Глава 6. Городок Бэй
Как и говорила Е Сюань где-то через час состояние стало намного лучше, лишь чуть-чуть побаливала голова. Сразу после того, как Ли Вейшенгу полегчало, заклинатели отправились дальше в путь. Никто, даже молодой господин, не высказал и слова против, ведь ночевать прямо на дороге не хотелось.
– Сколько времени госпожа странствует? Она успела попутешествовать с целителем и взять себе ученика, так ещё и смогла попасть к нам в духовную школу.
– Долго, столько, что я и сама не вспомню. Но когда-то я состояла в числе лучших учеников, которые подавали хорошие надежды, в духовной школе Чюани.
– Что же могло сподвигнуть госпожу Е покинуть эту известнейшую школу в мире заклинательства? Тем более если она была хороша, – для Ли Вейшенга с каждой минутой Е Сюань становилась всё более подозрительной.
– Мои родители были довольно таки известными заклинателями в кругах этой школы, они подавали большие надежды. Я появилась на свет когда им было примерно столько, сколько и вам двоим. Они были молоды, талантливы и любили друг друга, по крайней мере так говорили другие. Когда мне было от силы годика четыре, они погибли на ночной охоте. Я их не помню. И их не помнит мир совершенствующих, ведь не смотря на способности они так и не смогли показать себя, – рассказывала она спокойно без каких-то эмоций. Сун Лонгвей уже знал эту историю, но всё равно внимательно и не отвлекаясь слушал. – Но всё же школа Чюани помнила об их таланте и сообразили, что ребёнок этих заклинателей вероятнее всего такой же талант, хоть и женщина. Хм, – она ухмыльнулась. – Хотя им было это может и на руку, выдать в жёны какому-то верному заклинателю и пусть он управляет этим талантом, как марионеткой. План хороший, да вот только он мне не подходит. Вообщем-то они хорошо ко мне относились и заботились, обучали совершенствованию и этикету, будь он неладен. А как только мне исполнилось пятнадцать, привели какого-то нерадивого заклинателя, но богатого и верного. Ему было в районе тридцати пяти лет, разница в двадцать лет. Не сложно догадаться, но они хотели, чтобы мы поклонились небу, земле и предкам, став мужем и женой. Я знала этикет и понимала что к чему, зачем это всё, и прямо сказала, что не согласна. Меня поставили перед выбор, либо я остаюсь и связываю себя с этим мужчиной, либо ухожу и больше никогда не возвращаюсь. Также не сложно догадаться, что я выбрала второй вариант. У меня тогда не было даже денег, знаний, как устроен обычный мир и духовного оружия. Мне было невыносимо сложно просто выжить, но меня спас как раз таки тот целитель, о котором я сегодня говорила, дальше путешествовали мы вместе.
– То есть потом вы не побоялись и поднялись на гору Линь за духовным оружием даже без наставника?
– Что-то вроде того.
– Почему вы после не присоединились к какой-нибудь школе?
– После моего ухода из духовной школы Чюани учить меня не было некому и несмотря на тот самый «талант» я долго не могла продвинуться в совершенствование, а также мне не хватало практики. Когда же я всё же продвинулась дальше, мне уже не хотелось присоединяться к школам, хотелось как можно большим людям помочь с изгнанием нечисти. А сейчас я не одна, а с личным учеником, и помогать мне надо именно ему, в школе же легче жить и практиковаться.
– То есть если бы не появление в вашей жизни Сун Лонгвейя, вы бы так бы и оставались странствующим заклинателем?
– Наверно. Давайте не будем гадать.
«Она очень странная... Как её вообще нашёл отец?!»
– Сун Лонгвей, а ты до этого где-то учился? – Ли Вейшенг решил узнать хоть что-то о личном ученике этой госпожи. «Такой же он странный?» – этот вопрос крутился в голове.
– Нет. Я нигде до этого не учился. И вообще до этого я жил в простой деревне, до Учителя я не видел ни одного заклинателя.
– И ты так просто согласился стать учеником? Ты же получается тогда вообще не понимал, что такое совершенствование?
– Да, но на то были причины. Я понимал, что в любом случае мне будет лучше, если я пойду с этой госпожой. И я не прогадал.
– Что же должно было происходить в жизни, если ты считал, что в любом случаи будет лучше?
– Много чего. Скорее всего Вы не знаете, как живут на самом деле в бедных деревнях, но думаю в этом путешествие что-то Вы, да узнаете.
– Может быть потом Сун-эр Вам расскажет, как он стал моим учеником.
– Что-то мне подсказывает, что молодому господину этого знать не надо, – говорил он серьёзно и немного мрачно.
– Почему мне не надо этого знать? Если вы хотите стать моими учителем и шисюном, разве вы не должны всё о себе рассказать?
– Прошлое в прошлом. Его не вернуть. Да и тем более в моём прошлом нет ничего интересного, нет каких-то людей о которых Вам стоит знать, с тех времён у меня нет никаких умений. Жизнь была однообразна и без какой-либо цели. Тогда у меня цели даже просто жить не было. Так о чём я могу поведать?
– Молодой господин, понимаете ли никто не хочет открывать своё сердце незнакомцу. Вы нам тоже ничего не рассказали о своём прошлом. Мы Вас и не заставляем, потому что понимаем, что Вы не хотите рассказывать о каких-либо переживания людям, которые и так Вам противны. Я Вам поведала о своей жизни, только потому что я уже пережила все эмоции от всех этих событиях, но если бы меня спросили об этом раньше я бы не рассказала. Я не боюсь осуждения и обсуждения, не боюсь чужого мнения о моей жизни и прошлом. Но Вы и Сун-эр ещё молоды, все события, даже из самого глубокого детства, для Вас ещё цветные, они вызывают какие-то эмоции, Вы не остаётесь к ним безразличны, поэтому абсолютно нормально, что Вы эти чувства не доверяете кому попало. Так что если Вы хотите узнать о прошлом Сун-эра, Вам нужно заслужить его доверие. Также как и чтобы узнать о Вашем, я и Сун-эр должны заслужить Ваше доверие. Я права?
Ли Вейшенг промолчал. Он понял её мысль и согласился с ней.
Но заговорил Сун Лонгвей.
– Учитель как всегда права. Молодой господин, так что Вы сможете узнать о моём прошлом, когда сможете мне рассказать о своём.
– Ты так говоришь, будто бы это точно когда-то случится, – Ли Вейшенг закатил глаза.
– Всё зависит только от Вас. Ведь факт того, что я и Учитель остались на Пике Шуньхво, говорит о том, что мы готовы попытаться открыть Вам душу. Вопрос только в том захотите ли Вы.
– Я не ищу себе учителя...
– Опять же, давайте не будем гадать! Мнение каждого из нас может измениться в любой момент. Давайте лучше поговорим о чём-то более насущном и желательно без негативного окраса.
– Молодой господин, скажите, что обо мне и Учителе Вы думаете? Не в плане кандидатуры в учителя и шисюна, а как о людях.
– Ну... Вы оба странные. Я похожих на вас людей никогда не встречал. А ещё у вас необычные отношения учителя и ученика, вы не общаетесь официально, делитесь всеми мыслями, говорите не думая, что это звучит неграмотно или глупо, шутите и дурачитесь. Я такое впервые вижу.
– Всё просто! Мы свободны ото всех рамок, от этикета, от общественного мнения. Мы почти всю жизнь прожили под открытым небом, в таких условиях не до официоза. Когда спишь и ешь вместе со своим учителем не остаётся того времени, что можно потратить на официальное общение. Тем более я не тот учитель, что оценит если меня будут бояться и вставать по струнку при моём появление на горизонте.
– А ещё мы говорим всё, что на уме, потому что больше некому всю эту чушь сказать. Да и тем более Учитель для меня самый близкий человек.
– Также как и у меня Сун-эр. Разве будешь думать о том, говоришь ли ты глупость своему самому близкому человеку?
– Наверное, нет... – после слов этих людей, что так близки друг другу, Ли Вейшенг задумался о том, был ли тогда в его жизни хоть один человек, которому он мог болтать всё, что вздумается? И такого не находилось. Столько людей в его жизни, которые ему в той или иной степени дороги, но ни одному из них он не мог и не может сказать какую-нибудь глупость.
– У Вас есть такой человек, которому Вы можете сказать всё, что на душе? – Сун Лонгвей заметил, что молодой господин заметно помрачнел.
– Сейчас точно нет.
– Господин, вот Вам урок от меня. Не обязательно такой человек должен свалиться к Вам с неба или же быть с Вами кровного родства, Вы вполне вольны сами постараться найти его. Если бы я сидела сложа руки у меня бы не появилось такого хорошего ученика.
Ли Вейшенг кивнул в ответ. Слова Е Сюань были правильными и он это понимал, но тему развивать не хотелось. Одной из причин являлось, то что Ли Вейшенг смутно понимал, она имеет ввиду, что он может поделиться своими мыслями с ней и Сун Лонгвейем.
Так общаясь ни о чём и обо всём, они ехали пока не стало смеркаться. Сейчас ночи были тёплыми, поэтому после захода солнца было неплохо на улице. Но несмотря на хорошую погоду ехать было дальше тяжело. Все они уже устали, каждый в разной мере, но устали. Хотелось спать, ведь встали они рано, в особенности Е Сюань.
– Учитель, нам бы найти ночлег, а то как-то на улице не хочется оставаться...
– Да, надо бы. Насколько я знаю, если сейчас мы отклонимся от нужной нам дороги на восток, то через час мы должны будем оказаться в небольшом городке под названием Бэй*.
*Грусть, тоска.
– Госпожа Е, но разве не вы двое говорили, что нам нельзя отклоняться от курса? – Ли Вейшенг полностью пришёл в норму и снова начал ехидничать.
– По возможности лучше не отклоняться. Но я думаю, Вы тоже не горите желанием ночевать прямо здесь. Тем более, что час ничего не решит.
– А уважаемый Сун, что думает?
– Я солидарен с мнением Учителя. К тому же мы выехали именно в путешествие, а это значит нам нужно посетить как можно больше городов и деревень по пути на гору Линь, и в случае необходимости, помочь людям с нечистью.
– Вы двое уже были в этом городке?
– Я была одна. Он довольно бедный, серый и грязный. Там много бездомных. Возможно с моего появления всё изменилось, но всё же будьте осторожны.
В скором времени появилась развилка и путники ушли в сторону востока. А уже примерно через час на горизонте появились городские ворота. Они были небольшими, покрашены в красный цвет, который со временем выгорел на солнце.
Стук копыт раздался по центральной улице города, на которой уже никого не было.
– Мда уж, за постройками тут явно не следят.
– Молодой господин, этот город по сравнению со многими другими выглядит ещё неплохо, – Сун Лонгвей знал о чём говорит.
Они ехали к центру города, смотря по сторонам в поисках признаков жизни, но их не было, люди будто бы вымерли. Даже в самом сердце города не было ни души.
– Вон постоялый двор, – Е Сюань кивнула в сторону небольшого дома на нём красовалась вывеска с названием «Синьфу»*.
*Блаженство.
– Что-то не очень то похоже на «Блаженство»... – Ли Вейшенг был мягко говоря поражён местом где ему придётся провести всю ночь.
Заклинатели привязали лошадей и направились ко входу.
Внутри сидела женщина лет сорока и что-то вышивала, как только открылась дверь она отложила вышивку и растянула красные губы в улыбке.
– Здравствуйте, господа бессмертные! Чего желаете? – говорила она любезно и быстро, профессиональная черта.
– Здравствуйте, – начала Е Сюань, – нам, пожалуйста, три комнаты на одну ночь.
– Сейчас-сейчас! – она стала копошиться в своих записях разбросанных по столу. – Куда, господа бессердечные, держат путь?
– На гору Линь.
– Понятно. Вот Вам ключики от трёх комнат на втором этаже. Начиная с первой от лестницы, ваши три комнаты подряд. Если захотите принять душ или поужинать, спускайтесь ко мне, я Вам помогу и подскажу! Хорошего отдыха!
– Спасибо, – Е Сюань чуть кивнула и приподняла уголки губ, едва заметно улыбаясь.
Заклинатели направились по своим комнатам. У всех троих были одинаковые маленькие комнатушки, в которых было зажжено множество палочек благовоний, так что нос резало от их запаха. Обстановка была будто бы не в комнатах постоялого двора, а в комнатах публичного дома.
«Какой ужас! Как же здесь воняет! Какому идиоту пришло в голову зажечь столько палочек?!»
Для человека из очень знаменитой и обеспеченной семьи, который никогда не бывал в таких условиях, это был удар.
Молодой господин очень хотел спать, поэтому ни о каком ужине или о банных процедурах даже не думал. Но и заснуть тоже не получалось. Нос резало от непривычного и очень неприятного запаха, кровать скрипела и была очень жёсткой, постельное бельё было из самых дешёвых тканей, оно не приятно липло к коже и сминалось от малейших движений. После пятнадцати минут мучений, когда хочется спать, а ты не можешь, голова раскалывается на части и ничего не соображает, Ли Вейшенг встал с кровати и в полудрёме пошёл к чуть приоткрытому окну, чтобы открыть его полностью.
В скором времени неприятный запах выветрился, в комнату стал проступать приятный тёплый ветерок, за окном пели свою песнь цикады, и сон стал медленно захватывать тело молодого господина вытесняя его мысли и проблемы, скорбь и неприязнь, злость и боль в голове.
Стало тихо и спокойно.
Сун Лонгвей зайдя в комнату ничуть не удивился интерьеру и благовониям, которые наполняли своим ароматическим дымом всё пространство комнаты. Он прекрасно понимал для чего всё это было сделано.
Город Бэй маленький и здесь никогда не было публичных домов, но люди хотели развлечений, поэтому приходили в обычный постоялый дом со своими любовниками, а иногда и с людьми лёгкого поведения. Хозяйка этого постоялого дома осознавала эту ситуацию, и поэтому нацеливалась именно на таких посетителей, делая этот дом универсальным местом для отдыха приезжих путников и для развлечения людей ищущих ласки.
Сун Лонгвей ни раз бывал в таких «постоялых» домах и ещё очень давно Учитель ему объяснила, что происходит в таких местах, дабы не травмировать его психику ещё больше. В подобных местах часто была плохая шумо изоляция, а также аморальные люди, которых было пруд пруди в этих домах, могли кричать, ругаться и говорить непристойности прямо в коридорах ведущих в номера.
К сожалению в маленьких городах были только такие постоялые дома, поэтому даже при сильном желание и наличие всего золота мира, другого жилья было попросту не снять.
Изначально Сун Лонгвейя это поражало, ему становилось противно, и часто он уговаривал Е Сюань попросту ничего не снимать и останавливаться отдыхать на улице. Но время шло, он всё больше и больше терял интерес к делам других людей, к их образу жизни, и сейчас он попросту не акцентировал на этом внимания, был безразличен.
Первым делом он потушил благовония, потом открыл окно нараспашку, снял с себя верхнее одеяние и лёг спать.
Сон быстро забрал его в своё царство.
Е Сюань поселилась в самой последний комнате, поэтому за одной из стен у неё были соседи.
Как она узнала, что они были?
Легко. По вздохам, ахам, скрипам, вскрикам и пошлым разговорам.
Она презрительно посмотрела в сторону той стены от которой исходили все эти недвусмысленные звуки.
«Всё же хорошо, что молодой господин не стал возмущаться, когда я ему сказала, как мы расселимся.»
Даже представить страшно, чтобы случилось с тем юношей, который был в ужасе лишь от запаха стоявшего в комнатах, если бы он услышал всё это.
Но Е Сюань не стала заострять на этом своё внимания, а достала из своего рукава небольшую книжку, которую судя по всему сделала сама. Она была стара, страницы, и без того жёлтые, успели чуть ли не почернеть от времени, тонкая обложка была порвана в нескольких местах, нитки, которыми были сшиты страницы, неаккуратно и неопытно, но с душой и старанием, были грязны и изношены.
На обложке красовались аккуратно выведенные иероглифы.
«Приключения барышни Е и Уважаемого И Ченя*». Это название было аккуратно зачёркнуто, а чуть ниже написано всё тем же почерком: «Скитание по миру бездомной Е и Лучшего Ученика Сун Лонгвейя».
*Великое солнце.
Она пролистала страницы почти до самого конца, иногда останавливаясь на каких-то записях и читала их с ничего не выражающим лицом, лишь её алые глаза стали чуть больше блестеть.
Е Сюань взяла в руку перо, которое очень кстати оказалось в этом номере и стала что-то писать. Из под пера выходили аккуратные штришки, образуя небольшие иероглифы.
Она исписала половину страницы, отложила перо и убрала книжку, после чего легла на кровать. За стеной всё ещё были слышны звуки страсти, но к Е Сюань они не имели никакого отношения. Её глаза медленно закрылись и её разум всё больше затуманивался.
– Спокойной ночи... – на грани реальности и мира грёз пробормотала она, после чего она уснула.