Обреченность

  Одинокая растущая луна царствовала на вечернем небе. Напротив царицы ночи засыпал король дня — солнце. Они смотрели на друг друга, но каков их взгляд?

— Дело уже идёт к ночи? — удивлённо сказала вслух Эрика, вцепившись в ручку двери и сжав ее посильней, на прощание взглянув на молодую луну.

— Прекрасна! — с восхищением проговорила она, закрыв за собой лёгкую металлическую дверь, ведущую в небольшой огород.

Ветер колыхал ветви молодых вишен и слив, недавно посаженных мамой. Их жёсткие, но гибкие ветви царапали крышу старого сарая, от неприятного звука бежали мурашки, и девушка предпочла по-быстрому покинуть скотный двор. Выйдя на широкую каменную дорожку, она вдохнула всей грудью идущий от цветущего табака восхитительный аромат. Глаза поневоле закрылись от наслаждения, губы расплылись в лёгкой мечтательной улыбке от ощущения наступающего тёплого вечера. В её доме стояла гробовая тишина, не горел мягкий живой свет, и мрак тёмных окон разжигал в её сердце неутолимое одиночество.

Глухие шаги хозяйки этого двора привели в бодрость старого пса. Он, виляя хвостом, стал высматривать знакомый силуэт промеж больших стеблей цветов, окружающих его. И, наконец, промелькнул знакомый тёмно-красный фартук. Раздался любимый голос четвероногого друга.

— Ты, как всегда, рад меня видеть? — Мельком взглянув на своего любимого Рыжика, она улыбнулась, с нежностью глядя на верного друга. Пёс с радостью начал прыгать на месте, требуя должного внимания для единственного любимца семьи.

— Прости, но не сегодня, я так устала, побыстрей бы доползти до кровати. Завтра обязательно поиграем!

Рыжик с пониманием взглянул на уставшее бледно-синее лицо хозяйки и преданно провожал ее силуэт, смирно сев около ступеней крыльца. Он поднял голову вверх, чтобы увидеть как медленно уходит тьма из её дома.

По улицам посёлка мгновенно расползалась тьма. Надоедливая дневная жара превращалась лёгкую вечернюю прохладу. С облегчением вздыхали люди, открывая окна в своих домах, впуская свежий воздух, не боясь что через окна к ним залезут невидимые твари.

Эрику пугали всякие причуды насчёт существования невидимого, но, со всем старанием наплевав на свои детские страхи, она широко раскрыла двери дома, плотно задёргивая москитную занавеску от насекомых. Дом наполнялся сладким ароматом цветущего двора, отчего у девушки мигом прошла дневная усталость и некое беспокойство, которое давало трещину в её тихой жизни.

— Спокойствие в этом доме теперь не редкость. Как же я рада! Ты даже не можешь представить себе, какая радость не слышать её! Из-за частых ссор на почве маминых капризов в доме витала атмосфера беспокойства, в стенах нашего дома присутствовало невидимое неудобство, которое иногда выбивало меня из равновесия. Сейчас в доме царит уют, покой, как положено. Долгое время я металась по другим домам, чтобы впитать тот домашний уют, от этого мне становилось тепло, и сразу же клонило в сон. Сердце наполнялось непонятным мне чувством... Заботой. После ухода отца мне поручили заботиться о себе самой.

— «Ты уже большая", говорили они. Я считала нормой, что люди могут жить вместе, но считать тебя чужой. С возрастом я стала воспринимать свою маму как подружку, соседку по дому, которая могла дать совет, смеяться с тобой, а потом резко исчезнуть, как будто её и не бывало. Я благодарна маме за всё, что она дала мне в этой жизни. Нет ненависти и злости. Просто подруга, живущая со мной в доме, которую я зову мамой... Хотела бы я найти свою духовную маму, которая в любой момент, и, независимо от того, какая я есть, пришла бы по моему зову. Обняв меня, она бы прошептала: «Всё хорошо. Это просто сон. Пошли, я испекла твои любимые пирожки. И не смей плакать, моё сокровище».
Вместо простых слов я слышу: «Выпей, успокоительного. Не слепая, видишь же, я делом занята». И вправду, мама. Ты научила меня тому, что никому и никогда не интересны чужие проблемы.

— Проблем нет, если ты сразу же их решаешь, ведь верно, Рыжик? — Рыжик шлёпнул своим правом ухом от слов хозяйки, но поленился открыть свои глаза. Сон сильнее окутывал его с каждой секундой, тихий гул удаляющих машин укачивал старого лохматого пса. Он несколько раз вздрагивал от резких звуков, идущих из родного дома.

Эрика шумно готовила ужин, весело подпевая песням группы «Король и Шут». Под спокойный ритм музыки пёс погрузился в свой желанный сон. Эрика позавидовала старому псу. А её глаза, покрытые пеленой дневной усталости, не смели погружаться в дивный мир снов.

Девушка нахмурила лоб, и, резко подняв голову, посмотрела на часы. Время подходило к десяти часам. Эрика была немного удивлена тому, как быстро летит время — ведь только недавно на циферблате был восьмой час вечера.

— Не успею прикрыть глаза, а я уже старушка! Ха-ха, весело, конечно. Но ведь так нельзя.

Быстро поднявшись с деревянного стула, Эрика направилась к выходу, прихватив с собой пакет чипсов. Рыжик спал мирным сном и не обращал ни малейшего внимания на Эрику, которая всеми силами пыталась тихо пройти по половицам крыльца, а те, как назло, предательски скрипели под ногами. Забыв обувь в террасе, Эрика легонько стукнула себя по лицу, нелепо шипя и ругаясь, проклиная свою невнимательность, вышагивая босиком по каменным дорожкам.

Дорога была бы коротка, если бы была обувь, но из любви к Рыжику Эрика не хотела будить его. Пёс в последнее время мучился приступами бессонницы, и как радостно ей было видеть своего дорогого друга в полном забвении.