Часть 6
05.05.25
Прошло несколько дней после того, как Марк — лучший друг Эммы из детства — появился в Барселоне. Пау старается держаться в тени, ведь не имеет права лезть в чужую зону... хотя и чувствует, что она его. Но Эмма пока молчит.
Чат команды. Появляется фото Эммы и Марка, сделанное папарацци. Они смеются, держат кофе, и их лица — слишком близко.
Феррар (в чат):
— Эй, Кубарси, это не ты с ней? 😏
Гави:
— Хмм, а мне казалось, она твою кофту носила пару дней назад...
Пау:
— Заняты? Может, потренируемся?
⸻
Тем временем, Эмма сидит с Марком на скамейке в парке. Она чувствует, что он ведёт себя немного странно — слишком внимательно, слишком нежно. Но она не хочет это замечать.
— Знаешь... когда мы были детьми, я думал, что однажды мы будем сидеть вот так. В Барсе. Вместе.—Марк внимательно смотрел на девушку.
— Сбылось. Только чуть-чуть не так, как ты представлял, да?—Эмме стало даже как то не по себе от его пристального взгляда.
Он смотрит на неё. Слишком долго. Она отводит взгляд. В этот момент приходит уведомление — сообщение от Пау:
«Ужин с командой. Надеюсь, ты не занята.»
Эмма задумалась. Она взяла телефон в руки, и дала Пау ответ.
«Не занята. Во сколько?»
Ответ пришел ей сразу же.
«В пол восьмого. Буду ждать😉»
Эмма усмехнулась, и ответила ему.
«жди, жди»
⸻
Вечером. Она приходит. Пау молчит почти весь вечер, но когда Марк появляется случайно — на ту же улицу, чтобы «случайно встретиться» — Пау встает и впервые называет её вслух:
— Колючка, мы уходим?
Фраза, вылетевшая с удивительной уверенностью из уст Пау, повисла в воздухе, как мяч, остановленный в миллиметре от линии ворот. И все — абсолютно все — замолчали.
Эмма моргнула. В её голове быстро пробежали картинки: лицо Марка, напряжённый взгляд Кубарси, застывшие лица команды за столом. Она услышала, как кто-то тихо выдохнул — кажется, это был Фермин. Или она сама?
— Я думала, ты не любишь сцен, — сказала она с лёгкой полуулыбкой, при этом пытаясь сдержать бешено стучащее сердце.
— Я не люблю проигрывать, — твёрдо ответил он, не отводя взгляда.
Она посмотрела на него — в его глазах не было ревности. Там была борьба. С собой. С ситуацией. С собственным молчанием, которое он слишком долго считал защитой.
— Ну раз ты такой смелый, — протянула она, медленно поднимаясь из-за стола, — то и с последствиями справишься?
Фермин захихикал. Эктора кто-то ткнул локтём. Ламин ухмылялся так, как будто только что увидел конец сезона в любимом сериале.
Пау ничего не ответил. Только протянул ей пальто. Она взяла его и, проходя мимо, прошептала:
— Ты это серьёзно?
— А ты? — едва слышно ответил он.
Они вышли на улицу. Вечерняя Барселона была шумной, светлой и, как назло, романтичной. Мимо проезжали машины, где-то слышался смех туристов, а воздух был тёплым, с морским привкусом.
Они шли молча. Не рядом, но и не отдельно. Между ними оставалось то же расстояние, что и всегда — символическое, но ощутимое.
— Я не твоя, — наконец нарушила тишину Эмма. Голос у неё был спокойный, но холодный. — И ты не имеешь права ревновать. Особенно если не говорил ничего до этого.
— Я знаю, — коротко ответил он.
— Знаешь? — Она остановилась, развернувшись к нему. — Тогда что это было?
— Это была правда, — выдохнул он. — Первая из многих, которые я должен был сказать раньше.
Она замолчала, всматриваясь в его лицо. Стена. Слишком долго она была глухой. Слишком надёжной. И теперь, когда пошла трещина, всё вышло наружу — резко, неправильно, некрасиво. По-испански. По-настоящему.
— Я боюсь, — признался он. — Ты слишком... не такая, как все. Ты меня видишь. Сразу. Без формы. Без поля. А я... я никогда не знал, что делать, когда стены падают.
— Значит, я разрушение? — прищурилась она.
— Нет. Ты — начало.
Они продолжили идти. Молча. И снова это расстояние — в полшага. Она чувствовала, как её задевает его локоть, а он чувствовал, как в нём клокочет что-то, чего он не может назвать.
— Марк... — начала она, но он перебил.
— Я не хочу знать, что между вами. Пока. Просто... если ты всё ещё считаешь меня «стеной», — он усмехнулся, — знай, ты единственная, кто может её перелезть. Или разбить. Как угодно.
— Я предпочитаю подкоп, — хмыкнула она.
— Колючка, — прошептал он.
— Не начинай.
— Уже поздно.
На следующий день Эмма была в ее временном кабинете, которой ей выдали на ее месячную стажировку.
Эмма сидела с ноутбуком, и проверяла сообщение на почте. Тут экран ноутбука горел холодным светом, а в центре — сообщение с гербом мадридского офиса. Эмма перечитывала его третий раз, как будто надеялась, что слова изменятся. Но они были всё теми же: "Хочется обсудить с вами возможность постоянной позиции в редакции. Место в штате. Полный контракт. Мадрид."
— Ты чего застыла, Колючка? — Пау появился в дверях с чашкой кофе и приподнятой бровью.
— Новости читаю, — отозвалась она слишком быстро и закрыла ноутбук.
Пау ничего не сказал, только кивнул. Он давно научился распознавать, когда Эмма не договаривает. Но был одним из тех, кто понимал, что давить — не выход. Особенно на такую, как она. Колючка — не просто кличка. Это была её броня.
Позже, на стадионе, она всё ещё думала о письме. В промежутке между интервью и съёмками, в ожидании Ламина, сидела в пресс-зоне и жевала конец ручки. Анна подошла первой.
— Ты выглядишь так, будто выбрала не ту форму в ФИФА, — усмехнулась подруга.
— Мне предложили постоянную работу. В Мадриде.
Анна выронила бутылку с водой.
— Что?!
— Тише! — шикнула Эмма, оглядываясь. — Я ещё ничего не решила. Просто рассказала тебе.
— Но это же... это же круто!
— Возможно. Но... не знаю. Здесь всё стало... важным.
Анна кивнула. Она всё понимала без слов.
Но, увы, они были не одни. Мимо проходил Ферран, залипший в телефон. Не специально подслушивал, но... имя "Мадрид" и фраза "уехать" зацепили ухо. А футболисты — как дети: один услышал, десять знают через полчаса.
Раздевалка, после тренировки.
— Эй, Кубарси, а ты знал, что твоя Мэроу хочет в Мадрид свалить?-Ферран взглянул на Пау, который сидел, и завязала шнурки.
Пау резко поднял голову, оставив шнурки на второй план. Внутри что-то сжалось. Он хочет, что бы это была ложь или какая то шутка.
— Что?- Пау все же ответил.
— Она что, уходит?-к разговору подключился Фермин.
— Это шутка?-Ламин так же не хотел верить в это.
— Нет, вы серьёзно, ребят? Только начали привыкать к ней. Даже Эктор признался, что она не такая уж и... ехидная.-Гави оглядел парней.
— Я этого не говорил.-Эктор фыркнул.
— Но подумал.-Фермин подошел к Эктору, и положил руку на его плечо.
— Кто это сказал?-Пау вовсе забыв про шнурки, быстро встал в места. Его голос был серьезным. Серьезным как никогда.
— Я слышал когда проходил мимо. Она говорила это с Анной.-Ферран ответил на вопрос Пау.
Пау молчит. Челюсть сжата. Он резко выходит из раздевалки.
К сожалению, футболисты понимали чуть медленнее. Или просто слышали лучше, чем надо. Уже к вечеру Эмма начала замечать странные взгляды. Сначала Бальде, который молча протянул ей смузи и сказал: «Никуда не уходи». Потом Ламин, мрачно пробормотавший: «Мадрид не для таких, как ты». Но всё стало ясно, когда её остановил Фермин.
— Мы слышали. Насчёт предложения. Ты серьёзно?
Она опустила взгляд. Похоже, слухи пошли быстрее, чем она планировала.
— А если да?
— Ты же с нами, Эмма. Ты наша.
Сердце дернулось.
Позже вечером, в раздевалке, Пау ждал её. Один. Он сидел на скамейке, склонив голову к стене. Как будто что-то прощал.
— Ты знала, что рано или поздно получишь предложение получше. Это было неизбежно, — сказал он, не глядя на неё.
— Я не просила, чтобы оно пришло. И я ещё не сказала «да».
Он встал. Подошёл ближе. Его глаза были слишком серьёзными для восемнадцати лет.
— Тогда скажи сейчас. Передо мной. Только не как журналист. Как Колючка. Та, которая цепляется словами, но всегда говорит честно.
Она хотела улыбнуться. Хотела отшутиться. Но он смотрел на неё, будто на мяч на линии ворот — если не успеет, будет гол. И всё изменится.
— Я запуталась, — призналась Эмма. — Там стабильность. Деньги. Возможности.
— А здесь?
Она замолчала. Потом, тихо:
— Здесь вы.
Он кивнул.
— Тогда решай не ради "там". А ради "здесь".
На следующий день. Эмма все еще думала над предложением. Ей дали пять дней на рассмотрение.
Мадрид. Город к успеху. Там хорошая зарплата, постоянная работа, с постоянным графиком. Такое предложение дается не всем. Еще такого шанса у неё не будет.
Но тут, в Барселоне она нашла себе вторую семью. Анна уже стала для неё как матерью. Она помогала ей, учила как лучше, и чего не стоит делать. Парни с которыми не бывает скучно. Пау. Эмма в глубине души поняла, что Пау возможно и есть тот самый. Он был ей дорог, а она ему. Здесь ее вторая семья, а возможно и любовь. Но в Мадриде карьера. Новые возможности. Новые двери к большому будущему. Этот выбор был слишком трудным для неё.
На следующий день. Эмма заходит в пресс-зал. В воздухе — странное напряжение.
— Эмма, прежде чем уходить, может, напишешь нам инструкцию, как жить без сарказма по утрам?-Ламин говорил это театрально.
— Или запишешь озвучку на автоответчик: "Вы не туда попали. Эмма уже в Мадриде."-Ферран встал с места, и взглянул на Эмму.
— Ты серьёзно рассматриваешь это?-Фермин выглядел серьезным.
— Вот только этого не хватало... Шпионов. Кто-то подслушал?- Эмма вздыхает, оглядывая их.
— Ты могла бы сказать мне первой.-Пау заходит в комнату почти беззвучно. Его взгляд остановился на фигуре журналистки.
Её взгляд останавливается на нём.
Она вдруг чувствует, как всё внутри становится одновременно лёгким и тяжёлым.
— Я ещё не решила.
— А если я скажу, что не хочу, чтобы ты уезжала?-Пау говорил ровно, и настойчиво.
— А если я скажу, что боюсь остаться — потому что ты станешь причиной?-Только сейчас Эмма взглянула в его глаза, и их взгляды встретились.
Тишина. Даже те, кто хотел шутить, вдруг замолкают. Они чувствуют: это уже не игра.
Всё становится по-настоящему личным. Тишина, ночь, и только они — без свидетелей, без подслушивающих ушей, без масок. Впервые не в игре.
Стадион «Олимпик», поздний вечер. Пустые трибуны. Только Пау и Эмма. Он попросил её встретиться здесь. Не в кафе, не в офисе. Здесь — где ему легче говорить, где поле всегда помогало разобраться в себе.
Эмма сидит на трибуне, держа в руках пальто. Ветер прохладный, и стадион кажется бесконечно одиноким. Пау подходит медленно, не глядя на неё сразу. Он сел рядом — чуть ближе, чем обычно.
— Я люблю этот стадион. Здесь легче дышать. Но не сейчас. Сейчас всё как будто... в подвешенном состоянии.-Пау говорил тихо, и даже с ноткой грусти.
— Ты ведь не звал меня, чтобы обсудить архитектуру.
Он поворачивает голову.
— Почему ты ничего не сказала? Мне. Лично.
— Потому что знала, что ты отреагируешь вот так. Сразу серьёзно. Словно мы уже давно... что-то большее, чем просто мы.-Эмма сказала чуть резко, но не враждебно.
— А разве нет?
Эмма на секунду теряет дыхание.
Он смотрит на неё — не со злостью. С честностью, которую трудно вынести.
— Я не прошу тебя отказываться от мечты. Или выбирать меня вместо карьеры. Но я тоже человек. Мне больно, что я узнаю от Феррана. Больно, что ты вообще можешь уехать.
— Это не просто «уехать». Это... то, чего я добивалась. Там — стабильность, свой офис, проекты, которые будут подписаны моим именем. Это не просто другая команда. Это мой шанс быть собой.
— А здесь... ты кто?-Пау почти шептал это, будто боясь испортить.
Эмма поворачивается. Их взгляды встречаются. Там нет гнева. Только растерянность и правда.
— Здесь... я Эмма, которую ты назвал Колючкой. Та, которая дерётся словами, потому что боится показывать, как сильно всё чувствует. И это тоже я. Но не вся.
— А я боюсь, что, если ты уедешь, та Эмма, которую я знаю, останется только в воспоминаниях. А я... не хочу помнить. Я хочу жить с этим. С тобой.
Он берёт её ладонь. Медленно, чтобы она могла отнять — но она не отнимает.
— Останься. Не ради меня. Ради нас. Ради того, что здесь ты не просто работаешь — ты дышишь.
— А если там — я взлетаю?
— Тогда я построю мост. До Мадрида. До куда угодно. Лишь бы знать, что ты всё ещё со мной.
Она не отвечает сразу. Они сидят в тишине. Долго. Барселона внизу дышит мягким светом, а два человека наверху понимают: выбор близко. И что бы она ни решила — теперь он будет не только о работе.
Эмма ещё не объявила решение, но в клубе уже начинается тревожная суета. Команда что-то почувствовала. Пау... молчит. Он дал ей пространство. Но футболисты — нет. Они готовят то, что умеют лучше всего: действие вместо слов.
——————————————
Глава больше чем обычно😉 Останется ли Эмма рядом с теми с кем чувствует себя живой, или оставив все, полетит в Мадрид, и там она станет успешной журналисткой. Любовь или карьера? Самый трудный вопрос. Что выбрали бы вы? (Простите за ошибки💔💔💔)