В пламени сгорающие бабочки

Где-то слева раздаётся оглушительный рёв, часть стены заброшенного собора взрывается водопадом осколков, каждый из которых стремится придавить собой Чонгука, впиться в плоть, раздробить кости. Мальчик почти задыхается от нехватки кислорода из-за долгого бега, но продолжает нестись прочь от бегущего за ним следом чудовища, крепко сжимая в руках спелые фрукты яблок. Это его единственная еда на ближайшее время, он просто не может её потерять, включая, что отправился за ней в зону Эха, которую люди обходят стороной за несколько километров. Чонгук бы тоже сюда не сунулся, Эхо проклятая земля мёртвых богов, заселённая чудовищами и монстрами всех форм и размеров. Но только здесь зимой плодоносили яблоневые и грушевые деревья, только здесь можно было найти еду. Чонгук рискнул, удача от него отвернулась, и он попался одной голодной твари, что бежала теперь за ним, желая разорвать на куски.

Мальчик заворачивает направо, попадая к алтарю с разрушенной статуей божества, в дальнем конце помещения виднеется лестница, ведущая вверх, но загонять себя в угол Чонгук не собирается, именно поэтому выскакивает через дверной проём наружу и оббегает собор вокруг, собираясь ринуться в густой лес и там скрыться от преследующего его монстра. Лёгкий мальчик в снегу не вязнет, чего нельзя сказать про чудовище, и это шанс Чона спастись.

Босыми ногами, обмотанными старым тряпьём, Чонгук легко парит по снегу, он смотрит только вперёд на цветущие деревья впереди. Рядом мелькают его же следы на снегу, что говорит о том, что Чон бежит в верном направлении, ему бы только выбраться из Эха, а там уже территория людей, и монстр не посмеет к ней приближаться, если не хочет быть уничтожен магами. Но усталость даёт о себе знать, Чонгук не ел уже почти пятнадцать дней, он держится в сознании только потому, что это не первый его голодный период. Он уже второй год скитается по улицам и более или менее приноровился к жизни грязного оборванца.

Чонгук выдыхается, у него ноги трясутся и бежать становится всё тяжелее с каждым шагом, а позади, как на зло, монстр начал его нагонять, взрывая огромными лапами сугробы и несясь напролом за своей добычей. Мощная лапа бьёт Чонгука по спине, у него нет сил, чтобы устоять на ногах, поэтому мальчик кубарем отлетает вперёд, больно ударяясь плечом о ближайшее дерево. Приходится зашипеть, чтобы не заорать, показывать слабость даже пустоте не хочется, Чону вообще повезло, что он не головой в дерево врезался, иначе бы мог и череп раскроить.

Чудовище победоносно ревёт, а мальчик с ненавистью смотрит в эти чёрные глаза, наблюдая за паром, вырывающимся из ноздрей монстра. Удача от Чонгука конкретно отвернулась, потому что нарвался он на достаточно крупную особь. Чудовище было размером с лошадь, несуразно широкое, покрытое белой шерстью, из-за которой Чонгук и не заметил монстра, затаившегося в снегу. Лапы мощные, когтистые, морда приплюснутая, но этими зубами только плоть рвать, когда чудовище рычит, можно заметить, как в его пасти застряли куски мяса его жертв, начав уже разлагаться.

Чонгук проверяет яблоки в руках, помяты, но в общем целые, а это уже радует. Что не радует, так это махина, что несётся на Чона, собираясь его окончательно добить. Мальчик осознаёт, что не успеет уклониться и обороняться ему нечем, он не маг, на Элизиуме все гражданские, забредшие в Эхо, умирают. И всё-таки Чонгук отчаянно скребёт ногами по снегу и забегает за дерево как раз, когда монстр налетает на то место, где был Чон. Звучит треск и дерево валится наземь, но Чонгук даже не наблюдает за этим, он просто бежит дальше, игнорируя боль по всему телу. Спину неприятно жжёт и одновременно холодит из-за мороза, там рана от когтей и по ощущениям глубокая, Чонгук мысленно воет, потому что раны от монстров токсичные и просто так не заживают. А куда там бездомному ребёнку до квалифицированной медицинской помощи? Не хочется этого признавать, но если его организм не справится с заживлением, то Чонгука ждёт ужасная смерть.

Когтистая лапа бьёт ещё раз, до ужасного прицельно в ноги, но Чон успевает увернуться, просто кубарем откатываясь в сторону и всё-таки пользуясь энией*. Техника отнимает много сил, а у Чонгука их и так осталось с пыльную горстку, но энии становятся единственным шансом Чона спастись.

*Энии — духовные бабочки, олицетворяющие силу мага. Чем сильнее заклинатель, тем больше эний он может создать, тем сильнее бабочки и в некоторых случаях их невозможно уничтожить.

Рой... нет, только десяток ярко-красных точно кровавых бабочек появляются вокруг Чонгука, слабо машут крыльями и также слабо нападают на монстра, задерживая его. Чудовище сначала ревёт от боли, чувствуя прикосновение эний, а затем лёгкими взмахами лап давит всех бабочек. Для Чонгука это конец, он чувствует, как вокруг ноги смыкается челюсть, хрустит кость и парня отбрасывает на несколько метров. Сил бороться просто больше нет, остатки энергии ушли на создание эний, измождённый организм отказывается сопротивляться судьбе, мозг отключается, а вместе с ним и Чонгук.

Монстр победно рычит, предвкушая скорый пир, запах человеческой крови сводит с ума. Но не успевает чудовище даже приблизиться к Чону, как его окружает рой льдисто-голубых бабочек, они часто-часто взмахивают маленькими крылышками и обволакивают монстра коконом, заставляя его вопить от боли. Каждое прикосновение этих эний отмораживает от противника куски плоти, и они чёрными кусками сыплются на снег.

— Куда зубастую пасть потянул? — звучит ледяной голос и перед монстром опускается юноша с беспроглядно чёрными глазами. — Такой агрессивный, но такой слабый.

Юношу зовут Мин Юнги, и он один из студентов университета Элизии. Сегодня в этой зоне Эха у него проходила практика, и Чонгуку невероятно повезло встретить сильного мага и избежать смерти.

Юнги взмахивает рукой и ещё больший рой бабочек налетает на монстра, замораживая его живьём. Чудовищу не помогает даже мех, что спасал зимой, он отмахивается от эний, но чем больше их давит, тем чаще касается, а любое прикосновение к морозным бабочкам разрушает его тело. Юнги это зрелище не впечатляет, он смотрит холодно и лениво, буквально выделывается на самом деле, стараясь казаться круче нежели он есть. Монстр был где-то ранга В и представлял опасность только для гражданских, но никак не для студента университета Элизии. Юнги требуется всего минута, чтобы разделаться с чудовищем, а потом счастливым щеночком обернуться, завилять несуществующим хвостиком и горящими от возбуждения глазами уставиться на того единственного перед кем выделывался, с надеждой спрашивая:

— Учитель-учитель, вы видели, как я его одолел?

Позади Юнги стоит взрослый высокий мужчина. Он кажется худым, совершенно не представляющим угрозу в физическом плане, хотя мышцы у него есть и он явно занимается тренировками. У мужчины белоснежные волосы, неаккуратно топорщащиеся в стороны, красивые черты лица, но глаза скрыты за розовыми очками. Он вообще выглядел необычно, стоя в снежном лесу, на нём только чёрные штаны и белая рубашка, заправленная под пояс брюк. Рукава закатаны по локти, на левой руке дорогие золотые часы, в ухе висит серьга, покачиваясь от каждого движения головой. По одному виду было понятно, что это мажор, но именно этого человека Юнги назвал своим учителем.

— Да-да, весьма неплохо, — хвалит мужчина ученика и даёт ему знак рукой: «Пойдём, да поскорее. Я уже яйца здесь отморозил!».

Юнги вот только не спешит, он полностью отзывает энии и когда их рой пропадает, юноша с удивлением обнаруживает лежащего у дерева Чонгука. Осознание, что Юнги мог ранить гражданского, больно бьёт под дых, заставляя радость поумерить.

— Ой, кто это? Он жив? — Мин подскакивает к Чонгуку, хватая его за тонкую руку и проверяя пульс. — Это я его задел? — в панике шепчет юноша и огромными глазами, просящими о помощи, смотрит на мужчину. — Учитель, что нам делать?

Учитель Юнги, которого весь университет Элизии знал под именем Ким Тэхена, явно не хочет близко подходить. Он скучающе смотрит на цветущие деревья и думает о том, что ему хочется весны и лета, а не вот этого всего, ещё хорошо было бы поесть морепродуктов по возвращению в университет или вот купить что-нибудь ненужное в магазине...

— Учитель! — снова отчаянно зовёт Юнги.

Тэхен вздыхает и поворачивает голову к чему-то маленькому и серому, лежащему на земле. Наверное, это был человек, но Ким Тэхен явно не был тем, кто стремился всех спасать.

— Ну, если он умер, то давай его закопаем и дело с концом, — безразлично бросает мужчина.

— Учитель! — возмущается Юнги. Он знает о хладнокровии учителя, но всё равно пытается до него достучаться.

Ким Тэхен правда особо не сопротивлялся, потому что предупреждает возгласы своего ученика, отвечая:

— Хорошо-хорошо.

И всё-таки подходит ближе. На земле лежал мальчик лет тринадцати-четырнадцати, вся его одежда состояла из лоскутов, сейчас перепачканных кровью. Волосы, отросшие до плеч, грязные, но пепельный оттенок в них проступает, лицо измождённое, худое. Тэхен вздыхает и проверяет пульс мальчика. Хорошая новость: он был жив. Плохая: ненадолго, монстр задел его отравленными когтями. Ну, это не проблема, вылечить можно, если сразу отвезти в больницу или к хорошему магу. Честно, Тэхену не было разницы выживет мальчик или нет, но лежащие на снегу яблоки, которые Чонгук так отчаянно прижимал к себе, тронули что-то живое в безразличной душе Тэхена. Ведь именно за ними мальчик полез в Эхо, зная, что может умереть, это ли не отвага или глупость? Отчаяние, это было отчаяние.

Тэхен скользит взглядом дальше по снегу и видит вдавленных в сугробы кроваво-алых эний. Бабочек было не больше десятка, все слабенькие, раздавленные за одну атаку, оно и понятно, в этом мальчишке едва душа за тело цепляется.

— Тут у нас суповой набор, — радостно объявляет учитель, поднимаясь на ноги и жонглируя яблоками, — берём с собой и идём готовить суп!

У Юнги аж лицо перекашивает от этих слов.

— Учитель, вы можете хоть немного быть серьёзным?!

— Нет, — жизнерадостно отвечает Тэхен. — Бери его и пошли.

*****

Пахнет едой. Не евший пятнадцать дней желудок остро реагирует на любой запах еды, а когда аромат настолько прекрасный и насыщенный, Чонгук готов восстать из мёртвых, лишь бы хотя бы лизнуть блюдо, не надо ему всё это есть, хотя несомненно хочется, он готов просто лизнуть, чтобы после зажмуриться, перекатывая на языке восхитительный вкус.

Чон открывает глаза, зрение размыто, но он видит над собой белый потолок. Вокруг тепло, он лежит на чём-то до жути удобном и мягком, если бы не голодный желудок, даже вставать бы не подумал. Мальчик смутно помнит, что чуть не оказался убит огромным монстром из Эха и яблоки... где яблоки? Чонгук шарит рядом рукой, но яблок не находит, да и обстановка вокруг не похожа на заснеженный холодный лес.

Зрение восстанавливается медленно, мальчик поднимается в положение сидя, с удивлением отмечая, что у него ничего не болит ни спина, которую поцарапали, ни нога, в которую вгрызся монстр. Может, Чонгук уже просто умер? Но разве на том свете пахнет так умопомрачительно едой? Чон вертит головой и чуть на месте не подпрыгивает, когда замечает сидящего рядом с собой мужчину. Его присутствие не ощущалось, а сам незнакомец сидел и с маниакальной улыбкой во весь рот смотрел на Чонгука. Больной, что ли?

— Очнулся наконец, — тянет незнакомец, — я уж думал этот старый пердун что напутал и не вылечил тебя.

Чонгук просто хлопает глазами, ничего не понимая. Он замечает, что находится в огромной комнате, оформленной в светлых тонах, сидит на большой кровати, он чистый и одет в ярко-красную пафосно дорогую пижаму. А рядом с ним сидит какой-то странный мужик с невероятными глазами: один насыщенно-синий, а второй ярко-красный с вертикальным зрачком как у кошек. Незнакомец выглядел бы почти пугающе, если бы не его вечная улыбка на губах и растрёпанные на голове белые волосы, всё это вкупе делало его скорее похожим на сумасшедшего, а с такими Чонгук уже имел честь общаться.

— А...

— А где ты, хочешь спросить? В университете Элизии.

Чон поджимает губу. Университет Элизии — самое почётное и желанное место для учёбы каждого жителя планеты Элизиум. Студенты здесь учатся всем аспектам магии, познают тайны Элизий и борются с монстрами, которые вырываются из зоны Эха в города. Наверное, этот несчастный сумасшедший сам уверовал, что попал в университет Элизии, бедный мужчина, Чонгуку придётся развеять его иллюзию и сказать правду, что таким как они вход в университет закрыт.

— Послушайте, мы не можем быть в Элизии, это...

— Ой, не будь занудой и верь в чудеса, — отмахивается незнакомец и глаза его сверкают задорным огоньком, — вон посмотри в окно.

Чонгук вздыхает, но в окно всё же смотрит, да так и остаётся сидеть с открытым ртом. Вид из окна выходил на площадь, в центре которой стоял монумент с солнечной системой Элизиума, над которым висела надпись, которую Чонгук с трудом читает и лишь некоторые слова «... Элизии. ... в 27 году эннийского ...». Чон умеет читать только отдельные слова, его никто не учил читать, писать или считать. Единственное, что заставляет его поверить словам незнакомца — это божественный образ Элизия Постоянства, который некогда заведовал всем этим регионом. Чонгук не видел, но слышал, что в каждом регионе перед университетом стоит вот такой монумент со своим Элизием-покровителем, в городе таких не найдёшь.

— Поверил? — мужчина горящими предвкушением глазами смотрит на Чона, нетерпеливо прыгая на стуле. — Хах, ты теперь мой личный ученик. Меня зовут Ким Тэхен, я один из учителей университета.

У Чонгука явное желание щипнуть себя и проверить не сон ли это? Как он здесь оказался? Почему его взяли? Вот этот ненормальный — учитель? Серьёзно? Однако Чонгук глушит в себе все сомнения, да пусть хоть учитель, хоть безумец, возомнивший себя учителем, не важно. Его привели в дом, в тепло, переодели и помыли, залечили раны, на столе дымится прекрасного вида еда. Чонгук на всё согласен, лишь бы остаться здесь подольше.

— Я Чон Чонгук, — представляется мальчик именем, которое сам себе придумал два года назад. Он явно не знает, как себя правильно вести, но Тэхену не особо важны правила, он всё с той же маниакальной улыбкой смотрит на Чонгука и спрашивает:

— Есть хочешь?

— Да.

— Тогда вперёд! — хлопает в ладони и чуть ли не вытягивает Чона из постели к столу. — Набивай пузо!

И Чонгук не может себе в этом отказать. Он точно ненормальный налетает на еду, даже не смотрит на столовые предметы, всё руками хватает и пихает в себя, пихает, готовый рычать на любого, кто подойдёт к столу.

Тэхен молчит какое-то время, а потом вспоминает, что так много сразу есть вредно.

— Ты это, не переусердствуй, а то вырвет. — И Чонгука рвёт в этот же момент, голодный желудок просто не может впихнуть в себя столько еды. — Ну я же сказал, — нравоучитель вздыхает Ким.

Чонгук смотрит на Тэхена и тот совсем не похож на учителя, сидит в кресле нога на ногу и чуть ли не в потолок плюёт от скуки. Разве учитель не должен подавать пример поведения? Тем более учитель Элизии?

Давайте Чонгук вам немного расскажет про свой мир. Сам мальчик не помнит своего прошлого, он очнулся два года назад на заснеженных полях одного из Эха и это была причина, почему он в этот раз рискнул туда сунуться. Чонгук ничего не помнит о прошлом, о родителях, о друзьях, да и было ли у него всё это? Неважно, рассуждать об этом бесполезно. Но пусть своего прошлого Чонгук не помнил, однако в его голове сохранилась информация об этом мире.

Они находились на планете Элизиум в солнечной системе Расемон. Когда-то люди жили на планете Земля, но, исчерпав её природные ресурсы и загрязнив поверхность планеты, они столкнулись с бесконечной волной катаклизмов, в которых Земля пыталась избавиться от человеческих паразитов. Планета постепенно становилась непригодной для жизни и тогда выжившие после череды катаклизмов люди сели в космические корабли и отправились искать новую планету для жизни. По итогу из десятка кораблей только два смогли найти солнечную систему Расемон* и пригодную для жизни планету, впоследствии названную, Элизиум*.

*Расемон — разновидность ханья, демон злобы. Может принимать различные обличья, порой являясь в образе симпатичной женщины. Затем, к ужасу обмороченного человека, принимает вид демона.

*Элизиум рай в представлении греков и римлян; место, в котором пребывали после смерти тени героев и добродетельных людей.

На Элизиуме миром правили семеро богов-Элизий, они согласились приютить у себя людей, если те примут над собой верховенство богов. Люди на сделку согласились и в дар от богов получили особую силу, которую назвали простым словом: магия. Семеро Элизий заведовали разными силами мироздания, и чтобы последователей у них было поровну, боги предложили людям выбрать себе в дар одну энию. Эниями назывались особые стихийные бабочки, обитающие на Элизиуме, при выборе определённой бабочки, та наделяла человека индивидуальными силами.

Годы шли, а вместе с тем среди Элизий разгорелся конфликт, у богов началась война за зоны влияния и власть, планету населили чудовища, созданные богами и служившие им в войне. Элизиум был разделён на пять материковых частей и два острова, каждая часть принадлежала одному богу и люди оказались отрезаны друг от друга, вынужденные принять одну из сторон и сражаться за неё.

В конечном итоге, война уничтожила всех богов и на целой планете выжившие в войне люди остались одни в окружении чудовищ, которые не сгинули вместе со своими создателями-богами, они стали заразой, наводнившей Элизиум. А самым плачевным был тот факт, что некоторые люди начинали превращаться в чудовищ после контакта с монстрами, их глаза наливались красным и они сходили с ума, оказалось, что монстры несли на себе вирус, названный впоследствии Эхом. Эхо — это одновременно и вирус, что превращает людей в чудовищ, и незаселённая людьми территория обитания умерших богов.

Чтобы справиться с поветрием и полным вымиранием человеческого вида, сильнейшие обладатели магии создали университет Элизии, в котором под руководством семерых мастеров воспитывались самые талантливые ученики, которым в будущем предстояло очистить планету от чудовищ и губительной для человечества заразы. Со времён войны прошло уже больше пяти сотен лет, люди отстроили города в зонах, очищенных от Эха, поставили огромные заборы, чтобы чудовища не могли их пересечь, вели спокойный, мирный образ жизни, но неприятности всё же случались, вирус выбирался наружу и в городах порой случались стычки с монстрами, с которыми и разбирались маги университета.

Вообще после войны Элизиум как был поделён на семь частей, так и остался, люди жили в своих непохожих друг на друга регионах, центральных городов было семь, границы были открыты, а университет Элизии имел свои филиалы в каждой из частей планеты. Вот Чон, к примеру жил в регионе Элизия Постоянства в городе Хакиру, здесь был умеренный климат, зима присутствовала, но проходила быстро, да и морозов сильных не было. Если ты не бездомный, то погода Хакиру будет для тебя идеальной.

Так как регион некогда принадлежал Элизию Постоянства, то и в монументе перед университетом находился его лик, скорее всего, не настоящий, да уже никто и не помнит, как выглядели прошлые боги.

Все ребята с улицы, которых знал Чонгук, мечтали попасть в Элизий. В университете было семеро учителей, лучших в своём деле, они лично отбирали себе учеников и, конечно же, чаще всего в маги брали чистокровных детей известных фамилий, ведь у них было много силы, и они с детства учились быть магами. Именно поэтому Чонгук не поверил Тэхену, который сказал мальчику, что тот теперь студент Элизии. Это же полный бред!

— Господин... учитель, а... почему вы взяли меня в ученики? — решает задать вопрос Чонгук. — Я не умею писать, читать и считать, я нищий.

— Ну и что? — усмехается Тэхен и поднимается с кресла, демонстрируя свой рост под метр девяносто. — Велика потеря, я вот тоже считать не умею и на кой мне это нужно? У меня есть калькулятор!

Нет, этот человек точно не похож на обычного взрослого, каких Чонгук встречал раньше.

— Учитель!

С криком распахивается дверь в комнату. Чон ощетинился и закрыл собой еду, не желая делиться, но отнимать у него никто пищу не собирался. В комнату ворвался парень с копной чёрных волос и такими же чёрными зло суженными глазами, которыми обвинительно смотрел... на Тэхена.

— Учитель, там директор вас ищет, он в ярости! Что вы сделали на этот раз?!

Ким разводит руки и строит невинные глазки, но из-за странной гетерохромии выглядеть мило он никак не может, однако это не мешает ему намеренно искажённым детским голосом протянуть:

— Я? Да я святой!

Незнакомый Чонгуку юноша ни капли Тэхену не верит.

— Учитель! Я же просил вас быть ответственным! Вы знаете, что я не могу врать и директор всегда на меня целится, когда вас ищет, я даже соврать не могу, где вы!

— Он идёт сюда? — у Тэхена расширяются зрачки.

— На ваше счастье, нет, я успел улизнуть до того, как он меня заметил. Но он взбешён! Что вы опять натворили?.. О, ты очнулся, — незнакомец только сейчас и замечает Чонгука, который молча наблюдал за тем, как ученик отчитывает учителя. Куда катится этот мир?

— Меня зовут Мин Юнги, — представляется юноша, — я первый, старший ученик учителя. Тебе уже лучше? О, ты ешь? Набирайся сил.

— А... э-м... спасибо, — событий так много, что Чонгук их просто переваривать не успевает, — я Чон Чонгук.

— Учитель! — В раскрытую дверь вбегает ещё один парень, скользит на повороте, но быстро вбегает в комнату и захлопывает за собой дверь, заслоняя её своим телом, точно сейчас в помещение начнут ломиться. — Учитель, прячьтесь!

Тэхен даже ничего не спрашивает, распахивая окно и аккуратно, цепляясь за наружный подоконник, спускаясь с четвёртого этажа вниз. Рядом пожарная лестница, да и Ким не в первый раз проделывает этот трюк, поэтому действует быстро, раз и в комнате уже никого.

Чонгук просто не понимает, как на всё это реагировать?! Что вообще происходит? И в двери ещё начинают ломиться, а рассвирепевший мужской голос орёт:

— Ким Тэхен, выходи давай!

— Директор-директор, — взмолился парень, который держал дверь, — учителя здесь нет!

— А ну открыли!

— Открывай, Чимин, — вздыхает Юнги.

Парень, которого назвали Чимин, встряхивает копну золотистых волос и всё-таки дверь открывает, надеясь, что их учитель успел сбежать.

На пороге появляется мужчина, крупный точно бык и разъярённый не меньше. Директор Элизии был в строгой синей форме в отличие от разгильдяя Тэхена, у него были резкие черты лица и короткая, армейская прическа.

— Юнги! — рявкает мужчина. — Где твой учитель?

Мин закрывает рот руками и качает головой, не желая отвечать. Чонгук уже не знает даже, чему удивляться, он просто потихоньку пихает в себя салат, наблюдая за отличным представлением.

— Прикрывать его вздумал?.. А, — маленькие, но цепкие глаза директора останавливаются на Чоне, и мальчик скорее запихивает в себя остатки салатного листа, точно не желая, чтобы его отобрали. — Так вот его новый ученик, — мужчина вздыхает и гнев его медленно пропадает, в любом случае на Чонгука он не злится, — и как тебя зовут?

— Чфон Чфонфук, — отвечает мальчик, продолжая запихивать в себя еду.

— Отличная компания, — вздыхает мужчина, хотя сам понимает, что принесённый точно котёнок с улицы Чон просто не знает правил и норм поведения, — ты знаешь, где твой учитель?

Чонгук качает головой, он сдавать Тэхена не хочет. Тот стал его покровителем, Чон теперь могила на любой его секрет.

— Юнги! — снова рявкает директор. — Отвечай мне, где он?

— Директор! — Мин хмурится, очень грозно глядя на мужчину. — Как вы можете на меня давить?

— Ах ты гадёныш! — директор хватает Юнги за ухо, и парень корчит гримасу. — Набрался этой непочтительности у своего учителя! Чему он только вас учит?! В следующий раз ухо оторву. И да, Чонгук, по правилам университета каждый студент сам выбирает себе учителя, так что как поправишься, можешь выбрать любого другого учителя.

Директор наконец отпускает Юнги, который волком смотрит на мужчину и действительно никакой почтительности к старшему.

— Я останусь с Тэхеном! — поспешно кричит Чонгук. Не собирается он уходить от своего учителя, считайте Чона эгоистом, но он достаточно настрадался на улице и сейчас просто хочет, чтобы ответственность за него взял взрослый. А Ким уже согласился, к тому же спас Чонгука, мальчик умеет быть благодарным.

Директор качает головой и ворчит:

— И что вы в нём такого нашли?

Уходит из комнаты с явным настроем искать Тэхена дальше. Тот правда не дурак и до ночи носа не покажет в университете. Он сейчас, скорее всего, на полпути к какому-нибудь магазину и уже забыть забыл о том, что его хочет придушить директор университета. Ой, будто в первый раз?!

Двое студентов наконец могут с облегчением выдохнуть, когда директор уходит. А Чонгук так и продолжает по кроличьи уплетать свежие овощи на столе, благо с них тошнота не накатывала.

Первым к Чонгуку подлетает парень по имени Чимин. Он выглядит старше Чона, но явно младше Юнги, у него карие тёплые глаза и золотые волосы, он вообще весь как солнышко, сразу к себе располагает. Юнги вот выглядит как взрослый, даже больше взрослый нежели Тэхен. Оба парня садятся напротив Чонгука, а тот всё ест и ест.

— Так ты теперь ученик нашего учителя? — спрашивает Мин и вздыхает, качая головой. — Понятно, почему директор так рассвирепел.

Даже ученики Тэхена не знали, что у них появился третий брат, Ким всё провернул втихую, сам сказал, сам поверил. Более того, он без одобрения других учителей и директора взял себе ещё одного ученика. Не то чтобы люди в университете не привыкли к его выходкам, он уже двоих учеников так притащил в Элизию, просто все до сих пор удивлялись этой наглости и тому, что директор Тэхена хоть и готов прибить, но всё ему спускает с рук. Лает, не кусает.

— Хуже, — вздыхает Чимин, — учитель вчера пробрался в кабинет директора Дунфана и тайно внёс информацию о своём новом ученике в списки принятых в университет. Директор даже вышиб дверь в свой кабинет, вопя, что и так «проходной двор», — хохочет юноша, вспоминая это зрелище. — Я Пак Чимин, кстати.

— Чон Чонгук.

— Да, уже весь университет знает, что у нашего учителя новый ученик, — усмехается Пак. — А мы твои старшенькие, но Юнги у нас самый старший, он учится здесь почти полтора года.

Строгий Мин, который даже на директора огрызался, очень тепло улыбается Чонгуку и тоже вливается в разговор:

— Да, это мы с учителем тебя нашли в зоне Эха, я проходил там практику и думал, что задел тебя магией.

О, ну теперь понятно, как Чонгук здесь оказался. И своему спасению он обязан даже двум людям, хотя знал бы он, что его всю дорогу на себе нёс Юнги, а Тэхен потешался над учеником, несколько бы раз подумал нужен ли ему такой учитель.

— Так это и правда университет Элизии? — Чонгук всё ещё не может поверить, что попал в это место. Может, он спит? Это был бы очень жестокий сон.

— Хах, — беззлобно улыбается Юнги, — да, ты находишься в самом желанном месте для обучения на всём Элизиуме. Кстати, мне интересно, кто ты? Учитель не обращает ни на кого внимания. Он безразличен к людям, но тебя неожиданно принял.

Чонгук пожимает плечами, отвечая честно:

— Да никто, я бродяжничал последние два года, что было в прошлом, не помню. — Ему нечего стыдиться своего положения, в конечном итоге он вдоволь наслушался злых языков: «Бездомные мальчишки, вечно загрязняют улицы! Фу, сгинь с глаз, ничтожество!», ну и всё в таком духе, Чону уже наплевать на мнение о себе, главное жить в тепле и вкусно есть.

Но некоторые вопросы всё же щекочут любопытство:

— А учитель, почему меня выбрал?

— Наш учитель — самая загадочная личность, что у него на уме, никто не знает, — улыбается Чимин, глядя в окно, через которое исчез Тэхен. — Но раз он тебя выбрал, значит, увидел потенциал. В любом случае, не парься, теперь ты студент Элизии, ходи с гордо поднятой головой! Кстати, ты какому Пути следуешь?

Чонгук слышал про Пути. Это была та самая сила, которую боги даровали людям. У каждого человека на Элизиуме была магия, у кого-то сильная, у кого-то не очень, и вся эта магия делилась на семь Путей как раньше было семеро богов. Путь Постоянства владел магией льда, Путь Теней владел тенями и тьмой, Путь Драконов повелевал огнём, Путь Гравитации воздухом, Путь Неприкосновенности владел магией крови, Путь Времени управлял органическими и неорганическими предметами и существами, и Путь Кары считался самым сильным и разрушительным, потому что его владелец мог иметь в своём арсенале любую магию. Но представителей Пути Кары не рождалось уже пять сотен лет с момента гибели всех Элизий.

— Я не знаю, — Чонгук безразлично пожимает плечами, — у меня алые энии.

Чон еле за жизнь цеплялся, ему было не до изучения своей магии, да и на неё уходило слишком много сил.

Юнги задумчиво хмурится, отвечая:

— Наверное, ты идёшь по Пути Элизия Драконов. — Путь Дракона подразумевает огонь, у Чонгука алые бабочки, так что логично, что парень может оказаться огненным магом. — Следующих Пути Элизия Неприкосновенности даже у нас в университете нет, да и на всей планете от силы пятёрка наберётся, так что этот Путь отпадает.

— Они такие сильные? — Чонгук загорается интересом. А что? Он четырнадцатилетний мальчик, у которого не было детства, его восхищают сильные люди и самому хочется быть сильным. В детстве многие хотели быть супергероями, Чонгук не исключение.

— Элизий Неприкосновенности управлял магией крови, — отвечает Чимин, который восторг Чонгука от новой информации поддерживает, — конечно, он безумно силён, оттого и последователей у него мало, не каждый сможет справиться с такой мощью.

— А вы? — Чону интересно узнать, какими силами обладают его соученики. Теперь ведь они будут жить вместе? Чонгуку хотелось узнать их получше.

— Я следую Пути Элизия Времени, — отвечает Чимин, — могу управлять органическими и неорганическими объектами. Правда, я слабак, так что особо на мою помощь можешь не рассчитывать.

Пак не выглядит особо расстроенным после этих слов, скорее ему наплевать, что он такой слабый и Чонгук пока что не может этого понять.

— Я следую Пути Элизия Постоянства, — Юнги создаёт на ладони мелких льдисто-голубых бабочек, — мои энии создают лёд, могут замораживать насмерть.

Чонгук заворожено смотрит на пышущих силой бабочек, борясь с желанием их потрогать. Нет, ну лишиться пальца из-за праздного любопытства — такое себе решение.

— Он из известного клана, — добавляет Чимин, некультурно тыкая пальцем в Юнги, — но выбрал нашего учителя, из-за чего поссорился со всем своим родом.

Мин хмыкает, гордо задирая подбородок, демонстрируя одним своим видом, что в выборе не сомневался, хоть Тэхен был тем ещё шилом в заднице.

— А что не так в учителе? — не понимает Чонгук. Он ведь тоже учитель в университете, что не так?

Чимин складывает губы буквой «о», удивлённо глядя на Чона.

— Так ты не знаешь? Ох, тогда тебе, конечно же, стоило бы подумать о смене учителя. — Не каждый ведь захочет учиться у Тэхена, у него всего трое учеников, когда у других по десять и по пятнадцать, никто не хочет идти к такому человеку, потому что: — Наш учитель не обладает магией, ни граммом.