Доверься мне.

Мои страхи порой доходят до критической точки накала. До ярко-ярко алого…

Невысохшие капли воды стекали по телу и приводили в чувство, но жар, который опускался от макушки, тут же вводил обратно в панику. Несколько махинаций с дыханием по типу вдох-выдох и пульс слегка замедлился, позволяя отступить внезапному приступу. Я оглянулась на те вещи, которые днём ранее дал мне Кирилл и приняла твёрдое решение не надевать их больше. Ничего не случится. Я в безопасности и ничего мне не угрожает.

Быстро обмотавшись полотенцем, я открыла дверь и шагнула в прохладный коридор. Смотря под ноги, я пошла в сторону спальни, пытаясь семенить ногами быстрее. По иронии моей жизни и, как в самом клишированном фильме, я столкнулась лицом к лицу с Кириллом.

Да, я та самая неудачница из американских сериалов.

Поднять глаза было страшно и я поглубже вдохнула, дабы прочистить лёгкие.

- Осторожно, - из-за дефицита места в скромном тесном коридоре мы оказались на неприлично маленьком расстоянии друг от друга. Я могла ощутить запах его кожи, даже не принюхиваясь. Я задевала его, даже если не пыталась.

- Осторожно, - продолжил он.

- Не вдыхай так глубоко, иначе на выдохе твоё полотенце упадёт к ногам, - ни капли не смущённый голос где-то сверху. Там, куда я так боялась поднять глаза.

Всё, что было в поле моего зрения это: его грудь и руки.

И от чего я так долго здесь стою?

И от какого чёрта Кирилл здесь так долго стоит?

Не придерживаясь его рекомендаций я снова вдохнула и попыталась протиснуться между его телом стеной. Парень провёл меня вглядом, что я отчётливо ощутила и дал мне скрыться за спасительной дверью.

Он буквально вгрызался во всё, что мог выцепить глазами.

Он так легко вгрызается в кожу, не подозревая, что кожа моя.

После этого странного столкновения я отходила ещё пятнадцать минут, не меньше.

Вопросы, на которые я не могла дать ответов крутились и скользили между извилин, доводя мозг до иступления. Живот буквально плавился в том месте, где мы случайно соприкоснулись.

Страх, который я ощущала днём ранее, лишь усилился. Приобрёл новую форму. Видоизменился. Дал жизнь тому, что я отчаянно хоронила под толщей сомнений.

Что, если бы полотенце действительно упало? Никому ранее я не предоставляла возможности увидеть моё голое тело. Никому ранее не удавалось так поразительно быстро вводить меня в состояние паники на грани трясучки.

Это так сильно пугало, что рассуждения на тему сомнений о моём легкомысленном решении вступить в группу мучали в новыми силами.

Я абсолютно ничего не знаю об этом человеке. Чистый лист, по которому он мажет пока только тёмной краской. В голове утвердилась мысль, что если сегодня моя кандидатура хоть немного поставится под сомнения я дам заднюю. Сбегу. Не буду настаивать. Даже если так бездумно упущу светлое будущее.

Со злостью на Кирилла и на себя саму я сорвала полотенце и быстро надела те вещи, которые нашла. Закрутив всё ещё влажные волосы в тугой пучок, я покинула спальню, надеясь никогда больше не попадать в такие инциденты.

Кирилл сидел в кресле и лениво читал что-то в телефоне, совсем, кажется, не беспокоясь о своих выходках. Бесчеловечное спокойствие. Поражающий самоконтроль. То, чему я не научусь ни сейчас, ни спустя много лет.

Я удосужила его взглядом мне-вовсе-всё-равно и отвернулась, ожидая прихода остальных.

Парни пришли спустя несколько минут, за что я им искренне благодарна. Сидеть с ним наедине – это мрачная пытка, подобна инквизиции. Даже, когда он не обращал на меня внимания, под ногти словно засовывали иголки прямо вместе со шприцом, впрыскивая яд в кровь. Я боялась что-либо спрашивать, а он, вероятно, даже не хотел заводить разговор. Ни капли прояснения ситуации.

И, тем не менее, я не знала куда себя деть. Руки безвольными палками мотались вдоль тела, а ноги, то и дело, намеревались вовсе отказать. И Кирилл ничуть не добавляет мне уверенности своими молчанками. Тишиной. Недосказаностью.

- Лови, - Дима кинул в нашего мистера мне-всё-до-лампы пачку сигарет, а Паша сел за руль, заводя мотор. А вместе с ним новую волну тревоги в моём теле…

Машина тронулась с места под неутихающий гам парней. Наверное, я никогда не привыкну к их суетливости. Наверное у всех музыкантов кровь в венах вскипает. Наверное я совсем не музыкант…

- Куда мы едем? – пока на меня не обращали внимания было спокойно, но хоть ещё минута в неведении и я готова содрать с себя кожу живьём.

Я осторожно села рядом со всеми за стол и скрестила ноги, ожидая ответ.

- Мы едем курить кальян и пить алкоголь, разумеется, - притворным аристократическим тоном запел Костя.

Пить алкоголь. Курить кальян.

Они вообще в курсе сколько мне лет?

Да плевать на меня. Я не собираюсь с ними напиваться. Больше в дрожь вводит их потенциальное  состояние.

Смогу ли я защитить себя, если потребуется? И потребуется ли?

Почему нельзя обсудить вопрос моего участия в группе на трезвую голову? Холодок в коленях не отпускал.

Кирилл откровенно посмеивался над моей реакцией. Видимо, я побледнела.

Он всегда потрунивал. Шуточная форма разговора и слегка ехидный взгляд. Он словно не понимает всей серьёзности. Как будто это не он пару дней назад пошёл на крупное преступление.

Если он ведёт игру, то правила известны только ему самому.

Бессовестная и беспардонная игра.

За окном был разгар летнего дня. Холодная вода и мороженое, которые мне предложили, не спасали от жары. В голову словно вкручивали шурупы, а тело не переставало ломить.

- Что вы мне вкололи? И почему мне до сих пор нехорошо? – спустя долгое молчание голос скрипел. Я вообще даже представить могу, как я должна для них спеть. От волнения все способности мешались с хрипами и дрожащей диафрагмой. Собладать с эмоциями было очень тяжело. Особенно с такими жизненными поворотами. Моя спокойная и отрешённая от мира квартира помогала держать всё под контролем. А здесь, в этом кошмаре на колёсах, я чувствовала себя словно в жестяной банке, забитой крошечными гвоздями. Которую кто-то очень вредный не перестаёт трясти.

- Это пройдёт, обычный альтезин внутривенно. Тебе просто надо побольше есть и пить воды, - незнакомое название, надеюсь, обычного снотворного, ничего мне не дало. Есть от нервов не хотелось абсолютно. Кожа на животе, казалось, уже полностью втянулась под рёбра от длительной незапланированной голодовки.

Каждое дуновение ветра отдавало дичайшим свистом в ушах, а собственные вдохи казались такими громкими, что их слышали все присутствующие.

- Дин, расслабься, у меня такое чувство, что ты сейчас в окно выпрыгнешь. Никто не будет тебя обижать, - сидящий напротив Костя пытался заверить меня в безопасности. Отвлекающий манёвр? Как ещё они будут запудривать мне голову? Может кроме того укола были ещё какие-то медикаменты и я сейчас вовсе не в своём уме? Насколько трезво я могу оценивать происходящее? И самое главное, можно ли мне поддаваться тем чувствам, которые кричат соглашаться?

Я и не заметила, как мы остановились. Кирилл взял с собой лишь кошелёк и, дождавшись, пока все выйдут подошёл ко мне.

- Они настроены не слишком плохо, ты сама ещё не передумала? – я всё ещё сидела на кресле, а парень в один момент оказался возле меня, сидя на корточках. Его руки расположились на своих коленях, хоть я и заметила, что изначально он хотел коснуться моих. Он сдерживается в тактильных действиях. Он заметил, что я испугалась. Он не хочет меня пугать…

Я в безопасности.

- Я не уверена, что это решение не поспешное, - а ведь голоса в голове кричали о том, что ему пора заказывать билет в Украину. Что мне пора бежать к матери под юбку. Отсудить деньги на новую гитару и топать в свой укромный подземный переход.

- Сейчас мы пойдем и поговорим все вместе, помни, что ты всегда можешь отказаться, - его ненавязчивая речь вводила меня в ступор противоречивостью. Выглядело так, словно теперь он меня уговаривает. Если это какие-то сложные психологические трюки, то я уже съела наживку.

Я уже попала в ловушку…

Парень встал на ноги и хотел бы направиться на выход, но я остановила его.

- Кирилл! – от такого резкого оклика даже у меня самой на секунду застопорилась работа организма.

- Стой, ты не мог бы вернуть мой телефон. Я хочу связаться с родителями, - уже мягче добавила я.

И да, меня всё ещё тревожило то, что никто даже не собирался меня искать. Никаких тебе спасательных операций, которые я представляла в детстве. Даже ни одного звоночка. Ничего.

Я не удивлюсь, если их скорбь по мне длилась десять с хвостиком минут. Это угнетало ещё сильнее, чем то, где и с кем я нахожусь. Да плевать я хотела на свою жизнь, почему меня не ищут? Неужели моя значимость в семье настолько мала? Я всё ещё жива. Я здесь! Спасите меня. Это хотелось вырезать у себя на спине, доходя остриём до самых лопаток. Оставить уродливые шрамы навечно, чтобы они всегда болели и напоминали.

Думать об увечиях одна из форм психического саморазрушения.

А я очень сильно любила делать себе больно…

Кирилл слегка поморщился и ушел в спальню, оставляя меня на произвол душащих дум.

Удавка слегка попустилась, когда он вернулся, протягивая мне телефон. Я приняла его, но пока не стала включать, засовывая в карман. Откладывая на вечер болезненный разговор.

Я всегда откладывала неизбежное.

- Пошли, и ради бога, перестань так бояться, просто доверься мне и я всё сделаю, - красноречивость никогда не подкупала меня, но Кирилл каким-то образом сумел утихомирить вопиющий страх, который сам же и вызывал.

Я поднялась на ноги и покорно последовала за ним. Абстрактные раны на спине не прекращали жечь. Кажется, они воспламенились…

На улице оказалось ещё жарче, но, как только мы вошли в полуподвальное помещение, долгожданная прохлада хлынула по ногам.

Сложно было назвать это клубом, но и на кафе это не походило из-за сомнительного контингента. Подвыпившие люди громко обсуждали что-то на польском, напоминая мне, что мы всё ещё далеко от дома. С этим фактом я пока не смирилась. Это похоже на длительный сюрреалистичный сон. Да с моей устаканенной жизнью даже сны снятся поспокойнее.

Парни уже сидели за одним из отдалённых столиков. Здесь было потише. Здесь складывалась более благоприятная атмосфера, которая принуждала снести барьеры защиты.

- Ну что ж, присаживайся, рассказывай. Представь, что мы друзья, никаких деловых отношений, - рыжий раскинул руки по спинке дивана, приглашая меня сесть рядом. Я немного поколебалась, но всё же села. К моему месту сразу же поставили стакан с голубоватой жидкостью, которую я не собиралась пить.

- Ну… с чего бы начать… мне шестнадцать лет. В этом году я закончила школу и планировала поступать на ж-журналиста, - Костя скривился в ответ на мой декларативный тон и отрицательно помахал головой.

- К чёрту твоё мнимое досье, расскажи о чём ты мечтаешь.

Вопрос, сбивающий с ног. Пошатывающий хрупкое представление. Разрушающий фальшивый спектакль. Всю жизнь у меня была установка не держаться за мечты и мыслить реально. Родители вторили мне, что мечтатель никогда не выживет в жестоких реалиях. «Никаких фантазий, только цели». Перед сном я запрещала себе представлять идеальную жизнь. Засыпала представляя планы только на завтрашний день. Уже в пять лет я перестала смотреть мультики, так как ничего общего с явью они не имеют. Только документальные фильмы и развивательные каналы.

А сейчас рассказать о своих мечтах было равным солгать, потому что их просто не было.

- Ну, я всегда хотела заниматься музыкой, но уже в детстве мне дали понять, что никаких перспектив у меня не будет, - Кирилл слегка прищурил глаза и потянулся к своему стакану.

- Она очень хорошо поёт. Играет на гитаре. Основные понятия у неё есть, - вызвавшись моим адвокатом, произнёс парень.

По непонятным мне причинам, вызвавшись моим адвокатом.

- Я закончила музыкальную школу и неплохо разбираюсь в тональностях, - непонятно зачем я вставила свои пять копеек. Вот только недавно я хотела слиться с разговора и сдавать позиции, а сейчас выдаю всё на открытую ладонь.

Глупая. Очень глупая Дина.

- У нас полстраны закончило музыкальную школу, надо действительно любить то, что ты делаешь, чтобы хоть чего-то добиться, - в его тоне был килограмм скептичности, но никакой агрессии не исходило. Он словно проверял, насколько долго я буду терпеть его недоверчивое поведение. А кого же тут легко взять на слабо? Укажите пальцем на меня, пожалуйста.

- У меня конечно, нет такого опыта, как у тебя, но я думаю, что во многом я утру твой очень критически-настороженный нос, - вздёрнутый подбородок и одобрительный взгляд со стороны Кирилла добавил мне уверенности. Я буквально чувствовала, что Бледный сейчас встанет и начнёт мне аплодировать. Я впервые почувствовала себя на равных. Готовая отстаивать свою честь. Готовая защищаться. Вражеская атака была отбита.

Рыжий слабо засмеялся.

- Дин, я не отрицательный персонаж, ты ведь должна понимать, что мы не хотим подбирать людей с улицы, - я кивнула, метаясь глазами по столу.

- Но в качестве перфоманса ты бы сгодилась, - его хитрый прищур прошёлся по мне, а после по остальным, которые на удивление положительно закивали головой.

- Выпьем же за новую солистку! – громкое восклицание перекрыло даже отдалённую музыку, а следом за ним звонкий стук стаканов. Я разглядывала лёд в моём стакане и отказывалась переваривать то, что он только что выкрикнул.

- А ты чего не пьёшь? Там ничего не подмешано, просто слабоалкогольный коктейль, - откидывая принципы в дальний ящик я скользнула пальцами по стакану и чокнулась с ними, тут же поднося его к губам. Просто забыться…

Я проснусь в Киеве. В своей квартире. В своей кровати.

Сладкий привкус какой-то ягоды смешался с отдалённым спиртным и напиток с жжением опустился по пищеводу. Голодный желудок добавлял остроты ощущениям. Я знала, что меня унесёт всего с нескольких глотков. Знала, и всё равно пила…

Первый - голубой с мелкими пузырями. Второй - полупрозрачный с лёгкой муткой и жутким послевкусием водки. Третий – горящий голубым пламенем и через трубочку.                                                                                                   

Спирты разных видов смешались в желудке. Смешались до такой степени, что рука Кирилла с едва заметными тату, которая ловко хозяйничала то на талии, то на ближнем к нему колене казалась чем-то правильным. Неотъемлемым. До ужаса рациональным.

Откровенно говоря, я стыдилась посмотреть ему в глаза и спросить, что же он творит. Реальность частично искажалась. Осветление казалось всё более тусклым, а зрение всё более нездоровым.

Чтобы прийти в себя, ногти указательных пальцев стали впиваться в кутикулу больших, причиняя лёгкую, но бодрящую боль. Такая нетипичная слабость овладела телом в считанные минуты.

Мне срочно надо почувствовать…

Прямо сейчас. Немедленно. Хоть что-то.

- Мне надо в туалет, - я даже не стала скидывать его руку, потому что знала, что он сам её уберёт.

Должен же убрать. Я в безопасности.

Сквозь мутный аквариум алкогольного опьянения я обнаружила не менее пьяный, но такой счастливый взгляд.

Ничего не подмешали. Просто слабоалкогольный коктейль. Просто три стакана.

На ватных ногах я дошла до туалета. Кое-как попала в дальнюю кабинку. Кое-как опустила длинные шорты прямо к ногам и с тихим писком вцепилась ногтями прямо в ляшки. В места, где кожа была максимально нежной. Где кровоподтёки появлялись быстрее всего. Губы увлажнились солью.

Желудок скручивался от алкоголя. А ногти ломались и загибались от невыносимого давления.

Но даже несмотря на это, отрезвительная боль пришла не сразу. Только после того, как я резко натянула шорты, смазывая долгожданную кровь.  Жжёт. Значит, я всё ещё могу чувствовать.

Я не успела даже толком вымыть руки, как в помещение туалета проникла попсовая музыка. А вместе с ней и Дима.

- Это женский туалет! – то ли я снова почувствовала себя свободным человеком, то ли меня просто начала бесить вся эта ситуация, но я позволила себя закричать на него. Достаточно громко. Так громко, что его лицо изменило своё выражение.

- Так я тебя и искал. Не хочешь развлечься? – клянусь, я почти занесла руку, готовясь дать ему такую пощёчину, которую не давала ещё не одна девушка.

Но в следующую секунду из кармана он достал упаковку таблеток. Не обезболивающее, как я понимаю.

«Что-то почувствовать»

- За кого ты меня принимаешь? – я сложила руки на груди, пытаясь принять максимально трезвую и рассудительную позу, пока в голове мысли били отбойным молотом.

«Немедленнно. Хоть что-то.»

- Я не наркоманка, - вырвалось прежде, чем он придумал, что сказать.

- Я тоже. Ну ты посмотри, разве я похож? – я бы хотела ляпнуть что-то на подобии «Все наркоманы так говорят», но вместо этого медленно сглотнула, наблюдая за тем, как он потряхивает упаковкой.

Ну, что случится?

Я же в безопасности. Так ведь?

В собственной голове я дала себе ответ и осторожно потянулась к парню.