Родная душа Часть 7
Приближался первый час ночи. Михаилу плохо спалось, во сне его преследовал образ Эрики. Вспомнив, что он лёг в чистую постель в одежде, парень вскочил с кровати, стал снимать рубашку, которая с трудом поддавалась ему — в темноте было трудно найти пуговицы. Измученный бесполезной тратой времени, он включил свет в комнате, наконец-то сняв с себя мокрую от пота одежду, и, не церемонясь, скинул всё на пол. Погасив в комнате свет, он снова попытался уснуть. Но сон не возвращался. Михаил от скуки достал свой мобильный телефон, беззаботно пролистывая страницы в социальных сетях в ожидании крепкого сна.
Внезапно заскрипели половицы, послышались знакомые шаги.
— «Неужели тоже не спится?», — подумал он про себя. Михаил хотел выйти к ней, но, подумав, что она, возможно, пошла в уборную, решительно оступился от такой навязчивой идеи.
— «Если через некоторое время она пройдет назад, выйду. Наверняка ей одиноко».
Михаил даже не догадывался, что виделся с ней в первый и последний раз. А она же шла в длинной ночной рубашке навстречу своей обречённости. На небе царила луна, ласковый свет освещал бледное лицо. Мокрые от слёз глаза с молитвой глядели на небо, но ответом ей была только ночная тишь. Послышался вой — это множество обречённых пели о величии их вожака. Псы в отчаянии прятались в потайные уголки от вечных странников неба. Тёплый ветерок поднимал распущенные тёмные волосы, скрывая выступившие слезы. Ночная рубаха, которая была ей велика, обмотала её хрупкое тело, как бутон молодой розы.
Сейчас она была прекрасна. Красота её открыта ночным гостям, а принадлежит только одному. Со всех сторон её окружал любимый аромат цветущего табака. Вдыхая его, она забывала о своей обречённости. Слезы стекали по лицу крупными каплями, разбиваясь о каменную поверхность. Ветер обжигал её тонкую кожу, словно прикосновения рокового пса. Она озиралась по сторонам и дрожала от страха, как потерянное дитя.
На оголённое хрупкое плечо легла тёплая рука. Обернувшись, она встретилась с тем взглядом, который подарил ей в ту ночь свободу.
— Ты пришёл? — захлебываясь слезами, спросила она, дрожа как слабый стебель на ветру.
Он, улыбаясь, притянул её к себе, прижимая как родную. Эрика, не стесняясь, прислонилась к нему, уткнувшись в его ключицу, вдыхая знакомый запах.
— Этот запах, — начала она, — напоминает мне запах прошлых лет. Когда мы были счастливые, мама и папа любили друг друга, я была любима ими, а они — любимы мной. — Алые губы дрожали, но она не отводила от него взгляда, сжимая его белую рубаху, со слезами глядя в его теплые очи, которые мигом успокаивали её.
— Нам пора, — он нежно погладил её по голове. — Теперь ты не одинока. У тебя есть настоящая семья. Это я и мои родные обречённые души.
Их окружила стая чёрных псов, которые в один миг склонились перед своим господином.
—А я кто вам? — тихо спросила Эрика.
— Родная душа, спутница свободных небесных псов.
Вой обречённых псов оглушил всю округу. Восхваляя своего вожака, приветствовали они новую спутницу, взмыли ввысь, как орлы летят навстречу луне — царице ночного неба. Она же им освещала путь. Скрылось светило, и лишь горящие глаза стаи сияли на тёмном небосводе.