Акт 12
Особенная ночь
Я знал, что такое ночь. С тех пор, как пробился из земли и впервые раскрыл свои листья навстречу солнцу, она приходила каждый день. Сначала свет исчезал постепенно. Золотые лучи клонились к горизонту, становились длиннее, и весь мир будто готовился к отдыху. Потом небо густело, и на землю ложилась тьма. Я принимал это спокойно. Мои листья складывались, стебель чуть склонялся, и я погружался в тишину, словно в мягкий сон. Так было много раз, и я не думал, что в этом есть что-то большее.
Я заметил кое-что ещё на закате. Солнце уходило привычно, но внутри меня было странное беспокойство, будто я заранее знал, что сегодня мне не удастся уснуть. Я раскрыл листья шире, пытаясь вобрать в себя последние крохи света, и впервые ощутил тоску. Он уходил, а я жадно хотел удержать его. Но удержать было невозможно.
Когда последний луч исчез, мир погрузился в темноту. Сначала я думал, что всё будет как прежде. Я закрою листья, согнусь и погружусь в привычный покой. Но темнота оказалась иной. Она не была той мягкой тканью, в которую я обычно вплетался без сопротивления. Она легла тяжёлым покровом, холодным и глухим.
Я остался бодрствовать. И тогда почувствовал новый страх. Без света всё вокруг стало чужим. Я не видел неба, не чувствовал тепла на листьях, и это отсутствие оказалось острее любой боли. Ветер, который днём был моим другом, теперь холодно касался меня, и каждый его порыв напоминал, что в темноте нет защиты. Земля оставалась со мной, корни продолжали пить влагу, но без света всё это казалось недостаточным. Я жил светом, и его исчезновение было похоже на утрату дыхания.
Я дрожал. Впервые мне показалось, что ночь может не кончиться. Что солнце больше не вернётся, и всё, что я знал, было лишь краткой вспышкой.
В этой темноте я начал слышать мир иначе. Звуки стали громче. Где-то рядом шуршало невидимое существо, ползло в траве, и каждый его шаг отзывался во мне тревогой. Я слышал, как по трещинам в земле скользят маленькие тела, как кто-то роет себе путь. В воздухе было присутствие других, но таких же живых существ. Мир не исчез, он изменился. Я вслушивался всё глубже и увидел, что ночь не есть пустота. И вместе с этим пониманием во мне возникло странное спокойствие. Страх не ушёл, он оставался - липкий и тяжёлый, но теперь я видел в нём смысл. Он заставлял меня ждать, заставлял быть внимательным.
Я вспомнил себя камнем. Тогда ночь и день проходили мимо, и мне было всё равно. Я лежал статичный и невозмутимый. Но теперь всё изменилось. Я жил, я дышал, я нуждался в свете. И именно поэтому ночь стала для меня настоящим испытанием.
Время тянулось мучительно долго. Я не мог его считать, но каждая минута казалась вечностью. Внутри меня звучала тихая просьба: «Вернись, свет». Я не знал, услышит ли кто-нибудь это.
И вот, когда я почти смирился с тем, что темнота вечна, я почувствовал в себе тонкую дрожь, как будто где-то далеко существует свет, пусть я ещё не видел его. Это было не зрение и не опыт, а знание, что за тьмой не может быть только тьма.
Я жил этим предчувствием. Оно согревало меня, даже если вокруг было холодно и пусто. Я не знал, когда придёт день, но во мне уже зародилась уверенность, что он есть.
Ночь продолжала обволакивать меня, и всё казалось неподвижным. Но глубоко внутри жило тихое чувство, что свет существует, даже если я пока не умею его достичь.