Сэрайя

— Но, милая, здесь нет никакой тети, — в третий раз испуганно протараторила учитель Сэрайе, когда та пыталась доказать всем, что в их классе, возле доски и учителя, стоит мрачная дама, окутанная темной вуалью.

— Рядом с вами стоит же! Как вы ее можете не видеть! — не унималась девочка, тыкая пальцем в почти растворившийся туманный облик незнакомки.

Некоторые дети в классе начали хныкать, другие непонятливо переглядывались, а кто-то просил перестать Сэрайю шутить такими глупыми и страшными шутками. Закончились эти пререкания тем, что шестилетнюю Блэйт отвели к директору, куда сразу же вызвали родителей.

В закрытой строгой школе для девочек, где училась эта маленькая милая темноволосая леди, не приветствовались шутки и розыгрыши, уж тем более во время занятий. И теперь малышке светил серьезный выговор за срыв урока. Но Сэрайя по-прежнему не унималась, утверждая, что женщина, сокрытая темной пеленой ядовитого тумана, вошла в класс прямо сквозь закрытую дверь и уставилась на учителя французского языка, а затем и вовсе осмотрела всех присутствующих в классе.

Девочка скрестила на груди руки, зажалась, надула губы и демонстративно нахмурилась, уставившись куда-то в угол комнаты в кабинете директора.

Родители примчались почти сразу, побледневшее лицо матери заставило юную Блэйт испытать чувство стыда и неловкости. Из-за нее любимая матушка беспокоилась и, по всей видимости, перенервничала, когда директор позвонила ей, чтобы упрекнуть в невоспитанности маленькой дочери.

— Милая, — прошептала Розалия Блэйт, опускаясь на колени перед дочерью, которая сидела на стуле, сжатая, словно колючий еж.

Подол легкого шифонового платья Розалии красиво спал на паркет, но женщина не обратила ни малейшего внимания на то, что дорогая эксклюзивная ткань собирает с пола пыль. Она не отрывала от дочери своего беспокойного взгляда, теребя пальцами ее маленькие, влажные от пота ладошки.

Николас Блэйт стоял рядом с женой, нахмурив брови, и рассматривал свою дочь. Девочка не могла прочитать ничего конкретного в его грозном взгляде, потому что еще никогда не видела отца таким, но это точно не предвещало ничего хорошо.

Я ничего не натворила, меня не за что ругать — продолжала повторять про себя Сэрайя.

— Мистер и Миссис Блэйт, — директор Эбигейл Ривз одернула свой пиджак, привлекая к себе внимание родителей.

Розалия поднялась с пола и уставилась на мужа, который смотрел на нее, будто они телепатически переговаривались без слов, а затем они одновременно перевели взгляд на женщину, которая даже встала со своего внушительно большого кожаного кресла.

— Поведение Сэрайи на сегодняшнем уроке было неприемлемым для ученицы нашей школы Листвуд, — женщина горделиво задрала подбородок при упоминании названия учебного заведения. — Она сорвала занятие, довела до истерики нескольких учениц и даже в моем кабинете продолжает рассказывать какие-то страшные выдумки о несуществующей женщине.

— Но я видела ее! — воскликнула малышка, вскакивая со стула и сжимая кулаки, с трудом сдерживая слезы от обиды и несправедливости.

— Сэрайя! — грозно произнес Николас Блэйт, быстро метнув в дочь раздраженный взгляд, от которого она тут же поникла и, всхлипнув носом, уселась обратно на свое место.

— К сожалению, мне придется внести в личное дело вашей дочери строгий выговор, — не унималась Ривз. Женщина явно была довольна представшей перед ней картиной. Одним лишь взглядом отец усмирил взбалмошную девчонку, которая была, как кость в горле за все время обучения в школе. — Вы знаете, что если у нее появится второй, то нам не останется другого выбора, как...

Пожилая Эбигейл не успела закончить фразу. Стальной низкий голос Николоса Блэйта рассек пространство вокруг, отчего неописуемое чувство тревоги проникло ей даже под кожу.

— Мы забираем Сэрайю из школы, подготовьте ее документы до конца рабочего дня, — отрывисто бросил он и, развернувшись на месте, подхватил на руки дочь, уходя прочь из кабинета. Розалия же, не вымолвив ни слова, уверено зашагала вслед за мужем, долой из учебного заведения. Она шла за супругом и не отрывала своего взгляда от ничего не понимающей дочери, которая обнимала отца за шею и часто моргала своими слезливыми округлившимися глазами.

Эбигейл Ривз побелела от заявления одного из самых состоятельных спонсоров школы, и бросилась вдогонку за исчезающей в коридоре семьей. Явно не так она представляла себе этот разговор. Всего-то хотела выбить дополнительное спонсирование для школы, но все полетело к чертям. Она и сама не успела понять, в какой момент сказала что-то не так, ведь и сказать-то толком ничего не успела.

— Мистер Блэйт! — воскликнула она вслед, быстро семеня за супругами, которые не удостаивали ее даже малейшим взглядом. — Я думаю, ваше решение столь поспешно! Сэрайя очень способная ученица! А как же программа?! Она не может бросить учебу в середине года!

Отчаявшаяся женщина пробежала за семьей до самого выхода, но никто из супругов Блэйт не проронил ни слова, пока перед тем, как сесть в машину, Розалия не развернулась к Ривз, и страдальчески произнесла:

— Нам очень жаль...

А после семья Блэйт скрылась за тонированными стеклами их автомобиля иностранной модели. Водитель уверенно нажал на педаль газа и вся семья в сопровождении кортежа еще из двух таких же иномарок, скрылась за пределами территории частного заведения.

— Мамочка, — захныкала Сэрайя, — я не хотела вас расстроить. Я больше ничего не скажу, простите меня!

Малышка все еще не понимала, почему ей приходится извиняться за то, что действительно произошло, и почему родители так остро отреагировали на ее слова. Бледная Розалия обессилено прикрыла глаза, чтобы подавить наступающие слезы, и сжала маленькую теплую ладошку дочери, в которой чувствовалась мелкая дрожь. Девочка, сидевшая между родителями, обернулась к отцу. Его взгляд потупился, помрачнел, а челюсти были сжаты и напряжены. Никогда прежде маленькая Сэрайя не видела его таким.

— Папочка, — прошептала малышка, надеясь увидеть в глазах любящего отца хотя бы чуточку прежней нежности и заботы, но мужчина лишь злостно смотрел перед собой, сжав челюсти с такой силой, что Сэрайе показалось, она слышала, как скрипнули его зубы.

В тот день шестилетняя Сэрайя Блэйт узнала, что женщина, которую она видела в классе, была предвестницей смерти, готовящей души к будущему переходу в иной мир.

В тот день дочь Розалии и Николоса Блэйт узнала, что она наследница Великой семьи магов, входящих в Великий Верховный Ковен, охраняющий мирный нейтралитет и Равновесие в мире.

В тот злополучный день малышка узнала, что дар, который предназначался для ее старшего брата, почему-то перешел к ней. На десять лет раньше положенного срока.