Густая карамель

Семь лет назад

Она искренне верила, что мир с его безграничными возможностями и невероятным прогрессом принесет в будущем только счастье. Она обязательно станет кем-то весомым, будет бороться против болезней, помогать нуждающимся и никого не обманывать. Непременно будет... Однако мечты десятилетки – это дерьмовая ставка, хуже только наивные грезы о счастливом браке и идеальной американской мечте, такой прогнившей и дурно пахнущей лицемерием, что глаза щиплет от зловония.

Аврора родилась в Англии, в крошечном городке, где всегда тихо, свежий воздух, зеленые поля, лужайки, маленькие уютные коттеджи, построенные будто самим волшебником для приветливых людей. Тут каждый знал друг друга, радовался встрече искренне, хоть и со свойственной английской чопорностью. Пожилые леди, некогда переехавшие из самого Лондона, одевались строго и скучно, будто по старой памяти, а вот местные жители – свободно и современно. Большинство из них носили удобную одежду, чтобы заниматься сельским хозяйством. И Рори бы многое отдала, чтобы время замерло навсегда, чтобы отец с матерью не разводились. Печальное зрелище: ребенок, зовущий маму в здании суда. Но ей не было дела. В тот момент мать уже погрязла в любви к молоденькому парнишке с фермы: его точеные тело и лицо были слишком привлекательными для сорокалетней женщины, уставшей от семейной жизни. Хотелось было верить, что это единственное предательство, которое постигнет на протяжении жизни, но такового не случилось.

Семья Авроры владела кондитерским бизнесом. Карамель «Кэррингтон» издавна славилась особенным вкусом, в частности на западе Англии. Прабабушка по отцовской линии создала уникальный рецепт густой карамели, вкус которой не мог повторить никто. Рецепт секретно передавали из поколения в поколение, сохраняя таинство и уберегая от шныряющих рядом капиталистов.

Мистер Харри Кэррингтон был человеком умным, но простодушным, акулой бизнеса не назовешь. Он скорее подходил на роль самого кондитера, чем того, кто стоит у руля и контролирует: мечтатель, поэт, философ с трубкой в саду. Он наслаждался жизнью и дыханием природы, пытаясь совладать с разрастающейся долговой ямой. На его удачу в город вернулся старый приятель, который уже много лет жил в Америке. Леон Дуглас, сорокаоднолетний бизнесмен со стальной деловой хваткой, помог предприятию «Кэррингтон» выстоять. За что Харри был безмерно благодарен.

Дуглас был вдовцом с двухлетним сыном на руках.

Впервые Рори встретила его на пикнике, который устраивала ее восьмидесятилетняя бабушка в честь дня города. Мистер Дуглас не произвел ни положительного, ни отрицательного впечатления. Аврора совершенно не запомнила его лица, когда из вежливости поздоровалась, а после, свойственно беззаботному подростку, ветрено унеслась к одной из своих подруг. Рори ела яблочный пирог под зелеными ветвями дерева, испачкав кончик носа в сахарной пудре, мило улыбалась, болтая о том о сем с приятельницей. Бабушка учила манерам, но временами детское побеждало: Рори веселилась, гарцевала в белоснежном платье с рюшами, в красивых гольфах и новеньких туфлях, не заботясь о чистоте.

Леон наблюдал. Он сидел на красивом плетеном садовом кресле, искренне делая вид, что внимает каждому слову собеседника. Но взгляд его был прикован к девчонке с холодным нордическим блондом и фарфоровой кожей. Плавная, нежная, она возрождала в нем нечто давно забытое, запретное. Дуглас будто навис над пропастью, в которую сладостно хотелось сорваться. А Аврора все вертелась, плясала, держала за руку старушку, разливала чай и даже не подозревала, что хищник уже в доме.

*****

Пятнадцатилетние девочки не годятся в няньки, поэтому, когда друг отца пришел с маленьким сыном, Рори не очень-то обрадовалась, но присмотреть согласилась, пока взрослые решали свои проблемы. Малыш оказался чересчур шустрым: ползал, открывал ящички, разбрасывал карандаши, а после и вовсе выбежал на улицу и припал к ближайшей клумбе, начав копать землю. Аврора сорвалась с места, чтобы остановить сорванца, но запнулась на ступеньке возле входа, расшибив коленку в кровь.

Мистер Дуглас выбежал на звук, а после помог девушке подняться, потянув за локоть. Вынув из кармана платок, он приложил его к окровавленной коленке трясущейся рукой. Рори решила, что мужчина боится крови, отчего ей стало стыдно, но дело было совсем не в этом.

Холодная мягкая кожа под его пальцами нагревалась, желание получить что-то еще овладевало разумом. Леон присел на корточки, обмотал рану потуже, пощупал второе колено, оправдываясь тем, что проверил, в порядке ли оно. И, возможно, он продолжил бы ласкать свои нездоровые надежды, если бы не появившийся Харри.

После этого случая Дугласы стали гостить все чаще. Рори раздражалась, когда мелкий сопливый малец в очередной раз портил учебные тетради, нажёвывая их окрепшими молочными зубами. Поэтому частенько во время подобных визитов уходила в дом бабушки, что, несомненно, расстраивало Леона. Он, сам того не замечая, привставал с места, когда Аврора входила в комнату, влекомый тягой оказаться к ней ближе, поравняться плечом к плечу, ненароком прикоснуться, почувствовать ее дыхание на собственной коже. Однажды ему это удалось, уловить воздух из ее ноздрей по чистой случайности. И хотя в этом не было ничего сверхъестественного, Дуглас ощутил тяжесть внизу.

Спустя некоторое время дела на семейном предприятии снова пошли не по плану. Харри заключил несколько пагубных сделок, а потому вновь попросил помощи у друга. Однако тот не спешил с безвозмездной помощью.

– Продай мне рецепт, – потребовал Леон.

– Нет. Это невозможно. Я не могу.

– Ты разоришься и оставишь Аврору в нищете, – надавил он, прогуливаясь возле осенних яблонь по желтой траве.

– Это дело всей моей семьи. Поколений! Как же я смогу? Это предательство.

– Предательство, Харри, это разориться, подставить под удар будущее Авроры, но зато остаться с рецептом, который уже никому ничем не поможет. Тебе все равно придется это сделать, вопрос в цене. Сегодня ты продашь его за сто тысяч фунтов, а завтра за десятку.

Мягкотелость Кэррингтона сыграла с ним злую шутку – рецепт оказался в руках Дугласа, а вот знаний ведений бизнеса от денег не прибавилось. А потому спустя время все вновь пришло в упадок. Тогда Леон, прикрываясь напускной добросердечностью, одолжил кругленькую сумму «другу» с пометкой «вернуть до следующего лета», но, как и ожидалось, возвращать было уже нечего. Чтобы расплатиться с долгом, горе-бизнесмен заключил сделку с ростовщиками, подписав тем самым себе приговор.

– Что же делать? – мельтешил Харри. Он рвал на себе волосы, слоняясь по гостиной.

– Не верю, что ты связался с ростовщиками, – искренне удивился Леон. – Попросил бы у меня об отсрочке.

– Они угрожают мне, хотят отнять дом! Они угрожали Авроре.

Равнодушное сердце Леона дрогнуло.

– Я помогу тебе.

– Друг, спасибо. Спасибо тебе, – Харри хватался за руки Леона, как утопающий за шлюпку. – Все верну! До монеты!

– Погоди ты. Я помогу тебе, но взамен. Отдай Аврору за меня замуж.

– Что? Ты с ума сошел, – мужчина отступил, пытаясь переварить информацию. – Ей шестнадцать лет!

– Ты все не так понял. Так ты сможешь ее защитить. Никто не тронет ее, если она Дуглас. А ты разберешься с ростовщиками.

– Но она совсем еще ребенок.

– Нужно лишь разрешение от родителя или опекуна на официальный брак с несовершеннолетним, – видя в глазах напротив сомнения, он решил надавить посильнее. – Харри, что, если это вновь повторится? Я лишь хочу защитить ее. Ради тебя.

*****

Аврора плохо помнила церемонию, ведь это походило на плохой сон. Отец обрисовал ситуацию, сказав, что происходящее для ее же блага, но было сложно смириться с подобным выбором. Более того, он запретил делиться новостью с бабушкой, дабы не ранить старушку переживаниями, ведь ей немного осталось. Рори плакала, сильно плакала всю дорогу в машине до церкви, беспомощно прося отца все отменить. Харри тяжело вздыхал, обдумывал правильность решения, а потом повторял мантру «верного выбора», надиктованную Леоном. Свадебного платья не было, не было и гостей, только кольца, скудно напоминающие о дне бракосочетания. Дуглас болезненно втолкнул золотое кольцо на хрупкий пальчик Рори, а свое надел сам, не стесняясь демонстрировать довольное лицо.

Хуже всего было то, что пришлось переехать в дом Леона и его сына. Для Рори выделили отдельную комнату, перевезли все необходимые вещи. До школы добираться стало сложнее, а когда прошел слух о том, что «Аврора Кэррингтон, вся из себя правильная девочка, выскочила замуж и уж точно по залету», жизнь превратилась в ад. Рори не смогла справиться со слухами, постоянно нервничала и плакала, а потому перешла на домашнее обучение.

К весне все устаканилось, жизнь стала предсказуемой, до безумия скучной. Забавно, но некогда ненавистный сыночек Леона стал самым близким и родным мальчиком. Она проводила с ним много времени, разговаривала, гуляла, но все же по вечерам на нее накатывала тоска по сверстникам.

– С днем рождения, жена, – Леон постучался в ее спальню с самого утра. – Семнадцать, прекрасный возраст.

Рори ненавидела, когда Дуглас обращался к ней, употребляя слово «жена», более того, она вообще не любила с ним разговаривать.

– У меня для тебя подарок, – мужчина достал из кармана брюк небольшую коробочку.

Внутри на мягкой подушечке лежала золотая подвеска с крохотным перышком посередине.

– Позволишь тебе помочь с этим? – как-то лукаво, приторно и мерзостно попросил он.

Рори скуксилась, но все же кивнула оттого, что не понимала, куда себя деть. За полгода брака ей не удалось привыкнуть к его присутствию, запаху, тембру голоса. Каждый раз, едва заслышав его, она содрогалась, чувствуя потаенное желание спрятаться и не дышать.

Теплые, сухие пальцы легонько коснулись фарфоровой шеи. Цепочка холодом обожгла под подбородком, щекотно опадая на грудь. Дыхание Леона вожделенно содрогнулось, это походило на сдержанный стон удовлетворения. Ком в горле Рори плотно встал, мешая подышать. Она тут же раскашлялась и отошла к окну, жадно глотая воздух, пытаясь отхаркнуть это выворачивающее наизнанку предчувствие.

– Выпей воды, – Дуглас взял со стола графин с водой, спешно налил в стакан, оплескав напряженные волосистые запястья. Он протянул стакан.

Рори злобно сверкнула голубыми глазами.

На удивление Леона это не отторгало, а наоборот, он находил в этом что-то привлекательное. Его гордая девочка взрослела, выпускала коготки. Однако вместе с этим осознанием приходило нетерпение – он все больше и больше хотел дотронуться до нее, запутать пальцы в нордически-белых волосах, ощущая их сухой шелк меж фаланг. Свободная сорочка, что висела на хрупком теле, не подчеркивала ни фигуры, ни форм, но Леон уже давно следил за тем, как Рори наливается женственностью, соками молодой женщины: грудь, бедра, ягодицы. Безумно красивая и законно принадлежащая ему.

Дуглас не удержался, притянул напуганную Рори к себе, крепко обнимая за талию, поднес край стакана к ее напряженным губам, заставляя пить. Розовые губы едва ли разомкнулись. Вода выливалась через край, стекая по подбородку, капая на грудь прозрачными кляксами. Леон неуравновешенно подался вперед, слизывая горячим языком капли с солоноватого лица.

Аврора взвизгнула, выбиваясь из рук, как заяц из рук охотника, пинаясь, извиваясь. Дуглас сию же секунду попал из блаженного сна в токсичную реальность, где хрупкая девочка, упавши на пол, едва поднимается на поцарапанных коленях и выбегает прочь.

Она боялась, что это когда-нибудь случится. Рори не была идиоткой, не знающей о сексе, она знала о нем давно. Еще с того неоднозначного видео, просмотренного на телефоне школьной подруги, когда любовь и отношения были только словами.

Отец ей не поможет! Может, даже не поверит! Полиция? И что сказать? «Мой муж меня трогал, хотел переспать»? Да они покрутят у виска и ничего не сделают. Скорее отвезут домой, пожелав никогда не ссориться семейной паре!

После часа бессмысленных скитаний по улицам, она наобум пошла в дом бывшего одноклассника, с которым неплохо общалась, но потеряла связь. Наверное, он тоже поверил тем слухам, но в данную минуту это было неважным.

Рэджи жил в скромном домике в черте городка. Когда Аврора появилась у него на пороге в одной сорочке на босу ногу, парень встрепенулся. Он захотел позвать на помощь, но девушка его отговорила, а после попросила одежду. Рори до самого вечера просидела в комнате друга, одетая в футболку, шорты и кеды, которые были велики на два размера. Рэджи не был тактичен, пытался обо всем разузнать, не прекращая жужжать, как надоедная пчела над цветком. Рори не стала его ни во что посвящать, да и какой смысл? Ее все равно найдут, и маленькая уютная комнатка Рэджи окажется не более чем остановкой. Помощи не жди. Дуглас – не последний человек в городе. Но все же у нее было крошечное право отнять у муженька одну значительную вещь. Рори не могла позволить Леону заполучить названное сокровище.

– Может, мы сделаем... это? – Рори сидела на односпальной кровати, прижимаясь бедром к бедру друга.

– В смысле «это»? – сглотнул Рэджи. – Ты меня любишь?

– Хм, – она повесила голову. – Нет. Но я не хочу, чтобы это был он. Пожалуйста, Рэджи. Лиши меня невинности.

– Рори, ты чего? – он спросил, дабы убедиться, ибо предложение звучало крайне привлекательным. Когда он, парень с посредственной внешностью и ростом ниже ста семидесяти, сможет почувствовать тепло женского тела? Нескоро. А это был шанс. – Я согласен.

Аврора оглядела его лицо более внимательно, дрогнула, зажмурила глаза и выдохнула. Уродом он для нее не был, с вполне приятными чертами лица и, что немаловажно, ровесник.

– У тебя есть защита?

– Я могу взять из комнаты старшего брата – я видел как-то, где он их хранит.

Она отчаянно кивнула.

Все закончилось за пятнадцать минут. Крови не было – единственное положительное, что удалось найти в сем акте помимо того, что никто не вошел и не помешал. Ведь за стеной в других комнатах находилась вся семейка Рэджи, благо все занимались своими делами, а телек работал громко. Не самый романтичный момент, о таком Рори точно не мечтала.

*****

Как и ожидалось, ее отыскали и вернули домой вместе с водителем. Она приняла душ, подмылась, ощущая что-то непривычно тянущее внизу живота, граничащее с тяжестью и дискомфортом. После она спустилась вниз, припрятав все эмоции, что когда-либо жили в ней. В гостиной ждал Леон с грузным видом и напряженными плечами. Он сгорбился на кресле, сложив ладони. Возможно, он молился о чем-то, а может, просил – в любом случае этот вид только раздражал. Рори возвысилась над ним, гордо и стойко. В своей одежде она сделала вполне протестный выбор: черная водолазка, черные брюки, никаких украшений. Даже носки были натянуты почти до коленей, хотя их и видно-то не было.

Рори не стала кричать о потере девственности, хотя внутренне почти возгордилась своим поступком, и, вопреки ее молчанию, Дуглас, словно пес, учуял в ней изменения. Он поднялся во весь рост, пристально оглядев жену со всех сторон.

– Шлюха! – кинул он, отвесив пощечину по никогда не знавшему насилия лицу. – Ты мне противна!

Девушка потеряла равновесие. Она упала на пол, сложившись пополам от гудящей в голове боли. Сначала Дуглас хотел переступить ее, уйти прочь, но горечь, разъедающая черную душу, не дала этого сделать. Он крепко схватил Аврору за шкирку, отлепляя от паркета.

– Даже твой запах изменился. Раньше он был такой хорошенький, мягкий, пудровый, а теперь бабский, болотный. Ты сделала мне очень больно. Твои прекрасные волосы, – дрожащими пальцами он взял одну светлую прядь и прикоснулся к ней губами, горестно запечатлев поцелуй. – Я люблю твои глаза, твой персиковый пушок на коже, но запах... Ты другая!

Он покинул гостиную, оставив Рори собираться по осколкам самостоятельно. Ей не нравилось быть избитой, но это было лучше, чем разделить с ним постель. Безумец нес бред о запахах, но в реальности просто догадался, придумав себе красивую байку. Авроре хотелось быть противной ублюдку, но тогда она еще не догадывалась, что открыла ящик Пандоры. Дуглас перестал скрывать свою животную суть – он превратился в тирана, терроризирующего не только малолетнюю жену, но и сына. 

P.S Подписывайтесь на мой аккаунт♥.Не жалейте звёздочки и комментарии для истории ♡ Это поможет мне удерживать книгу в топе, продвигать новые истории и вдохновляться на продолжение. ♥Спасибо, что вы со мной♥