Не нападай

Бесцеремонно ворвавшийся гость, занявший свободную комнату в другом конце дома, не спрашивая разрешения и моего мнения, кажется жутко странным и пугающим. Он изредка выходит из комнаты и только чтобы воспользоваться холодильником или ванной, при этом выглядя как серийный убийца, с абсолютно непроницаем выражением глаз и напряженно сведенными скулами. Пришелец не разговаривает, не обращался ко мне и кажется вовсе считает меня не более чем тараканом в доме. Я не знаю его имени, а он его не называет, все выглядит так, будто мы живем в параллельных измерениях, наблюдая друг за другом через полупрозрачное стекло, без возможности соприкоснуться друг с другом. Хочется сбежать из собственного дома и снять с себя давящую на плечи пелену отрешенности, но даже на улице меня преследует потускневший взор янтарных глаз. Его ран не видно, возможно он пострадал не так сильно, но заговорить об этом я не решаюсь. Я знаю, что должна помочь ему, чувствую, что он нуждается в этом как никто другой, но лучшее что я могу сделать сейчас это наблюдать. Есть те, кто не услышит твоих слов как бы ты не кричал, их разум закрыт, а уши глухи, им нужно увидеть, чтобы принять. Последнее чего мне хочется, раздражать незнакомца чрезмерной надоедливостью, чтобы страхи о его сущности воплотились в реальность. Все что мне осталось, это пережить выходные и наконец вырваться на работу, сбежав как последний трус.

Сигнал пришедшего сообщения становится для моей встревоженной души спасительным глотком воздуха. Еще ни разу в жизни я так не радовалась незапланированному выходу на работу. Наспех собираю растрепанные волосы в хвост и натянув старенький джинсовый комбинезон, почти бегом спускаюсь к двери. Конечно же я совершенно забываю про злосчастный телефон и с не меньшей прытью скачу обратно, на одной, еще не обутой в ботинок ноге. По пути обратно, прямо возле финишной прямой, а именно коврика с правым ботинком мои оленьи бега прерывает возвышающийся в соседнем дверном проеме силуэт. Юноша со светлыми волосами стоит, скрестив руки на груди и судя по выражению лица наблюдает он за мной уже давно. На нем одеты рваные серые джинсы и черная футболка оттеняющая и без того резкие черты лица, что придает всему образу мрачный оттенок.

- Меня зовут Шторм, - неожиданно произносит юноша. За дни его безмолвного присутствия, я забыла голос незнакомца, хотя и слышала его в день происшествия. Он отдает морозной стужей, пробирая до костей холодом и спокойствием. В первую секунду я даже не понимаю сказанного, просто замерев на месте и лишь спустя мгновение до меня доходит смысл услышанного. Кличка. Разве кто-то представляется, называя свое прозвище, но юноша остается совершенно серьезен взирая на меня своими безумно желтыми глазами. За линзы подобного цвета люди были бы готовы отдать большие деньги.

- Мира, - голос выходит неестественно тихим и сдавленным, почти таким же как мое состояние на текущий момент. Шторм неопределенно поводит подбородком, его взгляд больше не обращен ко мне. Кажется, ему все равно.

Натягивая второй ботинок я все еще чувствую его присутствие, будто тень юноши нависает надо мной. Насколько тяжело ему пришлось, что он стал таким. Его взгляд не загорался, а губ ни разу не коснулась даже тень улыбки, все его существо сплошь натянутая металлическая струна, которая больно режет, но никогда не прогибается. Никто не рождается с болью в сердце и ненавистью к обществу, все мы результат жестокости людей.

Я думала сбежать от него, но не вышло, говорят, что дикий зверь чует страх. Как только я хочу закрыть за собой дверь, его рука преграждает путь. Коротко бросив, что он хочет проветрится, Шторм выходит следом.

Все что я пытаюсь делать пока мы идем по узкой немноголюдной улице, так это держаться подальше и по возможности игнорировать бешено колотящееся сердце. Я часто чувствую себя не комфортно с малознакомыми людьми, но никто не пугает меня так как юноша со звериными глазами. Сознание мечется из стороны в сторону как одинокая лодка в бушующем море, одна часть меня хочет бежать прочь, а другая жалеет его, чувствуя кричащее в нем одиночество. Мысли о том, что он за эти дни я ни разу не видела, чтобы он нормально поел, заставляют подчиниться сожалению.

Сворачиваю к маленькому ларьку, предлагающему различные виды выпечки и фастфуд, может быть это была не самая полноценная пища, но лучше, чем ничего. Очередь утром не большая и состоит в основном из людей, которые не успевают позавтракать, спеша на работу. Пока не слишком довольная утру понедельника продавщица выслушивает мой заказ, сзади раздается шум. Шторм дожидавшийся меня на тротуаре, держит в руках велосипед и его поза не предвещает ничего хорошего.

- Ты слепой? – голос светловолосого юноши словно меч режет воздух, - если нет, то это легко исправить.

Невысокий паренек стоящий напротив Шторма сжимается и неуверенно тянет за лямку, свисающий за спиной, школьный рюкзак. Видно, что он даже не старшеклассник, его лицо побледнело, а голос заметно дрожал.

- Я вас не задел, отдайте пожалуйста – неуверенная рука тянется к старенькому велосипеду.

- Отдать? – Шторм сверкнув глазами с силой бросает велосипед о землю. Маленький звонок жалостливо звякает при столкновении с асфальтом и сломавшись катится по дорожке.

Паренек вздрагивает и неловко склоняется над своим единственным средством передвижения.

- Может тебе еще помочь его поднять? – ехидно шипит Шторм нависая над горе водителем.

- Хватит! Так нельзя! – я встаю между ним и школьником.

Стоя друг на против друга, и я будто в замедленной съемке вижу, как его челюсть напрягается, а губы превращаются в жесткую, тонкую линию. Глаза Шторма расплавленная медь, в которой плескается гнев, не от того, что на него чуть не наехали, а потому что я посмела так к нему обратиться. Я вижу такое часто, когда выпившему мужчине, не нравится, как прекословит его жена. Рука Шторма дергается, и я приготовилась к удару.