В пламени сгорающие бабочки

Как бы не старался магический комитет скрыть произошедшее в Эхе со студентами, а замять дело полностью у них не вышло, не все родители готовы были молча получить тела своих детей и тихо переживать трагедию, были те, кто устраивали скандалы и распространяли всю правду по Интернету. Волнений и недовольств в мире удалось избежать по одной маленькой и вроде бы банальной, но оттого почему-то отвратительной причине: пользователи сети считали, что маги должны умирать, если они не будут развиваться и рисковать собой, то и пользы от них обществу нет никакой и: «Мамашка, что вы орёте? Вы отдали сына в университет, чтобы он стал магом, маги постоянно умирают на своей работе. Ваш ребёнок был слабым и уже сейчас не прошёл отбор. Непонятно как вообще его в университет взяли. Ну, связи, оно и понятно». И благодаря вот таким злым комментариям произошедшее в Эхе не стало чем-то выдающимся и опасным, про дело забыли в течении нескольких дней и только магический комитет знал реальную угрозу обществу.

Самым большим потрясением трагедия в Эхе стала для студентов Элизия, они все знали друг друга и потерять товарища или друга было ужасным испытанием. Да, маги действительно часто умирают на заданиях, столкнувшись с серьёзной опасностью, но каждый ведь про себя думал и надеялся, что сможет избежать подобной участи, сможет спасти друга и товарища, сможет спастись сам, спасти мир, а по итогу студенты остались с глубокими шрамами на сердцах и пониманием, что вся их сила, которой они раньше кичились, ничто по сравнению с реальностью, в которой живут могущественные маги и не менее могущественные монстры.

В университете было тихо всю неделю, занятия были отменены, но никто не спешил разъезжаться по домам, Чонгук всё чаще и чаще видел выживших студентов в залах для практики, в спаррингах, ребята выпрашивали у руководства новые дела, чтобы поднять уровень своего мастерства. Все начали больше стараться, желая стать сильнейшими магами. Так же в университет вернулись старшие курсы, на них все смотрели с восхищением, могучие маги от одного присутствия которых трещит воздух. Они были достаточно высокомерны, но искренне соглашались помогать младшим, практикуясь с ними в свободное время, даже Чонгук взял несколько уроков по управлению силой у парня по имени Лэй, с ним Чона познакомила Шухуа, и Лэй оказался не плохим учителем несмотря на то, что сам придерживался Пути Элизия Драконов, оказалось, что он разбирался в магии крови, так как его отец ею обладал.

Помимо занятий магией Чонгук продолжал учиться писать и читать, он тайно пробирался к учителю в комнату, чтобы никто не узнал, что Тэхен на самом деле не отбывает наказание, а лежит весь день у себя и плюёт в потолок. Киму нравилось заниматься со студентами, ему нравилось учить Чонгука писать и читать, указывать на ошибки и отправляться в бесконечные исторические рассказы, которые больше всего напоминали Чонгуку сказочные истории.

Чонгуку нравились эти их занятия. На них Тэхен был особенно ярким, разговорчивым и активным. Чон допускал ошибки при написании, Тэхен же всегда красиво ему улыбался, заваривал чай и спокойно разъяснял все ошибки. Они могли сидеть так часами, Ким успевал забыть про урок и отправиться в приключения по прошлому, но Чонгуку всё это нравилось, ему нравилось быть с учителем вместе. Порой Чон специально допускал ошибки в текстах, чтобы подольше задерживаться у Тэхена и послушать его. Ким, возможно, и подозревал, но против не был.

А ещё Тэхен, как и обещал, учил своих студентов фехтованию. Хотя фехтование — громко сказано, Ким сражался одним кухонным ножом, но буквально всё, что попадалось ему в руки становилось оружием, он был похож на человека, который научился выживать в диких условиях, сражаясь за каждое мгновение жизни. Но даже так Чонгук и Юнги были в восторге от занятий с учителем, Чимин драки не любил, но на фоне произошедшего в Эхе, взялся серьёзно изучать свою магию.

— Учитель ведь меня тоже с улицы привёл, — однажды признался Пак, лёжа в комнате Чонгука за просмотром какого-то третьесортного фильма с ужасными актёрами и не менее ужасным сюжетом. — Я родился в неблагополучной семье, родители страдали алкоголизмом и не заботились обо мне, скорее даже боялись меня. Я обладаю огромной силой и не умею ею управлять, из-за этого я не раз доставлял родителям хлопот, иногда даже случайно их ранил, разрушил несколько домов, где мы жили. Благо, мы находились в заброшенном районе и там можно было выбрать любой дом для жилья, но на родителях моя сила оказала особое давление, они меня возненавидели. Когда приходили их «друзья», то часто меня били, чтобы я раздобыл им денег на выпивку с помощью своих сил, я ведь могу проникнуть в любой дом и вынести оттуда ценные вещи или могу стоять на улице и показывать фокусы — они считали, что хоть чем-то моя магия может быть полезна.

Чонгук сидит тихо, он помнит только два своих года жизни, у него не было родителей, но была сила, которой он так же боялся, правда, теперь выходило, что силой обладал не он, а Инь Ло. И всё же Чонгук понимал Чимина, хоть и не мог прочувствовать всю его боль из-за ненависти к Паку его родителей.

— Иногда я не выдерживал и давал сдачи, я же S+, мне достаточно взмахнуть рукой, чтобы размазать кого-то по земле. В тот день собутыльники родителей особо буянили, они купили какое-то средство для блокировки магии, думали, что на мне сработает. Они насильно опоили меня и начали издеваться. Я не выдержал. По итогу я убил всех в радиусе десяти километров, благо район был неблагоприятный и жило там мало людей.

Чонгук смотрит на Чимина и понимает, что на самом деле Пак не считает, что убил «мало людей». Старший не показывает, но его всё ещё ест чувство вины за содеянное, именно потому сейчас он избегает пользоваться своей силой.

— Я убил родителей в тот день, — шепчет Чимин, — и когда это понял, мои силы окончательно вышли из-под контроля. Чтобы меня успокоить выслали огромный отряд магов, но никто не смог ко мне даже приблизиться, я управляю органическими и неорганическими предметами, могу захватить разум другого человека и заставить его делать то, что захочу. Вот такой хен у тебя жуткий, — безрадостно усмехается Пак. — Я не позволял никому к себе приблизиться, всех гнал, даже маги S+ не смогли пробраться ко мне, никто не смог. Никто, кроме учителя, я помню, как он вразвалочку вошёл в разрушенный дом, где я прятался, а я даже не мог почувствовать его присутствие и не мог заставить его уйти, моя магия на нём не работала, он стал первым человеком, рядом с которым мне не нужно было бояться своей магии. Учитель сказал, что если я возьму его за руку и стану его учеником, то я больше не буду вредить людям и смогу себя контролировать. Прошло полгода, полгода я студент нашего учителя и, знаешь, у меня всё спокойно. Спокойно не потому, что учитель поделился секретной техникой, а потому что он не заставляет меня пользоваться магией и оберегает от серьёзной опасности.

Пак вздыхает и молчит какое-то время, словно увлечённый картинкой на экране ноутбука, хотя мысли его куда дальше.

— Я все эти полгода ничего не делал, я ходил на теоретические занятия, мне нравится учиться, но я не люблю магию, я её боюсь. Во мне всегда была идея: что другие пусть сражаются, они сильные и умеют себя контролировать, я же буду стоять в стороне и, в случае необходимости, помогу, но сам в бой не полезу, ведь могу всем навредить, я ведь такой сильный, никому во всём университете не под силу меня победить. Но в подземелье меня размазали как червя, я сильнейший, который ничего не смог сделать, только стоял и наблюдал. Я до сих пор считаю, что если бы развивал свою силу, то Сушан была бы жива, я смог на мгновение прорвать заклинание сдерживания магии, но только на мгновение и оно погоды не сыграло. За своей боязнью перед своими же силами я допустил ужасную трагедию, я позволил своим друзьям страдать и умирать. Я никогда себя не прощу за это, но теперь я буду стараться, я стану сильнее.

И Чимин действительно взялся за тренировки, его некому было обучать, потому что даже старшие студенты не знали, что делать с его ненормально огромной магией, в бой рвался Инь Ло, но Чонгук строго запретил ему хотя бы подходить к Чимину, ясно, что Инь Ло просто желал помериться силами и не более. Неожиданно, хотя очень даже ожидаемо, Паку на помощь пришёл сам Тэхен. Это было, когда Чонгук и Юнги сидели запыхавшиеся после боя с Кимом на полу в его комнате, Нюхлик летал над ними и издавал звук, словно смеялся над студентами. Тэхен стоял у окна и грустно глядел на улицу, куда не мог выйти, он даже не вспотел после битвы с учениками, которые его даже задеть не могли. Чимин всё это время просто наблюдал за битвой, как вдруг встал с дивана, поклонился Тэхену и громко заявил:

— Учитель, я хочу научиться управлять своей магией. Пожалуйста, помогите мне.

Пак уже два дня ходил по старшим студентам, чтобы те ему помогли, даже для Чонгука нашёлся второй учитель, но с Чимином никто не знал, что делать. Среди магов Пути Элизия Времени никогда не рождалось S+, были В-ранговые и А-ранговые, обычно работали в центрах психологической помощи, потому как немного могли влиять на сознание и занимались разной работой по мелочи, профессиональные маги среди этого Пути были, но мало. И, обойдя весь университет, Чимин понял, что единственный, кого он так и не попросил о помощи, был его учитель, загадочный человек без магии, обладающий знаниями во всех областях жизни.

— Созрел? — улыбается Тэхен, снимая розовые очки. Новые, так как старые умерли ещё в подземелье.

Чонгук смотрит на учителя и понимает, что тот ожидал, что Чимин в ближайшее время обратится к нему с такой просьбой. Загадочный человек Ким Тэхен был особенно загадочен тем, что прекрасно разбирался в человеческих душах.

— Я хочу стать сильнее, — заявляет Пак, серьёзно глядя на учителя, давая понять, что он не шутит.

Юнги выглядит удивлённым, он впервые видел, чтобы Чимин чего-то так сильно желал. Обычно Пак вёл себя как актёр второго плана, иногда появлялся на сцене, но всё остальное время прятался в тени, ни к чему не стремился, ничего не хотел. Видеть его таким целеустремлённым было ново.

— Хорошо, — соглашается Тэхен. — Ты не испытываешь проблем с контролем неорганических объектов, с этим у тебя всё в порядке, но твоя главная сила в контроле органики, где ты откровенно слаб. — Да, учителю чувство такта не знакомо. — Видишь ли, силы магов Времени могут контролировать не только разум людей, но и другую магию, в этом вы схожи с магами Неприкосновенности (крови), — Тэхен бросает короткий взгляд на Чонгука, который с каждым разом узнавал о своей силе всё больше и больше. — Ты можешь контролировать чужую магию, можешь её ломать, можешь разбивать чужие заклинания и взламывать защиту, можешь управлять разумом врага и, поверь, это дорогого стоит. Я знал мага Времени, который мог заставить врага убить самого себя, и даже не так, он мог контролировать десятки километров вокруг, населённые бесчисленным количеством живых существ. За раз держать в руках разум ста тысяч человек — не слабо, правда?

И на этих словах глаза загорелись не только у Чимина, но и у Юнги с Чонгуком, о таких возможностях никто из них не слышал ранее. Среди сильнейших магов были разные таланты, но то, о чём говорил Тэхен было сродни силе богов. Из всех учеников Кима только Юнги понимал свою силу, он всё-таки был из известной семьи магов и старался выделиться среди отпрысков отца. Но Чимин с Чонгуком были совершенно не осведомлены о том, что они умеют.

— Однако у Чонгука большое преимущество перед тобой, — продолжает Тэхен, глядя на Пака, — он маг крови и если коснётся крови оппонента, то получит над ним полный контроль, которому тяжело сопротивляться, а с Инь Ло внутри невозможно. Тебе же, Чимин, придётся столкнуться с разумами людей, которые не дадут тебе контролировать их. И я считаю, что для тебя, как для сильнейшего, лучшей практикой станет попытка взломать, — Тэхен улыбается и стучит пальцем по своему виску, — именно моё сознание. Вот тебе и задание: попытайся заставить меня подчиниться тебе. Ты не ограничен по времени, можешь делать это ночью, можешь начать прямо сейчас, можешь даже пытаться взломать меня, когда я на толчке.

— Учитель! — возмущается Юнги.

— Что? Мой мозг крепко защищён, Чимину придётся попотеть, чтобы сломать мою защиту. И мой тебе совет, — Ким подходит к Паку и хлопает его по плечу, — выбирай время для нападения именно тогда, когда противник расслаблен или занят чем-то другим, попытайся застать его врасплох. Тебе очень повезло, потому что твоя магия не завязана на эниях, ты колдуешь без них и зачастую это ставит врага в ступор, противник привык к эниям, ты их не используешь и всегда можешь неожиданно ударить.

Чимин кивает, сводит брови на переносице и крепко задумывается над словами Тэхена.

— Учитель, а как я могу стать сильнее? — Чонгук решает не отставать.

— Ты же занимаешься с Лэем.

— Ну, учитель, — дуется Чон, — даже он не знал о том, что я могу через кровь контролировать чужой разум.

— Твоя сила всё сама за себя говорит: ты полностью контролируешь любое существо, у которого есть кровь и, на самом деле, эта магия ограничивается только твоим воображением, — улыбается Ким. — Вспомни Инь Ло, этот засранец может контролировать чужую магию, мысли, чувства, восприятие, он может запросто лишить кого-то магии, причём навсегда и дело далеко не в том, что он Элизий, магам крови дозволено много, поэтому природа уравновесила силы на планете и магов крови в мире мало.

Чонгук хмурится.

— То есть фактически, я могу всё, что сам придумаю?

— Верно, — кивает Тэхен, — но обычно для полноты использования силы стоит создать своё особое заклинание. У Инь Ло это Тёмные воды — техника, которая способна поглощать чужую магию и даже лишать магии существ, попадающих под её действие. На самом деле Тёмные воды нельзя отменить пока сам их создатель не снимет технику. Кстати, — Тэхен обводит сияющим взглядом всех троих студентов, — вам бы всем придумать свои техники, это не просто, при обычных обстоятельствах этому учат в семнадцать, но никто вам не мешает начать работать над этим сейчас.

— А как её создать? — не понимает Юнги.

— Нужно понять, в чём вы особенно хороши, какую сторону своей магии вы лучше всего используете и вам проще всего использовать, отталкиваясь от этого можно создать технику, внутри которой сильнее вас никого не будет. Техника Ниима в Эхе лишала магии, но лишь на время, однако этого достаточно, чтобы обезоружить противника. Если говорить проще, то техника — это особое заклинание, внутри которого разворачивается ваше полное могущество, все, кто попадают под действие заклинания должны оставаться максимально беспомощными перед вами — вот к чему вы должны стремиться.

— Моя сильнейшая сторона в том, что мои энии умеют замораживать насмерть, — размышляет Юнги, — мне легко поддерживать это заклинание, оно не требует много энергии. Получается, что и моя техника должна быть завязана на этом?

Тэхен усмехается, отходит от окна и садится в кресло, Нюхлик тут же прилетает на макушку к своему хозяину, удобно устраиваясь у него в волосах.

— У тебя не должно быть такого понятия как «должна», ты делаешь то, в чём ты хорош. Если замораживание насмерть — твоя сильная сторона, то развивай именно её. После создашь на основе этой магии свою технику, она станет твоей сильнейшей. Если же в процессе ты решишь, что тебе нужно другое заклинание, то создашь другое. Не нужно думать, что техника одна и на всю жизнь, пока вы её создаёте, вы придумаете целый арсенал своих личных мелких заклинаний и только после создадите свою сильнейшую технику. Вы сами поймёте, когда готовы к этому.

У Чонгука внутри аж всё ярко светится, горит, кипит и переваливается через край. Он хочет прямо сейчас создать своё заклинание и стать сильнейшим! Он так замотивирован, что ему даже не сидится, он поднимается на ноги, смотрит на учителя и предлагает:

— Давайте ещё потренируемся!

— Ну нет, — качает головой Тэхен, — я устал и хочу кушать. — Копается в кармане и вытаскивает оттуда батончик, кидая его ровно в руки Чонгуку. — Вот, держи конфетку.

Сам бы Тэхен сейчас мяса навернул, но вставать откровенно не хочется, кресло слишком уж удобное и глаза слипаются.

— Учитель, вы сказали, что поможете нам создать оружие, — вспоминает Юнги, у которого тоже кипит, он тоже не хочет сидеть на месте.

Тэхен обречённо вздыхает:

— Какие вы активные. И технику, и тренировку, и оружие, давайте хотя бы разделять. Ваш учитель — старый человек, ему нужен отдых и даже больше, чем вам.

— Тогда завтра? — не сдаётся Юнги.

Да, Тэхен, ты действительно стареешь и это уже не шутка. Раньше бы ещё полдня скакал, а сейчас всё, уже в кроватку нужно.

— Ну, — Ким снимает очки и трёт слипающиеся глаза, — давайте завтра.

— Учитель, — Чимин громко топает ногой, громко, почти разъярённо фырча как бык, — я не могу даже дотронуться до вашего сознания! Я ощущаю их двоих, — Пак указывает на соучеников, — я даже смог выгнать Инь Ло, но вас я даже не ощущаю! Вы читер!

Чимин всё это время пытался следовать словам Тэхена и взломать его разум. Учитель как раз болтал с другими студентами и должен был быть занят, но это явно не так работало или Ким был настоящим читером!

— Ха-ха-ха! — Тэхена слова Чимина забавляют и даже помогают не уснуть здесь и сразу. — Вот тебе и загадка как проникнуть в мой мозг, поломай голову, уверен, что после этого ты поймёшь многие вещи и даже осознаешь, что контролировать свою силу намного проще, чем тебе кажется.

*****

На следующий день Чонгук весь радостный и счастливый бежал к учителю на новый урок, его желание стать сильным не потухло, а только приумножилось. После занятий с Тэхеном, Чон отправился на тренировку с Лэем вчера, и Лэй показал ему то самое заклинание, с помощью которого Юнги создавал свои ледяные копья, Чонгуку с копьём было не удобно, поэтому он создал два кроваво-красных клинка и с ними ещё долго отрабатывал боевые техники с Лэем. А сегодня утром бодрый и готовый творить прыгал к учителю в комнату. До сих пор было не ясно, как Тэхен собрался изготавливать оружие и были ли у него навыки, но Чонгук отчего-то был уверен, что их учитель всё может.

Чон постучался в дверь, но ему, конечно же, не ответили, по идее ведь Тэхена не должно было быть в комнате, именно поэтому он молчал на случай, если придёт посторонний. Чонгук толкнул дверь и быстро прошмыгнул внутрь комнаты, прикрывая за собой дверь. В комнате никого не было, окно раскрыто нараспашку и холодный воздух последних дней зимы неприятно выстудил помещение. Правда, Нюхлик довольный дремал в своём гнезде на подоконнике, ему-то холодно точно не могло быть.

— Учитель? — но Чонгуку не ответили.

Мальчик прошёл в соседнюю комнату, где располагалась кухня, но и там было пусто, едой даже не пахло, хотя учитель всегда плотно завтракал. Чон прошмыгнул в спальню, но и там никого не было, смятая, не заправленная кровать одиноко остывала у окна, а из соседней ванной комнаты доносился звук воды.

— Учитель? — Чонгук стучится в дверь, и звук воды резко стихает.

Неужели Тэхен только проснулся? Уже час дня, Чон всегда подходил в это время на индивидуальные занятия по письму и речи. Ощущение чего-то нехорошего больно кольнуло в груди, сердце забилось где-то в ушах в ожидании ответа, кожа на голове онемела, и магия ощутила что-то неладное.

— Учитель? — Чонгук постучался второй раз, но рука отчего-то тряслась, и сердце сжималось болезненно, заполошно набирая обороты.

— Ой, ты уже пришёл? — Тэхен появляется из-за двери, солнечно улыбаясь, но сам выглядел при этом болезненно бледным. Ощущение тревоги у Чонгука только усилилось. — А я вот только проснулся, подожди меня пару минут, я умоюсь и выйду к тебе.

Чон шепчет:

— Ладно.

А сам смотрит в неправильно яркие глаза Тэхена на фоне его потухшего лица. Что с учителем? Эта мысль никак не отпускает мальчика, когда он проходит в гостиную, закрывает окно, чтобы немного согреть помещение, и задумчиво гладит Нюхлика по спине.

И вчера учитель больно быстро выдохся, рано закончил тренировку и ушёл спать. Чонгук даже не знает, ужинал ли Тэхен, потому что он не позвал своих студентов на трапезу, хотя не любит есть один. Может, учитель заболел? Простыл? Он ведь несколько раз искупался в своей крови, одежда его порвалась, и он был вынужден разгуливать полуоголённый. В подземелье было холодно, он запросто мог простыть. Как жаль, что Чонгук не знает, как лечить простуду и помочь учителю, да и тот, как всегда, от помощи откажется, такой уж он человек. Но Чону всё равно не спокойно.

Тэхен появляется буквально через пару минут, как и говорил, он красиво улыбается и старается выглядеть беспечным, но чем сильнее старается, тем больше Чонгук ощущает, что это лживая маска, за которой Ким прячет свои истинные чувства.

— Ну-ка давай сегодня повторим новые иероглифы, которые ты выучил вчера, — Тэхен берёт со стеллажа папку с распечатанными листами для прописи, несколько учебников и чёрную ручку, устраиваясь за столом, где обычно проходили занятия с Чонгуком. Садись, — мужчина подзывает к себе мальчика, — буду диктовать тебе предложения, а ты будешь их записывать. Скажем, это твой мини-экзамен.

Чонгука не страшит экзамен, его страшит Тэхен, который по ощущениям в любой момент может в обморок упасть! Но мальчик подсаживается рядом и принимается за учёбу, слушая тихий, размеренный голос Тэхена, диктующего самые простые предложения. Чон честно старается сосредоточиться на учёбе, вспоминая написания всех иероглифов, но сам то и дело бросает обеспокоенные взгляды на учителя.

К счастью, всё проходит спокойно, Чонгук ляпает ошибки, Тэхен проверяет диктант и указывает Чону на все его по-настоящему глупые ошибки, которые он допустил только потому, что постоянно смотрел на учителя. Затем читают какую-то детскую книгу, там много новых слов и Тэхен терпеливо их объясняет Чонгуку, заставляя выписывать незнакомые иероглифы в тетрадь и повторять их по нескольку раз, чтобы запомнить. Всё шло спокойно и обычно, разве что учитель был слишком тихим, не отклонялся от учёбы и постоянно пил воду, всё его поведение было ненормальным для его обычного состояния.

— Учитель, как читается это предложение?

— Это выражение «убить двух птиц одним камнем», означает, что нельзя делать два дела одновременно, иначе ни в одном не преуспеешь. Да, запиши это предложение несколько раз, скорее его запомнишь.

Чонгук кивает и следует указаниям учителя, а потом поднимает голову и смотрит на Тэхена, спрашивая:

— Верно?

Ким бегло осматривает текст и удовлетворённо кивает.

— Да...

Но тут же начинает кашлять, отворачиваясь и закрывая рот рукой. Однако даже так Чонгук увидел, как сквозь пальцы Тэхена выступила кровь. Вот почему магия Чона была неспокойна, она чуяла кровь.

— Учитель?! — мальчик бледнеет, испугано глядя на Кима.

Он же не умирает, да?! Это ведь просто простуда!

— Всё хорошо, — шепчет Тэхен слабым голосом, — продолжай, а я приведу себя в порядок.

Ким встаёт и спешит поскорее скрыться в ванной комнате, но Чонгук и не думает от него отставать. Ему страшно, мальчику так до ужаса страшно, что в горле встаёт неприятный ком, глаза щиплет и он готов разрыдаться и просить Тэхена не умирать, ему почему-то всё кажется, что он умирает. Даже как Элизий он может умереть.

— Учитель, что с вами? Вам плохо?

— Нет, — улыбается Тэхен, а на бледных губах цветут пятна крови.

— Вы врёте!

— Конечно, нет, — Киму и Пиноккио не нужен, чтобы его ложь легко раскусили, лгун из него никакой, — просто получил несколько ран, вот они и шалят. Не переживай ни о чём.

Чонгук сжимает кулаки, у него дрожат губы и из глаз катятся слёзы, когда он не сдерживается и кричит:

— Учитель, перестаньте!

Тэхен непонимающе хлопает глазами, смотрит на Чонгука, который на грани истерики и спрашивает:

— Что?

— Вы постоянно не думаете о себе! — Чон шмыгает носом и стирает со щёк ненужные слёзы. — Вы постоянно подставляетесь под удары, я знаю, что вас разрезало пополам на том испытании в подземелье! Я знаю, что Инь Ло что-то вам сделал! — В конечном итоге, Чонгук не глупый и многое понимает. — И сейчас вы совсем не в порядке, вы кашляете кровью! А я о вас беспокоюсь, вы единственный мне близкий человек, у меня никого нет, семьи нет, а вы взяли под своё крыло, но вас постоянно ранят. Вы специально? Не хотите быть моим учителем?

А как ещё Чонгуку это объяснить? Ведь по сути дела все поступки Тэхена выглядели так, будто он не хотел жить и это пугало.

— Откуда такие мысли? — вздыхает Ким. — Я ведь ваш учитель, если что-то происходит, то я должен пострадать, а не вы, это мой долг, здесь нет ничего личного. И я правда в порядке, — снова эта лживая улыбка, — у меня есть одна особенность: я не могу умереть, меня можно на кусочки разрезать, но я не умру, так что не переживай за меня, я выучу тебя и помогу стать сильнейшим, я не умру.

«Я не умру, я не умру», — Тэхен из раза в раз повторяет эту фразу, но Чонгуку ни черта от неё не спокойнее. Слёзы сдавливают грудь и горло, мешают дышать и смотреть в эти загадочные глаза. Чон получает подтверждение, что Тэхен Элизий, который не может умереть в виду своих особенностей, но это не успокаивает, от этого ещё страшнее.

— Тогда что с вами сейчас? — Чонгук указывает на руки Кима, которые он постоянно сжимает, словно терпит невероятную боль.

Если ты бессмертен и можешь возродиться, то и больно тебе не должно быть или Чон что-то не понимает? Или Тэхен снова врёт?

— Организм всё ещё восстанавливается после подземелья, — отвечает Ким уставшим голосом, — меня там убили два раза, никчёмный я учитель, — улыбается Тэхен, — вот и расплачиваюсь сейчас за это. Внутренние органы неверно срослись и сейчас сами разрываются, чтобы правильно восстановиться.

— Вам больно? — понимает Чонгук. Даже не понимает, а чувствует своей магией, Тэхену чертовски больно, как он улыбается сейчас — просто непонятно. Органы разрываются и срастаются — это должно быть дико больно, но Ким улыбается, ведёт занятия и всеми силами врёт, что он здоров.

— Конечно, нет, я привык, — отмахивается Тэхен.

— Вы врёте.

— Ну не надо думать, что учитель у тебя такой немощный, — хмурится Ким, стараясь выглядеть строгим, а у самого из уголка губы течёт кровь, — я сильнейший и ты учишься у сильнейшего, ничего со мной плохого не произойдёт.

А после Тэхен упрямо продолжает занятие, приводит себя в порядок, возвращается из ванной комнаты и слишком уж натянуто улыбается и ведёт себя преувеличенно ярко, Чонгук не верит в эту показуху. Мальчик видит, как Ким периодически до треска кожи сжимает руки в кулаки, тяжело дышит и отхаркивает в платок сгустки крови, продолжая улыбаться и уверять, что с ним всё хорошо. Чонгук не верит, но он ребёнок, который ничего не может сделать несносному взрослому, не заботящемуся о себе.

Ни о каком создании оружия дальше и речи не шло, под конец занятия Тэхен уснул в своём кресле, сжимая в ладони окровавленный платок, хмурясь и явно испытывая невероятную боль. Если он не врал и его внутренности действительно разрывались, чтобы после срастись, Тэхену должно быть дико больно.

«Ой, да что с ним произойдёт? Такие как он не дохнут и продолжают жить и портить жизнь всем вокруг».

«Ему больно».

«И что? Хочешь, кое-что расскажу?» — Инь Ло хихикает, злобно скалясь. — «Когда был у руля, я несколько десятков раз проткнул его насквозь мечом! Ха-ха-ха, это было очень даже забавно! Как думаешь, он сейчас из-за этого страдает? Если да, то мне вдвойне приятно видеть его боль».

«Ты! Ты больше никогда!..»

«Не забывай про контракт, пацан». — Холодно предупреждает Инь Ло. — «Мы заключили договор, и ты не можешь его нарушить».

Элизий специально подождал, когда поймает Чонгука в ловушку своего договора, прежде чем рассказать ему правду и морально подбить. Он будет бить душу Чона пока та не сдохнет и не отдаст это тело богу.

Но Чонгук не так-то прост:

«Как и ты! Ты не можешь никому навредить!»

«А я и не врежу, я просто наслаждаюсь его болью!»

«Что он такого тебе сделал?» Не понимает Чонгук.

«Тебе так важно? Я не собираюсь свою душу тебе открывать, это твои мысли и чувства нараспашку, и я знаю, что учитель тебе дорог. И выбрал же ты его — жестокого и невменяемого убийцу, ты лучше внимательнее будь, станешь копаться в его прошлом и дальше, и он тебя убьёт. Потеря одного ученика для него ничего не значит, он убивал людей пачками, никого не жалел».

«Ты врёшь. Учителю не всё равно на своих учеников, иначе бы он не вышел из себя, увидев мёртвую Сушан».

«А он прекрасный актёр, ты не заметил? В любом случае, я никогда не поверю, что убийца вдруг стал добрым и правильным. Лично я никогда ему не поверю и никогда его не прощу. И да, хочу в эту субботу на свободу, так что освобождай своё расписание».

******

Лучше Тэхену так и не стало, к нему даже приходил директор Дунфан, так как никто не должен был узнать о том, что Ким не отбывает наказание в ртутной пещере, а отбывает его у себя в комнате и там он тоже страдает, но явно не так, как хотели бы его недоброжелатели.

Чонгук рассказал о произошедшем с Тэхеном своим хенам, и те незамедлительно пошли к учителю, но директор их выгнал, а после строго приказал не беспокоить Кима до выходных, там подходило к концу его наказание и как только он поправится, сам выйдет к своим ученикам. Слова директора нисколько не успокаивали, от них стало только беспокойнее, студенты застыли в часовом механизме, ожидая того момента, когда Тэхен покажет себя. Но шёл четверг, а Ким не выходит, минула пятница, но учитель не вышел, настала суббота и всё снова осталось прежним, разве что в теле Чонгука в этот раз проснулся Инь Ло.

Находиться в теле ребёнка богу не совсем нравилось, лучше сказать, ему совсем не нравилось, но и выбора у него не было, кто-то надругался над его божественностью, когда запихнул душу в это тело, и Инь Ло собирался найти это существо и жестоко его наказать, но для начала у него было много и других дел.

Элизий точно помнит распорядок дня Чонгука, конечно, мелочно хочется ему навредить, но бог считает себя выше всего этого. Он умывается, чистит зубы, надевает комплект свежей одежды и стоит перед зеркалом, любуясь лицом своего носителя. Ну, смазливый, растёт сейчас как цветочек и становится смазливым, глаза красивые, сейчас, правда, красные и Инь Ло отдельно приходится постараться, чтобы сделать их голубыми и ни у кого не вызвать подозрений. Вот длинные волосы Чонгука Элизию не понравились, с ними было много мороки: расчеши, собери, убери Инь Ло этого не умел, у него у самого были длинные волосы, но он никогда ими не занимался, а теперь попал в это тело и был вынужден наступать на горло своим принципам. Отвратительно.

Сегодня суббота и у пацана не было ничего запланировано, псих болеет (Инь Ло надеется, что сдохнет), Лэй взял задание и уехал на выходные из университета, а с друзьями Чонгук ничего не планировал, так как знал, что на его месте будет Инь Ло. В принципе, Элизий был даже рад, что Чон всё продумал, общаться с людьми совсем не хотелось, в своё время Инь Ло был против того, чтобы разрешать людям оставаться на Элизиуме и, наверное, если бы он был убедительнее, дальнейшей трагедии удалось бы избежать. Во всём виноват Элизий Кары, он в принципе всегда был во всём виноват, из-за неусидчивого и общительного характера ему очень хотелось познакомиться с людьми и узнать их получше. Затея оказалась неудачной и привела к гибели всего, чем дорожили Элизии.

Инь Ло качает головой, не время предаваться воспоминаниям, у него есть дела. Чонгук даже не догадывался, что на самом деле задумал Элизий, Чон бы о таком даже не подумал, хотя стоило бы. Инь Ло собирался в дни своего владычества подыскать себе новый сосуд, душу которого он сможет подавить и полностью занять тело. А искать такой сосуд в университете было даже удачно, здесь как раз много магов, много сосудов, что могут подойти, но Инь Ло нужен особенный, могущественный, но глупый, чтобы легко было одурачить и захватить тело. Не просто такой найти.

Элизий задумчиво выходит из комнаты и направляется в столовую — отличное место, чтобы подыскать сосуд и одновременно подкрепиться. Человеческому телу столько всего нужно для функционирования, вот Инь Ло даже спать не нужно.

За своими размышлениями о новом теле Элизий не замечает, как пересекается с учителем Янь, который до сих пор присматривал за Чонгуком, именно чтобы предупредить появление Инь Ло, нужно отметить, что этот пафосный индюк прогорел по всем параметрам.

— Студент учителя Кима, про манеры ты совсем забыл?

Инь Ло прожигает на наглеце дырки глазами. Как посмел с ним заговорить? Как посмел его учить? Боги куда старше самой планеты, этот червь обязан ему, Инь Ло, возносить молитвы. Однако Элизий помнит, что он в теле Чонгука и что лишнее внимание к себе лучше не привлекать.

— Доброе утро! — скрежещет зубами Инь Ло.

— Лицо попроще, — хмурится учитель Янь, — со сверстниками можешь так разговаривать, а не со мной. Дети совсем обнаглели, раньше за провинности наказывали, за неуважение к старшим стегали ветками, а теперь непедагогично. Таких как ты не просто ветками нужно стегать, лучше сразу на церемонию лишения магии. Кстати, она тебя ждёт, ещё одна провинность и даже твой учитель не сможет тебя выгородить.

— Мелочный ублюдок, — забудьте, что Инь Ло не хотел привлекать к себе внимание, — кто дал тебе или другим право отбирать магию? Магию людям даровали боги, этот дар нельзя отбирать даже у самых отвратительных преступников. Казнить, но не трогать божественную суть.

— Как ты меня назвал?!

— А что, не нравится? Думал, будешь грязью поливать, а я буду слушать? — Инь Ло криво усмехается. — Будь готов к ответу, если язык не умеешь за зубами держать.

— Наглый мальчишка! Ты вылетишь из университета, я лично не дам тебе здесь задержаться! А за оскорбление старшего, ты понесёшь наказание, будешь со своим гнилым учителем отбывать его в серебряных пещерах, мне будет радостно смотреть на ваши страдания.

Инь Ло это откровенно бесит, он ненавидит людей и ненавидит, когда к нему так обращаются. Терпение его лопается, он магическими путами оплетает учителя Янь, сковывает, не давая двинуться, и залезает ему прямо в мозг, подчиняя себе:

— Ничтожества должны заткнуть свою пасть, — Янь тут же замолкает, — встать на четвереньки, — мужчина опускается на пол, — и послушно тявкать по команде.

Учитель Янь глупо трясёт головой и на полном серьёзе начинает изображать собаку, бегая вокруг Инь Ло. А что? Забавно вышло.

— Ты забудешь о том, что здесь видел и слышал, ты станешь человеком только в двенадцать ночи сегодняшнего дня. А сейчас будь хорошим псом и облаивай всех, кого видишь. — Инь Ло разворачивается и продолжает путь в столовую. — И да, — бросает он через плечо, — у тебя блохи, не забудь чесаться.

И эта маленькая месть греет душу, Элизию сразу стало веселее, он с улыбкой вошёл в столовую и наобум отправился за едой, хватая всё подряд, сам же высматривал себе сосуд. Студентов в такую рань было не много, включая, что ещё была суббота и выходной, то количество тех, кто встал в восемь стремилось к нулю. Инь Ло выбрал не самое удачное время, но дело было сделано, и он с отсутствующим видом позавтракал и одновременно отмёл семёрку людей из столовой, под сосуд они не подходили.

— Доброе, Чонгук! — к Инь Ло приближался парень, которого Элизий знал, видел глазами Чона, но имени его не помнил, не привлекающая внимания личность. — Сегодня не на тренировке с Лэем? Хотел к вам присоединиться, но зал был пуст.

— Он уехал по делу, — Инь Ло это помнил, как-никак ему приходится слушать все разговоры Чонгука с другими людьми. Хорошо вот Чону сейчас, Элизий его от «прямого эфира» отключил, он и не узнает, что натворил Инь Ло.

— А понятно... — отвечает парень и, к ужасу Элизия, никуда не уходит, а начинает с ним болтать.

Превращать каждого встречного в собачек было бы весело, но Инь Ло бы так мгновенно раскрыли, пришлось сидеть и слушать этого нудного пацана, незаинтересованно поддакивая ему. Зато, пока этот надоедливый субъект болтал, столовая начала полниться и всё больше и больше студентов заходили перекусить, а значит, всё больше своих потенциальных сосудов мог осмотреть Инь Ло. Некоторые были сразу неплохими претендентами, другие не нравились по внешности, третьи сразу отлетали в «корзину», а четвёртые были так идеальны, что Элизий чуть ли не слюни пускал, а потом разочарованно вздохнул, когда понял, что эти четвёртые были А-класса и являлись почти выпускниками, такой второсортный товар Инь Ло был не нужен.

— ...а потом мы пошли...

Элизий даже не слушает, в столовую входит один старшекурсник, вроде бы его звали Сатэ, Инь Ло внимательно наблюдает за ним, мягко сканирует своими силами, дабы не вызвать подозрений. Сатэ разговаривает с какой-то девушкой и судя по тому, как та легко развела его на новые украшения, мозгов у парня не было. Что ж, Инь Ло следует попробовать развести Сатэ и занять его тушку. Парень сильный и привлекательный, но при этом глупый — идеальный кандидат.

Инь Ло только хочет встать и начать охоту, как ему на плечо опускается тяжёлая рука и отвратительно знакомый голос тянет:

— Чонгук, составишь учителю компанию?

Ким Тэхен, которого не было видно три или четыре дня вышел из своей берлоги. Он выглядел всё ещё плохо, слишком бледный, слишком заметно похудевший, на нём были очки, скрывающие глаза и широкая кофта, скрывающая худобу, но Инь Ло было не обмануть. Сильнейший стал слаб. Отвратительно.

— Конечно, учитель! — Элизий решается поиграть с Тэхеном. Претворяться его учеником будет забавно.

Заметив, что у Чонгука появилась компания, парень, который до того досаждал Инь Ло, поторопился отклониться и уйти. Да Элизий даже не заметил потерю, всё его ядовитое внимание было сосредоточено только на Тэхене. Ким принёс целый поднос еды, его тонкие пальцы дрожали, когда он держал палочки. Проклятье бессмертия его сильно подкосило, организм все соки вытягивал на восстановление.

— Как вы, учитель?

— Как видишь, мне куда лучше, — слабо улыбается Ким. — Я же говорил, что все мои болячки — сущая ерунда.

— Тогда это замечательно, я очень рад, что вы пошли на поправку, — Инь Ло считает себя прекрасным актёром. — Нас не пускали к вам, я очень о вас переживал.

— Ничего страшного, я в порядке. Ты чего не ешь? Не нравится здешняя еда?

— Я уже поел, учитель, не стоит беспокоиться.

— Людям нужна пища, чтобы жить, Элизиям один воздух. Инь Ло, если не хочешь, чтобы твой сосуд погиб, лучше ешь, такому молодому парню как Чонгук, нужно много еды.

Инь Ло скрежещет зубами, и вся его маска добродетели падает, являя злобную гримасу ненависти ко всему. Он и предположить не мог, что Тэхен его так быстро раскроет, маскировка ведь была великолепной.

— Жаль, что ты не сдох. Надеюсь, тебе было больно восстанавливаться.

— Спасибо, что беспокоился, — криво улыбается Ким, — молился богам и они меня услышали.

Инь Ло бьёт кулаком по столу, с полыхающей ненавистью глядя на Тэхена.

— Заткни свой грязный рот и не смей упоминать Элизиев, Убийца богов.

— А что? Я не могу просить богов о милости? Мне запрещено? Даже преступник имеет право обратиться в суд, почему я, Убийца богов, не могу молить богов? Всё-таки вы не все бесполезны, вот я молился тебе, ты снизошёл и даже помог выздороветь.

Инь Ло готов взорваться от гнева, он почти готов выхватить меч и снова раз за разом убивать Тэхена, чтобы тот мучился.

— Я могу помочь тебе мучительно сдохнуть, но явно не выздороветь!

— Чего ты такой агрессивный? Стоит быть проще.

— Твою морду увидел и блевать захотелось, — фыркает Инь Ло, откидываясь на спинку стула и складывая руки на груди.

— Кстати, — Тэхен копается в кармане брюк и вытаскивает оттуда маленькое украшение, кладя на стол, — нашёл в подземелье с камнями элиды в опытных образцах, коим возможно был Чонгук.

Инь Ло смотрит на предмет на столе. Амулет-снежинка. О да, знакомая вещица. Пожалуй, раньше её бы узнал каждый, но сейчас все мертвы.

— И чего ты хочешь?

— Ничего, — Тэхен нехорошо улыбается, — просто, возможно, ты не единственный воскрешенный Элизий. Кто-то пользуется силами богов для своих целей, как думаешь, как много Элизиев ему служат как собачки?

Инь Ло аж звереет, готовый Тэхену глотку разорвать. По больному бьёт, провоцирует и радуется.

— И что ты хочешь этим сказать?! Пытаешься заставить меня решать человеческие проблемы? Я буду только рад, если братья и сёстры живы, мы объединимся и уничтожим людей!

— Да, — кивает Тэхен, продолжая провокационно улыбаться, — а пока будешь ждать их, они будут послушными псами на поводке у психа. Боги-собачки — звучит крайне отвратительно, но мне нравится.

— Чтоб у тебя почка отказала! — бурчит Инь Ло и больше ничего не говорит Киму. Тэхен — отличный манипулятор, он знает куда давить и с какой силой, и он знает, что Элизии не могут бросить друг друга в беде. Инь Ло не желает, чтобы его братьев и сестёр использовали, он не хочет для них участи самого себя, запертого в чужом теле и способного лишь изредка брать контроль в свои руки. Почему им просто не дали исчезнуть?

Инь Ло сцепляет зубы и молчит, надеясь, что Тэхен подавится, пока ест. Элизий не хочет идти на поводу у этого человека, но вынужден признать, что остаться в стороне он не может, если это дело касается его братьев и сестёр, Инь Ло на кусочки порвёт того, кто посмел им навредить.