Не нападай

Серый пепел падает на рваную футболку оставляя в воздухе шлейф из запаха тлеющей бумаги. Слегка горький привкус дыма и тонкий аромат табака приносят спокойствие, но не для человеческой девчонки. Думаю, она уже пожалела о том, что притащила меня в свой дом. Ее лицо побледнело, а грудная клетка опускается и поднимается так редко, что кажется будто она вообще не дышит. Отчаянно стараясь не подать вида, что не выносит курящих, девчонка изредка делает короткие спасительные вдохи, но упорно продолжает услужливо стоять рядом. Смешно, будто сигаретный дым убьет ее.

Я быстро пришел в себя несмотря на свои подозрения и теперь старался оценить принесенный телу ущерб. Наверняка человечишку пугает, то что я смотрю в одну точку, будто, не замечая ее существования. Но на деле не обращать внимания на раздражающее громкое, учащенное сердцебиение просто невозможно. Это как нервный тик, медленно перерастающий в желание разгромить раздражитель, который его вызывает.

Некогда медные глаза юноши, кажутся ржавыми и потухшими, но плечи и сама поза, сидящего на постели, излучают горделивость и силу. Его грубые черты лица вызывают смешанные чувства, юноша, красив и одновременно пугающе отталкивающ. Встретившись с ним обычным днем на улице я бы восхитилась или ужаснулась? Будто почувствовав мой вопрос, незнакомец переводит взгляд на мое лицо и легкая тень касается его переносицы так, что его внешний вид становится враждебным.

- Что? – равнодушный и холодный голос неприятно режет слух. Чувствую себя виноватой за то, что так нетактично разглядывала пришельца. Нужно было прежде осмотреть его раны и дать обезболивающие, я как всегда слишком рассеяна.

- Сейчас принесу тебе воды и...

- Я ухожу, - не дав мне договорить зло бросает юноша и брезгливо посмотрев на сигарету в руках поднимается с постели. Он не выглядит здоровым, темные тени залегли под глазами и скулами, перепачканный кровью он будто вышел из фильма ужасов после встречи с серийным убийцей.

Спешно выхватив из зелёного рюкзака толстовку, юноша натягивает ее поверх рванной окровавленной футболки.

- Может...

- Отвали, окей? – парень проталкивается мимо и задевает болтающимся в руках рюкзаком ногу, которую я поранила, упав от столкновения с ним на тропинке. Помимо воли с губ срывается всхлип, и я чувствую, как голень становится теплой от крови. Взгляд незнакомца мимолетно опускается вниз, и он, скептично приподняв бровь проходит мимо.

Дверь позади хлопает, и я оседаю на пол сжимая руками поврежденное колено, больше не сдерживая слез от обжигающей боли. Его нельзя винить, у него шок от травм, а люди в таком состоянии ведут себя неосознанно. Если бы я только не была настолько бесполезной и смогла оказать незнакомцу первую помощь.

Какая-то туповатая человеческая девчонка попалась или они все такие? Даже стоя на улице я все еще слышу тихие всхлипы, доносящиеся из дома. Да и луна с ней, не до нее сейчас. Если не строить далеко идущие планы мне нужно срочно придумать как избавиться от хвоста и уехать как можно дальше от владений северного клана. Если последнее никаких трудностей не вызывает, то ловец со своими гончими серьезно ухудшает ситуацию. Полагать, что я смогу свободно выбраться из города самонадеянно. Можно попробовать перебить свой запах и забраться в чью-нибудь машину, но не думаю, что ловец настолько глуп, чтобы не отправить гончих следить за выезжающими из города автомобилями. Может взять заложника, и угрозами добиться амнистии или раскрыть правду о настоящем положении пищевой цепи...

- Вот же гадство, - руки невольно сцепляются на затылке, задевая еще не затянувшуюся рану от когтей этого шрамированного. Это какую же надо было увечье получить, чтобы остаться уродом на все жизнь. Как там его звали, Яро кажется, высокомерная шавка, улыбался будто я не более чем вошь на его пути. Яро...Яро... Ярость. Посмотрим, что сильнее, стихийное бедствие или импульсивная эмоция.

Города я не знаю, что затрудняет создание плана действий и за несколько часов блуждания по улицам, я выяснил только, что меня жутко раздражают бестолковые людишки с их гомоном и вонью, а также, что где-то неподалёку есть место, облюбованное оборотнями. Скорее всего это какое-нибудь дешёвое кафе ближе к окраине, куда люди не суются, а вервольфы могут не слишком напрягать себя рамками законов. Светиться там не стоит, не зная наверняка кто в курсе происходящего.

Небо стало темнее и люди встречаются на пути все реже. Каждый шорох, может стать дыханием преследователей, а что делать дальше я так и не решил. Ясно одно, наступает идеальное время для нападения, а моя временная защита таяла с каждым уходящим с улицы. Нет людей, нет вероятности раскрыться, нет проблем, чтобы схватить цель.

Неожиданно в голове всплыла девчонка с непонятным цветом волос, будто ее ранее рыжую голову сунули в лужу. Может ее мыться не научили, хотя вони от нее я не учуял, скорее запах корицы и пыли. От воспоминаний даже нос в носу защекотало и появилось навязчивое желание чихнуть. Но это не важно, главное, что рядом с постелью, на которой я лежал, на заваленном книгами и бумагой столе лежали объявления о сдаче комнаты. Бинго! Воспользуюсь ей как живым щитом, пока не найду выход из положения. В крайней случае, пригрожу свернуть девчонке шею, если карательный отряд решит прийти поздороваться.

В одной из комнат дома горит свет и по полу тянется длинная тень сидящей за столом девушки. Она что-то усердно пишет, но ее взгляд постоянно отрывается от бумаги и очередной скомканный лист летит в дальний угол, судя по звук их накопилось не мало. Убранство комнаты более чем скромно и напоминает обитель отшельника. На полках и столе множество книг, некоторые из которых открыты, нет ни фотографий, ни ярких элементов интерьера, нет даже телевизора. Можно помереть от скуки только взглянув на все эту серость. Девчонке и жить одной не страшно, красть явно нечего, а сама она ничего из себя не представляет, чтобы кто-то покусился на нее саму. Нашел же на свою голову, точно здесь дух испущу, прежде чем план придумаю.

Тишина прерывается шуршанием бумаги и скрипом отодвигаемого стула. Девушка подходит к переполненной корзине и с раздражением бросает туда оставшуюся стопку бумаг.

- Все так плохо? – мой голос звучит чуждо в этом месте. Человеческая девчонка вздрагивает и оборачивается. От испуга ее темные карие глаза расширены, а, и без того невыразительные тонкие губы побледнели.

- Ты кажется искала постояльца, - не дожидаясь ответа, я бросаю на стол приготовленные заранее денежные купюры – этого достаточно?