Пламенные [Заморожено]

Дни проходили незаметно. Вероника быстро влилась в рутину учебы, забывая о насмешках других ребят в её сторону и о язве - соседке. Конечно, после унижения со стороны Дианы Щеповских, на Белову в колледже презрительно поглядывали. За неделю Роня привыкла опускать голову и игнорировать происходящее. К счастью, с Ксенией Вероника начала общаться чаще, чем ожидалось. Девушки проводили вместе перемены, ходили в кафетерий после занятий. А ещё Ксюша была очень активным на коммуникации человеком - первая звала везде Роню, писала ей сообщения в мессенджере, отправляла забавные видео. Они хорошо сочетались: Белова любила слушать, а Хромова – болтать.

Ранним утром, которое, по мнению студентов, начиналось в восемь часов, Вероника зашла в колледж. По сторонам девушка не смотрела, поскольку уткнулась носом в телефон, а в ушах у неё играла музыка. Голову, как обычно, прикрывал капюшон. Умиротворенно-сонное состояние Беловой нарушил громкий женский крик. Нет, даже не крик, а пронзительное визжание, переходящее в ругань. Роня не могла разобрать слов, поэтому убавила музыку и подняла голову. На её глазах развернулась занимательная ситуация.

Немного поодаль от главного входа стояла заведующий учитель, она настойчиво и выразительно показывала свою неприязнь к высокому рыжеволосому ученику, стоящему рядом. Белова сразу узнала лицо своего «спасителя», однако поковырялась в извилинах мозга, чтобы вспомнить имя - Александр Фридман.

А Фридмана за что-то отчитывали. Вероника была персоной любознательной, поэтому навострила уши, зашагала медленнее и начала внимать каждый звук.

— Это тебе не огород, Фридман! Еще-бы в галошах заявился! – шипела женщина средних лет.

Вероника удивилась. Огород? Странно, если речь шла о сменке... Взгляд девушки опустился на ноги Алекса, и тогда она увидела, что вместо сменной обуви парень надел черные шлепанцы с тремя полосками. От удивления Роня вскинула бровь, потому что подобный корейский стиль в России видела нечасто. Но в шкафу у Беловой имелись такие-же шлепанцы, поэтому мысленно девушка отвесила респект Алексу.

Естественно, около недели Вероника пыталась пересечься с благородным спасителем, чтобы отблагодарить его. Не любила оставаться в долгу. Однако Александра в колледже постоянно не было видно. Белова понимала, что подойти к нему сейчас - вариант не очень хороший. По слухам, которые донесла Ксюша, характер у парня был далеко не доброжелательный, да и сама она столкнулась с его надменной стороной, поэтому Роня решила подойти к Фридману попозже, когда ругань прекратится. Тогда, может, он будет благосклоннее?

Вопреки тем же слухам Вероника Александра не опасалась, хоть его вид и вселял некоторый ужас, как говорили обычные люди, аура устрашающая. Может, когда увидела его впервые, и немного испугалась, но по прошествии времени понимала, что Фридман – обычный человек. Такой же, как она. Прозвенел звонок, поэтому Белова поторопилась в кабинет.

***

Зачем специальности «Дизайнер» нужен такой предмет, как философия, Роня не понимала. Однако точно знала, что учить сей бред не собирается, поэтому, как обычно, устроилась на последней парте, включила музыку в наушниках и в гордом одиночестве переписывалась с Ксенией. Удивительно, но в это утро Вероника диалог начала первой:

— Я видела Алекса. – Написала Белова в мессенджере.

— Явление Христа народу! Дождались! – Пришел ответ Ксюши. – Что планируешь делать?

— Без понятия...

— Скукота! Кароч, выслеживаем твоего рыцаря, затем ты вешаешься ему на шею - и все в шоколаде.

— Отменный план. Просто подойду и поблагодарю. Не выдумывай, Ксень.

— Ну-ну. Рыцарь отправит тебя далеко в тридевятое, или сразу в пасть к дракону. Зато совесть очистишь)))

Да, Ксюша насмехалась над ценностями Вероники и считала, что благодарить Фридмана – дело крайне глупое, потому что молодой человек, по её мнению, окружающих людей не переносил. Но за пару дней общения с Роней Хромова подняла одну важную вещь – Белова от своих слов и целей не отказывается, какими бессмысленными они бы не были. Она не знала, сказалось ли так воспитание, какой - либо долг или, может, личный расчет Рони. Отговаривать бесполезно, оставалось лишь по - доброму подтрунивать.

Медленно, но верно, полуторачасовая бессмысленная пара подошла к концу. Как только прозвенел звонок, Вероника лениво поднялась с места и вышла из кабинета. Хоть и преподаватель начал что-то лепетать в спину, девушка не слышала.

Прямо около двери аудитории Роню поджидала подруга. Ксюша накинулась на Белову с объятиями и поцелуями в щеку, затем стянула с головы Вероники капюшон, схватила за руку и повела в сторону женского туалета.

Вероника не возникала, ведь знала, с какой целью девушки ходят в туалет каждую перемену. Во-первых, избежать скоплений людей в коридорах, во-вторых, перекурить.

Хромова влетела в небольшую комнатушку, отделанную кафелем уже пожелтевшего белого цвета, затем достала из рюкзака «подик» и блаженно затянулась. Вероника уселась на столешницу, к которой были приделаны раковины, и уставилась на подругу.

— Что? – спросила Ксюша низким голосом, потому что изо рта выходил дым.

— Жду, пока ты начнешь что-то рассказывать. Курилку дай.

— А! Точно! Короче, – Ксения передала «курилку» подруге, Вероника закурила, болтая ногами в воздухе. – Сейчас на паре группаши начали про тебя шушукаться...

Договорить Хромова не успела, потому как из мужского туалета, который находился прямо за стенкой, послышался грохот.

— Интересно, на там кого унитаз упал? - усмехнулась Ксюша.

Что-то ударило громче, и из-за стенки зазвучали мужские голоса.

— Без комментариев. - Пожала плечами Вероника.

Громыхнула входная дверь уже женского туалета. Девушки обернулись на шум и увидели того, кого не ожидали. В помещение зашел Александр Фридман.

Вероника посмотрела на парня. Выглядел он, мягко говоря, не очень. Взъерошенные волосы, раскрасневшиеся щеки и до ужаса свирепые глаза. В мужском туалете точно что - то произошло. Фридман окинул взглядом помещение и только потом заметил девушек. Лицо исказилось, сморщилось от отвращения. Почему он так реагировал, Роня не понимала, но своим поведением Александр подтверждал слухи. Надменность, грубость, вседозволенность. Он что считает, что выше других?

— Ты, по-моему, перепутал. - вскинула бровь Ксюша, пытаясь пошутить, ведь Фридмана она остерегалась. Вероника промолчала, продолжая выпускать изо рта дым тонкой струйкой.

— А тебя в роддоме перепутали. - Тихо процедил Фридман.

Белова выпучила глаза, но усмехнулась. Алекс недовольно покосился на неё.

— Что стоишь? - спросила Роня. - Раз зашел, то делай свои дела и уматывай.

Александр промолчал и молча скрылся в кабинке туалета. Послышалось шипение. Девушки поняли, что Фридман так же, как и они, зашел покурить. Но почему в женский туалет?

— Зачем в кабинке шифроваться? - шепнула Ксюша Веронике, та пожала плечами.

Хромова не спешила продолжать рассказ, лишь косилась на занятую кабинку. Ждала, чтобы нежеланный слушатель ушел. Через минуту дверь кабинки грохнула, потому что Александр открыл её ногой. Ксюша вздрогнула, а Вероника странно сморщилась. Это точно не было выражение испуга. Фридман быстрым шагом подошел к раковинам, Хромова инстинктивно отшатнулась, давая пройти, а Вероника не сдвинулась с места.

Парень начал умывать свое лицо, когда Роня повернула свою голову к нему. Их разделяли лишь несколько сантиметров.

— Спасибо за прошлый раз. - спокойно сказала Вероника.

Алекс поднял голову и уставился в зеркало, через которое видел отражение Рони.

— Ты мне? – уточнил он.

Вероника кивнула. Александр всмотрелся в лицо девушки, пытаясь вспомнить, кто она.

— А-а-а. - Приглушенно протянул Фридман. - Можешь себе свое спасибо засунуть в...

— Почему это? - резко перебила Вероника.

— Потому что только здесь тебя, шуганная, может кто-то защитить. - Александр развернулся к Веронике, но её лицо уже было не направлено к собеседнику. - Позже пойдешь на работу, и если загнобят, никто не вступится. Позаботься о себе сама, а не вешайся на меня. - Эти слова Фридман не говорил, а выплевывал со всей ненавистью. Руками парень оттолкнулся от раковины и собирался покинуть помещение, но Вероника схватила его за край черной кофты, таким способом останавливая.

— А я просила твоей помощи? - она склонила голову на бок. - Ты сам благородно вызвался, я лишь поблагодарила. В чем твоя проблема?

— Отцепись. - не оборачиваясь, проронил Фридман.

— На будущее - если не хочешь, чтобы тебя благодарили, не помогай.

Ксюша помалкивала.

— Свои советы можешь тоже засунуть себе в задницу. - Вымученно ответил Александр и все-таки соизволил обернуться.

Вероника всмотрелась в его лицо. Да, он, безусловно был красив. Очерченный профиль, ярко-выраженные скулы, худое лицо, прямой нос и нахмуренные брови. А глаза...

Темно-зеленая оболочка казалась стеклянной, безжизненной, будто человека давно не существует. Белова встречала многих людей с разными глазами: в одних бушевали эмоции и яркость, в других - сталь, в третьих - отрешенность, но сейчас ничего. В этих глазах была устрашающая пустота. Вот почему его так боялись. Не потому, что Фридман был хулиганом, не из-за того, что грубил. Он не был живым. В зеркале души всегда что-то отражалось, всегда что-то было, хотя бы искорка, отблеск, признак жизни, но в серых глазах Александра Фридмана Вероника увидела бездну. Смерть. Мурашки пробежали по коже как электрический ток, но взгляд она не отвела. Стояла, съежившись, пытаясь успокоить бешено стучащее сердце. Белова не слышала окружающих звуков, лишь приглушенное дыхание Фридмана. Впервые Роня почувствовала, что ей нравится такое умиротворённое дыхание. Время будто замерло для неё. Она таращилась на него, пытаясь запомнить каждую частичку лица. Почему она так пожирала его своим взглядом? Но эти бездушные Алексовы глаза...

Кроме него она ничего не видела. Восхитительное лицо, опустошенные очи, его подрагивающий кадык. Почему он молчал? Почему не отводил взгляд? Почему так же смотрел на неё?

Они не могли оторваться друг от друга. Белова слышала лишь стук сердца и его дыхание. В животе что-то переворачивалось, бурлило. Впервые Роня потеряла контроль, не знала, что делать, как исчезнуть.

— В чем твоя проблема? - прошептала Вероника, но звук выдался чересчур тихий.

Александр молчал. Он даже не обратил внимание на пухлые Ронины губы. Парень пропал в её глазах. Не заметил ни вздернутый носик, ни дрожащие ресницы, ни черты лица. Да, он тоже видел многие очи: и серые, и зеленые, и голубые. Разные - бушующие, испуганные, заплаканные. Всякие. Он думал, что Вероника боится окружающих, не может дать отпор. Считал, что Белова в будущем так и останется серой мышью. «Шуганная» - сказал он ей несколько минут назад. Ошибся. Впервые ошибся, ведь темно-карие глаза девушки затягивали, да так, что он не мог пошевелиться. Темный цвет Рониных глаз передавал все спектры радуги, семь чудес света, весь мир. Глаза... В них все сверкало, искрилось, бурлило, перемешивалось, кипело. Он потерялся в ней, будто она, как ведьма, приворожила его. Фридман не мог сдвинуться с места, а в голове его что-то настойчиво стучало. О Боги, её глаза. В них было то, что заставляло замереть от зависти. То, что меняло мышление. То, что возвышало её над другими. В них была жизнь. Жизнь, сила, безумие. И почему такой набор был в девчонке, которая не любила появляться на людях? Он догадывался, но решил не думать об этом.

Алекс испугался своей реакции. Почему? Почему? Почему? Он хотел утонуть в глазах этой девчонки, забыться. Желал почувствовать то, что чувствовала она. Мечтал жить с теми чувствами и эмоциями, что бурлили в ней. Это была не зависть. Это было восхищение. Он давно не чувствовал такого экстаза. С упоением разглядывал радужку темно-карего цвета, но оттенок уже не различал.

Среди посеревшего, потемневшего, испорченного отходами мира он увидел блеск. Сияющий цветок, наполненный ядом жизни.

Нет. Нет-нет-нет. Что с ним вообще происходит?! Нельзя. Не смотреть на нее. Не пересекаться. Не реагировать. Игнорировать. Чересчур живых людей Александр обходил стороной.

Фридман замер, вздёрнул подбородок, даже забыл то, что сказала ему девушка. Развернулся и медленно вышел из туалетной комнаты.

Всего несколько секунд, а время для обоих будто застыло. О, эти глаза.