Глава 2
Алан Тулси обожал канун Рождества, в это время детки ещё чаще пробегали мимо его магазина, и смех их разносился по всей улице, отзываясь эхом где-то вдали. Он мог часами слушать эту музыку, параллельно расставляя на прилавки продукты.
Магазин Мистера Тулси всегда имел спрос, не потому что у него был качественный товар, хотя это правда, но и потому что Алан был прекрасным собеседником и в целом хорошим человеком. Старичок обожал детей, которые частенько сновали у его магазинчика, и даже звал их к себе в гости, чтобы угостить имбирными пряниками и напоить чаем. Все жители деревушки Блэгдон-Хилл, знавшие старичка Алана, были от него в восторге; они очень уважали и любили его. Такого обычного и милого Мистера Тулси, владельца маленького магазинчика на Фловер-стрит.
Джон Оклер, местный весельчак, частенько забегал к нему со своей сестрой Оливией. Они рассказывали ему разные истории, вот, например, как этой зимой они катались на озере около церкви, или как Майкл слепил снежную бабу и как Джон снова пролез во двор старого Стинги. Мистер Тулси никогда не одобрял такого рвения мальчика, но и запрещать ему не мог. Всё же Алан считал, что старый Новак,когда-нибудь да вернётся, но доживёт ли он до этого момента? Кто знает?
И вот стоило только вспомнить милого Джона, как тот с испуганными глазами ворвался в его магазин, прижимаясь всем телом к двери.
— Джон, на тебе лица нет! — с волнением сказал Алан, подбегая к мальчику. — Что случилось? — Джон что-то невнятно пытался донести до старика, но тот лишь хмурил свои густые брови, и из всего лепета смог разобрать только слово «Стинги».
— Ты снова полез к старику Стинги? — мальчик кивнул, и Мистер Тулси устало вздохнул. Он похлопал Джона по плечу и провел его в соседнюю комнату. — Не стоило будить Новака, — продолжил Алан, пропуская мальчика в небольшое уютное помещение, где стояла старенькая плита, два кресла и столик, на котором лежала ваза с имбирными пряниками. Алан, привыкший к гостям, всегда имел в своем скудном, по его мнению, ассортименте, если не горячий, то хотя бы теплый чай. Вот и сейчас, стоило только мальчику ворваться в его обитель, как мистер Тулси тут же начал его отогревать.
— Он не спал… — тихо ответил Джон, снимая с себя шубу. Рука, что держала чайник, дрогнула.
— Не спал, говоришь? — мальчик взял из вазы пряник и согласно промычал. Мужчина взглянул на прибитый к стене календарь, где красным было выведено число двадцать четыре, и снова вздохнул. — Новак… Новак… — прошептал Алан, пристально вглядываясь в окно, где огромными хлопьями падали снежинки. Он аккуратно налил в кружку ароматный чай и тут же поставил его перед Оклером.
— Это так странно… — причмокивая, выдал вдруг Джон. — В канун Рождества старик всегда злее обычного. И что ещё страннее, по этим утрам он встаёт раньше… намного раньше… — Мальчик осторожно отхлебнул горячий напиток и удовлетворённо промычал. У мистера Тулси всегда был вкусный чай. Это, наверное, была ещё одна причина прибегать к нему зимой. Добрый старичок не только рассказывал удивительные истории из своей жизни, но и мог угостить чем-нибудь вкусненьким.
— Не странно… На всё есть своя причина, Джон, — ответил ему Алан, присаживаясь в кресло.
— И какая же? — Мальчик тут же отставил кружку, понимая, что сейчас мистер Тулси поделится с ним ещё одной историей.
— В канун Рождества погибла его жена…
— Жена?! — воскликнул Джон и в шоке уставился на мистера Тулси. — Как у такого ворчливого и противного сухаря могла быть жена? — Оклер не верил в услышанное, он готов был поклясться, что мистер Тулси врёт. Не мог старик Стинги быть женат. Не мог.
— Ее звали Марта… — Алан печалью улыбнулся. — И Новак Стинги не всегда был таким, мой дорогой Джон.
— Не верю. Все как один утверждают, что Старик Стинги всегда был таким. Всегда. — Упертости Оклеру было не занимать, это знал каждый из ребят деревушки Блэгдон-Хилл. И мальчику нужны были весомые доказательства, чтобы поверить в услышанное.
— Хочешь верь, хочешь нет, однако тебе стоит понять одну вещь, — Алан поудобнее сел в кресле и даже не обратил внимание на высказывание ребенка. Однако голос, который всегда звучал с нотками озорства, был как никогда серьёзен. — Когда люди теряют самое дорогое, они становятся разбитыми. Это как фарфоровая статуэтка, которую ты изувечил в моем магазине несколько дней назад. Статуэтку не вернуть в прежнее состояние, так и с душой человека: когда он теряет нечто важное и ценное, он меняется. Иногда в хорошую сторону, иногда в плохую. Вот и старина Стинги изменился после потери своей жены. — Он прикрыл глаза, предаваясь воспоминаниям. — И я, наверное, единственный, кто помнит его юным и зеленым… как весеннюю траву на лугу.
— Не согласен, — ответил ему мальчик с вызовом, глядя на мистера Тулси, и взгляд его был ну уж очень упрямым. — Статуэтку можно склеить. И вообще, когда старик Стинги забрал любимую куклу Оливии, она хоть и плакала, но быстро смирилась. — На такой выпад мистер Тулси снисходительно улыбнулся и покачал головой.
— Это не та потеря, мой дорогой Джон. Оливии после этого купили новую куклу, потому она быстро переключилась. А статуэтку склеить можно, но трещины, которые на ней останутся, нельзя. Рано или поздно из-за этих трещин фарфоровая статуэтка вновь рассыпется.
Джон в растерянности смотрел на мистера Тулси и не знал, что ему ответить. Мальчик понятия не имел, какого это — потерять что-то настолько важное, чтобы отвернуться от всего мира, и не имел представления о том, каково это в принципе — потерять что-то столь ценное. Странное чувство поселилось глубоко внутри него, заставляя сердце сильно сжиматься.
— Как она умерла…? — сипло спросил мальчик, наблюдая, как лицо мистера Тулси приобретает горестное выражение. Мужчина тут же снял массивные круглые очки и потер переносицу.
— Она умерла от болезни… — дрогнувшим голосом ответил Алан и глубоко вздохнул, словно боялся вспоминать те времена своей юности.Джон видел, как старику тяжело говорить об этом, но остановить его не мог. Почему-то Оклер считал, что он должен узнать эту историю и наконец понять, кто же такой этот Новак Стинги. Возможно, это было эгоистично, однако на тот момент маленький Джон так не считал. Может быть, в будущем он пожалеет об этом, но сейчас он был готов слушать Алана Тулси как никогда раньше.