26. Прости
Я открываю глаза. Надо мной идеально белый потолок, от яркости которого уже спустя пять секунд начинает рябить в глазах. Я пытаюсь пошевелить хотя бы какой-нибудь частью тела, либо же подвинуться полностью, и в эти моменты меня пронзает тупая боль. Я зашипела.
- Лежи, не двигайся. - раздаётся любимый бархатный голос едва ли не над самым ухом. Я в шоке.
Вместе с его словами ко мне возвращается слух. Я слышу бесячий писк аппаратов, после чего ко мне приходит пугающее осознание. Сердце начинает биться быстрее, я начинаю дышать быстрее.
- Спокойно, Ви, ты чего? - Винсент осторожно касается моей руки. Слишком осторожно.
- Да как мне быть спокойной? - с хрипом и очередной болью слова вырываются у меня из самой груди. Я делаю глубокий вдох, и он отдаётся неприятными ощущениями в рёбрах. - Итак, я в больнице... Какого черта я здесь делаю?
- Так... - сконфуженно протянул Винс. - Ты не помнишь.
- Догадливый. - фыркнула я, после чего закашлялась. - Хотя нет. Я помню. Но не знаю, как тут оказалась. И жду объяснений.
- Подожди. Я позову врача, он тебя осмотрит, и мы поговорим. - парень собрался подниматься со своего места. Только сейчас я заметила, что он сидел около моей койки на холодном полу.
Я хотела остановить его словами, но в это время меня вновь настигла волна кашля, поэтому я просто коснулась его руки своей. Винни вздрогнул, видимо, такого не ожидав, но, слава богу, руку не отдёрнул. Он какой-то...не такой.
- Стой. - прохрипела я. Парень, не послушав меня, все равно направился к двери, ведущей в коридор. - Я тебя ненавижу, Хакер!
У врача, пришедшего, чтобы спросить о моем самочувствии, я не спрашиваю ничего. Лишь отвечаю на его вопросы и стараюсь переварить последние события, чтобы понять, в какой момент я сделала с собой что-то такое, что помогло бы мне попасть в больницу. Я поняла, что эпицентром моей болезни был живот. Ну или около того, потому что в нем была самая ужасная боль. Я не осмелилась смотреть на живот. Да и не смогла бы, наверное, в данный момент мне сложно двигаться. Непривычно.
Я мало что чувствовала, боль закрыла почти все ощущения. И физические, и моральные. Я чувствовала исключительно боль и панику. Панику от страха перед неизвестностью.
Винсент вернулся. Присел рядом со мной, вновь на пол. Я не касалась его, потому что боялась, что он может отвергнуть мои прикосновения. Это было ещё одним моим страхом.
- А теперь, сбежавший без объяснений 5 минут назад сукин сын, разложи все по полкам. Я не понимаю, что я тут делаю. Я здорова.
- Очень сильно сомневаюсь в этом. Ты не помнишь? - с волнением в голосе спросил Винни. Он отстранён, я это чувствую.
Мы смотрим друг другу в глаза. Не знаю, что он видит в моих, но в его я не вижу ничего. В прямом смысле. Я не вижу там чувств, к которым уже привыкла, а нежность, с которой он ко мне относится, в моих мыслях обосновывается лишь тем, что я, кажется, вызываю жалость, лёжа на больничной койке.
Исключительно жалость. От этого сердце разрывается, а разум еле держится, чтобы не включить агрессию. Я могу стерпеть в свою сторону многое, но не жалость.
- Нет, я помню. Но помню слишком много, поэтому хочу разобраться в том, что является правдой, а что - бредом моего мозга.
В голову закрадываются страшные мысли. Слишком страшные, потому что они буквально могут разбить мое сердце на мелкие кусочки, которые я уже вряд ли соберу. В прошлые разы мне как-то удавалось склеить все осколки, но шестое чувство подсказывает, что если мои предположения окажутся верными, я буду безвозвратно убитой.
- Мы были на задании. Тебе пустили пулю в живот. Ты каким-то образом успела запрыгнуть в машину, и я сразу же повёз тебя в более безопасное место, откуда тебя забрала скорая. Вот, ты три дня проспала, чтобы восстановиться, сейчас, слава богу, очнулась. Ты хоть что-то помнишь?
Дыхание перехватило. Я застыла, глаза вмиг стали стеклянными. Теперь понятно, почему Винни вздрогнул, когда я его коснулась. Теперь понятно, почему он выглядит таким отстранённым.
- Ты в порядке? - спросил взволнованно он. Сжав губы в тонкую полоску, я осторожно покачала головой, несколько раз поморгав, чтобы остановить слёзы.
Сон. Все это было глупым сном, который казался таким реальным. Чувствовались запахи, эмоции, касания, эмоции, боль, страхи и счастье... И что мне теперь с этим делать? Взять и перечеркнуть, сделать вид, что я выкинула все это из своей жизни? Нет. Такое нельзя просто взять и забыть. Приснилась хоть и не идеальная, да и не совсем счастливая, но жизнь, в которой я любила и была любимой. Насколько сильно истосковалось мое сердце по настоящей любви? Видимо, очень сильно...
- Что с тобой? - спокойно, едва ли не по слогам, отчеканил Винни. Мне стало вдруг так страшно и тоскливо от тона, в котором он со мной разговаривал.
- Я помню это задание, но не помню, как меня подстрелили. Помню резкую боль в животе, но я была жива в собственных реалиях! И продолжала жить дальше! - вновь хрипло воскликнула я, и вместе с этими словами на волю вырвались слёзы. Черт.
Винсент тут же все понял. Он понял, что жизнь, которая продолжалась в моем сне, слишком казалась правдой, и в ней мне было хорошо. Я зажмурила глаза, чтобы прекратить ток слез, потому что так сильно двигать руками было рискованно, да и скорее всего, это было бы вполне себе болезненно. И мне не хотелось плакать.
Я попыталась прокрутить у себя в мыслях события, которые реально происходили в моей жизни, а не во сне, и пыталась схватиться за любое наше взаимодействие с Винни, чтобы знать, что мы не так далеки друг от друга в реальном мире.
Он сидел рядом с койкой, задумчиво смотрел на меня. Безразличный. Отстранённый. Он смотрит на меня, но не видит, парень в своих мыслях. Для него в этой вселенной я была просто маленьким ребенком, которого он приютил на пару дней. Я помню, что он позаботился обо мне ночью, когда я ушла из дома после измены Чейза, потом я немного побыла у него. И все. И на этом, мать вашу, все.
Рука Винсента была на койке, недалеко от моей, и я, не выдержав эмоций, которые на меня нахлынули от взгляда на него, коснулась его пальцев. Вновь вздрогнул. Не ожидал. Я болезненно улыбнулась, пытаясь привлечь его внимание. Так тосковала.
Закусила губу от нахлынувших вновь эмоций и слез. Убрала руку, издав тихое и короткое «прости». Одно слово, вылетевшее из моих же уст заставило меня полностью прочувствовать ту широкую и глубокую пропасть, что зияла между нами.
- Я пойду. - встав, Винсент отряхнулся и посмотрел на меня, ожидая реакции. Мне хотелось кинуться ему под ноги, умолять не уходить, не оставлять меня, но я лишь молча кивнула. Ни на что другое сил не оставалось. Ему неловко. Он пару секунд смотрел себе под ноги, затем, кинув на прощание «я зайду ещё сегодня», вышел из палаты.
Стало пусто, а чувство одиночества усилилось. Но я стала успокаиваться. Впереди, кажется, были разговоры с другими, не менее интересными, но людьми похуже. Конечно же, если я спала в больнице три дня с простреленным животом, то предки узнали об этом самыми первыми. А там ещё и Чейз с Синтией... Уфф, денёк предстоит сложный и с множеством разных коммуникаций.
Как и ожидалось, спустя примерно пять минут, - они, к слову, казались мне вечностью - в помещение вошёл отец. Интересно, а кто позаботился о платной палате?
Он стоял у двери и молчал, решительно сверля во мне дыру взглядом. Спасибо, не надо, одна дыра во мне уже есть.
- Долго будем друг на друга пялиться? - решительно наконец спросила я.
- Мне нечего, наверное, тебе сказать. Пока что. Пока ты сама не объяснишь своё поведение.
- Можешь без слов меня пристрелить. Лучше будет, ибо мне тоже нечего сказать. Одна пуля во мне есть, но ей не суждено было меня убить. Всади вторую. Может тогда наконец смерть унесёт меня.
- Две пули моих людей ты не заслуживаешь. - процедил мужчина.
- Это было ожидаемо. - я усмехнулась. - Не думала, что вы будете удивлены тем, что я работала против вас.
- Ты наша дочь, и ясное дело, мы были удивлены. И мы были до ужаса в тебе разочарованы, Виктория.
- Это хорошо. - я слабо улыбнулась. - Только вот этого пять лет никто не замечал.
Я заметила, что одна рука мистера Эрхарда у него за спиной, и в ней что-то есть. Я долго переводила взгляд с его лица на руки, после чего выгнула бровь.
- Не будем тянуть. - он подошёл ко мне. В одной руке папка, в другой ручка. - Подпиши.
Я наконец-то нахожу в себе силы хоть немного приподняться, после чего беру в руки папку и хитро прищуриваюсь. Надо читать полностью.
Листов много, но и мы ведь никуда не торопимся, верно?
- Возьми уже и просто подпиши. - немного нервно проговорил отец. Я ухмыльнулась. Раньше всегда видела его только в состоянии абсолютного спокойствия.
- Отказ от наследства... - я заинтересованно закусила губу и тихо, осторожно рассмеялась. - Я подпишу. Но только у меня тоже есть свои условия. Вы перестаёте контролировать мою жизнь, а о свадьбе и речи идти не может. Я же в ответ не прошу вообще ничего материального от вас.
- Отлично. Свадьба и так бы не состоялась, ты в ужасном состоянии. Но знай, это остаётся на твоей совести.
- У меня ее нет, мистер Эрхард. - на моем лице появляется язвительная улыбка. - Спасибо, с вами приятно иметь дело. - я протянула ему папку обратно.
- Выздоравливай. - проговорил он, прочистил горло и поспешно вышел. Я пустила слезу. Уже не знаю, от чего точно.