все равно на тебя, я не пытаюсь что то доказать или бесить тебя.

— Если тебе всё равно, почему ты здесь? — продолжил он. — Почему пришла?

Я сжала губы, ненавидя, что он загнал меня в угол.

— Ты приказал мне прийти.

— А ты могла бы не слушаться.

Его голос был хриплым, в нем скользила едва заметная насмешка.

— Но ты здесь.

Он был прав. Чёрт бы его побрал.

Я сжала губы, не находя, что сказать. В груди всё сжималось от злости — на него, на себя, на этот чертов вечер.

— Чего ты добиваешься, Ник? — голос мой прозвучал тише, чем хотелось бы.

Он смотрел прямо на меня, будто изучая, как далеко я готова зайти.

— Должен спросить тебя о том же.

Я стиснула кулаки.

— Я не играю в игры.

— Правда? — Он наклонил голову. — Тогда почему каждый твой шаг — это провокация?

Я хотела возразить, но он продолжил:

— Почему ты позволяешь другим прикасаться к тебе так, будто тебе плевать?

Я резко вдохнула.

— Хорошо, Крис. Раз ты уверена, что тебе нечего скрывать, я отправляю.

Я увидела, как он потянулся к мышке.

— Нет!

Он замер.

Я закрыла глаза на секунду, собираясь с мыслями, а потом сделала шаг вперёд, нависая над ним.

— Я здесь, потому что ты угрожаешь мне, — произнесла я ровно.

— Я дал тебе выбор. Ты могла бы уйти.

— Уйти и позволить тебе отправить это? — я кивнула на экран, где всё ещё было видео. — Прекрати, Ник, ты сам прекрасно знаешь, что это не то, о чём ты хочешь поговорить.

Он медленно наклонился вперёд, упираясь локтями в стол.

— А о чём я хочу поговорить, Крис?

Я прикусила губу.

— О том, что действительно тебя бесит.

Он улыбнулся краем губ.

— Ты уверена, что хочешь это услышать?

Я ничего не ответила.

В комнате повисла тишина. Ник снова посмотрел на видео, потом закрыл его, но палец оставил на мышке. Он не спешил отпускать ситуацию.

— Знаешь, — начал он, и его голос стал низким, напряжённым, — мне плевать, с кем ты танцуешь. Мне плевать, как ты смотришь на других. Но когда ты смотришь так на меня... — он прищурился, — тогда, Крис, у нас проблема.

Я сглотнула.

— Ты... преувеличиваешь.

— Правда?

Он снова встал, обойдя стол. Остановился передо мной, совсем близко.

— А давай проверим.

Я нахмурилась.

— Что?

Его рука скользнула по моему запястью, едва касаясь, но этого хватило, чтобы моя кожа вспыхнула.

— Скажи мне, что ты ничего не чувствуешь, — его голос был почти шёпотом.

Я открыла рот, но не смогла сразу ответить.

Он усмехнулся.

— Видишь?

Я резко отступила.

— Ты ведёшь себя, как идиот, Ник.

— Может быть.

Я развернулась, направляясь к двери, но его голос снова остановил меня.

— Ты же знаешь, Крис... — он сделал паузу, и я услышала, как он снова сел в кресло. — Я не блефовал.

Я обернулась, и он повернул ко мне монитор.

— Если ты действительно хочешь уйти, просто скажи. И тогда я нажму «отправить».

Моё сердце заколотилось.

Я смотрела на него, на этот чертов курсор, зависший над кнопкой.

А потом сделала то, чего он, наверное, не ожидал.

Я шагнула вперёд.

— Хорошо, Ник, ты победил. Чего ты хочешь?

Я ждала его ответа, но он молчал.

— Ну же, Ник, — я сжала кулаки. — Отправляй. Раз ты так жаждешь разрушить мою жизнь, сделай это.

Он смотрел на меня, не двигаясь, его рука по-прежнему лежала на мышке.

— Чего ты ждёшь? — я усмехнулась, но в моём голосе слышалась злость. — Или ты просто любишь держать меня на крючке?

— Ты правда думаешь, что мне нравится всё это? — его голос был хриплым, низким.

— А иначе зачем ты это делаешь? — я шагнула вперёд. — Почему не оставишь меня в покое?

— Потому что ты не оставляешь меня в покое, Крис!

Его голос сорвался, и я вздрогнула.

— Ты думаешь, это игра? Думаешь, мне нравится смотреть, как ты появляешься, сводишь меня с ума, а потом делаешь вид, что ничего не происходит?

Я стиснула зубы.

— Ник, хочу напомнить тебе, ты первым сделал вид, что ничего не произошло. Ты... ты просто хочешь контролировать меня. Держать в страхе, давить на меня, манипулировать.

Ник сжал челюсть.

— Ты серьёзно?

— Да, серьёзно! — я повысила голос. — Если тебе так важно это видео, если ты так жаждешь мести, если ты хочешь меня уничтожить — вперёд!

Я резко шагнула вперёд и накрыла его руку своей, с силой прижимая его пальцы к мышке.

— Отправь, Ник. Давай.

Он не двигался.

— Боишься?

— Замолчи.

— Что, не можешь? Вдруг окажется, что тебе не всё равно?

— Крис...

— Отправь. Или убери это с экрана.

Он тяжело дышал, его взгляд прожигал меня насквозь.

— Ты правда хочешь этого?

— Я хочу, чтобы ты пошёл к чёрту.

Я отдёрнула руку.

— Делай что хочешь. Я устала от этих игр.

Я развернулась и направилась к двери.

— Не смей уходить.

— А что ты сделаешь? Удержишь меня?

Я резко обернулась.

— Ты не имеешь на это права, Ник.

Он смотрел на меня. Его грудь тяжело вздымалась, пальцы были сжаты в кулаки.

— Тогда иди.

Я развернулась и распахнула дверь, выходя в коридор.

Но прежде чем она закрылась, я услышала звук.

Щелчок мышки.

Я застыла.

Моё сердце стучало так громко, что казалось, оно заглушало всё вокруг. Шаги по коридору отдавались эхом в черепе, каждый из них будто приближал меня к краю, к точке невозврата. Я не знала, что сделал Ник. Но боялась узнать.

Это был всего лишь танец. Пара минут под медленную музыку с человеком, чьё имя я даже не вспомнила. Он пригласил, я согласилась, чтобы привлечь внимания Ника. Это ничего не значило. Ни для него. Ни для меня.

Но я знала, что это будет значить для Эндрю.

Если он увидит запись — если это видео попадёт к нему, — всё изменится. Он не станет устраивать сцену. Он даже, возможно, не закричит. Он просто начнёт медленно закручивать кольцо вокруг моей шеи. Тихо. Методично. Холодно.

Я знаю его слишком хорошо. Он не простит. Не потому что любит — а потому что считает меня своей вещью.

И если он решит, что я вышла из-под контроля... он не отпустит меня никуда. Никогда. Даже с Ником. Даже на шаг.

А тогда — прощай, свобода. Прощай, план. Прощай, надежда. Всё, что я строила месяцами, может рассыпаться из-за одной глупой сцены. Из-за одного видео. Из-за одного неверного взгляда.

Я остановилась. Прикрыла глаза. Глубоко вдохнула.

Если Ник отправил запись — уже поздно. Но если нет... может, ещё есть шанс.

Я развернулась. Воздух в горле застревал, будто кусок льда. Ручка двери была ещё тёплой от моих пальцев, когда я снова вошла внутрь.

Он не удивился. Он ждал.

Ник сидел на краю стола, спиной к окну, скрестив руки на груди. Его взгляд был тёмным и спокойным, но я видела, как в его глазах горела внутренняя борьба.

— Ты... отправил? — спросила я. Мой голос звучал тише, чем я хотела. Почти шёпотом.

Он не ответил сразу. Только медленно достал телефон и поднял его на уровень глаз. Палец завис над экраном.

— Думаешь, он заслуживает знать? — спросил он.

Мои плечи напряглись. — Это не твоё дело.

— А если он узнает не от меня? Если это увидит кто-то другой, снимет со стороны, скинет ему?

Я сжала кулаки. — Это был просто танец, Ник. Чёртов танец. Я не собиралась...

Он посмотрел на меня — прямо, глубоко, будто видел всё.

— Я знаю, — сказал он. — Но он не будет слушать объяснения, да?

Я отвела взгляд. — Нет.

— Я не отправлял, — сказал он.

— Но тебе же всё равно, правда? Ты сказал, что тебе плевать.

— На тебя? — его голос был низким, ироничным. — Или на последствия?

Я улыбнулась, но это была холодная, почти мёртвая улыбка.

Я видела, как напряжение скользнуло по его лицу.

— В последнее время, Крис, — голос Ника был низким, почти срывающимся, но каждое слово резал, как нож, — я только тем и занимаюсь, что вытаскиваю тебя из проблем.

Я вздрогнула. Не потому что он кричал — он не кричал. Но в его голосе была злость. Не ярость. А та внутренняя, выматывающая злость, которая копится, когда ты слишком долго сдерживаешься.

Он встал с края стола, медленно, но с какой-то жёсткой решимостью в движениях. Его шаги — тяжёлые, уверенные — зазвучали в тишине, нарушая мой ритм дыхания. Он остановился передо мной, достаточно близко, чтобы я чувствовала его тепло. Запах его кожи, табака и мускуса.

— Сначала — ты сбегаешь в клуб. Потом — ты, накачанная чем-то, лезешь ко мне целоваться. Без твоего бывшего тоже не обошлось. Теперь — этот... танец, — он презрительно хмыкнул, — с каким-то случайным парнем. И всё это — на глазах у камер. В его отеле.

Я прикусила губу, не зная, куда себя деть. Он говорил правду. Жёсткую, неприглядную, но правду.

— Ты думаешь, что всё это — случайности? — Он наклонился чуть ближе, в его глазах вспыхнул огонь. — Что Эндрю идиот? Он не идиот, Крис. Он всё просчитывает. Если он поставил меня рядом с тобой, это не значит, что он не следит за мной тоже.

Ник отвернулся, провёл рукой по волосам, потом резко — по стене, ударив кулаком. Не сильно. Но сдержанно, будто сдерживал настоящий порыв.

— Это его территория. Его люди. Его камеры. — Он обернулся, и его голос стал ниже, почти шепотом. — Он смотрит. Всегда. И если он ещё не увидел это видео — то увидит. Или кто-то другой ему покажет. И тогда...

Он не договорил.

Мне не нужно было продолжения. Я уже слышала его в своей голове: «...тогда он заперет тебя. Или хуже». Я видела это. Я чувствовала. Как будто чья-то рука сжала мне горло.

Ник подошёл ближе. Слишком близко. Его лицо — напряжённое, уголки губ чуть поджаты, глаза смотрели не на меня, а сквозь. Как будто он борется сам с собой.

— А если это случится... — он медленно выдохнул, — то достанется не только тебе. А и мне. А я не могу позволить себе проблем с твоим мужем. Я не хочу видеть, как он превращает тебя в тень. Но я и не позволю ему сломать меня вместе с тобой.

Я молчала. Мне казалось, что мои лёгкие просто не работают. Сердце колотилось где-то в горле. Я чувствовала, как по спине стекает капля пота. Не от страха. От осознания. Осознания, что он прав. Что всё, что я построила — наш план, мой путь к свободе — может рассыпаться из-за одного глупого танца. Из-за одного момента.

Он сделал шаг назад. Смотрел прямо в глаза. Слишком честно. Слишком открыто.

— Я не твой враг. — Его голос был как ледяная вода после пожара. — Но я не могу спасать тебя снова и снова, если ты не хочешь быть спасённой.

Я стояла в молчании. Воздух будто сгустился между нами. Я слышала, как он дышит — тяжело, резко. Вижу, как его руки дрожат. Это не просто злость. Это что-то глубже.

— Ник... — я выдохнула его имя. Как будто оно способно объяснить всё. Но оно ничего не объясняло.

Он посмотрел на меня. Его взгляд был не колючим, не холодным — он был болезненно тёплым. Как ожог.

— Крис, — он заговорил тихо, но его голос был тверд, как камень. — Ты мне не безразлична. Не просто как... как кто-то, за кем я должен следить. Не просто как "задание". — Он усмехнулся, почти горько. — Ты ломаешь мне голову, потому что всё, что ты делаешь, идёт вразрез с инстинктами. Ты... живёшь как будто по лезвию. И я должен всё время держать тебя за руку, чтобы ты не упала.

Моё сердце ухнуло куда-то вниз. Я отвернулась. Не потому что не хотела слышать. Потому что слишком хотела.

— А теперь — послушай меня, — он подошёл ближе. — Я знаю, что он тебя бьёт.

Мои руки сжались в кулаки. Плечи — напряглись. Сердце снова забилось, гулко, больно.

— Не надо, — прошептала я. — Не говори это вслух.

— Кто-то должен это сказать, — спокойно ответил он. — Потому что ты слишком хорошо научилась делать вид, что всё в порядке. Но я видел. Видел, как ты вздрагиваешь, когда кто-то резко поднимает руку. Видел, как ты прикрываешь синяки, как будто это не имеет значения. Я помню тебя, тогда на пляже.

Я резко обернулась к нему, глаза жгло.

— Ты ничего не знаешь! — выдохнула я. — Это не так просто.

— Не знаю? — его голос дрогнул. — Хочешь, я покажу тебе видео, Крис? Не это, с танцем. А то, где ты выходишь из номера, вся в слезах, и не можешь нормально дышать? Где ты держишься за бок? Где твоя спина — в красных следах?

Я не знала, как он это увидел. Но знала, что он не врёт.

Он шагнул ко мне. Медленно, но решительно.

— Я бы никогда, — он говорил отчётливо, — никогда не поставил тебя под удар, если бы не чувствовал, что ты в шаге от того, чтобы потерять себя совсем. Я не отправил это видео. Я просто хотел, чтобы ты его увидела. Чтобы ты поняла: ты не невидимая. Всё, что ты делаешь — видно. И рано или поздно... это всё взорвётся.

Я сделала шаг вперёд, почти незаметно, но достаточно, чтобы почувствовать, как пространство между нами исчезает. Я не отводила взгляда, и голос мой был холодным, как лёд.

— Но почему, если я тебе не безразлична, ты продолжаешь делать вид, что между нами ничего не происходит? — я шагнула ещё немного ближе, и слова вырвались, как будто не могло быть другого пути. — После того поцелуя ты дал мне ясно понять, что это была ошибка, что ты любишь свою девушку, и вообще я пьяная дура, которая лезет целоваться к своим телохранителям.

Он замер, глаза его на мгновение потемнели, а потом он вздохнул, будто готовясь к чему-то тяжёлому.

— Крис, мы же обсуждали это, — сказал он, его голос был хриплым, но твёрдым. — Мы оба знаем, что нам лучше это забыть. Ты же понимаешь наши обстоятельства.

Я сглотнула, но не отступила. Мой взгляд стал ещё твёрже.

— Что мне с этим делать? — мой голос стал ещё более напряжённым, и внутри меня что-то сжалось от того, что я не могла найти ответа, но могла задать вопросы, которые не давали покоя.

Он прикусил губу и сделал шаг назад. Его глаза не отрывались от меня, но в них была усталость, как у человека, который не может больше скрывать то, что ему тяжело.

— Крис, всё слишком сложно. И ты ещё больше усложняешь. Моя главная задача — охранять тебя. Чтобы ты была в безопасности. Извини, но поцелуи и романтичные ужины не входят в мои обязанности, — его голос был решительным, как будто он говорил с собой, а не со мной. — Даже если бы и входили, я не тот человек, кто тебе нужен.

Я почувствовала, как внутри меня что-то ломается, и я будто не могла дышать. Он был прав, но в то же время всё это казалось таким пустым и неправдоподобным.

— О, да, мне же Эндрю нужен, — я ехидно усмехнулась, пытаясь скрыть, как больно было это произносить. — Он идеальный муж, да?

Он стиснул зубы и закрыл глаза, словно не мог больше слышать мои слова.

— Крис, ты не понимаешь, как всё запутано, — сказал он тихо, и в его голосе был оттенок отчаяния, который заставил меня замереть. — Ты не видишь всей картины.

Я шагнула ближе, и на этот раз между нами не было уже ни сантиметра.

— Может, ты тоже не видишь всю картину, Ник, — я сделала ещё один шаг, и теперь между нами не осталось даже сантиметра.

Взгляд его стал тёмным, почти опасным. Он хотел меня. Я это знала.

— Ты опять играешь в свои игры, принцесса, — его голос был бархатистым, но в нём слышалась угроза.

Я улыбнулась.

— А ты уверен, что не наслаждаешься этим?

Он не ответил. Только пристально смотрел на меня, а затем резко схватил за запястье и притянул к себе. Его пальцы были горячими, крепкими, и в этот момент я поняла — он сломался.

— Мы оба играем, Ник. И какая разница, сгорим мы по отдельности или вместе? — мой голос был твёрдым, но дыхание дрожало, выдавая напряжение.

В этом заключалась наша суть — дерзость против власти, огонь против огня. Ник не просто смотрел на меня, он читал, изучал, словно взвешивал: как далеко я готова зайти? Как далеко он сам позволит себе зайти?

— Ты думаешь, что я буду твоей игрушкой? — его голос стал ещё ниже, срывающийся, ползущий по коже электричеством.

Я почувствовала, как внутри что-то замирает.

— Может, ты уже моя игрушка, Ник. Просто ещё не понял этого.

В воздухе повисло напряжение — густое, тягучее, до предела натянутое, как струна.

Я встретила его взгляд.

И в этот миг всё изменилось.

Он сорвался.

Его губы обрушились на мои — жадно, яростно, без предупреждения. Это был поцелуй, лишённый сомнений. В нём было всё: злость, желание, отчаяние. Губы двигались грубо, требовательно, не оставляя мне шанса на сопротивление. Поцелуй, который не спрашивал разрешения. Поцелуй, который отнимал воздух, оставляя только чистое, необузданное чувство.

Его руки сжали мою талию, притягивая ближе, и я застонала, чувствуя, насколько он твёрд, насколько сильны его пальцы, насколько ненасытна его жажда меня. Между нами не могло быть ни миллиметра пустоты.

Он глубже впился в мои губы, язык настойчиво пробрался внутрь, требуя подчинения. Он владел этим моментом. И я...

Чёрт.

Я тонула в нём.

Горячем. Опасном.

Теряющем контроль.

Ник оторвался от моих губ, но только для того, чтобы впиться в шею — жарко, жадно, оставляя следы. Метки. Признание права собственности.

— Ник... — сорвалось с губ, голос дрожал не от страха, а от чего-то большего.

— Разве не ты начала эту игру, Крис? — его дыхание касалось кожи, горячее, обжигающее.

Я чувствовала, как сердце бешено стучит в груди.

— Не ты ли первая поцеловала меня тогда? Или хочешь сказать, что всё это — тоже игра?

Он не отпускал меня. Его рука скользнула по телу — медленно, лениво, с той опасной небрежностью, которая заставляла дышать прерывисто. Ладонь добралась до бедра, пальцы впились в кожу, сжимая чуть сильнее, чем нужно.

Я не смогла ответить.

Его рука двинулась выше.

Я сжала губы, понимая, что сейчас — момент истины.

Это было безумием.

Его поцелуи.

Его прикосновения.

То, как моё тело отзывалось на него, предавая меня.

Я должна была сказать "стоп".

Но я молчала.

Он изучал меня, наслаждался тем, как я теряю контроль, ловил каждую реакцию, запоминал.

— Ты мокрая, принцесса, — его шёпот был греховным.

— Ник... — голос сорвался, дыхание сбилось.

— Скажи, чтобы я не делал этого, — его голос был едва слышным, но в нём была такая настойчивость, что я не могла игнорировать его. И тогда, в этот момент, когда его губы почти касались моих, я почувствовала, как моя спина изгибается под его прикосновениями, теснее прижимая меня к себе.

Я не знала, что ответить. Это было впервые, когда я совсем не понимала, чего хочу, и что говорить. Всё, что я могла, это почувствовать его присутствие настолько близко, что каждая клетка моего тела отзывалась на него.

— Впервые, я совсем не знаю, что тебе сказать, Ник, — шептала я, изогнув спину, пытаясь разобраться в своих чувствах, но не понимая, что делать дальше.

— Тебе нравится, когда я заставляю тебя чувствовать, да?

Его пальцы проникли в меня, на долю секунды, вызвав тихий, почти жалобный стон, и тут же исчезли.

— Чёрт, Крис... ты чертовски сладкая.

Я никогда в жизни не испытывала настоящего удовольствия. Все мои прошлые отношения сводились к тому, что мужчины думали только о себе, не замечая меня, моих желаний, моего тела, которое оставалось в тени их эгоистичных прикосновений. С Эндрю всё было ещё сложнее — то, что происходило между нами, даже нельзя было назвать близостью. Я никогда не хотела его по-настоящему.

В какой-то момент я просто смирилась. Решила, что, наверное, я одна из тех женщин, для которых оргазм с мужчиной— это миф, что я никогда не узнаю, каково это, кроме как в книгах или кино. Что моё тело просто неспособно чувствовать так глубоко, так сильно.

Но сейчас... Сейчас всё было иначе.

Я ощущала, как внутри меня разгорается что-то мощное, необузданное, неуправляемое. Как каждая клеточка моего тела отзывалась на прикосновения, на его голос, на то, как он заставлял меня забыть обо всём, кроме нас. Я была так близко к тому, что всегда казалось недостижимым, что-то внутри меня трепетало от этой новой, незнакомой грань реальности.

И, возможно, впервые в жизни я позволила себе просто чувствовать.

Мой разум больше не работал.

Я схватила его за рубашку, врываясь в его губы с той же яростью, что была в его прикосновениях. Поцелуи стали безумными, требовательными, и мы оба знали — назад пути уже нет.

Он поднял меня на стол, легко, словно я ничего не весила.

Руки рвали на мне одежду, губы скользили по телу, оставляя влажные следы.

— Да, принцесса. Такой ты мне нравишься гораздо больше.

— Николас, может, не надо?..

— Ты правда хочешь, чтобы я остановился? — Его голос был низким, густым, словно он сам сдерживал что-то опасное. — Скажи мне это. Ну же. Ну же, Крис. Или ты думала, что можешь провоцировать меня каждую секунду, а я просто буду стоять в стороне и смотреть?

— Я... — Горячий ком в горле мешал говорить.

— Издай хоть звук, и я сделаю тебе так хорошо, как никто и никогда, — его губы скользнули по моей шее, дыхание обжигало кожу. — Нежно или жёстко. Медленно и долго. Или быстро, до дрожи, до беспамятства... Как пожелаешь, моя принцесса.

— Хочу, чтобы ты поцеловал меня, Ник...

— Только это? — Его взгляд скользнул ниже, задержался на моих грудях, и в этих глазах было слишком много голода.

— Крис... — Он цедил слова, словно смакуя каждую букву. — Ты, блять, вся влажная... И ты хочешь сказать, что не жаждешь меня? Что не мечтаешь оказаться со мной в постели? Чтобы я каждый день доводил тебя до оргазма, заставляя забыть обо всём? Ведь твой муж даже не знает, как это делать, не так ли?

Его пальцы скользнули вниз, вызывая во мне трепет.

— Вот поэтому ты со мной играешь, принцесса? Потому что знаешь — я могу дать тебе то, чего ты так долго ждала?

Его язык обжёг мой клитор, и я вскрикнула, запрокинув голову.

— Н-ник... — выдохнула я, хватаясь за его волосы.

— Раздвинь ноги шире, принцесса.

Я не могла думать. Всё, что я могла — это чувствовать, как по телу расходится дрожь.

Он продолжал ласкать меня, уверенно, напористо, словно уже получил полное право распоряжаться моим телом. Каждое его движение, каждый горячий выдох между моих ног заставлял меня дрожать сильнее. Я ощущала, как по венам разливается жар, как желание затмевает разум, вытесняя всё остальное.

Невероятно. Незабываемо.

Ник скользил языком по моему клитору, не спеша, наслаждаясь каждым моим содроганием. Его пальцы сжимали мои бёдра, удерживая на месте, не давая мне возможности уклониться или спрятаться. Но я и не хотела. Всё, о чём я могла думать, — это чтобы он не останавливался.

Я запрокинула голову, срываясь на стон, когда он нежно прикусил меня, затем успокаивающе провёл языком, обжигая кожу своим дыханием. Его губы, его язык — всё это сводило меня с ума, толкало в бездну ощущений, которых я никогда прежде не испытывала.

— Крис, ты сводишь меня с ума, — выдохнул он, не прекращая своих движений. — Эти наряды, эти взгляды... С тобой я теряю этот грёбаный контроль.

Я зажмурилась, ощущая, как внутри меня растёт напряжение, как оно скручивается в плотный, невыносимый узел. Ещё немного, совсем чуть-чуть...

По телу прошла волна сладкой, пульсирующей дрожи, от которой я выгнулась, срываясь в бездну наслаждения.

Оргазм накрыл меня волной, вырвав из груди звук, которого я никогда не издавала раньше.

Это было так мощно, так неописуемо, что я на секунду перестала ощущать пространство вокруг себя.

— Да, принцесса... Молодец, — его голос был хриплым, наполненным удовлетворением. — Хорошая девочка.

Мы замерли.

В комнате повисла тишина, нарушаемая лишь нашим тяжёлым дыханием. Приглушённый свет лампы отбрасывал мягкие тени на стены, придавая происходящему какую-то интимную, почти запретную атмосферу.

Я чувствовала его присутствие острее, чем когда-либо. Казалось, что каждый сантиметр моего тела знал: он рядом. Но между нами появилась странная нерешительность. Словно невидимая стена, которую мы сами же и возвели.

Телефон Ника зазвонил, и его лицо мгновенно стало напряжённым. Он отстранился, отойдя в сторону, и, я слышала, как его голос становился холодным и деловым, когда он отвечал на звонок. Весь его настрой изменился за секунду, как будто из того человека, который был рядом со мной, не осталось и следа. Я стояла, не зная, что делать, и ощущала, как между нами всё медленно рушится.

Он закончил разговор и вернулся ко мне. Его глаза были напряжены, а выражение лица — жёстким, как никогда раньше.

— Крис, — сказал он, голос его был низким и тяжёлым. — Одевайся.

Я замерла. Что происходит? Его поведение изменилось на глазах, и я не могла понять, что с ним. Его слова прозвучали как удар по груди, я не могла скрыть растерянности и боли, которая поднималась внутри.

— Ник, что случилось? — спросила я, не в силах сдержать тревогу в голосе.

Он посмотрел на меня, и на его лице промелькнуло какое-то мгновенное сожаление, которое быстро исчезло, уступив место напряжённой решимости.

— Крис, извини, — сказал он, как будто каждый слог даётся ему с трудом. — Это была минутная слабость. Я просто поддался эмоциям, это не должно было случиться. Мы оба понимаем, что наша ситуация остаётся прежней. У тебя есть муж, у меня есть девушка. Нам нужно просто забыть это.

Я не могла поверить своим ушам. Его слова вырезали всё, что было между нами, стерли те моменты, которые мы пережили. Это было как холодный душ, который, казалось, вымывает всё, что мы с ним создали за эти мгновения.

— Это нам было нужно, — продолжал он, его голос становился всё более отчуждённым, — но это не то, что будет дальше нам нужно. Мы оба знаем, что не можем позволить себе продолжать. Нам нужно просто вернуться к нормальной жизни.

— Ты же сама это понимаешь? — голос звучал тише, чем я ожидала.

Я почувствовала, как ком подступает к горлу.

Несколько минут назад он доводил меня до безумия. Заставлял дрожать, гореть, растворяться в нём без остатка. А теперь?

Теперь он смотрел на меня, как на случайную любовницу. Как на очередное увлечение, к которому он утратил интерес сразу после игры.

— Ник... зачем ты так?

Я не узнала свой голос. Он был тихим. Почти умоляющим.

Ник наклонился вперёд, сцепив пальцы. Неприятно медленно, растягивая мгновение, заставляя меня чувствовать каждую секунду этого момента.

— Давай быстрее, — его тон был почти ленивым, но в нём звучал стальной оттенок. — Меня ждёт Рейчел.

Боль пронзила меня так резко, что на секунду стало трудно дышать.

Рейчел.

Он даже не потрудился завуалировать это. Сказал прямо, специально, желая ударить как можно сильнее.

Ударить — и посмотреть, как я среагирую.

Я сжала пальцы в кулаки, чувствуя, как боль от сдавленных костяшек проникает в самую глубину. Плечи напряглись, но я заставила себя не дрогнуть. Не показать, что его слова больнее ножа. Не позволила себе сдаться.

— Какой же ты подонок, Николас, — произнесла я тихо, но с таким напряжением в голосе, что, казалось, его могло повергнуть в шок. Я смотрела ему в глаза, пытаясь скрыть всю ту ярость, что бушевала внутри.

Он не моргнул. Не дрогнул. Его взгляд оставался холодным, а на лице не было ни малейшего следа сожаления. Он только слегка наклонил голову, как бы пытаясь понять, что я от него жду. Он изучал меня, как игрушку, лишённую значимости.

— Ты знала, на что идёшь, Крис, — сказал он, и в его голосе не было ни капли раскаяния. Только отголоски равнодушия. Его слова не ранили меня. Они оставляли пустоту, глубокую, как пропасть.

Я сделала медленный, обдуманный вдох, чувствуя, как воздух сжимается в груди. Тишина между нами была убийственной, мучительной. Каждый момент казался вечностью, и я пыталась удержать себя, не сорваться. Мы оба стояли в этом пространстве, где больше не было ничего, кроме нашей разрушенной близости. Я ощутила, как меня охватывает злобная тишина.

И, не сказав ни слова, просто развернулась и пошла к выходу. Шаг за шагом. Молча. Забыв обо всех тех моментах, что были, оставив их там, где они не имели смысла. Я оставила его, того, кто только что перевернул мой мир, не оборачиваясь.