Глава 1
— Ты идеальна-а-а! Ты ходишь в белом пальто-о-о! Неприкасаема ка-ак электрический ток! [1] — звучало хриплое пение тиммейта в наушниках под бой расстроенной гитары.
— Если ты сейчас же не заткнёшься и не притащишь свою задницу на Т2, я найду твою мать, трахну её, а затем зарою в канаве! — раздался голос на всю комнату. Задёрнутые шторы, казалось, дрожали от страха, разбросанная одежда неслышимо группировалась на полу, потёртые обои приклеились обратно, и только мобильный телефон весело трезвонил, пытаясь достучаться до игрока.
— Да сколько можно звонить, — парень снова выругался, — неужели не понятно, что я занят?!
Он отодвинул наушник, провёл пальцем по экрану и приложил телефон к уху:
— Слушаю, — недовольно произнёс.
— Ярослав Горный?
— Я.
— Это Эвелина... Звёздная...
— А-А-А ТЫ ЦЕЛУЕШЬСЯ НА ПЕ-Е-ЕРВОМ СВИДАНИИ??!! — союзник продолжал наносить звуковые атаки по правому уху.
Ярослав молча сшвырнул с себя наушники, прижал плечом мобильник и попытался сосредоточиться всего на двух вещах: выживании и знакомом голосе на том конце звонка.
— У тебя закрыт профиль в сети, я хотела тебе написать, — продолжал спокойный голос Эвелины.
— Послушай, — перебил он, — как там тебя...
— Ева.
— Евуль, а ты целуешься на первом свидании?
— Что? — недоумённо отозвалась девушка.
— Целуешься на первом свидании?
— Ярослав, у тебя...
— Да или нет? — вновь не дал договорить.
— Нет, не целуюсь!
— Ну тогда — до свидания! — не позволив собеседнице вставить ещё хоть слово, Ярослав сбросил звонок.
***
— И что это было? — пробормотала Ева, убирая телефон в карман и закатывая глаза. — Павел Степанович, он даже слушать меня не стал.
— Да я уже понял, — мастер похихикал и поудобнее уселся в кресле. — Делай с ним что хочешь. Могу дать телефон мамы или папы.
Это уже не входило ни в какие рамки, она — просто студентка, влиять на прогульщиков не её задача.
— Да вы издеваетесь, — ответила Ева. — Почему мне вообще надо им заниматься?
— Эвелиночка, ну а кто из нас здесь староста? — мило улыбнулся.
— Вы — мастер нашей группы! — воскликнула она, едва удержавшись от нецензурного выражения.
— И как мастер я делегирую Горного и его неаттестации на тебя! Если ты им не займёшься — его отчислят, — мужчина состроил сочувственное выражение лица.
Ева грозно сверкнула сине-голубыми глазами, круто развернулась и вышла из педагогической, громко хлопнув за собой дверью.
«Дура», — тут же отозвался собственный голос в голове. И вот надо было закатить истерику мастеру? Это вообще ни в какие ворота... Ей пора срочно брать себя в руки. Зимняя сессия уже прошла, как и заслуженная неделя отдыха. С чего вдруг она такая вспыльчивая?
Может, дело было в Ярославе. Хоть они и отучились вместе полтора года, он ничем не выделялся, кроме того, что стал тем самым «двадцатым» студентом, благодаря которому группу удобно делить по парам. И ей было на него совершенно, абсолютно по барабану. До сегодняшнего дня. А теперь она за него ответственна.
Эвелина толкнула дверь в женскую уборную и стала расхаживать по ней туда-сюда, усердно размышляя.
С другой стороны, думала девушка, она же староста. И именно её обязанность заниматься делами одногруппников. Она ведёт журнал, она приходит раньше всех, уходит позже всех, знает текст всех ролей для спектакля, всегда готова подсказать что-то, усердно записывает каждую лекцию, читает все заданные пьесы, и какой-то прогульщик не станет для неё серьёзной проблемой.
Да Ярослав вообще не проблема. Он — задача.
Ева остановилась у зеркала и взглянула на себя: короткие тёмные волосы едва доставали до середины шеи, передние пряди аккуратно закладывались назад, создавая лёгкую и воздушную укладку, у неё были длинные брови, большие сине-голубые глаза, красивые слегка накрашенные ресницы, прямой нос и большие пухловатые губы. Эвелина была ровно среднестатистического роста, сто шестьдесят пять сантиметров. Стройная. Одним словом — идеальна. Одета она была в чёрный бадлон и синие джинсы с завышенной талией.
Она знала, что выглядела хорошо.
«Красивые истеричные особы не вызывают особой притягательности», — подумала Ева. Она сделала глубокий вдох, затем выдох, успокаиваясь окончательно. Взяла себя в руки.
Теперь она готова.
Эвелина вышла в коридор, достала телефон из заднего кармана и набрала номер Ярослава.
— Слушаю, — в этот раз голос одногруппника показался более доброжелательным.
— Это Ева, — уверенно начала она.
— Ев, я не встречаюсь с девушками, которые не целу... — весело заговорил парень в трубку, но Эвелина, воспользовавшись его тактикой, перебила.
— У тебя три незакрытых предмета за пятый семестр, и если до конца недели ты не явишься в универ, я найду твой дом, и ты будешь иметь со мной дело лично, — она грозно отчеканила каждое слово и, закончив и не выслушав ответа, сбросила звонок.
«Вот так сразу надо было», — улыбнулась своим мыслям и вернулась в учительскую.
— Павел Степанович, а вы знаете его адрес?
Первый учебный день после каникул ничем не отличался от остальных: лекционные пары с девяти утра, а практические — с трёх часов дня до самого вечера. И так каждый день. Возможно, за две недели Эвелина соскучилась по театральной вузовской атмосфере, но всё вновь выводило её из себя.
Она не удивлялась.
Ведь уже на днях, 9 февраля, будет ровно четыре года с того случая, который преподал ей самый серьёзный в жизни урок. К приближению даты она всё чаще погружалась в воспоминания, мысленно возвращаясь в тот день, в то время, в прошлую себя. Тяжёлый ком вновь застрял в горле и невидимый камень опал в груди. Ева с трудом вздохнула и перевела внимание на преподавателя.
История русской литературы. Очередное погружение в пьесы, романы, поэмы и всю лирику. Кто, когда, зачем и почему. Эвелина, как и всегда, внимательно слушала, отмахнувшись от собственного прошлого, и много и аккуратно записывала. Выводила букву за буквой, в тысячный раз записывая годы написания поэмы Некрасова «Кому на Руси жить хорошо».
— Ев, — послышалось справа.
— М-м, — сосредоточенно пробубнила девушка.
— Какая там дата первой публикации?.. — виновато прошептала соседка по парте.
— Январь тысяча восемьсот шестьдесят шестого, — холодно ответила и подняла голову на Тамару Дмитриевну.
После лекций Ева неторопливо отобедала в ресторане на Литейном проспекте, переоделась в спортивную чёрную одежду и открыла книгу в ожидании пары по сценическому бою.
Она читала «Тартюфа», погружаясь в атмосферу четвёртого действия, снова пытаясь примерить на себя чувства, которые должна испытывать её героиня. Негодование, злость, отвращение, кокетливость. Все эти эмоции были ей хорошо известны и не один раз прочувствованы, но почему тогда педагог актёрского мастерства вновь ей недоволен? Казалось, она прекрасно знала, как передать эти эмоции, но снова и снова Евгений Геннадьевич не видел в ней «искру» Эльмиры.
«Чего же ей не хватает?» — Ева, казалось, в миллионный раз спросила себя об этом.
«А ты целуешься на первом свидании?» — вдруг промелькнуло в мыслях. Эвелина помотала головой, отгоняя странный вопрос Ярослава.
«Ев, я не встречаюсь с девушками, которые не целу...»
«Чёрт! — подумала она. — Залез в голову и доволен!.. К чему он вообще это спрашивал?.. Я ему понравилась? Или это была какая-то шутка?» Она решила для себя — при встрече обязательно спросит.
***
Вечер настиг незаметно. Казалось, Ярослав только недавно выводил Киселя на утреннюю прогулку, как ласковый и требовательный друг снова запрыгнул на колени хозяина.
— Уже? — парень удивлённо посмотрел на мопса, поставившего передние лапы Яру на грудь, а затем перевёл взгляд на монитор, — Обалдеть, уже девять вечера.
Он тяжело вздохнул, взял собаку на руки и направился в прихожую. Нарядил товарища в синий пуховик, напялил ошейник, пристегнул поводок. На себя натянул объёмную чёрную куртку, обмотал шею шарфом и открыл дверь.
Перед ним стояла соседка сверху: миловидная высокая ровесница с сердцевидным личиком, хитрыми зелёными глазами, вздёрнутым носом, вся в веснушках, её тонкие светло-русые волосы собраны в пышный пучок, на узких губах ярко-красная помада. На ней тонкая сетчатая кофта поверх розового топа, чёрные брюки прямого кроя, сочно обтягивающие талию и бёдра и свободные книзу. В руке у неё была бутылка полусладкого вина.
Одним словом — заноза.
— Привет, — Настя игриво улыбнулась. — У меня завалялась бутылочка красного. Как тебе идея разделить её со мной?
— Привет, я тут на улицу собрался, как видишь, — Ярослав поднял руку с рулеткой, — давай через полчасика, окей?
— Хорошо! — девушка потянулась к нему и в миг оставила на щеке след от звонкого поцелуя. — До встречи!
Она тут же ретировалась на лестницу.
— Дурында... — невнятно пробормотал Ярослав вслед, усердно вытирая щёку. Пришлось заглянуть обратно в квартиру-студию: в коридоре висело зеркало. Он уверенно облизал пальцы и принялся оттирать след.
Вскоре Яр вышел на улицу под радостный вопль собаки и неторопливо пошёл в сторону Кирочной улицы.
Кисель довольно помечал трубы и стены домов, пока его хозяин перелистывал плейлист в поисках той самой песни для идеальной прогулки.
«Отчислят, — пролетело в голове. — А может, оно и к лучшему. Два года все преподы в один голос говорили, что мне здесь нечего делать. Я вообще — не актёр. Я дилетант! — Ярослав с чувством пнул бутылку, попавшую под ноги. — И вот нужен был мне этот актёрский? Надо было на программиста поступать... Так хотя бы мог уже подрабатывать. И родителям проще... Нет, блин, надо было мне за мечтой идти! Идиот.»
В лицо неприятно дул сильный ветер с мокрым снегом. Кудрявые волосы лезли в глаза. Яр заправил пряди обратно в капюшон и остановился на пешеходном переходе. Подтянул поближе собаку.
«И вообще сегодня понедельник. Какое вино? — продолжал возмущаться студент, переключившись на соседку. — И с чего она вообще решила, что у меня есть желание с ней пить? Надо будет выпроводить её, когда придёт. У меня нет на неё настроения...»
С этими мыслями Ярослав убрал телефон в карман, оставив идею слушать музыку. Голова гудела от негодования и разочарования, в чём он обвинял в большей степени питерскую погоду и всех попавшихся ему сегодня союзников. Да он и сам не был прекрасным игроком, но всяко лучше этих... музыкантов. Хотя тот парень с гитарой утром был неплох. Нет, пел он просто отвратительно, но идею подал неплохую. Хотя Ярославу всё-таки не удалось отвадить старосту.
«Если до конца недели ты не явишься в универ, я найду твой дом, и ты будешь иметь со мной дело лично», — грозный голос Евы вновь всплыл в памяти.
Интересно, как же она узнает его адрес. Он ведь не указывал съёмную квартиру в документах. А в копии паспорта только старая прописка из родного городка, где остались жить родители. Ярослав, казалось, только недавно, буквально на Новый год ездил в Великие Луки к предкам, но уже скучал по любящим и неунывающим отце с матерью.
— Вот переехали бы они сюда, жить было бы намного проще. Теперь, когда отец нашёл удалённую работу, докопить на первый взнос они смогут быстрее...
Ярослав вновь подумал о том, что совершенно бесполезен для родителей. Обуза. Живёт на их деньги в крутом городе, один, и что делает, чтобы им помочь? Бухает, играет в «Доту» и трахается с кем попало.
А мечтал стать великим актёром...
— Кисель, фу! — поток мрачных мыслей перебил собственный голос, ограничивая острое желание питомца схватить с асфальта грязную сосиску. Мопс недовольно хрюкнул и ускорил гордый шаг.
Только открыв парадную дверь, Ярослав увидел перед входом в собственную студию дрожащую Настю.
— Могла бы хоть куртку надеть, — здороваться второй раз не было желания.
— Ну я же не думала, что буду тут пятнадцать минут стоять, — недовольно проворчала девушка.
— Ты гонишь, я не мог гулять с ним сорок минут, — Ярослав вставил ключ в замочную скважину и повернул несколько раз. — И вообще, может, в другой раз?
— В смысле в другой раз, — не дожидаясь приглашения, Настя вперёд хозяина прошла в коридор, скидывая летние кроссовки. — Я и так долго ждала!
— Не пятнадцать минут, — поспешил заметить Яр.
«Раздражает. Я не приглашал её...»
— Вот именно, не пятнадцать минут, а целый месяц! — Она прошла в комнату-кухню, по-хозяйски включила маленький свет над столешницей и потянулась за штопором.
Ярослав на это ничего не ответил, разглядывая изгибы стройного женского тела в обтягивающих задницу брюках. Он раздел неугомонную собаку, отнёс в ванную и помыл ему лапы. Зашёл в комнату и, также молча, отобрал у соседки никак не поддающуюся бутылку, лёгким движением вынимая штопор.
«Ну, с другой стороны... Я ведь никуда завтра и не собираюсь, верно?» — возможно, в нём заиграли гормоны, но вдруг идея выпить показалась ему вполне неплохой. Тем более, что «заноза» купила его любимое вино.
— Мой герой! — наигранно восхитилась Настя и снова потянулась к щеке Ярослава. Он увернулся.
— Почему бы тебе просто не найти себе нормального ёбыря? — спросил он. — Парня, в конце концов... — Ярослав облокотился о столешницу на углу кухонного гарнитура, правой рукой открыл один из верхних шкафов, доставая два прозрачных бокала. Поставил справа от себя, взял бутылку.
— Сейчас меня всё устраивает, — она широко улыбнулась, принимая свой бокал, залпом выпила половину и на шаг приблизилась к Ярославу.
— Ну понятно.
— Тем более, у тебя ведь нет никого кроме меня, правда? — она игриво прильнула к груди юноши, проводя левой ладонью по плечу, спускаясь ниже.
— Меня не интересуют отношения, — Ярослав отвёл взгляд и сделал глоток.
— Зато секс — вполне, — довольно парировала она, поглаживая пальцами ширинку на джинсах парня.
— Тебе не терпится? — возмущённо спросил Горный, осознавая, что Настя уже чуть ли не расстегнула его пуговицу.
— Возможно...
— Тогда сотри помаду, будь хорошей девочкой, — Яр чуть оттолкнул от себя соседку. — В прошлый раз мне пришлось относить футболку в химчистку.
— А ты сними её, и тогда проблем не будет! — девушка вновь страстно прижалась к юноше.
Ярослав опустил взгляд на её лицо, а затем ниже, к сетчатой кофте...
Слова закончились.
Одним движением вверх он снял с себя худи, следующим — кофту Насти вместе с розовым топиком, оголяя её. То, что снял — осталось прямо там, на полу. Он ловко взял девушку на руки и в два шага оказался вместе с ней на кровати.
Количество одежды стремительно уменьшалось, а красные пятна от помады на лицее и шее – увеличивались.
------------------------------------------
1. MILKOVSKYI - «Да или»