Между светом и тенью
Арена гудела, как живой организм. Многоязычная какофония голосов, запах сцены, горячий свет софитов — всё напоминало Кейт, почему она полюбила это место. Почему осталась. Почему… он.
Katarsis только что отыграли свой полуфинал. На сцене было всё: гитары, бас, свет, голос Лукаса, напряжённый, хриплый, живой. Он словно выговаривал строчку за строчкой лично ей — и это ощущение не покидало Кейт ни на секунду.
Она стояла за кулисами с другими волонтёрами, зажав в ладонях свой бейдж. Он казался теперь не просто пропуском, а амулетом, связывающим её с этим моментом. С ним.
— Сейчас будет оглашение результатов, — сказал кто-то рядом. Но Кейт не ответила.
На экране начали высвечиваться флаги. С каждой секундой напряжение в зале росло. Все ждали. Все затаили дыхание.
Флаг Литвы появился первым.
Katarsis прошли в финал.
Кейт не сдержалась — выдохнула, стиснула кулаки, сдерживая крик радости. Она видела, как Лукас обнял Эмилию и хлопнул Аланаса по плечу. Йокубас прыгал от радости. Это был их момент. Их победа.
А потом случилось неожиданное.
Сквозь хаос, вспышки камер, жестикуляции. Он искал. Её.
И нашёл.
Кейт стояла почти в тени, но он поймал её взгляд — и на его лице появилась та самая едва уловимая улыбка. Он медленно опустил голову, как будто кивнул — только ей. Только для неё.
Позже, когда зал опустел, Кейт сидела на ступеньках грузового выхода. Воздух был прохладным, и она обнимала себя руками. Всё происходившее казалось сном, слишком насыщенным, чтобы быть правдой.
— Ты замёрзла? — раздался сзади голос.
Лукас. Без сцены. Без света. Просто — он.
Она обернулась. Он стоял в сером худи, с капюшоном на голове. Его волосы были немного растрёпаны, взгляд — усталый, но спокойный.
— Немного, — призналась она.
Он снял худи и протянул ей.
— А ты? — спросила она, принимая тёплую ткань.
— Я привык. К холоду. К тишине после концерта. Она честнее.
Они сидели рядом, молча. Плечо к плечу. Она чувствовала тепло его тела даже через рукав. И чувствовала, как внутри разрастается что-то опасное, электрическое.
— Ты не устал? — спросила она, почти шёпотом.
— Устал. Но не от тебя.
Он обернулся, смотрел прямо. Прямо в глаза. Без тени шутки. Без флирта.
И Кейт потянулась к нему первой.
Он поцеловал её мягко. Почти осторожно. Как будто не был уверен, имеет ли право. Как будто спрашивал — можно?
Она ответила. Не словами.
Поцелуй стал глубже, горячее. Она оказалась на коленях у него, его руки на её талии, её пальцы — в его светлых волосах. Всё слилось: пульс, дыхание, ощущение того, что больше ничего не существует. Только он. Только сейчас.
Но утро принесло не только свет, но и тень.
— Ты видела? — спросила коллега-волонтёр, протянув ей телефон. — Katarsis trending в TikTok. А ты там…
Кейт замерла. На экране был короткий клип. Полуфинальный вечер. Кто-то из технической команды снял backstage. И в одном кадре — она и Лукас. Он кивает ей, они смотрят друг на друга. И всё это в slow motion, под отрывок из Tavo akys.
В комментариях — споры. Кто она? Девушка? Фанатка? Журналистка? Почему он на неё так смотрит?
А потом был пресс-брифинг.
Katarsis задержались. Когда вошли — все взгляды обратились на Лукаса. Он знал. Уже знал. Кто-то ему сказал.
Когда они встретились глазами — его взгляд был не как раньше.
Не холодный. Но настороженный. Осторожный. Как будто он сам не знал, кто она ему теперь.
А вечером он написал. Только одно:
«Нужно поговорить. Там, где не видно камер.»
Кейт почувствовала, как сжалось сердце.
Близость, которая казалась реальной, снова отошла на шаг назад. И ей предстояло решить: сделать шаг за ним — или уйти до того, как станет больно по-настоящему.