Песнь глубин
В племени Меткайнна существовала древняя песня, которую пели редко — только на праздниках в честь Эйвы.
Её начинали со слов:
«Где солнце не достаёт до воды,
Где звёзды тонут в холодной тьме,
Там спит Сердце Океана —
Т’арум, что держит дыхание мира».
Старики говорили, что Т’арум был последним из тех, кого Эйва создала в начале времён, чтобы хранить равновесие морей. Его тело было огромно, как целый риф, его плавники светились узорами, которые менялись с его настроением, а песнь могла укротить шторм или вызвать рассвет.
Но десять лет назад он сразился с небесными демонами. Они убили многих Тулкунов, сожгли воды и разрушили гнёзда кораллов. Тогда Т’арум поднялся из бездны, и его рёв потряс весь океан. Он разбил их судна, утопил железных тварей, но сам потерял силы. И тогда Эйва погрузила его в глубокий сон, чтобы он мог восстановиться.
С тех пор никто не видел его — только легенды остались.
------
Аи’ани
Аи’ани родилась спустя два года после этой битвы. С раннего детства она слушала рассказы о Т’аруме. В то время как другие дети мечтали стать воинами или ныряльщиками жемчуга, она мечтала лишь об одном — увидеть того, чьё дыхание хранит океан.
Её знали как принцессу водного племени. Она была третьим ребёнком Тоновари и Ронал. Первым был её брат - А'онунг. Второй сестра - Цирея, а после и она.. каждый уважал её, но так же каждый смеялся над тем как она отчаянно ищет в глубинах океана, надеясь всё-таки встретить Т’арума. Все её действия были тщетны.
Когда ей исполнилось десять, она начала нырять дальше, чем позволяли родители. Сначала — за лагуну, потом — к отвесным скалам, покрытым светящимися водорослями. Она верила, что если будет звать его в глубине, он услышит.
Прошли годы. И каждый раз, возвращаясь ни с чем, она всё равно пела под водой — тихо, одними мыслями:
«Если ты слышишь, Древний, откликнись.»
Теперь ей было семнадцать. В тот вечер море было тихим, слишком тихим. Вода пахла дождём.
Аи’ани нырнула вновь — глубже, чем когда-либо. Солнце быстро исчезло, и тьма сомкнулась вокруг. Дыхание в груди сжалось, сердце колотилось.
И вдруг — слабый голубой свет внизу. Не вспышка, не медуза — узор. Круги и линии, пульсирующие в такт её сердцу.
Она замерла. Свет был далёким, но огромным, словно сам океан зажёгся изнутри.
И тогда — низкий, гулкий звук, похожий на песнь, прошёл сквозь её тело, заставив кожу покрыться мурашками.
Т’арум.
Он спал. Но он ответил.