Цветы жизни и кровавый марш

В окно пробивались яркие золотые лучи только что проснувшегося солнца. В городе ещё никто не проснулся, когда над ним пролетел маленький бирюзовый дракончик. Он опустился на оконную раму и засиял в несколько раз ярче чем до этого.
Спустя пару минут окно отворилось, за ним стояла Е Сюань. Дракончик легко впорхнул в небольшую комнату и опустился на столик:

– Госпожа Е, Вам сообщение от главы Пика Шуньхво Ли Деминга, – голос дракончика сменился голосом главы Ли. – Понял, спасибо за добытую Вами информацию. Обязательно сообщу всем духовным школам. По поводу того, что делать Вам и детям, не беспокойтесь и продолжайте двигаться к горе Линь. Как доберётесь свяжитесь со мной, – говорил он кратко и без лишних эмоций. Вероятнее всего, это профессиональная черта, но сейчас это было не совсем уместно. Всё же чем больше будет знать Е Сюань, тем в большей безопасности находится сын главы.

После завершения речи дракончик растворился в воздухе.

Ли Вейшенг встал с кровати. Его глаза болели от пролитых слёз этой ночью. Голова же раскалывалась от тяжких мыслей, которые с каждым днём всё прибавлялись. Вчерашнее желание напиться и забыться никуда не делось – казалось, это единственный выход не чувствовать эту боль. Но надо держаться. До этого проблемы касались лишь его самого, да и решения собственно не имели, поэтому, залив свои чувства алкоголем, он знал, что делает хуже только себе самому. Сейчас же проблема касалась всего человечества и просто сбежать от неё не получится. Как бы не хотелось, но сначала нужно узнать, что сказал отец. Понятное дело, не молодой господин будет биться в первых рядах, не он будет принимать важные решения и придумывать стратегии, но как минимум узнать что же будет происходить в этом бренном мире хотелось и стоило. А как узнает мнение отца, то можно воплотить этот лучший, в его голове, план в жизнь.

Встав на ватные ноги, он медленно побрёл в сторону комнаты госпожи Е.

Отворив дверь после разрешения, он увидел сидящих за столом учителя и ученика.

– Проходите, молодой господин, – в голосе девушки сквозила усталость.

Было сложно не заметить состояние вошедшего юноши, но сказать или спросить что-то не было возможности, скорее всего, это его только разозлит. И стоит ли этому удивляться? Кому понравилось бы, что почти незнакомый ему человек пытается залезть в его душу?

Поэтому воцарилась томящая тишина. С чего начать и чем закончить разговор никому в голову не шло.

С одной стороны, можно просто начать с темы, которая всех беспокоит больше всего на свете, но это вроде как и неуважительно по отношению к чувствам другим.

С другой, можно поговорить о чувствах, которые испытывают присутствующие люди, но очевидно, что правду вряд ли кто-то обнажит всю свою душу и все свои чувства перед недавно собранной компанией.

После небольшого раздумья тишину прервала Е Сюань:

– С чего бы начать... – её голос звучал мягко и мелодично. Он убаюкивал и успокаивал, лился, как тихий прохладный ручей, охлаждая огонь отчаяние в сердцах юных заклинателей. – Сегодня утром пришёл ответ от главы Ли. Он согласился с нашим мнением о том, что срочно надо предупредить весь мир совершенствующихся о грядущей беде, и в ближайшее время займётся этим вопросом. А нам же он наказал следовать дальше на гору Линь, оставив предыдущий план наших действий. То бишь, прислать ему сообщение с моим вердиктом о вашей готовности к получению духовного оружия. Но! Поскольку у нас нет ограничений по времени, то мы можем позволить себе передышку или что-то вроде того.

И конечно же, был третий вариант, как завести приятную для всех беседу, которая помогла бы отвлечься от тяжёлых дум – совместить эти две темы. Сказать важную информацию о происходящем, а после ненавязчиво перевести разговор в русло чувств, испытываемых ими в данную секунду.

– Я не против, – Сун Лонгвей понял задумку Учителя. На самом деле у него не было сильного желания где-то останавливаться или задерживаться. Своими чувствами он мог поделиться как всегда во время дальнейшего пути. Но Ли Вейшенг, естественно, не последует его примеру и не начнёт вытаскивать из закром своего сердца сокровенные тайны. А помочь молодому господину с трудностями они и собирались изначально, когда приняли решение остаться в этой духовной школе. – Молодой господин, а Вы что думаете?

Мысли хлынули огромной волной, сшибающей всё на своём пути, в голову.

«Согласиться?

Отказаться?

Если я соглашусь, то они могут меня посчитать за слабака, который не может совладать со своими чувствами. За заклинателя, который при виде трупа не может дальше идти. Который теряет сознание всего лишь от тошнотворного запаха.

Но я больше не могу идти. Я хочу отдохнуть.

Да и тем более этот парень же тоже согласился и всё нормально.»

– Я тоже за, – в конечном итоге чашу весов перевесило желание отдохнуть и избавиться от всех проблем хотя бы на несколько часов, над желанием показаться сильным и независимым. – Может тогда остановимся здесь ненадолго?

– Давайте.

В трапезный зал зашли трое заклинателей и расположились за тем же столиком, что и вчера. В скором времени к ним подошёл тот же парнишка, что поведал о бедах этого города:

– Господа бессмертные, что сегодня изволите отведать? – на его лице была вежливая улыбка.

В ответ на эту улыбку появилась ещё более яркая улыбка Е Сюань:

– Нам, пожалуйста, самые лучшие блюда вашего заведения. И думаю, лучшие вина.

– Хорошо. Скоро принесу!

Парень скрылся на кухне, оставив в обеденном зале бессмертных господ.

– Надеюсь мы не потратим все деньги, – сказала Е Сюань почти шёпотом, когда убедилась, что они остались одни.

Её ученик улыбнулся и также тихо сказал:

– Да, а то мы же сказали, что с Пика Шуньхво, так ещё и молодой господин средь нас, могут подумать, что денег у нас немеряно и принесут всё самое дорогое в трёх экземплярах на каждого.

– Хах, а то ещё может и не хватить, – Е Сюань явно развеселили эти слова.

Прошло буквально три минуты, как с кухни вылетел парень с тремя кувшинами вина и с тарелкой тыквенных семечек:

– Держите! Лучшее вино в нашем городе! Если Вам не хватит, зовите меня, принесу!

Ответа ждать он не стал, а сразу же развернулся и побежал обратно.

– Вот и настал конец нашим денежкам... – сказала Е Сюань.

– Сегодня мы прям шикуем... – а в мыслях Сун Лонгвейя осталась вторая часть: «первый раз за всю мою жизнь».

Молодой господин открыл свой кувшин с вином, в нос ударил приятный аромат. Ли Вейшенг почти не слушал о чём говорят его спутники, перед ним стояла единственная цель, которую, наконец-то, можно выполнить.

Через полчаса стол ломился от разнообразных блюд. Каждый, даже самый привередливый человек, смог бы найти в этом изобилии блюд пищу по вкусу. Вот сладкое тофу, а вот острая лапша дандан, вот курица гунбао, а вот салат «Синьцзянский тигр».

– Я такие блюда видел только во снах...

– Ха, на Пике Шуньхво готовят и то лучше, – для молодого господина вся эта еда была обыкновенной, он каждый божий день ел что-то подобное, а вот Сун Лонгвей мог о такой трапезе разве что мечтать.

Все накинулись на еду, как дикие звери на добычу.

В дверях появился очень взволнованный мужчина средних лет. Он осмотрелся по сторонам и направился прямо к столику с заклинателям.

– Господа бессмертные, прошу меня извинить,... но не могли бы Вы нам помочь с переносами погибших... Понимаю, это к Вам не имеет никакого отношения, да и занятие это... не из приятных,... но всё же... Мы будем Вам очень благодарны,... но заплатить нечем... – мужчина запинался и теребил пальцами одежду, по нему было видно, что ему стыдно и неудобно обращаться с такой просьбой, но выхода не было.

Е Сюань подняла голову:

– Я помогу, юным заклинателям нет смысла идти, мы быстро управимся, – конечно же, смысл был идти. Может быть они и довольно таки быстро управится, но с помощью Сун Лонгвейя и Ли Вейшенга они управились бы в несколько раз быстрее. Дело было, естественно, в том, что это зрелище явно не для каждого и второй раз тащить этих детей смотреть на этот ад воплоти Е Сюань не хотелось.

– Спасибо Вам! И ещё раз извините,... Вы тут едите, а я Вас отвлекаю,... так ещё и ради такого...

– Ничего страшного, этой госпоже  не в тягость Вам помочь. Я сейчас доем одно блюдо и сразу пойдём, а то я ещё сегодня не завтракала...

– Хорошо-хорошо! Я Вас буду ждать на улице.

Девушка-заклинательница проводила взглядом просителя помощи:

– Я как обычно, – мотнула головой Е Сюань.

– Учитель, может мне всё же пойти помочь... Это же нечестно – Вы будете помогать нуждающимся, а мы в это время будем брюхо набивать...

– Нет, будет нечестно, если мы заплатим за весь этот банкет, но ничего не съедим. Так что, даже исходя из этого, Вам двоим придётся остаться, – Е Сюань отложила палочки и встала со своего места. – А я пойду на помощь. Отдохните ещё и за меня!

Махнув рукой на прощание, она ушла. За столом осталось только двое парней. Одному из которых было совсем всё равно на происходящие, а второму, наоборот, было слишком не всё равно, и после ухода своего Учителя он заметно погрустнел.

– Вино... кончилось... – потряс кувшином молодой господин.

Сун Лонгвей изменился в лице:

«В смысле?!»

Он потряс своим кувшином и тот был примерно на половину полон.

– Возьмите тогда кувшин Учителя...

– Мгм, – он протянул руку, к стоявшему на противоположной стороне стола, кувшину. – А ты что не пьёшь?

– Молодой господин, я пью, но стараюсь растянуть этот кувшин на как можно больший срок...

– Хм, а смысл тогда вообще пить?! Или ты боишься напиться? – он засмеялся. Ли Вейшенг был точно пьян – это понял Сун Лонгвей, да и понял бы любой человек, который увидел бы его.

– Может быть, всё может быть... – Сун Лонгвей придерживался всё той же тактики – спорить с пьяным бесполезно, лучше соглашаться или хотя бы не отрицать.

– Не понимаю, и на кой чёрт тогда тебе отдыхать, если ты пить не умеешь?!

– Я не любитель выпивки. Предпочитаю находиться в трезвом уме и светлой памяти.

– Ну и как тогда ты сегодня собираешься отдохнуть? Или ты предпочитаешь какие-нибудь другие развлечения? Например, хм, публичные дома?

– Нет, мне для отдыха достаточно просто посидеть без дела или провести время с близкими мне людьми, а уж если, как сегодня, будет ещё и вкусная еда, то это целый праздник, а не выходной.

– То есть для тебя был бы каждый день на Пике Шуньхво, как праздник?

– Наверно...

– Погоди, я не понимаю, как может наличие вот такой вот еды делать из обычного дня какое-то празднество? – он демонстративно развёл руки в стороны, тем самым показав, что имеет ввиду всю еду на столе.

– Как думает молодой господин, если какому-то жителю города Бэй на стол поставили всё это богатство и сказали, что заплатят за это, какая у этого человека была бы реакция?

– Ну наверно, этот человек был бы очень рад...

– А почему?

– Ну потому что он сам это себе позволить не может или может, но по какому-то особому поводу...

– А теперь вспомните, что человек перед вами имеет столько же денег, сколько и этот вымышленный горожанин.

– ...М-м-м... То есть ты хочешь сказать, тебе никогда не хватало денег на такие блюда?!

– Да. И сейчас у меня, также как и у вымышленного горожанина, появилась возможность всё это отведать. И я тоже этому очень рад.

– А человек, который согласился бы всё это спонсировать – это... мой отец?

– Получается так.

– Хм... И что же, твой Учитель тоже никогда  тебя не угощал всеми этими «деликатесами»?

– Эх... Молодой господин, почти всегда мы работаем за бесплатно или, в лучшем случае, за небольшую сумму, которую тратим на нужды первой необходимости.

– Ммм... – слова юноши, сидящего рядом, заставили задуматься молодого господина.

«...Я бы не смог так жить... Не представляю, как может не хватать денег на «нужды первой необходимости»?...»

Но вслух он произносить этого не стал. Ему не хотелось показаться неженкой или слабаком, что неспособен на жизнь в условиях в которых прожил заклинатель, что так спокойно и невозмутимо об этом говорит.

А Сун Лонгвейю не нужны были слова, он и так понимал, что человек, который всю жизнь прожил в любви и достатке, не знал горести и несправедливости этого мира до недавнего времени, не смог бы прожить в вечной бедности и с единственной мыслью в голове: «Что сегодня сделать, чтобы продолжить влачить существование в этом бренном мире?».

За окном раздался протяжный крик, наполненный горем и болью. Юные заклинатели посмотрели в окно, но там никого не было.

– ...Что там происходит? – спросил Ли Вейшенг.

– Пойдёмте выйдем, посмотрим...

Встав со своих мест, юноши направились к выходу. Сердце Сун Лонгвейя колотилось от нехорошего предчувствия и волнение за кричащего.

На улице ярко светило солнце и грело своими лучами каждого обитателя земли. Откуда-то доносились невнятные слова, но с каждой секундой они становились всё ближе и разборчивей. Говорящие приближались и уже скоро можно было разобрать, что говорило человек пять, если не больше. Средь гомона слышались мужские и женские голоса, кто-то говорил тихо, вероятнее всего, обсуждая происходящие, а кто-то кричал, эти люди, наверно, были участниками происшествия.

По мере приближения голосов, стали открываться двери домов, и из них медленно выходили люди. Взору заклинателей предстали вышедшие жители. Какая-то женщина, увидев что-то за поворотом, ахнула и из глаз её потекли слёзы. Она что-то забормотала себе под нос и на трясущихся ногах пошла в сторону эпицентра событий.

Чувство страха обвило своими липкими лапами юношей, не давая пошевелиться. Ли Вейшенг был пьян, но даже так осознавал, что увидев то, что происходит на соседней улице, чувство отчаяния и непомерный груз, что и так последнее время шли с ним рука об руку, никак не пропадут, а только увеличатся. А Сун Лонгвей находился почти что в светлом разуме, который лишь чуть-чуть затуманил алкоголь, и поэтому ещё лучше осознавал, что происходит то, что лучше не видеть.

Спустя ещё немного времени стали отчётливо слышны слова женщины, которые прерывались её всхлипами:

– Нет! Этого не может быть!... Доченька... Дочка... Любимая моя, почему же ты оставила меня?... Почему выбрали именно тебя?... Чем же ты заслужила это, мой ангелок?... Ну почему же я осталась в этом мире?! Кто-нибудь убейте меня! Я не хочу больше жить! Я хочу отправиться на тот свет вместе с ней!!! – раздался ещё один крик, больше похожий на вой, режущий уши и неприятно проникая в голову.

А после послышался голос мужчины:

– Госпожа, пожалуйста, успокойтесь! Подумайте о том, что испытает барышня Чжан, когда её душа услышит ваши слова?... А господин Чжан? Он же не переживёт, если Вы уйдёте вслед за барышней...

Из-за угла показалась толпа. В центре несли изуродованное тело молодой девушки. А за руку её держала женщина, руки которой дрожали, из глаз текли слёзы и сердце которой разрывалось на части. Эту женщину пытались увести какие-то другие жители, но она сопротивлялась:

– Не трогайте меня! Это моя дочь! Моя! Я никуда не уйду!

Сун Лонгвей взял за руку оцепеневшего Ли Вейшенга и затащил обратно. Пазл сложился – эта женщина никто иная, как супруга, что слегла от горя утраты детей, купца, который поведал всю историю, труп, что несли видимо к похоронному дому, это тело дочери, что первая пропала. Как раз таки Е Сюань ушла помогать с переносом тел.

Картина разворачивалась на приличном расстояние, да и людей было довольно таки много, поэтому все ужасы события юноши не видели. И это очень хорошо, ведь молодой господин и так не очень в хорошем состоянии и кто знает, что может произойти, если он сейчас переживёт ещё одно потрясение? Проверять не хотелось. Особенно Сун Лонгвейю, всё таки он и его учитель прибыли, дабы помочь этому молодому человеку, а не сломать до конца. Поэтому, как только юноша осознал, что конкретно происходит, он увёл Ли Вейшенга, да и собственно себя, что кривить душой, ему тоже не хотелось смотреть на такую ужасающую сцену, подальше за стены, что могли защитить от этого зрелища.

На улице всё ещё стоял крик матери, потерявшей своих любимых детей.

– ...Это... Это родственники погибших?... – еле вымолвил молодой господин.

– Да...

И только сейчас Ли Вейшенг осознал, что это были непросто изувеченные тела, а некогда люди у которых остались родные и близкие. И что будут чувствовать эти родные и близкие, когда увидят это тело? Мать, которую они только что видели, не захотела жить после этого. Получается пострадавших не сотня, а чуть ли не весь город.

– ...Я не понимаю, почему в этом мире столько несчастных?... – шёпотом спросил Ли Вейшенг. Ответа на этот вопрос ни у кого нет. К сожалению, люди страдают, иногда это плохие люди, которые совершили что-то непоправимое, иногда ни в чём неповинные, которые жили свою жизнь, но в какой-то момент всё пошло под откос, а иногда, те кто только появились в этом мире и не прожили даже одного десятка.

– В этом мире почти каждый несчастен... – также тихо ответил Сун Лонгвей.

Е Сюань стояла средь лысых деревьев и смотрела в голубое небо:

– Всё, мы закончили, – сказала она какому-то мужчине.

– Госпожа бессмертная, пожалуйста, помогите нам ещё донести эти тела до похоронного дома...

– Ладно, я помогу.

В похоронном доме на коленях возле гроба сидела женщина. С её щёк стекали большие прозрачные капельки слёз и падали на бледное лицо, лежавшей в гробу девушки.

Заклинательница и несколько жителей прошли внутрь. В руках у них были хиленькие носилки, которые того и гляди развалятся, а на носилках лежали погибшие от рук демонов.

Алые глаза задержались на фигуре женщины, и лицо девушки-заклинательницы исказили боль и сочувствие.

Мужчины стали раскладывать тела по гробам, что-то говоря себе под нос. В похоронном доме, как и полагалось, стояла аура смерти и беспомощности перед ней.

Женщина подняла своё заплаканное лицо, но оно выражало ни грусть и ни тоску по родному человеку, а гнев. Она осмотрела всех присутствующих красными от слёз глазами и гневно закричала:

– Среди вас есть демон!!! Мне доченька всё рассказала! Этот демон плетёт свои сети и вы все уже угодили в них! Вам не жить!!! Этот демон вас сильнее, он убьёт вас! Убьёт и ничего не почувствует! – раздался безумный смех. Она вскочила с места и побежала в сторону небольшого окна. – А вы все уже попались! Попались!!! Весь мир сгинет!!!

Её дрожащая рука потянулась к ножу. Женщина провела ножом по своей шее. Брызнула кровь, её лицо озарила улыбка и из губ потекла кровь. Падая на пол она вымолвила свои последние слова:

– ...Демон... я тебя раскрыла... Доченька я иду к тебе...

Душа покинула тело. Для неё наступил конец.

Е Сюань стояла неподвижно. На её лице алели капли человеческой крови, а тело пробивала мелкая дрожь.

Наступил вечер, солнце давно скрылось за горизонтом. Молодые заклинатели сидели за тем же столом и ожидали ужина. Они успели отдохнуть в своих комнатах и проголодаться. Мысли обоих были заняты женщиной, которая потеряла своих детей и была разбита этим горем.

– Когда уже твой учитель вернётся? – ожидание возвращения Е Сюань нервировало молодого господина. Не поймите неправильно, он не соскучился или что-то подобное, а хотел узнать что же там с убитой горем матерью. Юноши ещё не догадывались о том, что она убита горем буквально, а не в переносном смысле.

– Не знаю, – чувство нервозности у молодых людей совпало. Сун Лонгвей, подперев одной рукой щёку, второй что-то быстро настукивал по поверхности стола.

– Целый день прошёл уж...

Скрипнула входная дверь и послышался звон колокольчика. Сун Лонгвей встрепенулся и обратил свой взор к дверному проёму.

Е Сюань вошла в обеденный зал и подошла к столу где сидели юноши:

– Я вернулась, – голос её был уставшим. Одежда была испачканы в крови и пыли, волосы растрёпанны, на лице были высохшие капли крови. – Вы как? Не скучали? – на лице появилась уставшая, но нежная улыбка.

– По Учителю скучали, а так мы неплохо провели время, – настроение Сун Лонгвейя поднялось и он смог чуть расслабиться.

Е Сюань кивнула и посмотрела на молодого господина в ожидание ответа.

– Не особо, но ждали, – Ли Вейшенг сказал правду.

– И на том спасибо, – улыбка стала ещё шире. – Я по Вам двоим сильно скучала.

– Госпожа Е, это конечно прекрасно, но хотелось бы узнать, как себя чувствует супруга купца Чжана?

– А почему Вы интересуетесь? – сказать, что девушка была удивлена – это ничего не сказать.

– Учитель, спустя какое-то время после того, как Вы ушли, на улице мы увидели супругу купца. Она рыдала и просила, чтобы её убили... Вы её не видели после этого? Не знаете, что с ней?

Заклинательница села рядом со своим учеником:

– Знаю и, к большому сожалению, видела своими глазами, что случилось... – она сделала паузу. – Она исполнила своё желание умереть...

– ...Как?... – новость о кончине женщины ввела молодых заклинателей в ступор. Как так? – вопрос, который их интересовал. Почему её никто не остановил? Почему её оставили одну? Ведь люди видели в каком она состоянии...

Но эти вопросы остались в головах. Не было сил их озвучить. Да и у кого спрашивать? Е Сюань также, как и они, не могла дать ответа на эти вопросы.

– Она покончила с жизнью в похоронном доме. Перерезала своё горло, когда я и местные зашли, чтобы оставить тела погибших...