Глава 17
«Если когда-нибудь влюблюсь, пусть это будет
тихо и спокойно. Пусть будет место
для понимания и тепла».
— И самое главное — никто не должен знать о нашем договоре, — тихо, но подчеркнуто произнёс Ливицкий младший, когда машина плавно притормозила у подъезда, где жила Агата.
— Поздно. Об этом знают, как минимум, два человека, — спокойно пожала плечами зеленоглазая, даже не взглянув на него.
Захар резко повернул голову к ней, словно его ударили.
— Чёрт, карамелька, когда ты уже успела рассказать об этом?! — в голосе звучал явный шок, глаза с недоверием вцепились в её изумрудные.
Агата только усмехнулась, будто это не имело никакого значения.
— Ещё тогда, когда ты только предложил эту затею, — беззаботно ответила она, проводя пальцем по экрану телефона.
— Кому? — резко и почти с угрозой спросил он.
— Агнии и Злате. Ты их видел, когда от Снежки нас «спасал», — добавила она невозмутимо, словно речь шла о чём-то обыденном.
Захар скривился.
— Они вообще умеют держать язык за зубами? Или треплются на каждом углу?
Агата тут же вспыхнула.
— То есть ты сомневаешься в моих подругах?! — зло прошипела она, сжав кулаки. — Да иди ты в лес, Ливицкий! — рявкнула девушка, распахнула дверцу и резко выскочила из машины. — Скотина! — крикнула рыжеволосая.
Девушка громко хлопнула дверью. На зло, конечно.
— И что это было? – непонимающе спросил Захар. — Возмущалась так, будто мы реально в отношениях.
***
— Я дома! — бодро крикнула Агата, захлопывая за собой дверь с тем звуком, который в этой квартире означал: «Проверьте, я цела и вообще ещё существую».
Пока снимала кроссовки, успела почувствовать ту самую паузу в воздухе — неуютную тишину. Настолько подозрительную, что, если бы по коридору прокатилась перекатиполе, она бы не удивилась.
Из кухни с точностью драматического момента вышел отец. В глазах плясали искорки веселья, как у человека, который только что выиграл ставку в семейном тотализаторе.
— Агатик, а где ты была весь день? — спросил он с такой нежной интонацией, что Агата мгновенно напряглась. Это была та самая нежность, за которой обычно шёл грандиозный подвох.
— Ммм... гуляла, — выдала она, глядя в пол. Классика: глаза вниз, плечи расслаблены, голос — максимально «ничего не произошло».
—Да? С кем? — голос у отца был уже пониже, с оттенком «я сейчас кайфану от твоей нелепой отговорки».
— С Агнией и Златой, — ответила Агата, стараясь изобразить абсолютную уверенность, как будто этих подруг с ней сопровождал нотариус. Чисто теоретически, нотариус – юрист, а она как раз-таки была с Захаром, учившемся на юриспруденции.
Вместе они прошли в гостиную. Там, с видом женщины, которая читает журнал только потому, что в шахматы с домочадцами уже всех переиграла, сидела мама.
Её безупречная причёска, чашка чая и безмятежность были обманчивы — по едва заметной усмешке в уголках губ Агата поняла: мама уже всё знает. Просто наслаждается процессом, как публика перед последней репликой актёра.
Рядом на диване, с наушниками, планшетом и вечной аурой «я здесь только физически», развалилась Рада. Её вид напоминал младшего адвоката, который пришёл на процесс только ради удовольствия ткнуть пальцем в старшую сестру при первом удобном случае.
— А у кого из них такая машина? — небрежно бросила мама, не отрываясь от глянцевой страницы, но вкладывая в голос такое количество "мы видели тебя, мы знаем, кто это, и мы уже обсуждали это на семейном совете", что Агата едва не поперхнулась воздухом.
— Какая машина? — переспросила она, как будто понятия не имела, что речь идёт о той самой белой, блестящей, дорогой и нагло-подозрительной машине, из которой она вылетела буквально пять минут назад, когда послала голубоглазого.
— Я думаю, у Златы такая, — немедленно вступила в разговор Рада, убавляя звук. — У неё вкус на пафос. Там наверняка есть подсветка под сиденьями и голосовой помощник, который умеет делать комплименты.
— Думаешь? — переспросила мама, уже глядя прямо на Агату. Глаза у неё сверкали, как у следователя, который нашёл крошку от бутерброда на месте преступления.
Агата попыталась держать лицо, но выражение "я не при делах" у неё никогда не выходило особенно убедительным.
— Машина, между прочим, очень похожа на ту, что у Захара Ливицкого, — вбросил отец, с деловым видом откидываясь на спинку кресла.
— О! Мне тоже так показалось, дорогой, — тут же поддержала Виктория, хитро глядя на дочь. — Но подумала: ну не может же Агата с ним кататься. Но какие же парни? Никаких Ливицких, только учёба, как она сама и говорила нам пару недель назад…
— Ладно! — рявкнула Агата. — Я была с Захаром! Всё! Хватит этот цирк устраивать! — И топнула ногой. На полном серьёзе. Как будто в суде выносили приговор по делу «Об обмане родителей уровня "гуляла"».
Младшая сестра тут же хлопнула в ладоши и ехидно объявила:
— У Агатки официально парень! — Далее, как на автомате: — Мама, доставай свой фартук с сердечками. Папа, включай режим "суровый отец", ты с Захаром уже знаком, но теперь будешь смотреть на него с прищуром.
— Рада! — взвыла Агата.
Но было поздно — родители уже открыто смеялись.
Александр хлопнул себя по колену:
— А я говорил, что она не с девочками гулять ушла. Вот так и ловим детей: по номерам машин.
Мама, всё ещё смеясь, подошла и погладила Агату по плечу:
— Захар хороший. Только предупреди в следующий раз, когда он тебя привозить будет. А то мы чуть бабушку не отправили его машину фотографировать.
— Что?! — выдохнула Агата. — Подождите, бабушка приехала?
— Да, сразу после того, как ты ушла, — отмахнулась черноглазая. — Она, кстати, у нас с биноклем, ей интересно.
Рада добавила, не поднимая глаз от планшета:
— Бабушка сказала, если бы это был не Ливицкий, она бы давно под колёса гвозди насыпала. Семейная безопасность — превыше всего.
Агата села на диван и уткнулась в подушку.
— Уж лучше бы вы все были в секте. Там, по крайней мере, не так много участия в моей личной жизни.
В ответ — дружный смех. Даже бабушка из кухни крикнула:
— Я всё слышу, и я за Ливицкого!
— Ну, ба! Хоть ты не будь, как они! — слабо отозвалась Агата.
— Я старалась, — мирно ответила бабушка. — Но он симпатичный. Мы голосовали — четыре из четырёх за.
Смех усилился. Агата только покачала головой.