Беглецы

Мир Янь, 15.09.1105 (тот же день)

Вид из огромных окон дворца водного народа был, как всегда, величествен и прекрасен. Море набрасывалось на скалистый берег, волны разбивались о камень, медленно и упрямо стачивая его, разрушая. Ничто не было настолько могущественным и прекрасным, как непокорное бушующее море.

Натцуми стояла на балконе, вцепившись руками за перила, вдыхая морской воздух, сдерживая море, бушующее в её груди, зовущее к воде, призывающее непокорную стихию, заманивающее на скалы и заставляющее разбивать землю. Ветер набрасывался на белые стены, путался в длинных шелковистых волосах и раздувал подол голубого платья, словно флаг на мачте корабля. Казалось, если дать Натцуми волю, если позволить ей покорить море у подножия замка, она могла бы подчинить его целиком. Но пока ей оставалось только слушать его песню и восторгаться его свободой и величием.

– Моя королева, – раздался из-за спины бархатистый голос.

Натцуми обернулась и встретилась с ясными, точно весеннее небо, глазами. Перед ней стоял высокий статный мужчина с белыми, точно вершины гор, волосами, с водруженной на них серебряной, точно свет луны, короной. Девушка улыбнулась, протянула руку и, склонившись в реверансе, поприветствовала своего короля. Он взял руку супруги в свои и прижал её к губам.

– Сегодня море особенно неспокойно, – еле слышно проговорил он. – Народ волнуется, что вслед за волнами с моря придёт буря.

– Прошу меня простить, – Натцуми смущённо опустила взгляд. – Сегодня такой волшебный день, я, должно быть, задумалась, – она посмотрела в глаза, полные любви и восторга, и её лицо тронула улыбка. – Можете успокоить народ, сегодня бури не будет. – Девушка мечтательно оглянулась на бескрайнее море и, тяжело вздохнув, еле слышно проговорила: – Совсем скоро море успокоится.

С последними словами тонкая связь между королевой и волнами у её ног оборвалась. Она снова взглянула на супруга, на его белые ухоженные волосы, едва доходящие до мочек ушей и зачёсанные назад. В этих волосах никогда не суждено было появиться седине, прекрасного лица без единой морщинки никогда не должна была коснуться старость – по крайней мере, так казалось Натцуми. И хоть их брак был по расчёту, оба они смогли нежно и искренне полюбить друг друга, пускай от их любви не появиться на свет ребёнку.

– Мейстер Амори ждёт нас, – проговорил король, и Натцуми услышала в его голосе беспокойство.

Тревога мужа передалась Натцуми, и она с волнением спросила:

– Ей удалось узнать о тех полукровках?

– Сейчас мы и узнаем, – король подал жене руку, и она ухватилась за него и позволила увести себя.

Новость о том, что мейстер мира Смоук отправил на обучение двух полукровок, не давала покоя Натцуми.

Проблема полукровок волновала её ещё до того, как она стала королевой. Дети, рождённые от родителя народа огня, обладали невероятной силой. По какой-то причине горячая кровь, смешиваясь с любой другой, давала новой жизни особое могущество. Порой тело таких людей было неспособно выдержать силу, которой наделяла огненная кровь, многие полукровки от этого страдали. Но особенно мучились те, в ком смешалась огненная кровь и морская.

Натцуми знала это не понаслышке, ведь и сама была плодом любви двух несовместимых стихий. Обычно такие дети или покоряли огонь, или властвовали над водой. Но управлять кровью... О таком Натцуми ещё не слышала. И если те дети действительно были полукровками воды и огня, она переживала, что такие мутации могли сказаться на равновесии в мире и на дальнейшей судьбе двух народов.

За раздумьями Натцуми не заметила, как они вошли в небольшую комнату с панорамным видом на море. Она бросила тоскливый взгляд на кажущиеся такими крошечными волны, и лишь после заставила себя посмотреть на ожидающую их мейстера.

Красные волосы всегда бросались в глаза, казались неуместными среди белых стен дворца, чужими на фоне моря. Словно художник по ошибке перепутал краски и оставил на холсте небрежный мазок. Натцуми коротко кивнула и снова задумчиво отвела взгляд в окно, а король заговорил:

– Мейстер Амори.

– Ваше величество Юккио, – женщина, ниже короля и королевы почти на голову, почтительно кивнула.

Амори перевела взгляд на Натцуми и поздоровалась с ней. Королеве же показалось, что мейстер замешкалась буквально на мгновение, но этого оказалось достаточно, чтобы всколыхнуть беспокойную гладь в сердце Натцуми. Королева всё ещё была задета, что мейстером стала женщина из народа огня, а не воды. И хоть Натцуми никак не проявляла свою холодность, та просачивалась сама собой и уже ни для кого не была секретом.

– Что вы узнали? – продолжил спрашивать король Юккио.

Он предложил мейстеру пройтись по длинному балкону, огибающему весь замок. Натцуми пошла с краю, ближе к морю, а Амори – по левую руку от короля.

– В архивах огненного дворца я не нашла информации по Престонам, – заговорила Амори, и голос её трещал, как дикие языки пламени. – Думаю, они жили где-то в глубинке и могли пропустить перепись.

Натцуми всё внимательнее вглядывалась в море, наблюдала за волнами и покачивала в их такт головой, точно они были её колыбелью.

– Как такое возможно? – возмутился король и крепко сжал руку Натцуми.

Та отвлеклась и перевела взгляд на супруга, поймав его тревожный взор. Она улыбнулась и ответила раньше, чем это сделала мейстер:

– Вы знаете, мой король, огненный народ никогда не отличался собранностью и организованностью.

Натцуми не смотрела на мейстера, но была готова поспорить, что лицо её дрогнуло, хотя она ничего и не ответила. Юккио коротко кивнул и снова повернул голову к Амори:

– Но в их происхождении сомнений нет? Точно ли они полукровки огненного и водного народа? Не могут ли это быть просто слухи?

– Никто не может сказать вам это наверняка, даже сами дети. Могли бы их родители, но те мертвы.

– Со слов этих самых детей?

В голосе короля звучала тревога. Амори посмотрела в глаза королю и, не обращая внимания на отстранённость королевы, тяжело вздохнула и ответила:

– Вся информация, которой мы обладаем, или со слов детей, или из чьих-либо ещё уст. Так как архив пуст, больше мы ничем не можем орудовать. Ваше Величество, я сожалею.

Юккио снова посмотрел на Натцуми в поисках поддержки, и та, едва заметно улыбнувшись, кивнула и заговорила:

– Если мы хотим знать точно, придётся узнавать самим.

– В училище? – Юккио не сводил глаз с Натцуми.

– Комура? – Натцуми посмотрела на Амори. – Пусть Комура отправится готовить учеников к практике. В качестве доброй воли правителей мира Янь.

– Ваше Величество, – Амори сделала шаг вперёд так, чтобы поймать взгляд королевы, – Комура, как и я, в первую очередь отвечает перед Высшим Советом. Неразумно отправлять её с приказом, который может в итоге отразиться на вашем статусе. Если Совет спросит с неё, ей придётся сказать правду.

С большим трудом Натцуми сохранила внешнее спокойствие. Она была уверена в своих подданных, которых связывал океан. Но вспыльчивые и жаркие люди пламени никогда не казались ей надёжными.

– Амори права, – раздался бархатистый голос короля, и Натцуми тут же перевела взгляд на него. – Не будем так подставлять девушку, к тому же, – Юккио заботливо посмотрел на супругу, наверняка зная, что происходит сейчас в её мыслях, – она совсем недавно стала ученицей мейстера. И всё же мне нравится мысль отправить её в качестве помощника для обучения. Насколько я знаю, там собралось несколько представителей нашего народа, пусть Комура обучит их.

– Остаться без Комуры на целый год? – Натцуми с беспокойством переплела пальцы.

– Амори же как-то справлялась без неё раньше, – осторожно заметил Юккио. – Думаю, справится и сейчас.

Натцуми промедлила всего мгновение. Но вот она улыбнулась и мягко согласилась с королём. Амори терпеливо молчала. Натцуми давно заметила, что мейстер старается как можно меньше говорить в её присутствии, а если и открывает рот, то обращается только к королю. Но Натцуми это совершенно не волновало. Казалось, наоборот, она даже радовалась этому.

И снова заговорил король:

– Я хочу отправить на обучение Даката.

Мускул на лице Натцуми дрогнул, и ей оставалось только с облегчением осознать, что именно в этот момент она отвернулась к морю. Когда дело касалось внебрачного сына короля, она всегда нервничала, хоть сама прекрасно помнила, как они обсуждали с королём возможного наследника и как она сама предложила ему зачать чистокровного ребёнка с другой женщиной. И всё же знание, что его возлюбленному кто-то подарил наследника, пока сама она отказывалась рожать на свет кого-то грязной крови, отдавалось в груди самой болезненной раной.

– Думаю, – раздался задумчивый голос Амори, – я смогу отправить его вместе с Комурой. Но вы уверены, Ваше Величество, что ему это нужно? Не думаю, что вы хотите отдавать его в руки другим мейстерам, а ещё одного ученика я не смогу взять...

– Мне бы хотелось, чтобы он получил разрешение на использование способности во всей Семёрке, – перебил Юккио. – Думаю, ему это было бы полезно.

– Как скажете. Но гарантировать его успешное обучение я не могу.

– Понимаю, – Юккио наконец-то остановился, а королева и мейстер замерли по обе стороны от него. – Успешное прохождение практики я буду спрашивать только с Даката. От вас прошу только отправить его вместе с Комурой в мир Джерома. Пусть только Дакат сначала придёт пообщаться со мной.

– Разумеется, – Амори коротко кивнула. – На этом всё?

– Всё.

И мейстер распрощалась с королём и королевой и поспешно ушла. Натцуми выждала бесконечные секунды, пока шаги не смолкли окончательно, и лишь тогда строго посмотрела на Юккио.

– Дакат? – спросила она, тщетно пытаясь скрыть тревожные нотки в голосе. – И как это будет выглядеть со стороны? Все могут заподозрить, что он как-то с вами связан.

– Когда-нибудь я объявлю его наследным принцем, – Юккио обеспокоено посмотрел на супругу. – Ничего страшного, если кто-то заподозрит это первым.

– Но... – Натцуми хотела было сказать что-то ещё, но не нашла слов.

– Мой океан, – Юккио взял девушку за две руки и прижал к своей груди. – Когда-то давно вы убеждали меня, что этот мальчик не станет предметом вашей ревности...

– Это не ревность, – с трудом сдерживая раздражение, проговорила Натцуми, – это здравый рассудок. О чём подумают люди? Я пока не заметила за вами желания в ближайшее время отдать престол.

Лицо короля еле заметно дрогнуло, и Натцуми не посмела продолжить. Заговорил Юккио:

– Я не стыжусь своего сына. Это решение, как и решение не иметь законнорожденных детей, мы принимали вместе. Если сейчас у тебя появились другие мысли, так и скажи, – впервые за весь разговор в голосе короля прозвучали грозные нотки.

Натцуми прикусила язык, стоило супругу перейти на «ты». Вне спальни они не позволяли себе такой фривольности. Сейчас это могло означать лишь недовольство короля своей супругой.

– Прошу меня простить, – еле слышно пролепетала Натцуми и опустила взгляд. – Разум говорит одно, но море в сердце подвластно ветрам чувств. Разумеется, я всегда на вашей стороне и поддержу каждое ваше решение.

Крепкая хватка короля ослабла, и Натцуми расслабилась. Юккио поднес руки супруги к губам и поцеловал их.

– Я знаю, как вам тяжело дались оба решения, – еле слышно проговорил он. – Хочу вас уверить, что ни распространяться о происхождении мальчика, ни уступать ему трон я в ближайшее время не намерен. Но я считаю, пришло время его проверить. Пусть идёт в училище и разузнает всё о полукровках. Не уверен, что оставлю его там до практики. Когда он выяснит достаточно, я потребую его вернуть.

Чуть успокоившись, Натцуми набрала в грудь побольше воздуха и еле слышно спросила:

– И как вы обоснуете выбор именно его в качестве кандидата?

– Он лучший в своей группе, – Юккио развернулся и повёл королеву дальше по балкону. – И научился неординарному применению способности. Думаю, ни у кого не возникнет вопросов, почему мейстер Амори предложит именно его кандидатуру.

– А предлагать будет она?

– Разумеется.

– Хорошо, – Натцуми облегчённо выдохнула, и Юккио, увидев лёгкую улыбку жены, улыбнулся сам.

– Беспокойные ветры в вашем сердце больше не тревожат вас?

В глазах Юккио сверкнули игривые огоньки, и Натцуми неловко улыбнулась, пытаясь не поддаться на подтрунивания.

– Нет, не тревожат, – ответила она, словно не поняла шутки. – Ни в моём сердце, – Натцуми бросила короткий взгляд на бескрайнюю водную гладь, – ни в море.

– Тогда я осмелюсь вас оставить, – Юккио поцеловал руку Натцуми. – Мне нужно ещё переговорить с советниками и встретиться с Дакатом. Жду вас к ужину.

– До вечера, – Натцуми почтительно кивнула, Юккио шагнул назад, и тонкая женская рука выскользнула из его ладони.

Королева проводила мужа взглядом, и лишь когда его голубой камзол скрылся за белой колонной, смогла отвести взгляд и медленно двинуться дальше.

Недолго Натцуми думала о незаконнорождённом принце и той боли, которую приносило ей его существование. Совсем скоро она снова думала о своём короле, своём мире и о тех двух полукровках...

С каждым годом в мире Янь становилось всё беспокойнее. Полукровок, квартеронов и других, не обладающих огненной кровью и не умеющих повелевать водой, становилось всё больше. В других мирах всё чаще встречались беловолосые люди и те, чьи способности были усилены огнём Янь. И чем больше таких людей появлялось, тем более неистовыми становились моря Янь и холоднее зимы в горах.

Немногие могли связать эти явления. Люди склонны винить кого-то, кого можно осудить и наказать. Но кого наказывать здесь? Тех несчастных, которым не посчастливилось влюбиться не в того человека, или их детей, которые виновны были только в том, что всё ещё живы?

Были и такие, как Натцуми – полукровки, отказавшиеся от продолжения потомства ради стабильности и благополучия мира. Но таких, как она – капля в океане... Возможно, когда-то и она сможет что-то изменить.

Натцуми замерла. Ей показалось, что она слышала, как беспокойно ударилась волна о скалистый берег. Королева обернулась, выискивая взглядом то, что могло обеспокоить море. Позади неё, прячась в тени от колонны, стояла тощая темноволосая женщина в сером, закутанная в шарф так, что сложно было разглядеть лицо. Но даже так Натцуми могла поклясться, что чувствовала, как девушка злобно ухмыляется.

Ветер ударил в лицо, и Натцуми снова уставилась вперёд, точно ничего не заметила. Она поспешно свернула вглубь дворца, а после – в ближайшую дверь, которая вела в небольшую комнату отдыха с мягкими перинами, лампадами и низким круглым столиком посередине. Стараясь выглядеть как можно естественней, Натцуми нырнула в комнату с единственным небольшим окном, выходящим на балкон, и заперлась на замок. Гостья не заставила себя долго ждать: приоткрытые ставни беззвучно открылись, и в окно, точно кошка, пролезла женщина, мягко опустившись на перины и накрепко затворив окно.

– Какая драма, – раздался низкий скрипучий голос из-под шарфа. – Хочешь, я убью этого Даката для тебя?

– Не смей думать об этом, Мэнэми, – сквозь зубы процедила Натцуми, внимательно прислушиваясь, не идёт ли кто мимо них. Лишь убедившись, что они одни, королева позволила себе повысить голос: – Что ты здесь делаешь?!

– В Смоук стало скучно, – Мэнэми стянула с себя шарф, тёмные кудри, выбившиеся из хвоста, беспорядочно упали ей на лицо, закрывая мутные, вечно усталые глаза и болезненно впалые щёки. – Подумала, тут будет интересно. После таких-то новостей о полукровках. – Гостья рухнула на перины и закинула на столик ноги. – И не ошиблась. Чутьё ещё ни разу не подводило меня, – и она небрежно постучала пальцем по кончику носа.

Натцуми недовольно глянула на её грязные чёрные ботинки и села напротив Мэнэми.

– Только не говори, что это те самые дети, которых ты столько лет преследовала. – Заметив на лице Мэнэми раздражение, Натцуми довольно улыбнулась и расслабленно откинулась на спинку. – Иначе зачем ты пришла бы ко мне, верно?

– Всего лишь пару лет, – отмахнулась Мэнэми, прикрыв глаза, точно сказанное совсем её не задело. – Ничто по сравнению с тем, сколько ты окучиваешь своего короля... Лет двадцать? О всесоздатели... – Мэнэми еле слышно хмыкнула, – я была ещё ребёнком!

Не в силах скрыть неприязнь, Натцуми презрительно выдавила:

– Не сравнивай меня с собой...

И снова пренебрежительный смешок.

– Между нами не такая уж и большая разница... Разве что тебя тянет утопиться на дне морском, а меня – кем-то обладать, – Мэнэми подняла взгляд на королеву, и той показалось, что в её глазах сверкнули жёлтые огни.

Натцуми поморщилась с ещё большим отвращением. Находиться с этой женщиной в одной комнате становилось всё сложнее, и королева уже сомневалась, что уединиться с ней было хорошей идеей. Рука сама собой потянулась к припрятанному в складках платья тонкому миниатюрному клинку.

– Твоя способность бесчеловечна, – холодно проговорила Натцуми. – Таких, как ты, надо душить в младенчестве.

– Способность проявилась, когда мне было шесть. У родителей рука не поднялась, – невозмутимо пожала плечами Мэнэми. – А в нашем мире или тебя, или ты, – и она широко улыбнулась, обнажив ряд белых зубов.

– Ты отвратительна, – Натцуми брезгливо фыркнула и демонстративно отвернулась. – Зачем пришла? Так было спокойно без тебя... Или, – она задумчиво постучала пальцем по подбородку и покосилась на напрягшуюся знакомую, – твой очередной предмет обожания скрылся там, куда тебе не подлезть, и теперь ты ищешь способ подобраться поближе...

– Я никогда не остаюсь в долгу! – тут же выпалила Мэнэми, и Натцуми убедилась, что попала в самую точку. Злорадство сменилось беспокойством.

Королева, понизив голос, прошипела:

– Сумасшедшая... Куда ты лезешь? Мальчик под присмотром мейстера! Ильнар, если узнает, свернёт тебе шею. Нашла себе игрушку! Хватит, присмотри себе другую...

В одно мгновение Мэнэми перескочила через стол и бросилась на Натцуми. Та инстинктивно выхватила кинжал, но прежде, чем Мэнэми смогла приблизиться, с силой оттолкнула её ногой. Свободной рукой Натцуми велела воде, текущей в стенах дворца, вырваться наружу и окутать голову Мэнэми, лишив её возможности дышать.

Нападавшая тут же схватилась за лицо, тщетно пытаясь сорвать с себя тонкую плёнку воды. Мэнэми попятилась, споткнулась о стол и рухнула на него спиной. Натцуми молча наблюдала, как перед ней на столе корчится, захлебываясь, женщина, но лишь когда её движения стали вялыми, а руки обессилено повисли, королева отозвала воду, и Мэнэми жадно вдохнула воздух.

Лишь после этого Натцуми словно пришла в себя и убрала клинок. Мэнэми не шевелилась, лишь тяжело дышала, раскинув руки в стороны. Лишь спустя бесконечно тянущиеся секунды Мэнэми медленно заговорила:

– Ты что, всегда держишь воду под рукой?

– Ты во дворце водного короля, – сухо пояснила Натцуми. – Здесь она бежит во всех стенах. Я могу в одно мгновение разрушить замок, убить любого, кто здесь находится, никто даже не успеет испугаться.

Натцуми обернулась на крохотную дырочку, оставшуюся в стене. Она поколупала её пальцем, и на подушечке осталась белая крошка.

– Кажется, – Мэнэми с трудом села на столе и задумчиво глянула на собеседницу, – я начинаю понимать, почему этот олух на тебе женился.

– Короли заключают браки по двум причинам, – Натцуми глянула на Мэнэми, внимательно рассматривая её пожелтевшую радужку глаз. – Родить наследника или обрести могущество. Как видишь, наследника у нас нет.

Мэнэми еле слышно усмехнулась, повесила голову и дрожащей рукой принялась убирать с лица мокрые пряди непослушных волос.

– А ты не так проста. Я знала, что ты только строишь из себя дурочку.

– Сколько ты уже без марионетки? – вместо ответа поинтересовалась Натцуми властным тоном.

– М-м-м, – Мэнэми прикрыла глаза и надавила на веки, – около месяца...

Натцуми сама не заметила, как неодобрительно покачала головой. Глядя на женщину, у которой дрожали руки, а взгляд бегал, словно искал что-то, случайный наблюдатель мог бы подумать, что она больна. Все, кто был достаточно хорошо знаком с Мэнэми, знали, как тяжело она переносит время без какой-нибудь марионетки.

Зрелище было жалким. Натцуми напрочь забыла, что эта несчастная только что пыталась превратить её в свою безвольную куклу. Королева уже было хотела спросить, но тут Мэнэми снова заговорила:

– Не нашла подходящую...

Натцуми потребовалось время, чтобы мысленно вернуться к сказанному ранее.

– Попроси у Ильнара, – Натцуми пожала плечами.

– У него нет подходящих, – Мэнэми подняла взгляд.

И Натцуми снова не смогла скрыть отвращение в голосе:

– Ты что, держишь местечко для того мальчика?

Но Мэнэми нахмурилась и посмотрела на королеву водного народа как на последнюю дуру.

– Я не использую способность на детях, – точно мантру повторила она. Натцуми закатила глаза и кивнула – конечно, все они не раз слышали это из её уст.

– И что ты хочешь с ним делать?

– Хочу забрать, – Мэнэми наклонилась к Натцуми, и та машинально напрягла руку, готовясь в любой момент призвать воду. Но Мэнэми этого, казалось, не заметила. – Отведу к Ильнару. Ему пригодятся их способности. А когда мальчик вырастет...

– Я поняла, – перебила Натцуми, увидев, как лихорадочно загорелись глаза Мэнэми. – Надо было раньше тебе об этом думать. Насколько я помню, ты уже говорила Ильнару, что приведешь ему этих двоих. Убеждала, что у тебя всё под контролем...

– Оно так и было, пока Джо не вышел на мейстера, – прошипела Мэнэми с такой ненавистью, что у неё изо рта чуть не брызнула слюна. Натцуми отстранилась от собеседницы, словно от ядовитой змеи.

– После этого ты не говорила с Ильнаром?

– Я и так знаю, что он мне скажет, – Мэнэми поморщилась. – И не хочу этого слышать.

– Он будет недоволен твоей самодеятельностью...

– Пока он ничего не говорил, – глаза Мэнэми жадно уставились на Натцуми. – У тебя не найдётся для меня марионетки?

– Для тебя? – королева презрительно фыркнула. – Иди, найди себе какого-нибудь пьянчугу и успокойся.

– Я в долгу не останусь, – упрямо напомнила Мэнэми. – Тебя ведь тоже тревожит, что полукровок допускают до экзамена... И что же будет? Двое учеников у двух мейстеров? Все знают, что Ида присматривается к ещё одному. Роркал... Никто не будет слушать твои доводы о шатком равновесии, если полукровки начнут служить Совету... Тебе будет непросто. Я бы посмотрела на это, – Мэнэми ехидно усмехнулась. – Чую, это будет очень интересно.

Она так резко дёрнулась в сторону Натцуми, что той пришлось снова выхватить клинок и предупреждающе выставить его перед собой. Мэнэми, казалось, ничего не заметила. Её потрескавшиеся бледные губы еле шевелились:

– Если я заберу мальчика, он не попадёт в ученики. А может, он сделает что-то, что заставит Совет пересмотреть своё отношение к полукровкам? Мы с тобой знаем, что это не так... Мы с тобой знаем, как нечистая кровь искажает разум, как пламя Янь сжигает сознание, уничтожает, подчиняет себе. Ты же знаешь, даже воды твоего народа не могут потушить его. Когда-нибудь ты не сможешь противиться зову моря и добровольно пойдёшь на дно. Когда-нибудь я не справлюсь с голосами, звучащими в моей голове... Знаешь, они ведь все всё ещё говорят со мной... Теперь они все ждут, когда умру я, – Мэнэми задумчиво закатила глаза и улыбнулась. – Джо тоже когда-нибудь сломается, – она хитро покосилась на притихшую королеву. – Я заставлю его сломаться.

– Чокнутая, – еле слышно проговорила Натцуми и встала.

Ей стоило большого труда обойти сидящую на столе сумасшедшую и величественно подойти к окну. И снова взгляд Натцуми притянули далёкие волны. Никто, даже Мэнэми, не могла знать, как сильно её зовёт море... И как тяжело ей даётся каждый день, снова и снова оставаться во дворце, игнорируя бегущую в стенах воду, которая умоляет отпустить её, затопить всех и утопиться самой.

Где-то далеко внизу волна яростно набросилась на берег, и Натцуми, с трудом сдерживая гнев, обернулась на довольную собой, хоть и болезненно бледную Мэнэми. Эта улыбка лишь ещё сильнее злила. Натцуми уже было хотела выгнать Мэнэми из этой комнаты, из дворца, из мира, но вместо этого с её губ слетел вопрос:

– Откуда ты знаешь про зов моря?

– Чутьё, – как ни в чём не бывало ответила Мэнэми и постучала пальцем по кончику носа. – Меня ценят не только за то, что я любого могу сделать своей игрушкой, – последнее слово она произнесла с особым злорадством.

По спине Натцуми пробежал холодок. То, что она знала о Мэнэми, и так выходило за все рамки, но если у этой женщины были ещё секреты...

Натцуми отогнала эти мысли и спросила:

– Какую марионетку ты хочешь?

– Достойную моих амбиций.

Мэнэми мечтательно улыбнулась, а Натцуми наоборот – нахмурилась.

– У тебя очень высокие амбиции, – сквозь зубы проговорила она.

– Жду подходящего варианта. – Мэнэми поднялась, убрала мокрые волосы за уши и потянулась. – Завтра загляну к тебе.

Она намотала на шею шарф, укрыла голову и спрятала лицо. Натцуми случайно заглянула в её глаза, в которых не осталось ни единой цветной крапинки – они снова посерели, затянулись мутью.

Мэнэми подошла к окну и прислушалась. Она уставилась себе под ноги и зависла так, точно что-то забыла.

– Прекращай слушать море, рыбка, – точно сама себе проговорила Мэнэми. – Вселенная не дура. Она хочет избавиться от таких, как мы, – она вздрогнула, её рука медленно потянулась к створке окна. – Не слушай эту старую каргу. Она отжила своё. – Окно медленно открылось, и оцепенение точно спало с Мэнэми. Она подняла голову, шарф сполз на шею, обнажая хищную улыбку. – И запомни: или тебя, или ты.

Мэнэми бесшумной тенью выскользнула в окно, оставив Натцуми одну, точно ни старой знакомой, ни этой встречи, ни разговора никогда не и не было. Остались лишь тишина и не слышимый никому, кроме королевы мира Янь, зов моря.