/1/
Хюррем султан, величественная госпожа Османского государства, восседала на диване в своих покоях, погружённая в глубокие раздумья о своём сыне, шехзаде Баязиде. В то время как его отец, султан Сулейман Великолепный, находился в военном походе, Баязид стал регентом государства.
Недавно у шехзаде произошла трагедия: его любимая наложница умерла в родах. С тех пор Баязид отказывался от еды и общения с людьми, даже слуг не допускал в свои покои. Мать пыталась вразумить его, но тщетно. Краски мира померкли после смерти Акиле, его любимой наложницы. Девушка, ждавшая наследника, умерла сразу после рождения сына, который прожил всего семь дней. Это стало ещё одним ударом для Баязида.
Хюррем султан посылала к сыну самых красивых наложниц, но он не подпускал их к себе.
- Госпожа, быть может, вы вновь соблаговолите испытать судьбу? - вопросил Сюмбюль-ага, склонив голову.
Рыжеволосая султанша устало качнула головой. Она понимала, что это было тщетно, но не теряла надежды.
- Приведи ко мне новых рабынь, - велела она.
Ага поклонился и поспешил исполнить её волю.
Хюррем султан стиснула край своего платья. Если и в этот раз Баязид отвергнет наложницу, она прикажет выломать дверь и силой повлечёт шехзаде в лазарет.
В покои госпожи робко вошли девушки. Встав перед ней, четыре девы склонили головы.
Хюррем поднялась с дивана и подошла к каждой из них, беря за подбородок и внимательно разглядывая. В глазах последней она заметила слёзы и спросила: - Хатун, отчего ты плачешь?
Блондинка задрожала от страха, и слёзы покатились по её щекам. Ирина - девица, привезённая с русских земель, до ужаса боялась госпожи. Девушки в гареме рассказывали об её огненном нраве и суровости.
- Прошу прощения, госпожа, - прошептала девушка со страхом, утирая слёзы.
Хюррем внимательно оглядела рабыню. Среднего роста, стройная, с красивыми волнистыми светлыми волосами и синими глазами, она была похожа на небесную нимфу. А голос её был нежным, словно ручеёк.
- Отвечай на вопрос, - повторила госпожа и чуть сильнее сжала подбородок Ирины.
Рабыня вздохнула и ответила: - Просто я ещё не привыкла к дворцу и скучаю по родным.
Хюррем кивнула и улыбнулась, отпуская подбородок девушки. Когда-то и она не была рада тому, что попала в плен османов. Кричала, кидалась на всех. Но познав любовь султана, она поняла, что так было предначертано судьбой.
- Сюмбюль, отведи остальных девушек в гарем. К шехзаде Баязиду пойдёт Ирина, - произнесла султанша и села на диван.
Слуга кивнул и повёл девушек, а у Ирины после слов госпожи подкосились ноги. Она надеялась, что останется незамеченной для семьи султана и будет тихо работать в гареме служанкой. Ведь сердце её принадлежало другому.
- Присядь, - произнесла Хюррем, указывая на подушку подле ног госпожи.
На дрожащих ногах дева приблизилась и опустилась на указанное место.
- Как ты знаешь, мой сын несчастен. Он уже давно не ест. Только пьёт, - начала Хюррем. - Многих рабынь я к нему отправляла, но он их отсылал назад. И вот я решила, что этот раз будет последним.
Ирина со страхом теребила край платья.
- Если ты не сможешь привлечь его внимание, и он тебя отошлёт назад... Я тебя казню, - спокойно сказала султанша, погладив рабыню по голове. На самом деле она не собиралась этого делать, она лишь хотела припугнуть девушку. Она не хотела просто так отнимать жизнь этой несчастной.
Ирина задрожала, и слёзы покатились по её щекам.
- Госпожа, прошу, не губите! Я не хочу умирать, - вцепившись в подол платья Хюррем султан, рабыня начала отчаянно его целовать.
Женщина попыталась придать своему лицу выражение холодности, хотя ей и хотелось обнять Ирину и утешить её.
- Поэтому постарайся расположить к себе шехзаде и уговори его принять пищу. Загляни в его сердце, облегчи его боль от утраты любимой, пусть даже на время.
Ирина кивнула сквозь слёзы, и султанша, махнув рукой, приказала ей готовиться.
Рабыня уже была у двери, когда Хюррем остановила её.
- И вот ещё. Твоё имя отныне... Нулефер. Запомни.
Девушка повернулась к госпоже и поклонилась.
- Благодарю вас, госпожа, - и, пятясь спиной, вышла из покоев.
***
Нулефер, не отрывая взгляда, смотрела в зеркало, пока её облачали для встречи с шехзаде. Сюмбюль-ага что-то рассказывал ей о тонкостях обольщения, но она слушала его вполуха. В её голове звучал лишь голос Хюррем султан. Если шехзаде отвергнет её, то будет казнь. Нет, она не может умереть так просто. Она не для того пережила ужасы плена, чтобы погибнуть в семнадцать лет. Она заставит шехзаде впустить её. Если потребуется, она выбьет дверь. Она не умрёт из-за какого-то расстроенного мужчины. Все теряют близких, но это не повод ставить на себе крест.
- Ты меня слышишь? - спросил Ага.
Нулефер тряхнула головой и ответила: - Да-да, я всё слышала.
***
Чем ближе Нулефер приближалась к покоям шехзаде Баязида, тем больше её решительный настрой куда-то улетучивался. Остановившись перед дверьми, она прошептала: - Сюмбюль-ага, могут стражники отойти?
Мужчина удивлённо посмотрел на девушку и, усмехнувшись, покачал головой: - Ай-ай, а ещё что пожелаешь, госпожа мира? С ума сошла?
Нулефер закатила глаза: - Ага, доверься мне. Я не прошу их совсем уйти, пусть они постоят возле того угла, пусть смотрят на меня, если хотят. Я не уйду сегодня просто так. Я не умру, - твёрдо произнесла рабыня.
Сюмбюль-ага посмотрел на девушку, и в его голове мелькнула мысль, как она похожа на Хюррем султан в этот момент. Правда, та бы выбила дверь и ворвалась к шехзаде, но именно то, с каким упрямством она говорила, было похоже.
- Ладно, мы будем наблюдать за тобой, - произнёс один из стражников, и вместе с напарником и Агой они направились к углу, на который указала Нулефер.
Выдохнув и собравшись с мыслями, девушка, держа поднос с едой в одной руке, сильно постучала в двери. Услышав возмущенные причитания, она повернулась к Сюмбюлю и увидела, как тот обречённо машет руками, а затем крутит пальцем у виска. Нулефер улыбнулась, ей стало смешно, но она сдержала смех.
- Кто? - раздался хриплый голос парня из-за двери.
Нулефер, приблизившись к щели в двери, опустила глаза в поднос и произнесла: - Я, Нулефер хатун, принесла еду для шехзаде Баязида.
- Уходи, - ответил голос.
Нулефер поджала губы и нахмурила брови. Пусть прогоняет, она всё равно не уйдёт.
- Шехзаде, прошу вас, впустите меня, - настойчиво повторила девушка.
- Уходи, я сказал, - раздражённо ответил Баязид.
Нулефер с силой сжала поднос и едва сдержалась, чтобы не обругать парня. Она обессиленно посмотрела на стражников, и те угрожающе засучили рукава.
Девушка прижалась к двери ближе и отчаянно стала просить: - Прошу вас, шехзаде, сжальтесь надо мной. Хюррем султан сказала, что если вы меня не впустите, то она меня казнит.
- Не казнит, - равнодушно ответил он.
- Казнит, - прошептала Нулефер, устремив взор в дверь.
- Не казнит, - возразил парень.
- А я говорю, казнит, - настаивала Нулефер, прислонившись лбом к двери.
- Уходи, хатун, - приказал Баязид, скрежетнув зубами.
Рабыня топнула ногой и села спиной к двери, поставив поднос рядом.
Прошло несколько минут, и из-за двери послышался голос Баязида: - Хатун?
Нулефер вздохнула и заплакала: - Я здесь. Я буду сидеть здесь, и пусть палачи убьют меня возле ваших покоев. Моя кровь впитается в дверь и пол и будет напоминать о вашем упрямстве.
Сюмбюль остановил стражников. Он не знал, играет ли Нулефер или говорит искренне, но это могло сыграть им на руку.
- Она не убьёт тебя, успокойся, - произнёс голос рядом, словно Баязид тоже сидел у двери.
Нулефер нахмурилась и, встав, подбежала к Сюмбюлю, что-то прошептав ему на ухо. Вернувшись на место, она произнесла: - Убьёт.
Сюмбюль-ага вместе со стражниками подошёл к покоям. Один из них произнёс: - Нулефер хатун, мы должны выполнить приказ Хюррем султан. Ты не справилась с заданием. Ты будешь казнена.
P.S. Дорогой читатель, жду твой комментарий. Ты в комменты заходи, и по клавишам стучи. Напиши своё ты мнение, оценив моё произведение. Я буду этому так рада, ведь это для меня лучшая награда)