Любимый муж

Просыпаюсь я на удивление бодрой и отдохнувшей. Голова ясная, и настроение вполне оптимистичное. Прекрасно понимаю, отчего мне так хорошо — впервые за четыре месяца я не видела во снах Егора. И думать о нём не хочу. Он женится на Маринке. Они счастливы и влюблены, так что флаг им в руки, двум предателям!

Я выхожу замуж за красивого обеспеченного мужчину, буду жить в роскоши, выгуливать собак и наслаждаться молодостью. Когда ещё отрываться, как не в двадцать лет? У меня не было денег на развлечения, но скоро я смогу делать всё, о чём давно мечтала.

Если Сокджин не передумает на мне жениться.

Включаю в душе горячую воду. Улыбаюсь. Не перевелись ещё на свете настоящие мужчины. Сокджин отказался заниматься со мной сексом, потому что я выпила лишнего и чувствовала себя погано. Не физически, нет, морально. И он считал моё состояние, мой эмоциональный надрыв, поэтому отложил интим на потом.

Сегодня я уже не ощущаю себя бракованным товаром. Да, в сексе я холодная и безразличная, но, может, ему не особо важен мой отклик? Многим мужчинам достаточно три минуты потыкать в женщину членом, кончить и захрапеть через несколько секунд. Они не думают об оргазме своей партнёрши, им по барабану. Это Егор придирался, ждал от меня страстных воплей и глубоких минетов. Кто сказал, что Сокджин такой же?

Тем более у меня объективно красивая фигура и симпатичная мордашка. Внешне я привлекаю его, и поцелуй ему явно понравился, так что хватит загоняться. Даже на такую фригидную девушку, как я, рано или поздно найдётся свой ценитель. Остаётся верить, что им окажется Сокджин.

Достаю из сумки помятое платье и недовольно морщусь. Хочу выглядеть красиво и сексуально, не в закрытом же свитере перед ним щеголять! Но в моей комнате нет утюга. И где его найти?

Надеваю футболку с джинсами, на цыпочках выскальзываю в коридор. Сейчас девять утра, не исключено, что Сокджин ещё спит. Или он работает по субботам? Чёрт, как мало я знаю о том, за кого собираюсь выйти замуж.

Я по очереди толкаю все двери. Обнаруживаю ещё одну гостевую комнату, огромное помещение с книгами, очень напоминающее домашнюю библиотеку, и бильярдную. Так, значит, спальня Сокджина расположена на третьем этаже. Любопытство подстёгивает забить на правила приличия и подняться наверх. Ну а что — я ведь будущая жена, а не случайная любовница!

Первой же комнатой, в которую я заваливаюсь, оказывается рабочий кабинет Джина. Письменный стол, компьютер, чёрный диван вдоль стены. Скучно! И так же серо, как в других помещениях.

Спальню нахожу быстро, но его в ней нет. Зато кровать идеально застелена, и даже носки на полу не валяются. Я настолько привыкла к неряшливым соседкам, что теперь удивляюсь идеальной чистоте, царящей в этом доме.

— Нашла что-то интересное? — подскакиваю на месте, услышав сзади низкий голос Сокджина.

— Я не слышала, как ты подошёл. Ты что, как кошка крадёшься? — возмущённо спрашиваю, повернувшись к нему лицом.

Дальнейшие слова застревают в горле, потому что я вижу голый торс Сокджина. Какого хрена на нём только шорты? И волосы влажные, растрёпанные, капельки пота стекают по груди вниз, к рельефному прессу. Я сглатываю, поднимаю взгляд к его лицу и сверкающей на губах улыбке, но проигрываю битву с самой собой — вновь смотрю на сильные руки, на мускулистую грудь, по которой хочется провести ладонью, скользнуть ниже, к животу и тёмной дорожке волос, исчезающей под тканью домашних шорт.

Тело будто кипятком ошпаривают. И с дыханием творятся необъяснимые вещи: оно то резко перехватывает, то учащается. У него идеальное тело. Ему, блин, в модели идти надо, а не страховой компанией управлять!

— Где в этом огромном доме находится утюг? — отвернувшись, спрашиваю я.

— На первом этаже должен быть. А зачем он тебе?

— Тупой вопрос. Чтобы погладить одежду, зачем ещё?

— Ходи в помятой. В чём проблема?

Зарычать бы на него, да не поймёт, ещё и в дурку отправит, испугавшись. Ладно, надо выметаться из чужой спальни.

— Окей, — бурчу под нос, пытаясь протиснуться мимо него, который, как приклеенный, торчит у двери. — Сама всё найду.

Он крепко сжимает моё запястье, не давая выйти из комнаты. Концентрированный мужской запах ударяет в голову, лишает твёрдой опоры под ногами. Мускус, пот и кофейная горечь — вот та гремучая смесь, от которой плывёт мой разум. Вместо того, чтобы вырвать руку из грязных лап Сокджина, я продолжаю втягивать его запах.

— Из ресторана только что привезли еду. Можешь позавтракать. Я подойду минут через десять.

— Спасибо за разрешение, царь-батюшка, — ёрничаю я, пытаясь выровнять дыхание. — И хватит меня трогать!

— Не заметил, чтобы ты сопротивлялась, — надменно усмехается он.

— Да я просто от шока не отошла, — дёргаю руку, и он её отпускает. — И вообще, почему ты потный?

— Спортом занимался. На цокольном этаже есть бассейн и тренажерный зал. Я люблю физические нагрузки.

— Молодец какой. Возьми с полки пирожок, — хмыкаю я и наконец выхожу из его спальни.

Вслед доносится сдавленный смех. Кажется, мои подколки и ёрничанье совсем не задевают его. Чудак-человек.

На первом этаже, в тёмной подсобке, я нахожу желанный утюг. Возвращаюсь в комнату, чтобы погладить платье и переодеться. Дом хорошо отапливается, и в свитере очень жарко. Я стараюсь не думать о том, что до прихода полуголого Сокджина мне совсем не было душно. Это обычное совпадение.

Но как же он чертовски хорош без рубашки! Мускулистый, стройный, не волосатый. И даже не воняет после тренировки, а приятно пахнет. Наверное, хорошим дезодорантом пользуется.

Что-то я совсем сдурела. Лучше пойду завтракать.

На кухне уже звенит чашками одетый Сокджин, а вокруг него бегают собаки. Вичер громко лает, заметив меня, и подпрыгивает, ожидая ласки. Снова в груди печёт, но это хорошее чувство, тёплое, красочное. Я уже люблю этого вертлявого чёрного пса. И он, кажется, отвечает мне взаимностью.

— Кофе будешь? — спрашивает Джин.

— Да, спасибо.

Я разбираю пакеты с едой. Усевшись за стол и вооружившись вилкой, я с аппетитом поглощаю бельгийские вафли со свежими ягодами, а он ставит передо мной чашку ароматного кофе. Идеально.

— Предлагаю расписаться на следующей неделе. Без свадебной суеты, банальных церемоний и сотен незнакомых людей. Брачный договор составим позднее. Согласна?

— Да пофиг. Договор меня не волнует. Показушные обряды тоже.

— Ты будешь кого-то звать на регистрацию брака?

— Нет. Родителям сообщу постфактум.

— Ясно. Тогда можешь на днях ко мне переехать.

— Окей.

Наш разговор настолько сух и формален, что мне становится тошно. Снова, что ли, о сексе спросить?

Я допиваю кофе, встаю, чтобы помыть чашку.

— Вичер, Джанго, за мной! — он выходит из кухни вместе с бегущими за ним собаками. Выгуливать пошёл? Между прочим, мог бы и меня с собой позвать!

Вздохнув, убираю тарелки со стола, ополаскиваю чашку Джина. Подставляю руки под тёплую воду и умываю лицо.

Сзади раздаются тяжёлые шаги. Быстро он с собаками справился.

Спиной ощущаю лёгкое покалывание, но разговаривать с ним не хочу — по второму кругу ополаскиваю дурацкие чашки. В груди закипает странное волнение. Мысль о том, что он наблюдает за мной, отзывается дрожью во всём теле. И совершенно некстати пересыхает горло, потому что я вспоминаю наш безумный поцелуй.

— Чашка давно уже чистая, — тихим, обволакивающим голосом произносит Сокджин.

Я напрягаюсь, когда в ноздри проникает запах его парфюма. И спине становится жарко.

Он выключает воду, выдёргивает из моих рук несчастную чашку. Я чувствую его дыхание на щеке, и от этой чрезмерной близости подкашиваются ноги.

Пальцы Джина обхватывают мой подбородок, его горячее тело впечатывается в моё. Я сдавленно ахаю, опираясь ладонями о столешницу. Сердце бьётся на разрыв, глаза сами собой закрываются, когда он целует меня в шею, слегка тянет за волосы, и я поворачиваю голову, чтобы он смог найти мои губы.

Кажется, наступило время для разочаровывающего секса.

Он прижимается ко мне сзади и жадно целует. Я задыхаюсь, пальцы до боли стискивают край столешницы. Напрасно я считала, что во всём виноват адреналин. Второй поцелуй снова вызывает во мне бурю непонятных эмоций. Я отвечаю ему, дрожу, когда наши языки сталкиваются.

Он ведёт пальцами по моему предплечью, выше и выше, касается шеи. Отрывается от моих губ, его горячее дыхание опаляет спину. Он тянет вниз молнию платья, сантиметр за сантиметром обнажает меня. Я невольно выгибаюсь, когда Джин отбрасывает в сторону волосы, покрывает поцелуями лопатки и чувствительную зону между ними.

Кусаю губы, чтобы сдержать вырывающиеся всхлипы. Его пальцы пробегают по позвонкам, слегка массируют спину, ловко расстёгивают лифчик. Платье держится на одних лишь лямках, стоит их дёрнуть — и я останусь в нижнем белье. Страха нет. Но я сильно волнуюсь, пульс частит, дыхание рваное и тяжёлое.

Он обхватывает ладонью шею, его губы вновь накрывают мои в сладком мучительном поцелуе. Я неосознанно ёрзаю, двигаю бёдрами — и ощущаю ягодицами его эрекцию. Тело окатывает волна приятной слабости, в солнечном сплетении щекотно, словно от пузырьков шампанского. Наш поцелуй становится неприлично глубоким, влажным. Я посасываю его язык, всхлипываю, когда Джин стягивает с меня платье. И красный лифчик тоже падает на пол. Я почти голая. Беззащитная.

Не переставая терзать мой рот, он сжимает талию, проводит ладонью по животу и легко, невесомо дотрагивается до напряжённых сосков. Это подобие прикосновения действует не меня сокрушительно: между ног болезненно ноет, а из горла вырывается жалобный стон. Я пытаюсь отстраниться, прерываю поцелуй, но Джин не позволяет мне сбежать. Накрывает грудь руками, перекатывает соски между пальцами, а сам целует в шею, плечо, лопатку. Рисует языком причудливые узоры, втягивает нежную кожу. Клеймит меня.

Я дрожу всем телом, ладони скользят по столешнице, я опираюсь на неё локтями и кусаю себя за пальцы, чтобы очнуться. Что со мной? Почему всё так ярко, головокружительно, остро? Он что, подсыпал в кофе сильнодействующий афродизиак?

Он разворачивает меня, смотрит потемневшим порочным взглядом. Мы так сильно впечатаны друг в друга, что я по-прежнему ощущаю его твёрдость. На этот раз животом. Под ногами плывёт земля, я будто оглохла и онемела. Облизываю пересохшие губы, когда Джин снимает футболку. Он берёт мои руки и кладёт их на свои плечи.

— Делай то, что хочешь. Не закрывайся от своих желаний, — произносит он хриплым голосом.