Акт 25
Жажда неба
Я думал, что после цветения и появления плодов моя жизнь замедлится, что теперь мне останется только хранить то, что во мне зреет, и отдавать миру накопленную силу. Но оказалось, во мне жила новая жажда. С каждым днём, когда солнце поднималось над горизонтом, я чувствовал, что этого мало. Мне хотелось выше.
Мои ветви, и без того разросшиеся, начали тянуться ещё сильнее. Сначала я думал, что это обычный рост, привычный мне с первых дней. Но теперь он был другим. Не просто движение к свету, а стремление к самому небу. Я чувствовал, что где-то там, над облаками, есть простор, которого я ещё не касался. И каждая моя клеточка отзывалась на этот зов.
Я уже был немалым растением. Мои ветви разветвлялись широко, листья шумели при малейшем ветре, плоды наливались соком. Казалось бы, вот полнота, вот завершение. Но в сердце я знал, что всегда есть новый предел, к которому можно стремиться.
Я вспоминал себя в первые дни. Тогда я боялся даже пробиться через толщу земли. Мне казалось невозможным достичь поверхности. Но я достиг. Потом я боялся первой ночи, бурь и зимы. Всё это я пережил, и каждый раз казалось, что дальше нет дороги. Но каждый раз открывался новый горизонт.
Теперь же я чувствовал, что моё новое испытание не падение и не холод, а высота. Я должен был идти туда, где ещё не был.
Ветви тянулись, и вместе с ними тянулось моё сознание. Я учился смотреть выше. Не только на траву и соседей, но и на облака, на птиц, на небо, которое раньше казалось слишком далёким. Теперь оно было моим собеседником.
Иногда я видел, как птицы пролетают надо мной. Их крылья рассекали воздух свободно, они поднимались так легко, как будто им не нужно было усилий. Я завидовал им и в то же время радовался. Их небо могло стать и моим, хотя бы через жажду, хотя бы через стремление.
Я вспоминал себя камнем. Тогда я лежал внизу и смотрел только внутрь себя. Я был частью земли, тяжёлым и неподвижным. Даже когда я раскалывался, я оставался внизу. И вот теперь, спустя долгие круги превращений, я снова тянулся в противоположное. Ввысь, к тому, что бесконечно далеко. И это различие поражало меня. Тогда я был тем, кто знал только покой. Теперь же я был тем, кто не мог не стремиться.
Я впервые по-настоящему ощутил жажду жизни. Ветви росли, и каждая из них находила своё направление. Одни тянулись прямо вверх, другие искали угол, чтобы обогнуть соседей. И я видел в этом правду: даже если путь закрыт, всегда можно найти новый. Всегда есть возможность подняться, пусть и чуть в сторону.
Иногда мои побеги ломались под тяжестью плодов или от резкого ветра. Мне было больно, ведь я терял часть себя. Но вместе с тем я видел, что другие ветви продолжали тянуться, продолжали искать небо. И я понимал, что никакая потеря не отменяет стремления. Жажда неба была во мне глубже, чем любой страх.
Я думал о том, что, быть может, я никогда не достигну его в полной мере. Всегда будет облако, всегда будет птица, всегда будет пространство, которое выше. Но в этом не было разочарования. Напротив, в этом был смысл. Жажда неба давала мне дорогу, которую невозможно исчерпать.
И когда в один из вечеров солнце садилось особенно низко и окрашивало небо золотом, я тянулся изо всех сил и чувствовал, как мои листья дрожат от восторга. Я не касался солнца, но в этом не было нужды. Само стремление было полнотой.
За все свои годы я крайне ясно уяснил, что жизнь всегда будет открывать новый предел. И каждый раз, когда я думаю, что достиг вершины, появится небо выше. Но это не повод для печали, это приглашение.