Глава 6
Утром ко мне прилетела огненная сфера, которая является посланником, предупреждающим о важных мероприятиях в поселении. Я подозревала, что там опять будут нести чушь о важном долге ахкилов, и не хотела идти. Но если я пропущу это событие мне будет куда хуже, поэтому лучше послушать пол часа одно и тоже в десятый раз, чем терпеть наказание.
Моё касание заставило сферу вспыхнуть, а после последовала тягучая речь женщины - Мириды, она одна из членов "семёрки".
"Братья и сестры, сегодня в зале просвещения состоится разговор о нас с вами, о нашем будущем и о том, что нас ждёт. После полудня мы ждём вас".
Сфера после сообщения распалась на тысячи искр и растворилась в воздухе, ну а я уже спешила на кухню, чтобы позавтракать, забыв о объявлении.
Там уже во всю готовил кушанье Алазар - он сильвер, который живёт и работает в поселении ахкилов очень много лет. Его немалый опыт и умения превращать камни аркелы в съедобные произведения иссувства что-то с чем-то. Запах во всю ломил на каменные улочки между холодных домов, где ахкилы высовывали свои носы, чтобы по ароматам узнать, какое сегодня меню.
Я вдыхала невероятный запах, и смогла определить блюда: лепешки с пыльцой диких пчёл; каша из акоруса, который растет у озера Азур; и вода с лесными ягодами. От всех этих запахов у меня текли слюнки, из-за всей суматохи и нервов, я совсем позабыла о своём пустом желудке, а после обряда очищения всегда дико хочется чем-то полакомиться.
Когда я вошла на кухню, меня обдало жаром от камина с котлами, в которых кипела каша. С левой стороны стояла двухъярусная духовка с лепешками. В этом месте ароматы смешались, и терзали мой нос своими аппетитными нотами. За огромным деревянным столом, напротив камина, варожил Алазар.
Судя как давно он работает, а это со дня моего рождения и рождения Суры, то ему уже лет около ста восьми. Он уже совсем пожилой, но выглядит моложе, чем цифры его возраста.
Сильверы отличаются внешне от нас: их волосы всегда тёмные и заплетены в дреды; кожа зеленоватая, у рук она с сероватым оттенком, так как превращая камни в продукты, она обжигается огнём; ростом они меньше нас на голову; их глаза сияют болотным оттенком с охристыми крапинками.
Сколько я не общалась с сильверми, то заметила, что эти существа очень ранимы, поэтому они нуждаются в нас. Их печаль насталько сильна, что клории иногда приглушенно отзываются в голове и после очищения. Хотя внешне они молчаливы и сдержаны. Их нутро куда живее их оболочек.
- Какой великолепный аромат, Алазар, - восхитилась я, незаметно крадя магонию с тарелки, пока сильвер сосредоточенно превращал аркелу в зелёные длинные листья растения аир, но даже из-под закрытых век, он очень внимательно следит за процессом на кухне.
- Не порти аппетит, - наставительно произнёс он, все также с закрытыми глазами. Я смотрела, как из под его рук льется зелёный дым, что зарождается с огня, плавя камень. Позже он добавил. - Ты сегодня рано.
- Я очень голодная, что не смогла терпеть боль в животе, - объяснила я сильверу, доедая вкусную сладкую ягоду. А потом я зачарованно наблюдала за его магией. - Это так красиво, Алазар. Ваши умения каждый раз меня поражают.
- Ну, это взаимно. Каждый поразителен в своей сфере, - он положил растение, выращенное его силами, в чашку и посмотрел на меня, в его лице я увидела непримечальную полуулыбку. - Я готовлю еду, а ты утишаешь души. Разные вещи, но обе очень значимы.
- Верно говоришь, - вздохнула я, упераясь на стол локтями. Вскоре в голове понеслись негромикие крики. Клории забушевали. Видимо, я первая пришла на кухню, раз суматоха в сердце Алазара ещё кишит неприятными воплями.
Я глубоко вздохнула и звуки чашек и бурлящей воды в котле притихли, мне только слышны возгласы внутри сильвера и стуки сердца. Моя сила стала вылезать из меня, волосы и глаза засияли, а голос видоизменился.
- Позволишь? - спросила я. Алазар согласно кивнул, будто ждал этого вопроса.
Я положила руку на его грудь, чтобы чётче услышать, что они говорят. Как только я дотронулась, через мою ладонь пронёсся тенистый поток, и я увидела их...
" Женщина-сильвер очень красива, её волосы заплетены в длинные дреды, а на лбу сияет изумрудный камень диадемы. Её простое платье расшито полевыми цветами у подола. Я видела, как она их сама вышивает. Её улыбка такая милая и искренняя.
Сейчас я ощущаю эмоции Алазара, они переполнены обожанием и любовью, но в одну секунду у меня внутри что-то сломалось. Как же это больно! Как это терпеть?!
Пронзительная боль жгла внутри, я чувсвую, как задыхаюсь. Сейчас я - это она. Каждый вдох давался тяжело, я хриплю. Мне перекрыли дыхание. Я... Я... Умираю?...
Вдруг перед собой я вижу смазанное лицо - лицо человека. Вокруг него стояли силуэты ему подобных, а после этого тьма.
Опять я в роли Алазара. Он, стоя на коленях, плачет о своей мёртвой женщине, что грубо задушили верёвками.
Тут на меня накатился огромный камень, которы осел на мою память и сердце. Те эмоции, что постоянно чувствует Алазар... "
Вот поэтому он работает так давно, чтобы постоянно быть вблизи с ахкилами. Его тоска настолько сильна, что ему сложно жить дальше в одиночестве. Сам он не смог бы выжить. Спустя столько лет я смогла узнать о его боли. Обычно я самая последняя прихожу на кухню за своей пищей, и всегда упускала возможность узнать сильвера поближе. Однако, лучше поздно, чем никогда.
Я медленно убрала руку от него, оставляя на душевной ране теплоту, греющего его изнутри, как горячий чай из мятных листьев. А моя сила стала затухать, а звуки клорий исчезли.
- Как ты? - тихо спросила я, слушая его одышку, и наблюдая за трясущимися ладонями.
- Намного лучше, - его голос был негромким и встревоженным. У Алазара пересохло в горле и он налил стакана воды, затем залпом осушил его. - Благодарю, мне приятно жить в этом коротком спокойствии.
Я ему кивнула, что означало: "пожалуйста, мне не трудно".
После я недолго посидела на высоком стуле, у стола для раздачи подносов с пищей, и ждала долгожданный завтрак, изучая живущие эмоции Алазара внутри себя. Он никогда не был разговорчивым, но, возможно, на то есть свои причины, и когда нибудь мы сможем поговорить, как друзья.
Получившая поднос с горячей пищей, я ушла в небольшую столовую, где никого не было, только я и моя еда, на которую я накинулась, как песчаный лев на сырое мясо...