Вступление
Я чётко знал направление, в котором иду, какой путь длиннее, а какой короче, где больше людей, а где всегда безлюдно. Выбирая длинный путь, я давал себе шанс ещё раз всё обдумать, так правильно. Шёл и любовался алым закатом и перистыми, с лиловым отливом, облаками. Не помню кто мне это сказал, но говорил он убедительно, что такой закат непременно к ветренной погоде на следующий день. Да и сейчас было не особо спокойно в этом плане, я шёл как раз против потока этого летнего ветра, сдувавшего мои волосы назад, полностью открывая лицо, из-за чего мне приходилось идти с опущенной головой, а иногда даже, при сильных порывах, приставлять руку ко лбу, образуя некий козырёк. Именно в моменты сильных порывов, я забывался и думал лишь о том, как от них спастись, но от этого не лучше, наоборот усугубляло ход мыслей. Но у меня была определённая цель. Я знал зачем иду и ни в коем случае не планировал отступать. Тревога пробирала меня с головы до ног.
Вышел я к озеру, в котором стояли небольшие деревянные понтоны, с которых так любит прыгать ребятня или уж больно задорные взрослые. В воде плескалась рыба, а из более заболоченного участка доносилось кваканье жаб или может лягушек, меня это, собственно, не особо и волнует. Всю дорогу я нёс в руке связку верёвки, которую я предварительно поделил на две части. Стоял долго, очень долго. Всё осматривал берёзы на другом берегу, гнущиеся из-за ветра, который, кстати, усилился. Берёзы приятно шелестели и думаю, что если бы не цель моего визита, мне захотелось бы лечь на этот деревянный понтон, даже стелить ничего не стал бы, и может, заснуть, но это навряд ли, мошкара бы всё равно не дала мне этого сделать. По дороге пронеслась машина и вывела меня из лёгкого забвения, я снова вспомнил зачем я здесь, хотя нет, я вовсе не забывал, просто отвлёкся. Усевшись на понтон, я обвил вокруг ног верёвку и туго её завязал, когда начал связывать руки, то ещё раз оглядел всю местность вокруг. Теперь уже окончательно стемнело и звёзды появились на небе. Как жаль, что я могу высмотреть лишь созвездие большой медведицы, потому что мама постоянно мне о нём говорила, да и не только она, пытался выучить ещё что-то, но мне быстро начинало казаться это чем-то скучным и бесполезным. Я кое-как поднялся на ноги уже связанный и, бросив свой последний взгляд на луну, закрыл глаза и постарался как можно сильнее оттолкнуться и полететь в воду.
Точно также я прыгал солдатиком в воду в детстве, лет в семь, с этого же самого места, но только руки мои находились вдоль туловища и могли спокойно двигаться, также как и ноги. Плюхнулся в воду я неуклюже, достав полной стопой до противного илистого дна. Неудивительно, что оно стало таким, ведь за этим местом давно никто не ухаживает, а люди не ходят сюда загорать и купаться. Но сейчас я здесь, в насквозь промокшей одежде, задыхаюсь в потоках воды. Может это страх, а может какой-то рефлекс, но я всё равно пытался всплыть, барахтался до последнего, но это бесполезно. Меня даже радовало, что мои попытки оказывались неудачными. Нет, жизнь не проносилась у меня перед глазами, я просто чувствовал, как мои лёгкие наполняются жидкостью. Было больно, мне было больно. Резко всё прервалось и темнота. Я добился того, чего я жаждал около месяца. Казалось, вот сейчас должен был узнать, что ждёт там, на другом конце и есть ли он вообще, но...
Я проснулся. На своей кровати от лучей солнца, пробивающихся сквозь тонкие зелёные занавески. На календаре стояло число. Я проснулся за неделю до своего становления утопленником.