Из Пепла Клана Близнецов

— Один из вас сегодня должен умереть, — низким, рычащим голосом произнёс Сангвисар, его слова эхом отразились от бетонных стен подвала, от чего по коже пробежали мурашки. — И я позволю вам выбрать, кто именно. Иначе умрёте вы все, — его глаза сузились, осматривая нас с холодной, хищной усмешкой, он замер, скрестив руки на груди, его серая кожа с алыми венами казалась ещё более жуткой в тусклом свете ажурных ламп, висящих на стенах.

Все были напряжены, воздух в зале стал тяжёлым, как перед грозой, но шок на лицах Джулии, Джека, Дилана и Чарльза говорил о том, что они ещё не до конца осознали серьёзность его слов. Их дыхание было неровным, а взгляды метались между Сангвисаром и Мелиссой, которая сидела на сцене, неподвижная, с ножом в руке, её глаза были пустыми, как у куклы.

— Есть третий вариант, — с ухмылкой сказала я, мой голос был твёрдым, как сталь, в нём не было ни капли страха. — Умрёшь ты.

Я ринулась к нему, мои быстрые движения оставили после себя лёгкий ветер, схватила одной рукой его плечо — его кожа была ледяной, но вены под ней пульсировали жаром, что создавало странный контраст. Я шепнула Sanguinem Magicus, чтобы поглотить его магическую суть, чувствуя, как моя сила впивается в него, как голодный зверь. Он отшатнулся, в его красных глазах промелькнул испуг, его рога дрогнули, но через секунду мою руку обожгло, словно лавой — боль была такой острой, что я на автомате отдёрнула руку и схватилась за неё, стиснув зубы. Он расплавил мою плоть почти до костей, кожа шипела, превращаясь в кровавое месиво, запах палёного мяса ударил в нос. Сангвисар довольно усмехнулся, его оскал обнажил зубы. Я в ужасе осмотрела свою руку — она была похожа на обугленный кусок мяса, но уже начинала затягиваться, плоть медленно восстанавливалась, обрастая новой кожей. Но он резко схватил моё запястье, его пальцы сжались, как тиски, я зашипела от боли, и одним резким ударом колена он сломал мою руку — хруст кости эхом разнёсся по залу, острая боль пронзила всё тело, кость торчала из кожи, кровь хлынула на пол, тёплая и липкая. Я закричала, отшатнувшись, пытаясь вправить руку, но боль была невыносимой, каждый вдох отзывался огнём в груди.

Никто больше не решался попробовать свои силы — Джулия замерла, её глаза были полны слёз, но она ещё сдерживала их, Джек сжимал кулаки, но не двигался, Дилан смотрел на сестру, а Чарльз стоял, как каменный, его лицо было непроницаемым. Я раздражённо хмыкнула, глаза горели яростью, в них полыхал огонь. Ну конечно, если даже еретик не может с ним справиться, то какие шансы у этих слабаков? — мелькнула мысль, полная презрения.

— Зачем тебе это? — прорычал Джек, его голос дрожал.

— Мне нужно питаться, — равнодушно произнёс Сангвисар, его голос был холодным, как лёд, но в нём звучала жуткая удовлетворённость. — Вампиры — идеальная пища, учитывая, что все их чувства усилены... Но этот выключатель человечности иногда всё портит, — раздражённо бросил он и посмотрел на меня, его глаза сузились, но тут же он добавил с улыбкой, полной яда: — Представь, Грейс, что будет с тобой, когда человечность вернётся... Все подавленные чувства нахлынут с новой силой, я смогу снова связаться с тобой и завершить начатое.

Его улыбка походила на оскал, от которого по спине пробежал холод, но я тут же встала, рука уже была вправлена и почти зажила, кожа затянулась, оставив лишь лёгкий розовый след. Я вскинула вторую руку, направив на него мощный шар энергии — он полыхнул ярким светом, воздух вокруг загудел от силы, но Сангвисар с лёгкостью отразил его, его рука небрежно взмахнула, и ударная волна обрушилась на меня, отбросив в стену. Моя спина с хрустом ударилась о бетон, осколки стены посыпались на пол, я рухнула на колени, чувствуя, как рёбра ноют от удара. Он сухо посмеялся, его смех был низким, полным презрения.

— Можешь даже не пытаться, — равнодушно выпалил он и развернулся к остальным, его рога отбрасывали тень на пол. — Так, кто это будет?

Он приподнял брови и достал из-за пояса клинок — его лезвие блеснуло, отражая желтый свет. Он начал им указывать на стоящих, словно выбирая жертву на аукционе.

— Грейс свой выбор уже сделала, — с ядовитой ухмылкой сказал он и кивнул на сцену, где сидела Мелисса, всё ещё сжимая нож. — Но у нас тут вроде как демократия.

— Что? — сквозь накатывающие слёзы шепнула Джулия, уставившись на меня, её голос дрожал, а глаза были полны боли и непонимания.

Я бросила на неё серьёзный взгляд, мой тон был холодным, но в нём мелькнула тень чего-то прежнего.

— Это было в одном из кошмаров, — равнодушно сказала я, но внутри что-то дрогнуло. — Когда мне ещё не было на тебя плевать, — добавила я, и её лицо застыло, кажется, мои слова сделали ей больно, её губы задрожали.

Глубоко внутри что-то кольнуло, как далёкий отголосок эмоций, но я спокойно выдохнула, поднимаясь и отряхивая одежду от пыли и осколков бетона.

— Семейные драмы - это всегда так весело, — с улыбкой сказал Сангвисар, его голос был полон издёвки, и указал кинжалом на Чарльза. — Он нам не подходит, — затем перевёл его на Джека, — много подавленных эмоций и чувств, но в основном агрессия и злость, скучно... — затем переместился к Дилану, — это уже интереснее... Молодой ведьмак, которого никто не понимает, — он сделал шаг к нему, его шаги были тяжёлыми, пол скрипел под его весом.

Чарльз напрягся, его челюсть сжалась, Джулия сделала шаг, закрыв собой Дилана, её хрупкая фигура дрожала, но в её глазах горела решимость.

— Не смей его трогать, — прошипела она, стараясь сделать голос твёрже, но её тело подрагивало, выдавая страх.

Сангвисар сделал к ней шаг, с интересом разглядывая её, его красные глаза изучали её, как хищник добычу.

— Джу-лия, — протянул он хриплым голосом, растягивая её имя, как будто смакуя его. — В тебе столько боли и раскаяния... сожаления. Ты похожа на свою сестру, — он ухмыльнулся, его оскал был полон злобы. — Думаю, ты тоже сойдёшь.

— Нет! — внезапно выкрикнула я, сама того не ожидая от себя, мой голос сорвался, внутри что-то дрогнуло, как треснувший лёд.

Я понимала, что, хоть сейчас и не чувствую к ней ничего, она была моей сестрой, и это было... неправильно... Сердце сжалось, как будто какая-то часть меня всё ещё помнила, что значит любить.

— Нет, — твёрже сказала я и шагнула к ним, мои шаги были уверенными, но внутри что-то начало рушиться. Сангвисар низко рассмеялся.

— Что такое, Грейс? — ухмыльнулся он, его глаза сверкнули. — Человечность просыпается?

— Не дождёшься, — прошипела я, мой голос был полон яда.

Джек бросился к нему, в его глазах блеснула решительность, его кулаки сжались, но Сангвисар небрежно швырнул его волной магии в лестницу — невидимая сила ударила его, как молот, он с силой ударился о дерево, лестница загудела от удара, и Джек отключился, его тело обмякло, кровь потекла из виска, оставляя алый след на полу. Сангвисар холодно улыбнулся.

— Либо она, либо Мелисса, — спокойно сказал он, занося клинок над головой Джулии.

Я бросилась к нему, мои шаги были быстрыми, но неожиданно Чарльз перехватил меня за горло, его пальцы сжались, как стальные клещи, и с силой швырнул в пол — бетон треснул подо мной, боль пронзила спину и затылок, я задохнулась от удара.

— Какого чёрта ты творишь, ублюдок?! — крикнула я, поднимаясь, моя ярость полыхала, но он занёс руку, чтобы снова атаковать.

Я увернулась и увидела, как Дилан кинулся к матери, его глаза были полны отчаяния. Но Сангвисар швырнул в него какую-то металлическую арматуру — ржавый прут со свистом пронзил воздух и вошёл ему в живот с влажным хрустом, он захрипел, рухнув на пол, из его рта потекла кровь, алая и блестящая, его тело содрогалось от боли. Джулия дёрнулась к нему, её крик разорвал тишину, но Сангвисар не дал ей, схватив её за плечо, его пальцы впились в её кожу. Он занёс кинжал и вырезал ей крест на лбу — лезвие плавно прошло по коже, кровь хлынула по её лицу, она закричала, её голос был полон агонии, её тело задрожало.

Я снова дёрнулась, ярость и отчаяние захлестнули меня, но Чарльз остановил меня, силой дёрнув за плечо, от чего я отлетела на пару метров назад, ударившись о стол. Я бросила на него злобный взгляд, полный ненависти, и отшвырнула его волной магии за сцену, попутно ломая ему кости — хруст его рёбер эхом разнёсся по залу, он застонал, рухнув на пол. Когда я обернулась, передо мной предстала следующая картина: Джулия дрожащими руками держала кинжал, из её глаз текли слёзы, кровь стекала по её лицу, смешиваясь со слезами, она приставила лезвие к горлу.

— Не-е-ет! — крикнула я, внутри что-то оборвалось, как натянутая струна, которая давно хотела лопнуть.

Она взглянула на меня, её глаза были полны боли, но в них мелькнула тень любви.

— Прошу, позаботься о моих детях, — прошептала она, её голос дрожал, и одним движением вскрыла своё горло, рухнув на колени перед Сангвисаром.

Кровь хлынула потоком, заливая пол, её тело обмякло и она упала на пол. Его вены запылали ярче, он вскинул руки, насыщаясь силой, его глаза закатились от удовольствия, а воздух вокруг него загудел от тёмной энергии. Я закричала, от моего крика задрожали стены, а тело, казалось, разорвётся на куски от боли, которая не была физической. Я упала на колени, внутри что-то щёлкнуло, на меня нахлынули волны боли и утраты, из глаз потекли слёзы, горячие и солёные, они жгли кожу, как кислота. Я взглянула на тело сестры и подбежала к ней, мои шаги были неровными, слёзы душили, в груди всё сжалось, каждый вдох отзывался немыслимой болью в теле, но физически я была цела — душевная боль грозилась разорвать меня на части, как ураган, сметающий всё на своём пути.

Все подавленные эмоции и чувства захлестнули меня, словно волна захлёстывает побережье, неожиданно нагрянув, когда никто к этому не был готов. Я прижала её тело к себе, её кровь пропитала мою одежду, её тепло всё ещё ощущалось, но оно быстро угасало. Я тихо всхлипывала, мои плечи дрожали, слёзы капали на её лицо, смешиваясь с её кровью.

— Не-е-ет, нет, нет, — сквозь слёзы шептала я, держась за ещё тёплое тело сестры, её волосы прилипли к её лицу, а глаза были закрыты, как будто она просто спала.

Я винила себя в том, что не смогла защитить её, в том, что провела с ней так мало времени после того, как отыскала её, в том, что не нашла её раньше. Сердце бешено колотилось, но внутри я желала, чтобы оно остановилось вместе с её, мне больше не нужна эта жизнь без Джулии. Отчаяние и боль захлестнули с головой, и я тонула в них, как в чёрном, бездонном океане, где нет ни света, ни воздуха. Я услышала какое-то движение — Чарльз подлетел к Дилану, быстро вытащил металлический кусок из его живота, надкусил своё запястье и начал вливать свою кровь в его горло, тот был уже без сознания, его лицо было бледным, как мел. Я помутнённым взглядом посмотрела на них и тяжело сглотнула ком в горле, чувствуя, как он раздирает меня изнутри.

— Вот и наша Грейс вернулась, — довольно произнёс Сангвисар за спиной, его голос был полон удовлетворения, как у хищника, поймавшего добычу. — У меня сегодня настоящий пир.

Я напряглась, взгляд метнулся к кинжалу, который Джулия всё ещё держала в руке, его лезвие было в крови. Я резко схватила его, мои пальцы сжались вокруг рукояти, и развернулась к Сангвисару, ярость и боль смешались в одно целое, как раскалённая лава. Он не успел опомниться, как я вспорола его живот одним резким движением — лезвие с трудом вошло в его плоть, красная переливающаяся жидкость потекла по его серому телу, как расплавленное стекло, он с хрипом согнулся. Я обхватила клинок двумя руками, мои пальцы дрожали, но хватка была крепкой, и с силой всадила его ему в череп, расколов его напополам — хруст кости был оглушительным, его глаза налились кровью, он зашипел, его тело содрогалось. Он в ужасе посмотрел на меня, его красные глаза расширились, и он упал, его тело закипело, словно лава, пузырясь и шипя, и превратилось в серый кусок камня, от которого исходил едкий запах гари.

Я посмотрела на Чарльза, Дилан очнулся, его веки дрогнули, он закашлялся, и я испытала мимолётное облегчение, но тут же схватила стул, стоящий рядом, и прижав его ногой к полу, оторвала от него деревянную ножку — дерево треснуло с глухим звуком. Направилась к Чарльзу, мои шаги были тяжёлыми, пол скрипел под ногами, он подскочил, выставляя руки, его лицо было напряжённым.

— Что для тебя могло быть важнее сестры, ублюдок? — прорычала я и заклинанием выломала его ноги — хруст костей эхом разнёсся по залу, он рухнул на колени, его лицо исказилось от боли.

— Ты не понимаешь, Грейс! — поспешил оправдаться он, поднимаясь, его голос дрожал, но в нём звучала паника.

— Мама! — внезапный крик заставил меня обернуться.

Мелисса вышла из оцепенения, её глаза наполнились слезами, она в рыданиях побежала к Джулии, её шаги были неровными, она споткнулась, но тут же поднялась. Когда я обернулась, Чарльз уже исчез, оставив лишь лёгкий ветер после себя. Дилан поднялся, его движения были медленными, он осмотрелся, и его взгляд упал на Джулию — из его глаз потекли слёзы, его лицо исказилось от боли, он присел рядом с ними, его руки дрожали. Мелисса, рыдая, уткнулась в его плечо, её всхлипы разрывали тишину, её маленькие руки цеплялись за брата, как за спасательный круг. Я замерла, не в силах пошевелиться, моя рука всё ещё сжимала кусок стула, я невольно разжала кисть, и он со стуком упал на пол.

Глаза уже жгло от пролитых слёз, веки покраснели, но, кажется, слёз больше не осталось — только сухая, саднящая пустота в груди. Я быстро опомнилась и вышла из ступора, заметив тело Джека на ступеньках — он лежал неподвижно, его тёмные волосы слиплись от крови, стекающей из виска. Я в миг оказалась рядом с ним и прислушалась, наклонившись ближе: его сердце ещё медленно билось, слабый, но упрямый ритм отдавался в ушах. Я схватила его за куртку, ткань захрустела под пальцами, и потрясла, заставляя прийти в себя, но он не отреагировал, его голова безвольно качнулась. У волков хоть какие-то способности есть? — с усталой издёвкой подумала я, чувствуя, как раздражение смешивается с отчаянием. Надкусила своё запястье — острые клыки легко прокололи кожу, кровь потекла, тёплая и металлическая, — и приложила к его губам, заставляя выпить, её алый след остался на его подбородке. Через пару секунд он закашлялся, его грудь судорожно вздымалась, он оттолкнул меня, приходя в себя, его взгляд был потерянным, глаза мутными, полными шока. Он с ужасом посмотрел на меня, его лицо исказилось, а затем заметил Джулию, лежащую на полу в луже крови, её тело было неподвижным, замершим во времени. Моя боль и сожаление отразились на моём лице, я не могла скрыть их, даже если бы хотела. Джек подбежал к ней, он рухнул на колени рядом с её телом, его руки дрожали, когда он коснулся её лица, его плечи содрогались от беззвучных рыданий.

Я не могла больше видеть эту картину, каждый взгляд на сестру был как удар ножом в грудь. Поднялась наверх и замерла, чувствуя, как ярость и боль захлёстывают меня. Я закричала, мой крик был полон агонии, и пнула банку с краской, стоящую у стены, — она отлетела, оставляя за собой белые брызги, которые разлетелись по полу, смешиваясь с пылью. Я схватила строительную лестницу, её холодный металл обжёг ладони, и с криком начала крушить всё вокруг: новую мебель в отремонтированных номерах — деревянные стулья трещали, разлетаясь в щепки, стены — штукатурка осыпалась, обнажая кирпич, перила — металл гнулся с жалобным скрипом. Всё вокруг рушилось от моей магии и вампирской силы, воздух трещал от энергии, осколки стекла и дерева сыпались на пол. Ярость и боль переполняли меня до краёв, они вырывались наружу, как ураган, и я не готова была держать их в себе. Всё вокруг было разрушено, моя одежда стала грязной, пыль, краска и кровь смешались в отвратительный узор на ткани, но мне было плевать. Я села на ступеньки, мои ноги подкосились, и разрыдалась, слёзы снова хлынули, горячие и солёные, они жгли кожу. Тело обмякло, я обхватила себя руками, пытаясь удержать себя от того, чтобы не развалиться на куски, мои всхлипы разлетались по пустому холлу.

Я не заметила, как кто-то опустился рядом, его шаги были тихими, почти неслышными на фоне моего дыхания. Подняла голову, мои глаза были мутными от слёз, — это был Джек. Я снова отвернулась, чувствуя, как внутри всё сжимается, вот уж кого я сейчас хочу видеть в последнюю очередь, — мелькнула мысль, полная горечи. Он тяжело вздохнул, его дыхание было прерывистым, а глаза красными, опухшими от слёз, его лицо было бледным, как у мертвеца. Он просто молча сидел рядом, его присутствие было тяжёлым, но почему-то в нём боль стала не такой невыносимой, как будто его молчаливая поддержка смягчила острые края моего горя.

Через пару дней мы похоронили Джулию на кладбище в их деревушке. Оно было небольшим, окружённым огромными деревьями, их ветви шелестели на ветру, будто шептались, обещая оберегать тела и души тех, кто здесь покоится. Тёмные стволы возвышались, как стражи, их листва отбрасывала пятнистые тени на могилы. Я выплакала все слёзы и осушила весь бар за эти два дня, бутылки виски и вина валялись в моей комнате, на кухне, террасе, как напоминание о моей слабости. Я ещё никогда не чувствовала себя хуже, каждый вдох был пропитан болью, каждый взгляд в зеркало — ненавистью к себе. Я просила никого меня не трогать, считая, что так мне будет легче справиться с утратой, но одиночество только усиливало пустоту внутри.

Какой-то мужчина, видимо пастор, начал читать речь, его голос был низким, монотонным, но я его не слышала — в ушах стоял гул, как будто я была под водой, и я еле сдерживала новый поток слёз, готовых вырваться. Я держалась в стороне, укрывшись в тени старого дуба, его шершавая кора царапала кожу через ткань пальто. Джек, Дилан и Мелисса стояли рядом с могилой, Мелисса всхлипывала, её маленькие плечи дрожали, она цеплялась за руку Дилана, который старался держаться, но его лицо было бледным, а глаза пустыми. Некоторые произнесли речь, их голоса доносились до меня обрывками, но я не могла сосредоточиться, мои мысли были заняты воспоминаниями о Джулии — её улыбкой, её голосом, её теплом.

— Кто-нибудь ещё хочет сказать речь? — спокойно произнёс пастор.

Некоторые обернулись ко мне, выжидающе окинули меня взглядом, их глаза были полны ожидания, но в них мелькала и тень осуждения. Я почувствовала, как их взгляды давят на меня, как тяжёлый груз.

— Я... — начала я, но ком тут же подступил к горлу, сжав его, как удавка, а глаза наполнились слезами, горячими и жгущими.

Я мотнула головой, не в силах продолжить, и ушла, мои шаги были быстрыми, я почти бежала, чувствуя, как слёзы катятся по щекам. Но замерла через пару метров и обернулась, не в силах уйти совсем. Гроб медленно погружали в землю, его тёмное дерево исчезало в яме, земля осыпалась с глухим шорохом, и я развернулась, побежав прочь, не в силах это видеть, не в силах это принять. Я бежала по лесу, ветки хлестали по лицу, оставляя царапины, листья шуршали под ногами, запах сырости и мха наполнял лёгкие. Я споткнулась о корень дерева и упала, влажная земля испачкала ладони, её холод обжёг кожу. Я равнодушно осмотрела их, грязь въелась в линии на коже, прогремел гром, раскатившись по небу, как рёв зверя, — скоро начнётся дождь... Я села рядом с деревом, которое вынудило меня остановиться, и прислонилась к нему спиной, его кора была твёрдой, как опора. Посмотрела на небо, серые облака клубились, тяжёлые и угрожающие, сквозь густые кроны деревьев. Я наблюдала за облаками, их медленное движение успокаивало, и старалась дышать глубже, чтобы унять бурю внутри, но каждый вдох отзывался болью.

Раздались шаги, лёгкие, уверенные. Я не торопясь оглянулась, мои глаза были мутными от слёз.

— Ты здесь, — сухо бросила Мелисса и села рядом, её голос был хриплым, она опустилась на землю, её платье испачкалось в грязи, но ей, кажется, было всё равно.

Я прикрыла глаза, чувствуя, как усталость накатывает, как тяжёлое одеяло.

— Ты должна была что-то сказать, — со злостью, сдерживая слёзы, выпалила она, и была права, в её голосе звучала боль.

— Я знаю, — выдавила я, мой голос был едва слышным, горло сжалось. — Знаю...

— Я тоже не смогла, — еле слышно добавила она, голос дрогнул, как тонкая струна, готовая порваться.

Я обернулась, из её глаз снова потекли слёзы, они блестели на её бледных щеках, как капли росы. Я притянула её ближе и прижала к себе, чувствуя, как её маленькое тело дрожит от рыданий. Она не отстранилась, её пальцы вцепились в моё пальто, как будто я была её якорем в этом море боли.