10
Данилл
Бомбит так, словно мне только что сказали, что я проиграл в этой чертовой гонке за жизнь. Нет, это же надо, я уставший, как собака, с цветами, при параде, из аэропорта к ней, а ей срать.
Отсосать обломалась, хотя две недели назад в туалете стонала как шлюха. Моя шлюха.
Впервые в жизни возненавидел наш комбинат, на котором приходилось тусоваться почти круглосуточно. И если бы тусоваться. Такое ощущение, что после отъезда отца в отпуск, специально все начало разваливаться.
То договор не тот подписали, то оборудование не довезли, то на угольной шахте воровать начали.
И я бы отцу сразу позвонил, он бы примчался и все решил, любой вопрос, только зайдя в помещение. И после трех дней ада я даже набрал его номер, но вспомнил слова училки, что без отца я никто и меня переклинило.
Я сжал зубы, пересилил природную лень и начал ебашить. Так, как никогда в жизни. А когда отчитывался отцу и видел в его глазах гордость, то сам горел изнутри. У меня получилось. Я смог справиться без наставления отца, словно пошел сам. В голове столько планов сразу родилось, столько идей и почему то всеми ими хотелось поделиться именно с ней. С той, что считает меня папенькиным сынком.
А что по итогу?
Еду, неудовлетворенный, затраханный работой и злой как собака. Сворачиваю к первому же клубу и снимаю телку.
Сзади почти как училка. Так что, если закрыть глаза можно даже представить, что это она обхватывает губами член, втягивает его и стонет, пока я хватаю ее волосы, не такие, волосы, и натягиваю до самых гланд.
Она пытается отдышаться, но плевать, я кончить хочу, не от своей руки и мыслей об училке, а от горячего тугого ротика, пизденки сладкой или задницы узенькой.
Телка задыхается, тушь вместе со слюной стекает по подбородку, и я, чтобы не видеть ее лица, задницей разворачиваю. Вскрываю презерватив, раскатываю по члену и сразу вставляю. Она мокрая, теребит себе горошину, а мне плевать, кончит ли.
Главное, наконец получить ту самую разрядку, о которой я две недели дрочил в душе. Но все не то. Даже оргазм растекается по телу неприятным осадком, потому что не та, блять, телка.
Училку хочу. Ее вкус, ее стоны, ее мольбы не торопиться или наборот быть грубым. Какая она будет в постели. Какая она будет, когда я наконец посажу ее на мой член, туда, где ей самое место.
Телке бросаю пару купюр, потому что старалась, а она орет мне вслед, что не шлюха. Все они так думают, а по итогу. Чем круче телка выглядит, тем больше в нее вложено, значит еще больше она будет требовать от тебя.
Заваливаюсь спать в свою квартиру, а на утро меня будит звонок Ингрид. Брать трубку не хочется от слова совсем. Да и голова от выпитого трещит, она вроде как мать моего будущего отпрыска, а значит у меня должна просыпаться совесть. Вот нехуя. Но я все равно отвечаю.
— Да?!
— Даня. Ты в Москве?
— Ну и?
— Мне надо, чтобы ты свозил меня в больницу. На узи. Заодно на сына посмотришь.
— Вызови такси, — только и говорю, бросая трубку. Тру виски и встаю с постели, бросая взгляд на часы. Пора на учебу. Сделать то, о чем мы договорились с отцом. Сдать этот чертов диплом и больше никогда не вспомнить про это учебное заведение.
Отец, несмотря на все мои заслуги, напомнил о нашем договоре. И похуй, что я вкалывал и пропустил дохуя. Договорюсь сам. Только вот думаю, училка будет сопротивляться, ну а как же. Ведь тогда я от нее отстану.
Телефон снова разрывается чередой звонков от Ингрид и ее сообщений, но я просто иду в душ и после сразу одеваюсь в институт. Даже не опоздал. Ну всего то две пары пропустил, и выругиваюсь, потому то одна из них была как раз моей училки.
Надо расписание взять. Чем не повод увидеться. Но не получается. Моя училка уже убежала, а мне пришлось как примерному ученику высиживать остальные пары.
Экономика. Ну тут вообще просто. Вряд ли старичок, пиджак у которого еще советского пошива, знает про экономику больше меня. Так что я спокойно подхожу и просто отвечаю на все его каверзные вопросы, благодаря чему зачет мне обеспечен. Таким макаром я сдаю еще пару долгов. Но в зачетке все еще висяк по иностранному. И это надо решить.
Чисто из принципа.
А еще надо уже затащить Юлю в койку и продемонстрировать, что язык может быть не только иностранным. Только вот эта зараза готовится к докторской и в вузе не появляется уже несколько дней, за которые мне выносят мозг преподаватели, Ингрид и собственный извращенный мозг, решивший вдруг, что трахать он хочет только одну училку. Я ведь и домой к ней наведывался, но она словно испарилась. Я даже дверь в ее комнату взломал и ночевал в этой чертовой лачуге, но она так и не появилась. Это подбешивало. Терпеть не могу загадки, а она, сука, самая сложная.
Пришлось написать одному пареньку, который мог достать любую информацию о человеке. В том числе, где он, а конкретно она, обитает в данный момент.
Он позвонил через сутки, за которые я разве что пол блока не скурил, читая лекции училки, которые мне скинул Ольховский. Так ведь и умом тронуться можно.
— Дань, ты тут? — с Гришей мы познакомились на первом курсе. Он пытался снять телку, хотя был задрот задротом. Да и вообще девственником. И именно я подсказал, что бабы ведутся не только на внешность и статус, но еще информацию. Узнай, что нравится телке, и она будет твоя. И почему я сам забыл про это.
— Давай, Гриш, адрес мне ее говори.
— Я ее переписку взломал, она за городом. Тут короче рублевка. Дом принадлежит Романовскому Александру, но чаще там проживает его сын. Андрей.
Меня как током. Эта тварь трахается с Романовским? С младшим или старшими. Встречал обоих на разных сходках по бизнесу и деньгам. Старший тот еще извращенец. А младший бычара правильная. Не пьет, не курит, может и не трахается. Тогда что там делает Она!?. Убью сука.
— Адрес, Гриша, — цежу сквозь зубы.
— Да скинул я тебе уже, но тут еще есть инфа, — он вдруг прокашлялся. — Интересная. Надо?
Еще более интересная, чем любовник с рублевки?
Я даже с кровати встал и сигарету выбросил в мусорное ведро. Четкий бросок.
— Спрашиваешь. Рассказывай.
***
Я долго смотрел в экран, пытаясь переварить всю инфу. Скажи мне об этом кто — то на улице, я бы челюсть сломал. Но это Гриша. А самое главное это сеть.
Читая инфу о Гаврилиной Юлии Михайловне, я буквально плавился от гнева. Сука, сука, блядская сука!
А чего она строит из себя неизвестно кого, если просто-напросто снималась в домашней порнухе, пусть и со своим тогдашним мужем? А теперь снимается с Романовским?!
Ссылку Гриша мне прислал, и я даже включил, но вместо возбуждения то, что я увидел, вызвало стойкую тошноту.
И не потому, что на видео был не я, а потому, что она, как шлюха, которая подалась в монашки, пыталась обмануть всех своим чопорным видом.
Еще и гордую из себя строит. Сука.
Блядь, ну какая же всё-таки она сука!
Ребенка своего в детский дом зачем сдала?
Чтобы блядь в русском порно сниматься?
И как часто она это делает. Сколько мужиков ее уже трахало?
Вопросы сыплются один за одним, башка трещит, а бренди, который я выпил залпом, не помогает забыться. Я по новой набираю номер училки, но я как обычно в черном списке. Она вообще не берет с незнакомых. Тварь. Сейчас она вообще тусуется в доме какой — то шлюхи олигарха. Тоже надеется себе богатенького буратино найти.
А я чем плох? Сука.
Остаться дома было выше моих сил и я поперся в особняк к этим шлюхам. Хочется сниматься в порно? Значит будет у меня личная видеостудия. Я ради такого дела даже куплю отличное оборудование.
А может она прямо сейчас с кем — нибудь трахается.
Такси довозит меня прямо до особняка Романовского.
Я подошел к воротам и нажал на звонок, чувствуя, что последний бокал был лишним. Если я сейчас увижу ее в объятиях этого красавчика, убью. Обоих!
— Юля! Выходи! — заорал я, когда на звонок никто не ответил. —Юля, блядская сука! Иди сюда!
Спустя минут пять моих отчаянных криков, когда горло изнутри словно пленкой стянуло, лязгнул замок и на порог вышел таки Романовский. В голове сразу порно крутится, как он трахал именно так, как хотел бы я.
Гнев поднимается во мне резко, наполняет кровь адреналином. И накидываюсь на этого сладенького, бросая его на асфальт.
— Трахал ее, убью, тварь! Юля! — он что удивительно отбивается, губу мне разбивает, в солнечное сплетение пытается дать. Ублюдок.
— Псих! Нет тут никакой Юли! — орет он мне, зажимая шею.
— Врешь, тварь!
— Андрей! — слышу голос и резко вскидываю голову. Не Юля. Брюнетка, но младше. Намного. — Андрей, давай вызовем охрану! Отпусти его, придурок!
Акцент у нее странный, как будто немецкий.
— Ну что, убедился? Или думаешь у нас тройничок? — скидывает меня Андрей Романовский и сам вскакивает.
И тут до меня доходит. Немецкий акцент. И Юля из Германии приехала. Поднимаюсь и смотрю на телку, которая смотрит на своего Андрея как на бога. И я точно знаю, что это не его жена.
— Ты знаешь Юлю?
Она щурит глаза, хмурится.
— Она уже уехала.
— Алина, зайди в дом.
— А что вам нужно от нее?
— Алина, блять, зайди в дом! — заорал он, но она сделала несколько шагов назад, кивнув.
— На работу, — расхохотался я и меня тут же стошнило. Тот бокал точно был лишний. И вся бутылка.
— Андрей, может ты его отвезешь?
— На такси доедет, вон оно еще его ждет, — помогает мне добраться до машины сын Романовского. Насколько я знаю, он женится. Забавно, как в нашем мире все сложно. Если ты родился в семье богатой семьи, то как минимум должен соответствовать. — Ну что вылупился. Доедешь?
— А жена знает, что ты не такой правильный, как все думают?
Я почти не вижу его лица, лишь вижу как сжались губы, а скулы стали острее.
— Едь к своей Юли, а нас не трогай, урод, — сплевывает он кровь. Нормально я его приложил.
Пока едем в такси, я засыпаю, а толкает меня мужик с переднего сидения, когда уже солнце встало.
— Подъем, парень, у меня смена, а с тебя три тысячи за ночлег.
Я протираю глаза, пытаясь справиться с лютой головной болью. Размял шею, кинул водиле деньги наличкой и вышел возле своего дома.
Время шесть утра, она еще дома, и я могу заехать прямо туда.
Но прежде, чем вести с ней беседы, а вернее попытаться не убить, нужно в себя прийти и душ принять.
Чтобы предложить ей сделку, от которой она отказаться уже не сможет.