17
Над Нью-Йорком нависли свинцовые тучи, но дождя не было. Погода под стать случаю. Почтить память Сальваторе Чона на кладбище собралась элита города и вся нью-йоркская Семья, а также самые важные члены чикагского Синдиката. Периметр вокруг был оцеплен, большая часть солдат нью-йоркской Семьи охраняли территорию, чтобы быть уверенными, что Братва не помешает похоронам. В такое время встреча наиболее важных членов мафии, как из Нью-Йорка, так и из Чикаго была рискованной, но отдать дань уважения Дону важнее.
У могилы отца Чонгук держался стойко. Став новым Доном, он не мог позволить себе и намека на слабость, даже после смерти собственного отца. Они с ним не были близки в традиционном смысле, но потеря родителя, не важно, насколько тот был жесток и холоден, всегда воспринимается болезненно.
Я обратила внимание на то, что многие мужчины Семьи, те, что постарше, следили за Чонгуком расчетливыми взглядами. Чонгук не подал вида, что заметил, но это была всего лишь игра. Так что вскоре после его прихода к власти наступит самое опасное время. Я не слишком хорошо знала Сальваторе Чона и не испытывала по этому поводу сожалений. Для меня похороны означали лишь одно - возможность снова повидаться с семьей.
Джианна, Фаби и Лили стояли с отцом и матерью среди гостей чикагского Синдиката. Они прилетели сегодня утром, и я с нетерпением ждала момента, когда смогу провести с ними немного времени. Каждый гость пожимал руку Чонгуку, хлопал по плечу и говорил несколько утешительных слов, большей частью лживых. Сколько из них ждали шанса вырвать власть из рук Чонгука?
Когда настала очередь отца, мне пришлось сдерживаться, чтобы не наброситься на него за то, что он дал согласие на брак Джианны с Тэхеном. Стиснув зубы, холодно улыбнулась ему. Джианна намеренно избегала взглядов Тэхена. Ее вид - похудевшей и потерявшей надежду девушки - разбивал мое сердце.
Я была рада, когда церемония похорон закончилась. У мужчин на вечер была назначена встреча, чтобы обсудить надвигающуюся угрозу со стороны русских. В нашем мире не было времени на то, чтобы долго оплакивать умерших. Чикаго и Нью-Йорку требовалось найти способ, как остановить Братву прежде, чем еще один Дон лишится жизни. И это будет либо Чонгук, либо Данте Кавалларо.
* * *
Чонгук хотел, чтобы я уехала из Нью-Йорка, поэтому отослал меня в особняк Чонов в Хэмптонсе. Джианне, Лили и Фаби позволили поехать со мной на одну ночь, перед тем как им придется вернуться в Чикаго завтра вечером. Я подозревала что отец надеялся, будто я смогу вразумить Джианну насчет ее договорного брака с Тэхеном. Вечеринка в честь помолвки была запланирована на начало ноября, так что у Джианны было не так много времени, чтобы смириться. Мать осталась с отцом на Манхэттене, но с нами отправили Умберто. Он, Чимин и Суджин должны были нас защищать.
Мы прибыли в особняк к обеду, и прислуга уже накрыла для нас стол. Мое сердце наполнилось радостью, когда Лили, Фаби, Джианна и я уселись за длинным обеденным столом, но все омрачало то, что наши три телохранителя шепотом обсуждали русскую угрозу, и отказ Джианны съесть больше двух кусочков. Я не хотела обсуждать ее помолвку с Тэхеном при всех. Позже, когда они пойдут спать, у нас для этого будет достаточно времени. Фаби единственный поддерживал разговор на нашей стороне стола и взволнованно рассказывал мне о коллекции ножей, которую подарил ему отец. Лили была занята, бросая украдкой томные взгляды на Суджина, который совершенно не обращал на нее внимание.
После ужина мы отправились на террасу с выходом на океан. Ночное небо здесь мерцало бесчисленным скоплением звезд. В Нью-Йорке их редко увидишь. Чимин ушел делать бог знает что, возможно, проверять систему охраны. Умберто и Суджин остались в гостиной. Оттуда они могли наблюдать за нами, не подслушивая наш разговор. Фаби лежал, свернувшись калачиком рядом с Лили, и крепко спал, пока она что-то печатала на своем телефоне, время от времени поглядывая на Суджина.
- Хочешь поговорить? - прошептала я.
Джианна сидела рядом со мной, притянув колени к груди. Она отрицательно покачала головой. Казалось, между нами возник раскол с тех пор, как она узнала о своей помолвке, и я не знала почему.
- Джианна, пожалуйста.
- Тут не о чем говорить.
- Может, все не так плохо, как тебе кажется.
Она одарила меня скептическим взглядом, но я продолжила говорить:
- Когда я узнала, что должна выйти замуж за Чонгука, то была в ужасе, но смирилась. Мы с Чонгуком ладим лучше, чем я предполагала.
Джианна сердито уставилась на меня.
- Я не такая, как ты, Лалиса. Ты хочешь ему угодить, делаешь все, что он скажет. Я не собираюсь этого делать. Я не буду никому подчиняться.
Меня передернуло. Джианна никогда так на меня не набрасывалась.
Она вскочила, я попыталась схватить ее за руку, но она вырвалась.
- Оставь меня в покое, я не могу сейчас с тобой говорить.
Она развернулась и помчалась к пляжу. Я поднялась, не зная, стоит ли идти за ней, но посчитала, что она не станет слушать, пока находится в таком состоянии. Вошел Умберто. Я подняла руку:
- Не надо, дай ей пару минут побыть одной. Она расстроена.
Умберто кивнул и посмотрел на Фаби:
- Надо отнести его в постель.
В этот момент тишину нарушил оглушительный вой сирены, смолкнувший через пару секунд. Фаби широко открыл глаза и вцепился в Лили, оба смотрели на меня, будто я знала, что происходит. Суджин подбежал к нам с пистолетами в обеих руках, и в этот момент на лбу у Умберто появилась красная точка. Я закричала, но было слишком поздно. Последовал выстрел, и голова Умберто запрокинулась назад, кровь брызнула во все стороны. Лили начала кричать, а я не могла двинуться с места, пялясь в мертвые глаза Умберто. Человека, которого знала всю жизнь.
Суджин бросился на меня, мы завалились на пол, когда вторая пуля взорвала стеклянную дверь, осколки которой разлетелись во все стороны.
- Что происходит? - закричала я, трясясь всем телом от ужаса.
- Братва, - все, что ответил Суджин, и потащил меня в гостиную.
Я вырывалась из его рук. Лили с Фаби остались возле шезлонга на линии огня снайпера.
- Забери их!
Но Суджин проигнорировал мой приказ. Он толкнул меня к стене в гостиной, больно вцепившись в руку, посмотрел напряженным диким взглядом и велел:
- Стой тут. Не двигайся.
- Лили и Фаби, - выдохнула я.
Он кивнул, пригнулся и помчался обратно. Меня трясло. Суджин вернулся, ведя за собой брата и сестру, которые отчаянно цеплялись за него. Как только они оказались рядом, я крепко обняла их. А потом мой мир перевернулся.
- Джианна, - прошептала я.
Суджин меня не слышал, так как кричал в телефон:
- Где? Сколько? - Его лицо побледнело. - Черт.
Он повернулся, и выражение его лица мне не понравилось.
- Русские здесь. Слишком много. Я отведу тебя в убежище в подвале, где будем ждать подкрепления.
Он схватил меня за руку, но я вырвалась:
- Отведи туда Фаби и Лили. Мне надо предупредить Джианну.
- Я отвечаю за тебя, - прошипел Суджин.
Где-то в доме разбилось окно. Раздались выстрелы.
- Мне плевать. Я не пойду с тобой. Ты сделаешь, как я сказала. Отведи их в убежище. Если что-то случится с Фаби и Лили, я покончу с собой, и ничто: ни ты, ни Чонгук, ни любая другая сила в этом мире - не сможет изменить то, что я сделаю. Я хочу, чтобы ты их защищал. Чтобы они оставались в безопасности. Это все, что имеет для меня значение.
- Ты должна пойти с нами.
Я покачала головой:
- Мне надо найти Джианну.
- Чонгук скоро будет здесь.
Я знала, что это неправда.
- Иди сейчас же!
Мы уставились друг на друга, потом он повернулся к брату и сестре:
- Лежите и выполняйте мои приказы.
Мужские голоса что-то прокричали на русском, затем последовали выстрелы. Судя по количеству голосов, можно с уверенностью сказать, что Чимин не сможет долго сдерживать их.
Суджин протянул мне пистолет. Я схватила его, пригнулась и побежала на улицу. Кровь Умберто покрывала каменные плиты, но я не смотрела на тело. Я поспешила вниз в сторону залива, когда заметила, что вибрирует мой телефон, достала его и прижала к уху, осматривая пляж в поисках Джианны.
- Лалиса? - голос Чонгука звучал встревоженно. - Ты в безопасности?
- Они убили Умберто, - первое, что я сказала.
- Где ты?
- Ищу Джианну.
- Лалиса, где Суджин? Почему он не отвел тебя в убежище?
- Мне надо найти Джианну.
- Лалиса, - в голосе Чонгука звучало отчаяние, - Братва пришла за тобой. Доберись до убежища. Я беру вертолет. Буду через двадцать минут. Я уже на подходе.
Чонгуку потребуется больше, чем двадцать минут, даже на вертолете, и он не сможет взять нужное количество людей, поэтому невозможно сказать, сколько времени пройдет, прежде чем он пробьется в особняк. Была вероятность, что у него ничего не выйдет.
Я увидела, как Джианна бежит ко мне, широко распахнув глаза.
- Не могу больше говорить, - прошептала я.
- Лалиса, что происходит? - спросила Джианна, с разбегу врезавшись в меня.
- Братва.
Я потянула ее к причалу, к пришвартованный яхте. Безопаснее спрятаться там, чем вернуться в дом и искать убежище. Доски причала скрипели под ногами, пока мы бежали к яхте. Но внезапно тишину ночи пронзил крик Лили, и я застыла. Мы с Джианной переглянулись, не говоря ни слова, развернулись и побежали обратно к дому.
Когда добежали до террасы, сердце в груди бешено колотилось. Гостиная была пуста. Я встала на колени рядом с Умберто и забрала его ножи, хотя меня отчаянно трясло. Один передала Джианне, другой положила к себе в задний карман.
- Пошли, - прошептала я.
Неизвестно, что мы собирались делать, когда попадем внутрь. Я стреляла лишь один раз и держала нож, только когда тренировалась с Чонгуком. Подобные навыки вряд ли помогли бы в схватке с русскими, но я знала точно, что не смогу жить в мире с собой, если не найду Лили и Фаби.
Мы с Джианной прокрались внутрь. Было темно, должно быть, кто-то вырубил свет во всем доме. Я затаила дыхание, но вокруг стояла зловещая тишина. Приблизилась к двери, которая вела в вестибюль, и внезапно кто-то схватил меня за талию. Я закричала и начала сопротивляться, пытаясь направить пистолет на нападавшего, но он вывихнул мне запястье. Руку пронзила боль, пистолет выпал из пальцев. Позади меня охнула Джианна. Я все еще брыкалась, когда глубокий голос ругнулся на меня по-русски.
Моя нога попала ему по голени, и он оттолкнул меня, но прежде чем я смогла удержать равновесие, его кулак уже врезался мне в челюсть. В глазах потемнело, я упала на колени, и рот наполнился кровью, которая струйкой потекла по подбородку. От вкуса теплой соленой жидкости к горлу подступила желчь.
Я вскрикнула, когда чужие пальцы дернули меня за волосы, рывком поставив на ноги. Нападавший, не останавливаясь, потащил меня за волосы в вестибюль. Я увидела Джианну с кровоподтеками на лбу, обмякшую в руках другого мужчины.
Меня бросили на пол под ноги кому-то в джинсах, и передо мной возникла щербатая физиономия с холодными голубыми глазами.
- Как тебя зовут, шлюха? - спросил он по-английски с сильным акцентом. Неужели не узнал? Наверное, выгляжу иначе, когда все лицо в крови. Я с вызовом уставилась на него. Он пнул меня в живот, дыхание перехватило, и я опрокинулась навзничь.
- Как тебя зовут?
На глаза попалось тело, лежащее справа от меня. Чимин. Он издавал булькающие звуки, зажав кровоточащую рану в животе. Я нигде не увидела Лили, Фаби или Суджина и надеялась, что они в убежище. По крайней мере, они выживут.
Меня схватили за подбородок и дернули голову вверх.
- Ты назовешь мне свое имя, или сказать Игорю, чтобы он сделал ей больно? - Он кивнул в сторону Джианны, которая лежала на мраморном полу, ошарашенно моргая.
- Лалиса, - тихо сказала я.
- Как - Лалиса Чон? - уточнил мужчина с жестокой улыбкой.
Я кивнула. Не было смысла это отрицать. Он сказал что-то по-русски, и мужчины начали переговариваться. У меня мурашки по коже побежали от того, как они на меня смотрели.
- Где остальные? Твоя тень и дети?
Мне потребовалось мгновение, чтобы понять, кого он имел в виду под тенью.
- Не знаю, - ответила я.
Игорь пнул Джианну, и она закричала. Наши взгляды встретились, я видела, что она не хочет, чтобы я им что-то говорила, но как я могла смотреть на то, как они причиняют ей боль?
С улицы до нас донеслись звуки выстрелов и голоса. Главарь русских схватил меня и прижал спиной к своей груди, приставив лезвие к горлу.
Страх парализовал тело, когда я услышала звуки борьбы. Меня оттащили назад, ближе к гостиной. Игорь тащил Джианну за волосы, но она была не способна встать. Еще один русский упал на спину, когда пуля разорвала его горло.
- У нас твоя жена, Чон. Если хочешь увидеть ее в целости и сохранности, лучше остановиться и сложить оружие.
Чонгук вошел, держа в каждой руке по пистолету. Тэхен был на шаг позади него.
- Так это твоя жена, Чон? - произнес мужчина, обжигая мне шею несвежим дыханием.
Я попыталась сопротивляться его хватке, но она была железной. Лезвие ножа уперлось мне в кожу, и я замерла.
Лицо Чонгука исказило от ярости, когда он смотрел на моего захватчика. Тэхен снова и снова крутил в руках ножи, поглядывая на дрожащее тело Джианны на полу. Чимин перестал издавать булькающие звуки. Эта ночь вполне может закончиться тем, что мы все утонем в собственной крови.
- Отпусти ее, Виталий, - прорычал Чонгук.
Виталий схватил меня за горло.
- Это вряд ли.
Я едва могла дышать, но думала только о том, что сегодня могу потерять всех, кого люблю. Я надеялась, что меня убьют первой. Потому что не могла вынести мысли о том, что буду смотреть, как все умирают.
- Ты взял то, что принадлежит нам, Чон, и теперь у меня есть то, что принадлежит тебе. - Виталий лизнул мою щеку, и меня чуть не вырвало. - Я хочу знать, где это.
Чонгук шагнул вперед, но замер, когда Виталий снова поднес нож к моему горлу.
- Опусти оружие, или я перережу ей горло.
Я подумала, что Виталий дурак, если верит, что Чонгук это сделает, но тут с ужасом увидела, как Чонгук кладет пистолеты на пол.
- У твоей жены восхитительный вкус. Интересно, она везде такая вкусная?
Он развернул меня к себе, и смрад его дыхания ударил мне в лицо. Краем глаза я видела, как Чонгук смотрит на меня, но мне хотелось, чтобы он отвернулся. Не хотела, чтобы он это видел. Губы Виталия приблизились. Я была уверена, что меня вырвет.
Я пыталась отстраниться, но он мерзко захихикал и схватил меня за бедро, что я едва заметила, потому что из-за своего дерганья почувствовала вес ножа в заднем кармане. Пока Виталий водил языком мне по подбородку, я сунула руку в задний карман, вытащила нож, выкинула лезвие и всадила ему в бедро.
Он закричал, дернулся назад, и тут начался настоящий ад. Чонгук практически перелетел через комнату и прижал меня к себе, перерезав Виталию глотку от уха до уха. Голова мужчины откинулась назад, хлынула кровь, и он упал. Пули разрывали воздух, вокруг раздавались крики. Пол был скользким от крови, и только крепкая рука Чонгука удерживала меня на ногах. Должно быть, в какой-то момент он бросил нож, потому что стрелял пуля за пулей из черного гладкого пистолета с глушителем. Я взяла пистолет, лежащий в луже крови. Он был скользким, но приятно тяжелым в руке. Внезапно Суджин тоже оказался рядом. Я пыталась найти взглядом Джианну, но она исчезла с того места, где лежала на полу.
Чонгук выстрелил в еще одного русского и потянулся к пистолету мертвого парня, потому что у него закончились патроны. В это время один из русских справа от нас направил пистолет на Чонгука. Я крикнула, чтобы предупредить его, и одновременно сделала шаг вперед, направила пистолет на парня и выстрелила. Я сделала это не задумываясь, потому что поклялась себе, что не буду смотреть, как умирают те, кого я люблю, даже если придется умереть первой.
Пуля попала мне в плечо, и мой мир взорвался от боли. Парень, в которого я выстрелила, упал замертво: пуля угодила ему в голову. Чонгук дернул меня в сторону, но в глазах уже начало темнеть.
Когда я снова пришла в себя, Чонгук держал меня в своих объятиях. Вокруг царила тишина, не считая чьих-то всхлипываний. Потребовалось мгновение, чтобы понять, они были моими собственными, а потом тело пронзила боль, хотелось снова потерять сознание, но мне было необходимо узнать, все ли в порядке.
- Ты в порядке? - прохрипела я.
Чонгук прижал меня к себе.
- Да, - прохрипел он. - Но ты нет.
Он давил мне на плечо. Вероятно, этим и объяснялась боль. Моя блузка насквозь пропиталась теплой жидкостью.
- Что с Джианной, Лили и Фаби? - прошептала я, несмотря на то, что едва не потеряла сознание.
- В порядке, - откуда-то отозвалась Джианна.
Ее голос звучал издалека, или, возможно, это было мое воображение. Чонгук просунул руки под меня и поднялся. Я закричала от боли, и из глаз потекли слезы. Вестибюль был переполнен нашими людьми.
- Я отвезу тебя в больницу, - сказал Чонгук.
- Чонгук, - предупреждающе произнес Тэхен. - Пусть док разберется с этим. Он годами заботился о наших делах.
- Нет, - прорычал Чонгук. - Лалисе нужна квалифицированная помощь. Она потеряла слишком много крови.
Я заметила, как несколько людей Чонгука посмотрели в нашу сторону, прежде чем притвориться, что заняты делом. Он был их Доном и не мог показывать слабость, даже ради меня.
- Я могу сделать переливание, - раздался глубокий, успокаивающий голос.
Док - мужчина за шестьдесят, с белоснежными волосами и добрым лицом.
Чонгук крепче сжал меня, и я схватила его руку:
- Все хорошо, Чонгук. Позволь ему позаботиться обо мне. Я не хочу, чтобы ты вез меня в больницу. Это слишком опасно.
В глазах Чонгука было сомнение, но затем он медленно кивнул:
- Иди за мной!
Он понес меня к лестнице, но темнота снова поглотила мое сознание.
Я проснулась в мягкой постели, чувствуя, что тело разбито, а сознание затуманено. Открыв глаза, увидела спящую рядом Джианну. За окном было светло, наверное, прошло несколько часов. На лбу у нее был огромный синяк, но я предположила, что выгляжу хуже. Мы были одни, и я испытала разочарование. Я попыталась сесть и почувствовала сильнейшую пульсацию в плече. Посмотрев вниз, я обнаружила, что плечо и предплечье перевязаны бинтами. Джианна зашевелилась и с облегчением улыбнулась:
- Ты очнулась.
- Да, - прошептала я.
Было ощущение, что рот наполнен ватой.
- Чонгук охранял твою кровать почти всю ночь, но Тэхен заставил его пойти помочь с русскими, которых поймали.
- Они кого-то поймали?
- Да, они пытались вытащить из них информацию.
Я поморщилась, но не могла заставить себя испытывать к ним жалость.
- Как ты?
- Лучше, чем ты, - ответила Джианна и закрыла глаза. - Мне жаль, что я набросилась на тебя вчера. Я бы вечность ненавидела себя, если бы это были последние слова, которые сказала тебе.
Я покачала головой:
- Все нормально.
Она спрыгнула с кровати:
- Мне лучше сказать Чонгуку, что ты проснулась, не то он мне голову оторвет.
Она ушла, и через несколько минут вошел Чонгук. Он остановился в дверном проеме с нечитаемым выражением лица, осмотрел меня пристальным взглядом, затем подошел к кровати и поцеловал в лоб.
- Еще морфия?
Плечо было словно в огне.
- Да.
Чонгук повернулся к тумбочке, взял шприц, приблизился ко мне и ввел иглу в изгиб руки. Закончив, он выбросил шприц в мусорное ведро, но руку не отпустил. Я переплела наши пальцы.
- Мы потеряли кого-нибудь?
- Нескольких. Чимина и пару солдат, - ответил он и замолк. - И Умберто.
- Знаю. Я видела, как его застрелили.
Желудок яростно свело. Это все еще казалось нереальным. Мне следовало написать жене Умберто письмо, но для этого требовалась ясная голова.
- Что имел в виду тот парень, Виталий, когда сказал, что ты взял то, что принадлежит ему?
Губы Чонгука сжались в тонкую линию:
- Мы перехватили одну из их поставок наркотиков. Но это сейчас не важно.
- Что же тогда важно?
- Что я чуть не потерял тебя. Я видел, как тебя подстрелили, - сказал Чонгук прерывающимся голосом, но лицо было непроницаемо. - Тебе повезло, что пуля задела только плечо. Док говорит, что оно полностью заживет, и ты сможешь использовать руку, как прежде.
Я попыталась улыбнуться, но морфий делал меня вялой, и пришлось поморгать, чтобы не уснуть. Чонгук наклонился ко мне.
- Никогда больше не делай так.
- О чем ты?
- Не получай за меня пулю.