Глава 15: Параллельная Реальность Марины
Пока мой астральный двойник, измочаленный и пыльный, отбивался от очередной порции ментальных счетов за ЖКХ, а воображаемые бабушки из «денежного марафона» пытались выжать из него последние фантомные соки, в реальности, где царил смог и городской шум, Марина не сидела сложа руки. Она была там, плоть от плоти, среди настоящих светофоров и запаха бензина, пробиваясь через барьеры куда более осязаемые, чем мои астральные. Вот что значит настоящая, приземленная борьба, думал я, если бы в астрале еще оставались мыслительные ресурсы, не занятые подсчетом пени за фантомную воду. Пока я там, в астрале, сражался с цифровыми лярвами, Марина пробивалась через реальные барьеры.
Наверное, именно об этом и говорят все эти коучи – о синергии и командной работе. Я – гений астрала (по крайней мере, сам себе так говорил), она – титан расследования в мире форм и материй. И если бы не ее въедливость, ее почти болезненное стремление докопаться до истины, мы бы до сих пор теряли пульты и ждали, пока голуби принесут нам деньги. Ее прагматизм, который еще вчера казался мне скучным и ограничивающим, теперь ощущался как якорь, прочно держащий нас на этой линии реальности, пока моя собственная линия растягивалась и вибрировала, готовая лопнуть под напором Кирилловых глюков.
Марина двигалась по городу, словно тень, сотканная из дедукции и кофеина. Улицы, еще недавно обычные, теперь жили своей, чуть тронутой безумием Кирилла жизнью. То тут, то там, из стен домов проступали еле заметные геометрические узоры, пульсирующие мягким, почти неслышным светом. Рекламные щиты вместо привычных слоганов демонстрировали фрактальные паттерны, меняющие цвет от мятно-зеленого до глубокого индиго, заставляя прохожих инстинктивно отводить взгляд. Марина же, привыкшая выхватывать детали из информационного шума, не пропустила ни одной из этих странностей. Она фиксировала их внутренним взглядом, как микроскопические улики в грандиозном, невидимом преступлении.
Ее журналистский нюх, отточенный годами погони за сенсациями и поиском истины в груде полуправды, работал безотказно. После моего рассказа о Кирилле и его «квантовом шифраторе», Марина буквально вцепилась в расследование, словно голодная гиена в сочную кость. Форум «метафизических гиков», который мне казался сборником шизофренических заметок, для Марины стал кладезем информации. Она сортировала обрывки слухов, расшифровывала сленг, который звучал для меня как тарабарщина, и выстраивала логические цепочки. Она искала совпадения между «сбоями в матрице», о которых вещали завсегдатаи форума, и моими «астральными искажениями», о которых я так вдохновенно ей рассказывал. Каждый рассказ о самопроизвольной дематериализации ложки или появлении единорога в общественном транспорте был для нее не поводом для смеха, а кусочком пазла, который она методично складывала.
«Так, 'цифровой маг' Кирилл, бывший айтишник... одержим 'оптимизацией реальности'... создает квантовые петли... аномалии в городе нарастают, — проносилось в ее голове, пока она, склонившись над старым планшетом, пролистывала посты на форуме. — Форумчане пишут о всплесках некой 'новой энергии', о 'странных волнах', исходящих из района старой промышленной зоны...». Ее пальцы скользили по экрану, останавливаясь на каждой зацепке: анонимные сообщения о странном «гуле», идущем из заброшенного заводского корпуса, упоминания о свечении, напоминающем северное сияние, но только над крышей старого склада. Вся эта информация, для обычного человека просто мистика, для Марины превращалась в координаты на карте. Она перепроверяла их через свои источники: старые знакомые в коммунальных службах, охранники, таксисты. Отрабатывала каждую наводку, отметая ложные и подтверждая подозрительные.
Проникновение в Лабораторию-Святилище
Когда координаты совпали, указав на давно заброшенное здание бывшего научно-исследовательского института на окраине города, Марина ощутила легкое покалывание в кончиках пальцев – то самое предвкушение, которое всегда предшествовало большой истории. Она надела удобную, неброскую одежду, собрала волосы в тугой хвост, чтобы не мешали, и накинула на плечо потертую, но вместительную сумку, в которой лежали не только диктофон и фотоаппарат, но и увесистый газовый баллончик, который она всегда носила «на всякий случай». Это не просто репортаж, думала она, прокладывая маршрут на навигаторе, это... вход в другой мир. Или попытка спасти свой собственный.
Путь к зданию пролегал через обветшалый индустриальный квартал. Воздух здесь пах ржавчиной, затхлой водой и чем-то неуловимо металлическим, как будто сам воздух был пропитан невидимой электроникой. Тишина была неестественной, прерываемой лишь редким скрипом покосившихся ворот и шелестом сухого бурьяна. Окна здания, словно пустые глазницы, смотрели на нее с мертвой отрешенностью, но за одним из них, на самом верхнем этаже, Марина уловила едва заметное, пульсирующее синее свечение. Это был не обычный свет, а нечто живое, дышащее, напоминающее глубокий вдох и выдох. Ее сердце, обычно спокойное и ровное, начало отбивать чуть более быстрый ритм.
Проникнуть внутрь оказалось проще, чем она ожидала. Старая боковая дверь была не заперта, а лишь прикрыта. Он настолько уверен в своей гениальности, что даже не позаботился о банальной защите? Или это тоже какая-то его «оптимизация»? — мелькнула мысль. Деревянная рама застонала, пропуская ее в кромешную тьму коридора, наполненного запахом плесени и давно застоявшейся пыли. Каждый ее шаг сопровождался эхом, отражающимся от голых стен, создавая ощущение, что она идет по дну гигантской, заброшенной шахты. Внезапно, откуда-то сверху, донесся низкий, ровный гул, напоминающий работу старого трансформатора, но с легкой, почти музыкальной модуляцией. Он вибрировал в воздухе, проникая под кожу, заставляя мелкие волоски на руках встать дыбом. Это был звук «квантового шифратора».
Алтарь Электроники и Безумная Гармония
Чем выше она поднималась по скрипучим, металлическим лестницам, тем сильнее становился гул, трансформируясь в почти слышимый рокот, а синее свечение за окнами усиливалось, окрашивая пыльные пролеты в сюрреалистические оттенки. Когда Марина наконец достигла нужного этажа, ей не пришлось искать дверь – она была распахнута настежь, словно приглашая взойти на некий алтарь. И то, что она увидела внутри, заставило ее застыть на пороге, по-настоящему ощутив дрожь, которую до сих пор считала прерогативой мистиков.
Это была не просто комната. Это был манифест безумия, смешанного с гениальностью. Она проникла в его «серверную комнату», которая оказалась не просто комнатой, а каким-то алтарем из электроники, заставленным амулетами и старинными книгами по нумерологии. Помещение, когда-то, вероятно, служившее офисом или лабораторией, теперь напоминало сакральное пространство, где религия встретилась с технологиями и зачала нечто, не поддающееся логике. Посередине, на возвышении из паллет и старых ящиков, стоял он – «квантовый шифратор». Он был огромен, собран из десятков разномастных компонентов: старые мониторы, перевернутые вверх ногами и источающие блеклое, пульсирующее свечение; обмотанные изолентой провода, словно змеи, извивались вокруг черных пластиковых корпусов; медные трубки, изогнутые в причудливые, почти оккультные символы, переплетались с тонкими, едва заметными оптоволоконными нитями, светящимися изнутри. Напряжение в воздухе было почти физическим, вызывая в ноздрях острый запах озона и горелого пластика, смешанный с чем-то неуловимо сладким, как будто невидимые шестерни перемалывали саму реальность, высвобождая чистую, концентрированную энергию.
Вокруг шифратора, на каждом свободном клочке поверхности, были разложены предметы, которые Кириллу, видимо, служили вдохновением или инструментами. Потрепанные фолианты по алхимии и герметизму лежали рядом с новенькими брошюрами о блокчейне и квантовых вычислениях. В углах комнаты, на высоких, шатких штативах, качались маятники, их ритмичное движение казалось синхронизированным с едва слышным, низким гулом аппарата. Вся комната была пронизана энергетическими потоками, которые Марина, хотя и не «видела» их, как я, ощущала кожей – как легкое покалывание, как статический электрический заряд, как предвестник грозы. По стенам были развешаны амулеты, сделанные из компьютерных плат, украшенных причудливо согнутыми микросхемами и позолоченными резисторами. Рядом с ними висели настоящие обереги: высушенные травы, связки перьев, даже небольшой, но очень древний, как казалось, индейский ловец снов, сплетенный из медных проводов и оптических кабелей. На полу, среди рассыпанных кристаллов кварца, блестели осколки CD-дисков, выложенные в форме мандалы.
Марина медленно прошла по комнате, ее взгляд скользил от одного предмета к другому, пытаясь осмыслить увиденное. Древние руны, нарисованные светящейся краской, переплетались с линиями на схемах печатных плат. Символы Инь-Ян были вписаны в двоичный код. Он не просто использует технологии, поняла она, он... он их оживляет. Или пытается скрестить со своей верой. Ее прагматичный мозг отчаянно сопротивлялся, пытаясь найти логическое объяснение этой абракадабре, но увиденное выходило за рамки любого, даже самого смелого, научного допущения. Этот Кирилл был не просто хакером, не просто безумцем – он был творцом нового, совершенно абсурдного, но по-своему грандиозного мира.
«Все эти цифровые ловушки, которые Андрей описывал, — мелькнуло в ее голове, когда она приблизилась к шифратору. — Они не просто технологически сложны, они зашифрованы с помощью эзотерических символов. Вот почему мои обычные методы не работают». На поверхности самого шифратора, под слоем пыли и мерцающих индикаторов, она разглядела тонкие гравировки, напоминающие одновременно схемы микросхем и какие-то древние глифы. Кабели были не просто подключены – они были завязаны в узлы, напоминающие морские, но при этом явно несущие некий эзотерический смысл. Здесь был и узел вечности, и узел защиты, и даже, как ей показалось, узел... достатка.
На одном из экранов, подключенных к шифратору, Марина увидела мерцающие строки кода, но между привычными командами и переменными мелькали странные символы, похожие на санскритские мантры, вписанные прямо в структуру кода. Иногда, когда ее взгляд задерживался на одной из таких строк, по экрану пробегала едва заметная рябь, словно легкое возмущение, вызванное ее попыткой постичь их смысл. Как это отключить? – вопрос эхом отдавался в ее голове. – Нажать красную кнопку? Выдернуть вилку? Или нужно спеть мантру, пока держишься за два оголенных провода?
Она начала методично исследовать аппарат, полагаясь на интуицию, которой, как она думала, у нее не было. Ее пальцы скользили по холодному металлу, по горячему пластику. Она прислушивалась к гулу, пытаясь уловить в нем какой-то ритм, какую-то логику. Она пробовала нажимать на кнопки, которые, казалось, не имели никакого смысла, но при этом были расположены симметрично, словно элементы некоего заклинания. Она чувствовала, как ее мозг, привыкший к четкой логике, начинал перестраиваться, пытаясь найти точки пересечения между этой безумной техникой и абсолютно иррациональной мистикой. Она даже поймала себя на мысли, что если сейчас начать медитировать, возможно, она увидит решение. Тут же одернула себя. Нет, Марина, ты журналист. Ты ищешь факты. Ну, или хотя бы кнопку «выкл».
Невидимая Связь и Сплетение Судеб
В это же самое время, в астрале, где я продолжал биться с проекциями налоговых инспекторов и бесконечных презентаций Блиновской, я вдруг ощутил тонкое, едва уловимое изменение. Это было не прямое видение, не четкий образ, а скорее фантомное прикосновение, будто кто-то далеко-далеко, в другом измерении, на мгновение дотронулся до струны моей души. Словно кто-то нажал кнопку «пауза» в астральной очереди.
Я почувствовал всплеск ее решимости, ее почти животную хватку. Это было похоже на то, как если бы в кромешной тьме, где меня одолевали мои внутренние демоны, вдруг проклюнулся крошечный, мерцающий огонек. Это была она, Марина. Ее энергия, пусть и не такая яркая, как моя, но куда более сфокусированная, целенаправленная. Она пробивалась через что-то твердое, что-то... материальное.
В моей истощенной астральной оболочке, которая к этому моменту напоминала смятый фантик от конфеты, проснулась искорка надежды. Я не знал, что именно она делает, но чувствовал ее борьбу, как будто она тоже являлась частью моего собственного астрального боя. Ее усилия, словно невидимые импульсы, долетали до меня, даруя крошечные передышки в бессмысленной битве. Мои внутренние монополии на страдания вдруг сменились осознанием: мы не одиноки. Мы не просто два отдельных человека, застрявшие в своих проблемах; мы были связаны, как два разных конца одного и того же провода, по которому текла энергия – моя астральная, ее – реальная, но обе направленные на одну цель. Моя борьба в астрале, ее борьба в материи – это было одно целое, одно космическое движение.
Марина, не подозревая о моем астральном дежавю, продолжала свой осмотр. Ее взгляд упал на небольшой монитор, встроенный в боковую панель шифратора. На нем отображалась какая-то диаграмма, напоминающая одновременно схему электрической цепи и сложную мандалу. Один из сегментов этой диаграммы пульсировал ярче других. Под ним, едва различимой мелким шрифтом, была надпись на латыни: «Clavis ad realitatem». Ключ к реальности. Рядом с этим сегментом располагался небольшой, на первый взгляд, декоративный рычажок, стилизованный под старинный рунический символ. Марина протянула руку, ее пальцы, привыкшие к клавиатуре и сенсорным экранам, с нерешительностью замерли над этим аналоговым артефактом. Вот оно. Либо все, либо ничего.