Академия Святой Луны

Серая кофта жалобно затрещала от попытки Мэйв натянуть ее пониже на колени, чтобы спастись от пронизывающего холода сквозняков, блуждающих по коридору. Окна, за которыми лил дождь, не препятствовали проникновению холода внутрь, что только усугублялось внутренним чувством промозглости и изжоги.

«Они не могут позволить себе заделать щели и утеплить пол или это такой изощренный способ деморализации непрошеных гостей? – с раздражением подумала Мэйвин. – Если второе, то способ весьма действенный». Более неуютно, чем здесь, она себя нигде и никогда не ощущала. Разве что под взглядом тех глаз. Тело снова пробил озноб, и, плюнув на целостность страдающего элемента одежды, Мэйв подтянула колени к подбородку, опираясь пятками на скамью.

– Повезло, что улица была безлюдной. – Дверь не была закрыта, так что Андервуд всё слышала, как бы ни старалась отключиться. – Одной жертвой не отделались бы.

– Она тоже была жертвой... – попытался кто-то вступиться за Мэйв, но его перебили.

– Интереснее, почему она все еще дышит, – знакомый женский голос из далёкого прошлого. – Она за раз выплеснула весь свой резерв. Я чувствую, она практически на нуле.

– Да и выглядит она, как результат деятельности ведьмы-некроманта.

Мэйв не видела Верховных, хоть и узнавала их голоса. Вьятт и Эдвена. Сильнейшие оборотень и ведьма за последние более чем сотню лет. Решающие сейчас, что делать с ней. Их мнение явно разделилось. Мэйв не знала, что конкретно имел в виду Вьятт, поскольку не видела себя в зеркале, но ощущала себя, как все догадки, сделанные на основе его высказывания, одновременно. Изможденной, опустошенной и полуживой. Наверное, еще и глаза красные, раз она чувствовала, будто туда песка насыпали. Прошло еще только около двух часов после случившегося, так что, ко всему прочему, ее еще и мелко трясло.

Но это неудобство, испытываемое Мэйвин сейчас, не шло ни в какое сравнение с тем, что она испытывала, когда ее нашли лежащей на холодном асфальте, под огромной горячей тушей оборотня, не в состоянии даже сесть без посторонней помощи. Сил у нее тогда не было и на то, чтобы отползти от угрозы. Отбила себе все, что могла, включая голову. Пока Мэйв допрашивали о произошедшем, целительница подлатала ребра и ликвидировала синяки, сняла боль, но Мэйвин будто все еще чувствовала ее на подкорке, вместе с непривычной внутренней пустотой. Она в очередной раз покрутила на руке целебный блокиратор, не дающий окончательно расклеиться, но и не позволяющий ее энергии восстанавливаться, и снова осмотрела помещение. Длинный коридор с рядом дверей напротив ряда лавочек под окнами, освещаемый лишь половиной из отведенных для него светильников. Кажется, он был предназначен для очередей ведьм и оборотней, которые тянутся и тянутся к Верховным за помощью, советом или разрешением.

Верховными называли оборотня и ведьму, стоявших во главе одного из семи магических округов. Примерно раз в сто лет Луна назначала новых Верховных, получавших сначала статус Преемников, но Мэйв четко помнила, что Вьятт и Эдвена находились во главе их округа уже около ста двадцати лет. Поэтому восстание, желавшее оспорить власть Верховных, набирало обороты. Верховные слабели, а Преемников еще не отыскали. Идеальный момент чтобы ударить.

– Просто верните ее в Академию, – вернул Мэйв к реальности уставший и скучающий голос Эдвены спустя несколько секунд тишины. Произошедшее явно не интересовало ее на столько, чтобы хотя бы взглянуть на пострадавшую. И не сказать, что Андервуд не была этому рада. Во время визита Верховных в Академию несколько лет назад, Мэйвин не осталась в диком восторге от нее. Все в ней неизменно кричало о том, на сколько она лучше остальных. – Такие выбросы для студентов не редкость.

– Для семилеток!

– Вот пусть в Академии и пронаблюдают. Если явление не разовое, будем принимать меры, – спокойно ответила Верховная.

В переводе на понятный человеческий: если такие выбросы продолжатся, она станет угрозой для секретности магической изнанки мира, и Верховные лишат ее силы. Мэйв в очередной раз спросила себя, готова ли она к этому, и снова и не услышала вразумительного ответа. Возможно, она готова отказаться от своих способностей и научиться жить без них, ведь она уже сделала первый шаг к отдалению от магического мира. С другой стороны, Мэйв никогда не пробовала жить без магии и представить себе не могла, каково это. Даже сейчас, при совершенно пустом резерве, она ее чувствовала. Ощущала, как магия тянется к ней, не в силах пробиться сквозь блок. Смогла бы она жить без этого чувства? Может, голосок, твердящий, что смогла бы – это простое желание быстрого решения проблемы? Может, если бы не способности, она была бы дома. Может, она бы не сидела в холодном коридоре и не задавалась вопросом, выжил ли... он. За этим самокопанием ее и застал сопровождающий.

– Слышала, мисс Андервуд? Везем тебя в Академию, – ободряюще улыбнулся он.

– Просто Мэйв, – раз в третий за вечер попросила ведьма и без всякой надежды в голосе спросила, спуская ноги на холодный пол: – Может, все-таки домой?

– Можешь ее и так называть, – пожал плечами мужчина, имени которого Мэйв не запомнила, и направился к выходу, попутно доставая зонт из чехла.

– А мои вещи? – ноги Андервуд затекли, но она двигалась на чистом упрямстве. – Я не смогу ходить в одном и том же.

– Мы позвонили твоим родителям, – не оборачиваясь ответил тот. – Отправят. До утра проживешь.

Мэйв саркастически хмыкнула, а провожатый, осознав, что сказал, замолчал, пропуская ведьму вперед, на улицу. Здесь чувство холода закономерно усилилось, но сильнее закутаться в свою кофту Мэйвин уже не могла. Поэтому все ее мысли сосредоточились на машине, к которой она передвигала ноги так быстро, на сколько могла. Все, чего она хотела – снова сесть, но теперь в тепле и на мягких сидениях. Но машина предательски успела промерзнуть за то время, пока в особняке решалась судьба одной неудачливой и крайне неосторожной ведьмы, так что, когда она погрузила свое тельце в салон и закрыла дверь, дрожь никуда не пропала. Благо мужчина так же не желал мерзнуть и сразу включил печку. Ему все равно было проще. Мэйв подумала, что его резерв наверняка был полон, в отличие от ее. Присутствие артефакта на руке раздражало не меньше, чем пустой магический резерв и отсутствие возможности его пополнения. Браслет был выполнен очень неудачно, его край терся о нежную кожу руки, раздражая ее.

– Когда можно будет снять блокиратор? – спросила Мэйв, когда машина отъехала от дома.

– Целитель сказала, нужно носить несколько часов, прежде чем будет безопасно его снять, – спокойно ответил он, взглянув на Мэйвин в зеркало заднего вида. – Пристегнись.

– То есть снять его можно будет тогда, когда мы прибудем в Академию, – поняла она, выполняя просьбу. – Удобно.

– Ты чересчур разговорчива для той, кого чуть не убили пару часов назад, – фыркнул он. – Это не так важно, но может расскажешь, что ты делала так поздно на улице одна?

– На вечеринку шла, – беззаботным тоном ответила Мэйв, чувствуя, как сгорает со стыда. Желание говорить как ветром сдуло.

– Знаешь, сейчас нигде не безопасно, – пытался он поддержать беседу.

– Все знают, – кивнула она. – Но что мне теперь, не жить? Сидеть дома и света белого не видеть?

– Не покидать Академию?

– Может Вашей мечтой и была работа в магических службах, я же таким желанием не горю, – тяжело вздохнув, ответила Мэйв. Была бы не такой уставшей, может огрызнулась бы.

– Это печально. Ведьмы изменения полезны во многих сферах, – он снова взглянул на нее в зеркало и тоже вздохнул. – Ладно. Поездка будет долгой, постарайся немного отдохнуть.

Иными словами, «разговор закончен». Всем корпусом, на сколько это было возможно из-за ремней безопасности повернувшись к окну, Мэйв стала следить за дождинками на окне автомобиля. Как они обгоняли одна другую, объединялись и пропадали из виду, сдуваемые ветром со стекла. На заднем плане проносились мимо дома, деревья и равнины. Чередой одно сменяло другое. Глаза слипались, но Андервуд не позволяла себе уснуть. В голове сразу начинали вспыхивать те обрывки дня, которые она помнила. Они крутились в голове, заставляя сердце и горло болезненно сжиматься. Мэйв прислонилась лбом к холодному стеклу, краем глаза подмечая, как сопровождающий покосился на нее.

В очередной раз поймав себя на том, что клюёт носом, она достала из кармана безнадежно разряженный мобильный телефон. Попытки включить его уже предпринимались, но тот лишь пищал, показывая на экране марку своего производителя, и снова погружался во мрак, лишая Мэйв возможности связаться с семьей и друзьями. Особенно друзьями. Хотелось узнать, слышали ли они о произошедшем. Но разряженный телефон просто так не оживёт и Мэйв, не в силах больше бороться с собой, закрыла глаза. Чтобы буквально несколько минут дать им отдохнуть.

– Мисс Андервуд.

Резко проснувшись, она не сразу поняла, где находится, но уже через пару секунд не смогла сдержать раздраженного вздоха. За окном обнаружилась знакомая стена из желтоватого кирпича, подсвеченного фонарем и кусты, растущие по ее периметру. Машина остановилась, а Мэйв вновь почувствовала, что помимо озноба, дискомфорт теперь приносила и ее голова. Мысли были как в тумане из-за кратковременного сна, лишенного сновидений. Тело слушалось плохо, делая попытки Андервуд аккуратно вылезти из машины совсем уж жалкими.

– Руку, – попросил сопровождающий.

Мэйв послушно протянула руку с надоевшим артефактом, который с нее тут же сняли. Она потерла запястье, а по коже пошли мурашки от хлынувшей в энергии. С магическими каналами все было хорошо, магия наполняла резерв медленно, но ровно, и избежавшая лишних посещений больничного крыла ведьма облегченно вздохнула.

– Всё хорошо? – осторожно поинтересовался сопровождающий и, дождавшись кивка, продолжил. – Заселяешься в прежнюю комнату. В списки студентов тебя включили, можешь не переживать. Удачи, и береги себя, мисс Андервуд.

– Я Вам несколько раз сказала, что меня можно звать Мэйв, – слегка пожурила его Андервуд, скрещивая руки под грудью. – Но спасибо. Надеюсь, больше не встретимся. При подобных обстоятельствах.

– Все в твоих руках, – кивнул он ей прежде, чем вернуться в машину. И уехал, оставляя Мэйвин один на один с огромными воротами, ведущими в здание, что много лет служило ей домом.

За этими воротами всё было, как обычно. Свет, бьющий из окон первого этажа и общежития, а также фонари во внутреннем дворе, позволяли не запинаться на каменной кладке дорожки, что вместе с низкими аккуратными кустами и скамейками обрамляла этот самый дворик, выстланный газоном. В его центре стоял неизменный огромный глобус из какого–то серого металла, изображавший звездное небо и слегка светившийся холодным светом. Мэйв мазнула по нему взглядом, упрямо заставляя себя идти дальше.

Около глобуса расположилась группа студентов начальных ступеней с молодым преподавателем астрономии, лишь относительно недавно окончившим Академию и теперь с неподдельным энтузиазмом читавшим новичкам лекцию, обрывок которой донесся до ушей Мэйв:

– Луна для нас с вами имеет первостепенное значение. Люди замечают, как на них влияют новолуния и полнолуния, но ведьмы и оборотни подвержены этому еще сильнее. Вы еще не могли ощутить этого на себе, но оборотни и часть ведьм в полнолуние ощущают прилив сил, когда как вторая половина населения с разомкнутой магией напротив чувствует себя лучше в дни новолуния. В общем, влияние Луны на магическую расу так велико, что нашими божествами являются боги и богини, олицетворяющие именно это небесное тело. Разумеется, в каждой культуре, их называют по-разному, но суть всегда остается одна...

Продолжение лекции Андервуд уже не услышала. Кованные ворота за ее спиной закрылись, и она направилась ко входу в общежитие. Час был поздним, но, как обычно, в кровати были далеко не все. Со студенческой кухни в комнате отдыха, дверь в которую была приоткрыта, доносился запах жареных гренок, от чего желудок несколько часов ничего не евшей Мэйв болезненно сжался. Но минуя дверь, из-за которой помимо запаха откуда доносились голоса студентов, в том числе и до боли знакомые, Андервуд поднялась по лестнице, мечтая остаться незамеченной. Едва не срываясь на бег, по пути к комнате, в которой прожила десять лет, она наконец добралась до нее и протиснулась в дверной проем.

Когда же она наконец добралась до нее, она протиснулась в дверной проем и, закрыв за своей спиной дверь, прижалась к ней спиной, чтобы успокоиться и осмотреть помещение. На столе между кроватями горел небольшой ночник, подруга уже была в кровати и делала вид, что спит. Кто-то может и повелся бы, но не Мэйвин, жившая с ней столько лет. Желания разговаривать с кем-либо не было, поэтому она не стала разоблачать Мелани, устало опустившись на кровать. Вместо этого, стянув с себя все, кроме трусов и футболки, Мэйв заползла под одеяло и тупо уставилась в потолок. И тут же почувствовала, как Мел сканирует ее. Мэйв чуть заметно улыбнулась, выключая ночник и поворачиваясь на бок. Ей хотелось думать о том, что завтра она проснется с вороньим гнездом на голове, а еще о том, какая она голодная. Но мысли упрямо возвращались к произошедшему и тому, что ей еще предстоит испытать.

Переживания, которые никуда не ушли и с воображаемыми овцами, скачущими через заборчик, наложили отпечаток на сон, сделав его настолько тяжелым и тревожным, что утром Мэйв не могла назвать себя ни выспавшейся, ни посвежевшей. Голова раскалывалась, перед глазами через заборчик все еще скакали тигры с окровавленной пастью, бывшие частью ее сна, тело ломило, и Мэйвин еле смогла разомкнуть веки, чтобы посмотреть на часы. Некоторое время ей потребовалось на то, чтобы понять, что проснулась она не по будильнику, а от пения Мелани, доносящегося из ванной комнаты. Применять этот изощренный способ побудки Мел начала лет с двенадцати, когда ее подруга стала часто просыпать будильник. На ушах Мелани потоптался не один медведь, зато назвать ее голос тихим язык ни у кого не повернулся бы. Сейчас же эти ужасающие звуки казались Мэйв такими родными, что она невольно улыбнулась. Обычное утро, будто и не уезжала никуда. А о событиях вчерашнего вечера напоминало лишь отвратительное самочувствие и полупустой магический запас.

Теперь Мэйв могла рассмотреть бежевые однотонные стены, гирлянду-штору, которую соседки когда-то практически заставили друзей растянуть по потолку, вместо ее законного места на гардине. Окна закрывали лишь полупрозрачные шторы желтоватого оттенка. С ними гармонировали две лампы, стоящие на столах под окнами, одно из которых находилось на стене со стороны кровати Мэйв. У окна обнаружился и чемодан, который, по всей видимости, доставили ранним утром.

– Мелани, все воро́ны в округе уже признали тебя своим лидером! – еще немного послушав как старается подруга, настолько громко насколько могла, не срываясь на крик, сказала Мэйв, подойдя к двери в ванную комнату. Получилось не так звонко и громко, как она планировала, но эффект последовал незамедлительно.

Душераздирающая какофония стихла, вода выключилась и буквально нескольких мгновений хватило соседке, чтобы закутаться в халат и с крайне «удивленным» выражением лица появиться на пороге. Как всегда, хорошо выглядя, даже с полотенцем, свернутым в улитку на голове, из которой выбивалось несколько светлых прядей, в банном халате и без капли макияжа на лице.

– Во-первых, не оскорбляй ворон. Во-вторых, жива? Мне пришлось у тебя пульс ночью прощупывать. Думала уже к Ридель тебя тащить.

– С тем, что нужно воскресить, даже Ридель не справится. – О том, что знакомая-некромант нужна была для того, чтобы воскресить надежду на нормальную жизнь, почившую вопреки всем предубеждениям о том, что она помирает последней, Андервуд тактично умолчала.

Прошло еще несколько минут перед тем, как Мелани покинула ванную, а Мэйв бросила попытки расчесать спутавшиеся за ночь волосы. Тоскливо взглянув на расческу, на зубцах которой комком красовались ее светло-русые волосы, частично покинувшие голову, Мэйв поплелась в ванную, приводить себя в вид, который не будет пугать окружающих.

– Ты в порядке? Мы слышали, что случилось. Уилл волновался... – Донеслись до нее слова подруги сквозь шум воды.

Так внутреннее кладбище Мэйвин пополнила новая могилка, теперь с надеждой на то, что все осталось тайной.

– Я в порядке, – набравшись сил, ответила Мэйв. – Не стоит переживать.

В коридоре уже были слышны голоса и шаги студентов, торопящихся на завтрак. Торопиться стоило и Мэйв с Мелани, но вторая не желала отпускать младшую подругу «в таком виде», так что, когда девушки наконец собрались и вышли из комнаты, в коридорах жилого корпуса почти никого не было, что заставило Мэйв задуматься о том, не специально ли Лэйн тянула время.

«Сейчас, – подумала Мэйв, – Эрик скажет что-то крайне неудобное. Чарли его одёрнет. Дэн сгладит ситуацию, а Уилл... Уилл дождется момента и поговорит наедине, чтобы задать все вопросы, на которые мне будет неудобно отвечать при остальных».

Столовая уже гудела от толпы студентов, и все четверо парней, с которыми соседки дружили уже много лет, занимали один из столов. Дэн с Эриком, как обычно, о чем-то увлеченно спорили, и Рика явно забавляло то, как заводился Дэниел, Чарли углубился в книгу и лишь изредка ухмылялся высказываниям друзей, поглядывая на них из-под темных волос до плеч, а Уилл с беспокойством сверлил входную дверь глазами.

Увидев подруг, он подскочил на месте, но Мэйв быстро покачала головой и сделала жест рукой, прося не делать ничего. Собрав волю в кулак и выпрямив спину, она прошла через столовую к нужному столу, стараясь лишний раз не смотреть на остальных студентов и лишь нервно сжимая в руке юбку клетчатого сарафана. Он и водолазка, надетая с ним в комплекте, были единственными вещами, подходящими дресс-коду Академии и не требующими глажки.

Уильям выполнил просьбу. Он терпеливо опустился обратно на свое место, но стоило Андервуд опуститься на лавку возле него, сгреб ее в объятья. Теперь Мэйв не стала противиться. Лишь благодарно уперлась лбом в родное плечо и наконец в полной мере ощутила, что все хорошо и она в безопасности. Как было почти всю её жизнь. Даже в тот год, когда Уилл уехал в академию, а Мэйв была недостаточно взрослой для этого, она знала, что может всегда позвонить ему и он сможет ее поддержать.

Повернувшись же к остальным друзьям, Мэйв немного стушевалась под их взглядами. За столом было непривычно тихо. Кажется, все в этот момент подбирали слова, которые можно было сказать, не задев подругу. Мэйв почти что видела, как в голове Дэна, который обычно выступал в их компании в качестве парламентера, крутятся шестеренки. Чарли открыл было рот, чтобы сказать что-то, но прервался на вдохе. Как и думала Мэйв, первым нашелся Эрик. Но вопреки ее ожиданиям, он не смутил ее, как обычно:

– Влипаешь в приключения и без нас, Ви?

Немного осуждающе посмотрев на него, Мэйв улыбнулась и удобнее устроилась на своем месте. И ребята оживились. Уилл слегка растрепал волосы Мэйвин под возмущения Мелани о том, что она приводила их в порядок пол-утра, Дэн пошутил про очередной новый свитер, перекинутый через лямки рюкзака Андервуд, а Чарли «обрадовал» подруг новостью о том, что пока они собирались, на завтрак осталась только овсянка. Желудок Мэйв из-за долгого отсутствия любой пищи в нём, не подавал признаков готовности к активной деятельности, поэтому ее завтрак, состоявший из чашки чая, проходил под лекцию Дэна о здоровом питании и том, что завтрак – это главный прием пищи, смешки друзей из-за Мелани, сидящей рядом со своим парнем, передразнивающей его на все лады, обсуждение почты, которая стала пребывать в Академию довольно нестабильно, и планов мести этой самой почте.

– Доброе утро, Уилл, ребята. Мэйви, с возвращением, – прервал красочное описание того, как может выглядеть фургон доставщика почты после налёта недовольных студентов, девичий голос. – Не ожидала, что ты вернешься... так скоро.

– И тебе доброе утро, Энис, – справившись лицом, выражавшим глубокое раздражение, буднично ответила Мэйв, проглотив ненавистное обращение и заметив, как Чарли медленно опускает книгу на стол. – Тоже не планировала возвращаться. Дашь конспекты, раз произошла такая неприятная для нас обеих ситуация?

Годами Мэйв вырабатывала привычку не реагировать на провокации Энис. Этот ритуал обмена любезностями проходил каждый день. Энис говорила слово, Мэйв отвечала двумя, стараясь тем самым закончить неприятный разговор. Получилось с переменным успехом, и проще всегда было рядом с друзьями, от которых она чувствовала молчаливую поддержку. Мэйв понятия не имела, чем и когда так сильно задела Энис, но выяснить это ей не удавалось. С этого же дня поле для замечаний Шарп значительно расширилось, что несомненно сильно напрягало.

– Увидимся на лекции, Андервуд, – приторно улыбнулась девушка, оставив риторический вопрос без ответа, и, последний раз бросив взгляд на Уильяма, быстро развернулась и пошла прочь из столовой.

– Ну хоть не отвечать мозгов хватило, – хмыкнул Чарли, еще пару секунд провожая ее взглядом, а потом наткнулся на непонимающие взгляды за столом. И ответил, вызывая смешки ребят: – Ну, на вопрос Мэйв.

– И всё же, – когда все успокоились, аккуратно начал Уилл, – что там произошло? Я не хочу, чтобы ты вдавалась в подробности, просто мы слышали многое, и...

– И за что-то очень хотелось дать в пятак говорившему, – продолжил за подбирающего слова Уилла Дэн. – Кто-то даже утверждал, что ты это специально сделала.

– И зачем же мне это? – хмыкнула Мэйв, отставляя в сторону чашку, задумываясь о том, насколько хорошо развита фантазия у сплетников. – Всё до банального просто, на самом деле. От того обиднее. Шла вечером по улице, увидела то, что не должна была видеть, получила за это. Перепугалась до полусмерти и случился всплеск.

Она посмотрела на друзей, ожидая реакции, сама не понимая, виновата ли в произошедшем и на сколько виновата.

– Это всего лишь была защитная реакция, – чуть помявшись, сказал Чарли. – И такая ситуация могла случиться с каждым. Кто-то бы не выжил, а ты смогла. Так что не забивай себе этим голову, у тебя есть, о чем подумать. Как бы ты ни пыталась от нас сбежать, тебе нужно наверстывать упущенное.

Мэйв начала возмущаться, что от них никто никуда не сбегал, но друзья с завидным упрямством передразнивали ее, намекая на обратное, и в конечном счете она махнула рукой, сдаваясь. Прозвучал звонок, сигнализирующий о скором начале первого занятия, и студенты начали покидать свои места и относить подносы на мойку. Обернувшись на Уилла, Мэйв увидела, что он незаметно вытащил листок с расписанием из ее рюкзака и теперь внимательно его изучал. Встретившись же со взглядом подруги, он улыбнулся, вернул лист на место и поставил чашку, в которой Мэйв гоняла чаинки по дну уже последние несколько минут, поднялся с места.

– Подожди меня, нужно поговорить, – попросил он, и Мэйв заочно поставила себе новый плюсик за знание своих друзей.

Проводив Мелани до ее кабинета и пофыркав на их воркования с Дэниелом, компания вывалилась на улицу, и Мэйв тут же принялась натягивать на себя свитер. Не то, чтобы на улице было холодно, но промозгло и неприятно. Сапожки промокли уже на полпути, ибо найти сухой участок на дорожках, выложенных камнем, было нереально, и что-то подсказывало Мэйв, что завтра она рисковала проснуться, как минимум, с насморком. Зеленый газон, который покрывал центральную часть главной площади Академии, резко контрастировал с общей осенней картиной. Он будет зеленеть даже под слоем снега зимой, а сейчас на нем растекались лужи, которые земля не успевала впитать. А еще внимание Мэйв во внутреннем дворе привлекали студенты, которые поглядывали на нее и тут же отводили взгляд. Мэйвин повыше подняла подбородок и выпрямила спину, будто стараясь быть больше и грознее, и изобразила искреннюю вовлеченность в разговор Дэна и Чарли, идущих на пару шагов впереди.

– Ты как? – раздался над самым ухом Мэйв голос Уилла.

– Жива. – Хмыкнула, будто ничего не происходит и тут же одернула себя. – В стрессе. Хочу спрятаться в комнате и не выходить из нее несколько дней.

Она взглянула на Абронса, как бы спрашивающим: «понимаешь?».

– Бежать от проблемы – не вариант, – покачал головой Уильям, приветливо кивая кому-то в группе ребят, проходящих мимо.

– Поэтому и я здесь, а не в комнате, – глубоко вздохнула Мэйв. – А если бы они напали на мою семью? Джо – человек, да и малышка Джой еще не факт, что станет ведьмой. Представляешь, что было бы, если всплеск произошел радом с ними. Я не уверена, что и мама бы нормально его пережила.

– Джозеф и твоя мать крепче, чем ты думаешь, Мэй. Я все же уверен, что все случилось потому, что ты была одна, – он придержал дверь учебного полигона, в котором проходило первое на сегодняшний день занятие парней, и где Мэйв планировала переждать окно, значащееся в ее сегодняшнем расписании вместо первого занятия. – А что ты делала на улице вечером одна?

Друзьям о вечеринке, на которую она не попала, Мэйв не рассказывала и, после всего случившегося, рассказывать было уже несколько стыдно. Поэтому увидев в центре полигона мистера Биста, приветливо помахала ему рукой, и зашагала к нему с удвоенной скоростью, делая вид, что не услышала последний вопрос Уильяма. Ведь нельзя ответить на вопрос, которого не слышала. И нужно отдать должное Абронсу, он не стал его повторять, догоняя и обгоняя подругу детства, и лихо перескакивая через заборчик присоединился к всей остальной группе оборотней.

Мистер Стронгбист наградил его недовольным взглядом за такого рода циркачества и подошел к Мэйв удивленно и приветливо разведя руками ладонями вверх. Ребята часто говорили, что он нравится Мэйв только потому, что ничего у нее не ведет. У группы оборотней, в которой учились друзья Андервуд, и еще у нескольких он вёл все профильные предметы, так что встречались они с ним часто. Они описывали его как требовательного преподавателя, прийти на занятие, к которому, не подготовленным – смерти подобно. Мэйв же могла описать его как простого в общении как с коллегами, так и со студентами, с чувством юмора и никогда не лезущего в чужие дела. Бист часто называл себя стариком, хотя «старику» этому было чуть больше сорока и его физической форме любой атлет позавидует.

– Какие люди! – удивленно воскликнул он, и Мэйв разглядела за его спиной друзей, посматривавших в ее сторону. – Передумала?

– За меня передумали, – хмыкнула Мэйв, прекрасно понимая, что он не может не знать о ситуации. – Как ваше ничего?

– Ох, стар я стал, Вуд. Хватку теряю, кости скрипят... – он демонстративно потер бедро.

– Песок сыпется? Можно им полигон заполнять и снизить расходы руководства, – усмехнулась Мэйв в ответ.

– А это хорошая идея, – рассмеялся он. – Не стой близко к ограде. Ребята иногда забываются. Зверинец, стройся!

Мэйв послушно прошла вдоль ограды ближе к центру манежа, но там остановилась, упершись прям на нее. Поймав на себе осуждающий взгляд Стронгбиста, она со вздохом села на второй ряд трибун, находящихся по левой стороне от входа, и стала ждать, пока он дочитает технику безопасности, которую не то, что мальчики, даже сама Мэйв уже знала наизусть.

Ребята начали разбирать оружие со стойки, выкаченной преподавателем, не заточенное, но металлическое и тяжелое. Эрик подкинул два ножа, которые сегодня предстояло метать всей группе, и глядя на Уилла, начал обходить его по кругу, продолжая поигрывать оружием. Уилл лишь ухмыльнулся, бросая за друга взгляд исподлобья, и взвесил в руках оружие. Ему привычнее был длинный меч. Чарли и Дэниел так же примеряли ножи в руках, хмуро посматривая время от времени на мишени, установленные в дальнем конце полигона.

Мэйв достала учебник по артефакторике, чтобы освежить память, время от времени отвлекаясь на ребят, выстроившихся в короткие очереди перед мишенями и с переменным успехом метающими в нее кинжалы. И мальчишки были бы не мальчишками, если бы уже через несколько минут после начала занятия на арене не сцепились два огромных волка, валяя друг друга в песке полигона. Тренировка тут же превратилась в балаган. Половина парней громко поддерживала драчунов, вторая половина стояла в стороне, ожидая пока безобразие прекратится, Бист громко ругался, не боясь стоя в нескольких шагах от забывшихся оборотней. Мэйв нашла в толпе друзей, среди них не оказалось Рика, встретилась со смеющимся взглядом Уилла и всё поняла. Хотя можно было догадаться и раньше, что из всех волков старшей ступени в драку полезет именно Хоггарт.

– Хоггарт! Макбрайд! Ремня отцовского давно не получали?! Я считаю до трех, и вы остаетесь после занятий убирать полигон, – распинался Бист. – Один!

В голосе наставника оборотней, как всегда, сквозило что-то теплое и, действительно, отцовское, но хватило и «одного», чтобы ребята приняли человеческий облик и, смеясь, разлеглись на песке под гневным взглядом преподавателя. Глядя на это Мэйв внутренне ёжилась, вспоминая, что следующим по расписанию у нее занятие с Морин Рудж. Будто из теплого помещения с камином выйти на холодную улицу с дождем. Каждый семестр кто-то из студенток непременно жаловался на несправедливость оценок и постоянные пересдачи. Терпение Мэйв же держалось на любви к сложной кропотливой магии. Мисс Рудж замечала это и неизменно требовала от Мэйв больше, чем было дано в задании, аргументируя тем, что студентка может больше. Может для кого-то это и было мотивацией, но не для Мэйв, которая в конечном итоге просто устала тратить на один предмет кучу времени, за которую могла бы подготовиться ко множеству других предметов.

– Олдридж, что с кистью? – поинтересовался Бист, проходя мимо Дэниела.

– Не зафиксировал, – отозвался Дэн, берясь за второй клинок.

– Зафиксируй, – кивнул преподаватель, проходя дальше и ногой поправляя стойку одного из студентов. – Абронс! Не задерживай очередь.

– Он у нас по прыжкам, а не по скорости, – прокомментировал Рик.

– Не скажи, барсы довольно быстрые, – хмыкнул Чарли. – Нам бракованного подсунули.

– Просто кто-то смотрит не туда, куда нужно, – поднимая с песка упавшие кинжалы, возразил Дэн.

– Закончили? – немного раздраженно спросил Уилл, и друзья закивали, как болванчики с довольными улыбками на лицах.

Совсем скоро, даже слишком быстро, как показалось Мэйвин, тренировка подошло к концу, и ведьма морально настраивалась на занятие, на котором придется хлебнуть не только от преподавателя, но и от Энис. Мэйв сильно сомневалась, что Шарп не постарается найти способ задеть ее перед всей группой. И уже в конце учебного дня Андервуд в красках эмоционально рассказывала Уиллу и Чарли о том, почему у нее образовалось новое окно в расписании, и почему Морин Рудж надо отлучить от преподавания и направить ее знания в другую сферу. Желательно подальше от людей... Возможно чрезмерно эмоционально, но Мэйв ждала момента, чтобы высказаться, почти целый день.

– Конечно я ушла! Не собираюсь я сидеть в уголочке во время практики, Уилл. «Не уверена, могу ли допустить тебя до практической магии до уточнения у руководства», – передразнила преподавателя Мэйвин.

– И она тебя не остановила? – удивленно спросил Чарли.

– Она окликнула меня, – кивнула Мэйв. – Но я сказала, что вернусь только после уточнения у руководства.

– Мэй, – немного осуждающе протянул Уилл.

– Допрыгаешься, – пригрозил ей Уилл, вставая со скамьи и устремляя взгляд в сторону леса.

– Я не виновата, что она вспомнила, что является педагогом во время занятия, – отмахнулась Мэйв, отмечая как становится тепло на душе от обращения, которое применяла только ее семья, к которой она относила и Уилла. – Да, она сказала это тихо, но ты хочешь сказать, никто не понял бы, почему все выполняют практику, а я нет? Воздействие на предмет внутри предмета я изучила еще в конце прошлого года, больше терпеть Рудж я не стану.

– Допрыгаешься, – со вздохом повторил Чарли, удрученно качая головой.

Они замолчали, а Уильям все сводил взгляда с лесной чащи, будто мысленно уже был там, между высокими вековыми деревьями. На пути к лесному озеру, к которому студенты время от времени сбегали, чтобы просто отдохнуть от стен любимого учебного заведения. Но почти год назад лес закрыли для студентов, все практики по травологии и для ведьм, специализировавшихся на стихии земли, перенесли в сад на территории Академии.

– Это плохая идея. Там больше не безопасно, – напомнил ему Чарли, нарушая тишину.

– Об этом сказали несколько месяцев назад. С тех пор ничего. Почему, если они смогли подобраться так близко? – он едва заметно качнул головой.

– Если администрации пришлось предупредить нас, не боясь создать панику...

– Значит, угроза вполне реальна, знаю, – закончил он за подругу, нерешительно помялся на месте и, наконец, опустил взгляд на Мэйв. – Может, ошиблись?

– Я тоже хотела бы в это верить, но проверять их слова не безопасно.

– Сказала девушка, покинувшая Академию.

– И нарвалась на неприятности, случившиеся по той же причине, по которой нам нельзя ходить в лес, – прищурилась Мэйв и посмотрела на наручные часы Уилла, проверяя время. – Нам пора. Чарли подтверждать звание лучшего практиканта и Академии, и учить мелких жизни даже во внеурочное время, тебе купаться в лучах популярности у женской части школы, а мне попытаться просто дожить до конца дня.

– Доживешь, куда денешься? – пожал плечами Уильям, протягивая ей руку и увлекая за собой в сторону учебного корпуса.

– А он даже не отрицает! – залилась смехом ведьма, радуясь, что может отвлечься от негативных мыслей и легонько пихая его в бок.

– Конечно не отрицает, – хмыкнул Чарли. – Меня ты только что назвала занудным, а его популярным. Смотри, сияет как начищенная монетка.

Мэйв и Чарли посмотрели на Уилла с двух сторон, и он покачал головой, посмеиваясь и прикрывая глаза рукой.

– Ты поэтому обед пропустила? Выживала, как могла, – попытался он перевести тему.

– Нет, я была страшно занята в библиотеке, наверстывая упущенное, – демонстративно соврала Мэйв. – Не нашла ни одной свободной минуты, кроме как время обеда, когда все студенты в столовой.

– Вечно прятаться не получится, – напомнил Уилл.

– Куда уж мне с такими друзьями.

Мэйв сделала шаг в сторону и поклонилась своему «красавцу-отличнику» другу. Карма настигла моментально. Нога заскользила по влажной траве и небольшой склон оказался чуть более коварным, чем ожидалось. Мэйв схватилась за руку Уилла, он в попытке ее удержать так же поскользнулся на влажной траве и полетел вниз, ругаясь сквозь смех. Смотря на него, Мэйв, вовремя отпустившая его руку и сумевшая сохранить равновесие, благодаря подоспевшему Чарли, смеясь до боли в животе спускалась по склону за ним, пытаясь протянуть руку, но каждый раз теряя равновесие. В конце концов Уилл бросил попытки встать, вытянул ноги на траве и с осуждающей улыбкой принялся сверлить Мэйв, которая все не могла успокоиться, взглядом голубых глаз.

– Успокоилась? – спросил он, когда Мэйв стала отряхивать его спину и доставать листья, налетевшие со стороны леса, из его темных волос. Мэйв в ответ покачала головой, еле сдерживая рвущийся наружу смех. – Понятно. Истерика.

Мэйв активно закивала, подтверждая его догадку. Успокоиться у нее не получалось, хотя смеяться уже было не с чего. Сказывались накопившиеся эмоции и переживания, которые она устала сдерживать.

– Уилл, все застудишь, детей не будет, – прокомментировала картину, подошедшая к ним Мелани. – И по какому поводу веселье?

– Успокоиться не может, – Уилл со смешком кивнул на Мэйв, и она отвернулась, пряча красное от смеха лицо.

– Ясно, – цыкнула языком Мелани. – Ну успокоиться придется. Всех студентов ждут в зале собраний. Кажется, Агата пропала.

– Кейн? – переспросил Чарли, до этого момента наблюдавший за сценой со стороны.

– Я видел ее вчера днем на обеде, – сказал Уилл. В его голосе не осталось и следа от улыбки, и Мэйв тоже стало не до смеха. Она вновь обернулась к друзьям, ожидая, что это глупая попытка Мелани прекратить истерику.

– Ну а на ужин она уже не явилась, – развела руками Мелани.

Они с Мелани переглянулись, и от их взглядов Мэйв стало совсем не по себе.

– Агата – это ведьма огня вашего года обучения? – достала она из памяти нужный образ высокой немного худощавой девушки с длинными блестящими черными волосами с выкрашенными красным прядями.

– Сильная и талантливая, – помогая Уиллу подняться на ноги, подтвердил Чарли. – Считалось, что у нее больше шансов, чем у остальных, стать следующей Верховной.

Прикинув в голове, Мэйв согласилась с предположением большинства. Агата была подходящего возраста, в магии она делала успехи. Преемниками Верховенства всегда становились самые сильные и талантливые, самые стойкие оборотень и ведьма. Сложно было лишь сказать, какими будут ипостась и специальность будущих Верховных, которых в тот или иной раз выберет Луна, какими личными качествами они будут обладать.

Студенты стягивались к дверям полуподвального помещения зала собраний, и четверка друзей присоединилась к ним. В голове у Мэйв билась мысль, которую никто не озвучил. Мысль о том, что, если пропала Агата, значит есть кто-то внутри Академии. И он знал о способностях студентки.

В зале было очень шумно. Студенты переговаривались между собой о возможных причинах собрания, не у всех был такой ценный информатор, как Мелани Лэйн. Гул усиливался формой небольшого амфитеатра, которой могло похвастаться помещение. На каменных лестницах, выполнявших здесь роль сидений, лежали небольшие плоские подушки. Мэйв нашла взглядом Дэна, показывающего на свободные места около него и на ступень ниже. Мэйв начала подниматься к ним, но ее притормозил Уилл, попросив занять ему место, и двинулся куда-то вдоль рядов к незнакомой для нее компании ребят.

– Уже слышали, что случилось? – спросил Дэниел, когда друзья заняли свои места.

Мелани принялась пересказывать ему всё, что знала, повернувшись к нему корпусом и положив одну руку к нему на колено. Дэн тут же неосознанно прошелся по ней подушечками пальцев, внимательно слушая Мел. Мэйв мягко улыбнулась, отмечая этот жест, мимолетно переглянулась с Дэниелом, ответившим на ее улыбку, и отвернулась к центральной части зала. Там, помимо знакомых преподавателей, сотрудников службы безопасности в серых комбинезонах, она увидела совсем незнакомое ей лицо. Среднего роста стройный мужчина в черных джинсах, футболке и расстегнутой толстовке не замке. Он осматривал ряды студентов невидящим взглядом, сложив руки на груди, время от времени обмениваясь короткими фразами с начальником службы безопасности.

– Кто это? – постучав Мелани по коленке, спросила Мэйв, кивая в его сторону.

– Пока не знаю, но выясним, – чуть прищуриваясь, чтобы лучше разглядеть заинтересовавшую Мэйв персону, ответила она и достала из сумки свой телефон. – Ты где был?

Вопрос был адресован Уиллу, взбежавшему по лестницам к друзьям и протискивавшемуся на свое место около Мэйв.

– Улаживал некоторые дела, – отмахнулся он.

В дверь забежали последние студенты и вместе с ними в зал вошла директор Имоджин Пакт. Сильная и опасная женщина. Она была из ведьм-телепатов, которые хорошо умели рыться в чужих головах. Конечно, все в Академии с ранних лет осваивали всевозможные щиты и заглушки, да и ведьм с этой способностью было не так много. Но ходили слухи, что Имоджин умеет обойти и снести любой заслон, и не щадит своих врагов.

– Она когда-нибудь поменяет свой черный цвет, на что-то более веселенькое? – пробормотала Мел, рассматривая строгое черное платье директрисы.

– Она в вечном трауре по своему мужу, блонди, – наклонился к ней Эрик, неизвестно откуда взявшийся рядом с Чарли за спиной у Уильяма. – Они были повязаны.

– Какой в этом смысл? – хмыкнула Мел. – В смысле, это же вроде достаточно тяжелый обряд. Неужели нельзя любить человека без привязки к нему?

– Во-первых, не всегда для этого нужен обряд. Главное, чтобы их признала Луна, а это не всегда происходит запланировано. Во-вторых, нам пора заткнуться и послушать мадам Пакт, – прошипел Чарли, гневно посматривая на друзей.

– Приветствую вас, студенты Академии Святой Луны, – пронесся по залу властный женский голос, сметая последние шепотки студентов. – Думаю, до вас уже дошли слухи о том, что пропала студентка. Агата Кейн...

Зал наполнился изумленными и даже испуганными вздохами и шепотом. По всей видимости одна лишь Мэйв вернувшаяся в Академию накануне не знала о возможном статусе Агаты.

– Мисс Кейн, – перекрикивая гомон, продолжила директор, – не вернулась в свою комнату вчера вечером. Ее соседка уверяет, что из комнаты ничего не пропадало, а, значит, маловероятно, что она ушла сама. Мы призываем вас быть максимально осторожными. Если у вас есть какая-либо информация, двери моего кабинета всегда открыты. Наша служба безопасности уже прочесывает лес и окрестные территории, выставлен патруль, и волноваться вам не о чем. Кроме того, для обеспечения вашей безопасности в Академию прибыл Лайонел Хенсли, глава охраны Верховных.

Ранее неизвестный Мэйв Лайонел наклонил голову в знак приветствия. Мадам Пакт продолжила говорить отвечать на посыпавшиеся вопросы от студентов, но компанию друзей интересовал вопрос, на который она вряд ли бы ответила.

– Что один он может сделать, если Агату проморгала вся служба безопасности? – спросил Эрик, склонившись к друзьям.

– Подготовить почву для приезда Верховных, – выдвинул предположение Уилл, и все затихли, обдумывая эту мысль.

– Пора бы, – согласился Чарли. – Они во главе дольше, чем кто-либо во всех семи округах.

– Или же им нужно поддержать свою репутацию, посодействовав в поиске пропавшей девушки, – вздохнул Дэн. – Сейчас сказать трудно.

– Можно ли покинуть Академию, если поступит соответствующее заявление от родителей? – выцепил слух Мэйв вопрос из зала, и она заметила, как нескольких студентов, кивающих головой, беспокоил тот же вопрос.

– Пока что Академия закрываемся на изоляцию, – объявила Пакт, и по залу прошлась волна шепотков. – Покинуть ее стены можно будет лишь после официального разрешения.

– Но... – хотела продолжить девушка, но директор перебила ее.

– На этом всё! – жестом попросив опустить новые несколько рук, взметнувшиеся в верх в зале, произнесла Пакт. – Собрание окончено. Можете отправляться на ужин.

Развернувшись на каблуках, она вышла за дверь и зал взорвался негодованием и беспокойством студентов.

– Дело – дрянь, – констатирует Дэн, и Мэйв чертовски сложно с ним не согласиться.