Часть 2. Мальчишка-Альтайрец
- Ада, я давно хотел тебе сказать… - что именно хочет мне сказать этот 15-летний мальчишка-альтаирец, я не так и не узнаю, потому что Эван заходится в кашле.
Высокий, худенький, бледный, болезненный. И без того здоровьем не блещет, так ему ещё и дарийский воздух не идёт. Особенно здесь, в катарских горах. Загнётся не ровен час! Тащи его потом на себе! Подозреваю, это он с виду только такой щупленький, а попробуй поднять и не поднимешь! Особенно, если ты сама тощая девчонка двенадцати лет.
Да и перед священником – его опекуном объясняйся потом, почему у его подопечного опять приступ! Я же ещё и виноватой останусь! А ведь я сразу сказала Эвану, что не надо ему со мной на рудники идти! Просто попрощаться к нему забежала, вдруг меня всё же схватят, а он… Распереживался и увязался следом. Будто, помочь чем-то может! Только лишнее внимание привлечет. Представляю лица стражей Дэбэра, если те обнаружат, что возле императорских шахт альтаирец бродит. Впрочем, нет… Лучше не представлять.
Спускаемся в ущелье, где меня уже битый час как ждёт мой братец Анигай.
- Что он здесь делает?! – шипит возмущенный брат, бурявя недовольным взглядом настырного мальчишку-альтаирца.
- Извини, - бурчу я, заранее зная, что вряд ли он примет мои извинения.
Мы с Анигаем двойняшки. Но на этом наши родственные связи и заканчиваются. Взаимопонимания между нами ноль, как, впрочем, и внешнего сходства. На фоне высокого темноволосого тирана-братца я выгляжу бледной мелкой молью. Правда, Анигай всегда слушается эту «моль», особенно когда речь идёт об очередной афере под названием «Как раздобыть дАры, чтобы не сдохнуть с голоду в этом проклятом Катаре». В этом я асс!
Например, это была моя гениальная идея тырыть под носами стражей Дэбэра из императорских шахт топливные кристаллы, чтобы потом продавать их на «чёрном» рынке контрабандистам. Они ими звездолёты заправляют. Выручки за один кристалл хватает, чтобы купить еды на месяц. О том, что, если нас заловят на этом деле, то непременно казнят, мы предпочитаем не думать. Какая разница, где сдыхать: на плахе или от голода? На плахе, может, и не так мучительно будет.
- Я хочу помочь! – упёрто повторяет Эван.
- Помочь он хочет! – возмущению Анигая, кажется, нет предела. – Да из-за тебя нас в шахте сразу поймают! Ты же, как бельмо на глазу! Неужели не понимаешь?
В этом Анигай прав. Эван сильно выделяется на фоне нас - дарийцев. Мы почти все темноволосые, глаза либо карие, либо чёрные. Альтаирцы наоборот - либо блондины, либо рыжие. Эван, например, светловолосый. И глаза у них синие. У дарийцев таких не бывает.
На Дарии все альтаирцы наперечёт. Их здесь редко встретишь. Только среди военнопленных, которых и так заметно поубавилось за время перемирия. Но Эван не военнопленный. Он – другое дело. «Типа» гость. Правда, кого и зачем, я не знаю. В чужие дела не лезу. Вопросы не задаю. Недаром у нас в Катаре говорят: чем меньше знаешь, тем дольше живёшь!
- Я помогу! – упрямо повторяет мальчишка-альтаирец. – Могу на страже постоять. Или внимание охраны отвлечь.
Анигай недоверчиво хмыкает.
- С чего бы ты, альтаирец, своей шкурой ради нас – дарийцев рисковать стал?
Насупившийся Эван не отвечает. Чувствую, назревает ссора.
- Всё! Хватит! Пошли лучше, а то пересменок закончится и останемся мы без кристалла.
Понимая, что я права, брат сдаётся. Поворачивается и ведёт нас к старой шахте.
Не люблю я эти рудники. Когда иду к шахте, стараюсь не смотреть на работающих здесь каторжников: болезненных, забитых, измождённых. Несмотря на официальное перемирие, в рудниках полно «забытых», «списанных в утиль» военнопленных. Их легко узнать по широкому чёрному металлическому браслету на руке. У каторжников-дарийцев точно такие же, только красные.
Военнопленные в основном земляне. Слышала однажды, как один страж Дэбэра жаловался спьяну в кабаке (как раз искала там нашу мамашу,когда та три дня дома не появлялась), что альтаирцы на шахтах «не приживаются». Сильные, буйные, свободолюбивые, они доставляют слишком много хлопот. Поэтому стражи спешат от них избавиться. Земляне, наоборот. Не гордые. Отлично приспосабливаются к любым условиям. Пожалуй, в этом они походят на нас – дарийцев. Они умудряются выживать даже здесь – в Катаре – поселении каторжных и военнопленных: в этих вечных снегах, под неусыпным надзором, в кандалах…
- Смотри! Смотри! - брат теребит меня за рукав. В его голосе звучит неподдельный восторг, - воины Руара! Интересно, что они здесь делают?
Слежу за взглядом Анигая. Действительно, возле центрального входа в шахту стоят два высоких мощных воина в кожаных доспехах и плащах. Им и ледяной ветрюга ни по чём! Они будто и не замечают порывов северного ветра.
Из шахты выходит инспектор. По холёному виду и дорогой одежде сразу видно: приехал из столицы - Адейры. Это его, скорее всего, и сопровождают воины. Иначе их бы в нашу глухомань и не занесло.
- Это и есть дред? - тихо спрашивает у Анигая Эван, показывая взглядом на небольшую крестообразную рукоятку, которую держат воины.
Анигая, заворожено глядя на воинов Руара, кивает.
- Вот бы мне такой!
- Размечтался! - фыркаю я. - Дреды подчиняются только воинам Руара. Тебе никогда такой не заиметь.
Дред - интересное оружие. Небольшая крестообразная рукоятка, с обеих сторон которой в любую секунду может возникнуть острое копьё или меч. Дред управляется силой мысли и подпитывается энергией своего хозяина. Как только воин хочет воспользоваться дредом, из оружия появляется металлическая цепочка-змейка, которая с противным шипением обвивает руку и впивается острыми клыками в кожу хозяина. Дред моментально оживает.
Например, как сейчас.
С ужасом наблюдаю, как один из каторжников внезапно набрасывается на чиновника. Воин Руара тут же нанизывает нападавшего на дред. Пронзённый насквозь каторжник падает на промерзлую землю. Я не успеваю закричать от испуга, потому что чувствую, как тёплая ладошка Эвана тут же закрывает мне рот. Мальчишка-альтаирец притягивает меня лицом к себе, обнимает.Заставляет отвернуться, чтобы я не видела, как стражи Дэбэра добивают дергающегося в конвульсиях мужика.
- Тише, тише, - едва слышно взволнованно шепчет он.
- Фу! Телячьи нежности, - раздражённо ворчит Анигай, - лучше пошли.
Нехотя отстраняюсь от Эвана. Неудобно как-то получилось. Я не привыкла на людях показывать слабость, а тут... Просто всё неожиданно как-то вышло.
Встречаюсь с мальчишкой-альтаирцем взглядом и невольно смущаюсь. Не могу объяснить, но что-то сильно изменилось в наших с ним отношениях за последнее время. Раньше мы могли свободно болтать о чём угодно, смеяться, играть, а теперь... Наверное, Эван становится взрослым, поэтому ему больше не интересно общаться со мной, как прежде. Мальчишка-альтаирец всё чаще молчит. Иногда я ловлю на себе его задумчивый взгляд. Такой, как сейчас. Вперемешку с грустной улыбкой. Торопливо отворачиваюсь. Не хочу об этом думать. Не хочу.
Весь путь до шахты Анигай восхищается воинами Руара. Брат всегда мечтал стать одним из них. Влиться в элиту императорских слуг. Глупо всё это. Мечта-то заведомо неосуществимая. Все знают: чтобы попасть в Руар - закрытую обитель, где готовят императорских слуг: воинов, шатер, лекарей и ведуний, - там надо родиться. По-другому никак.
Я бы тоже многое отдала, чтобы стать одной из шатер Руара - безумно красивых, образованных женщин, которые служат при императорском дворце. Я видела несколько из них. Они сопровождали какого-то высокопоставленного вельможу, инспектировавшего Дэбэр. Шатеры просто великолепны! Невольно вспоминаю Акрабу. Усмехаюсь. Мать всю жизнь вторит в пьяном бреду, что когда-то она тоже была одной из шатер Руара. Ага! Как же! Интересно, изуродованная Акраба давно на себя в зеркало смотрела? Всё-таки правильно говорят в Катаре: вредно мечтать. Потому что нет мечты - нет разочарования. Без мечты жить проще. Легче.
Мы осторожно просачиваемся к боковому входу старой шахты. Она считается уже отработанной, поэтому её не охраняют. Отсюда можно легко попасть в действующую шахту. Оставляем мальчишку-альтаирца у входа. Прежде чем нырнуть в шахту, слышу его беспокойный шепот.
- Ада, осторожней там.
С улыбкой киваю. Кому скажи – не поверят, но мальчишка-альтаирец заботиться обо мне куда сильнее, чем мой родной брат.
***
Довольно быстро нахожу небольшой нужный нам кристалл. Брат стоит рядом. На страже. То и дело морщится, наблюдая, как я пытаюсь вытащить его из камня. Помочь он мне не может. Даже мимолётное прикосновение к кристаллу закончится для Анигая жуткими ожогами. Мне в этом плане повезло куда больше – я уродка, в смысле родилась со странностью: могу спокойно прикасаться к топливным кристаллам, не боясь заработать ожоги до кости. Анигай говорит, что я толстокожая. Пусть так. Главное, что эта толстокожесть позволяет моей семье не сдохнуть с голоду в этом вечно погребённом в сугробах Катаре.
- Ада, давай быстрей, - торопит взволнованный Анигай.
Мы оба прекрасно знаем, что нас убьют, если здесь поймают. Но погибать с голодухи тоже не вариант. Наконец, кристалл поддаётся. Размером примерно с ладонь. Торопливо прячу его в мешочек, который приматываю поясом к телу. Теперь порядок! Ни у кого из стражей не хватит ума обыскивать нас. Все знают: топливный кристалл на теле хранить нельзя. Нормальный человек тут же умер от жутких ожогов.
Но я-то… ха-ха… никогда и не была нормальной!
Спешим наверх к Эвану. Лишь бы в наше отсутствие стражи Дэбэра не поймали мальчишку-альтаирца! Я за него всерьёз переживаю. Может, для других дарийцев Эван враг-альтаирец. Но для меня-то - друг.
Спасибо, что прочитали эту часть! Я постараюсь обновлять каждый день. Пожалуйста, оставляйте Ваши комментарии ( может быть я зря ее пишу, для меня это очень важно!!!