Диагноз
Рейм с трудом встал из кресла, и его взгл яд остановился на трости, стоявшей в кабинете. Он ненавидел ее. Это был не просто инструмент, это был символ его нового состояния. Он, тот, кто всегда был значительным и независимым, теперь зависел от этой штуки, чтобы хоть как-то передвигаться. Это было слишком много для его гордости.
Он подошёл к трости и посмотрел на неё, как на врага. В его взгляде было столько зла, что, казалось, он мог бы ее сломать, не приложив прогресс. Но вместо этого он взял ее, почувствовав тяжесть в руке. Каждый шаг теперь был пыткой. Трость скользила по полу, едва не выводя его из равновесия, а его тело отказывалось двигаться так, как он привык.
Сериз наблюдал за ним из дверного проёма, но не подошел. Он знал, что сейчас не стоит пытаться что-то сказать. Он видел, как Рейм стиснул зубы, держа боль, и едва ли не с отчаянием сделал шаг.
— Ты знаешь, что я не могу это выдержать, — прошептал Рейм, пытаясь вернуть себе хотя бы иллюзию контроля. Он медленно двинулся вперёд, и с каждым шагом, как бы, отдавала болью ему в грудь. Он едва удерживал от себя крик.
Сериз, наконец, подошёл и положил руку ему на плечо. Рейм встряхнулся, как будто от прикосновения всё это стало ещё реалнее. Он резко отдёрнул плечо, чувствуя, как показывает его тело.
— Уйди, — его голос был сдавлен. — Я не могу быть таким.
Сериз не отступала. Она следила за ним молча, готовой помощи, если потребуется. Она знала, что Рейму предстоит долгий путь принятия. Это не было просто Изображение больной. Это было разрушение его представлений о себе, и Сериз знала, что она должна быть рядом, даже если Рейм этого не потребует.
Но Рейм не мог скрыть свою злость. С каждым шагом он злился всё больше на себя, на ситуацию, на свою ситуацию.
— Я не буду так жить. Я не буду ходить с этой чёрной тростью! — крикнул Рейм, неожиданно обрушив свою ярость на предмет, который стал символом его несчастья.
Сериз остановилась, но не отошла. Она знала, что нужно, пока этот бурный поток эмоций не утихнет.
— Ты не один, — сказал он тихо. — Мы найдём способ. Но ты не один, Рейм.
Рейм стоял у зеркала, смотря на себя. Трость, которую он держал в руке, выглядела как символ его поражения. Он не мог избавиться от чувства, что это просто напоминание о том, что он стал слабым. Он попытался повернуться, но каждый шаг давался с усилием, а боль заставляла его стиснуть зубы.
— «Я не могу так, Сериз. Это просто... Это просто унижает меня.» — произнёс он, глядя на трость с презрением.
Сериз, которая стояла в дверном проёме и наблюдала за его борьбой, подошёл к нему и внимательно посмотрел на трость.
— «Ты знаешь, ты прав, что это может быть унижением, если смотреть на это как на слабость. Но ты не должен так думать. Почему бы тебе не посмотреть на это как на новый способ самовыражения?»
Рейм поднял брови, не понимая.
— «Что ты имеешь в виду?» — спросил он, не скрывая недовольства в голосе.
Сериз подошла к нему, взяла трость и внимательно посмотрел её.
— «Ты всегда был ярким. Стильным. Сильным. Почему бы не добавить что-то необычное? Укрась её. Сделай твою часть твоего образа. Например, ты можешь добавить сюда что-нибудь из кожи или металла. Сделай ее уникальной, как ты сам.»
Рейм застыл, переваривая слова. Он не знал, что сказать, но внутри что-то начало меняться. Он думает о том, как может подойти к этому не как к слабости, а как к чему-то, что может сделать его ещё более уникальным.
Сериз заметила паузу и добавила:
— «Ты всегда говорил, что хочешь быть другим, предлагаться. Это твой шанс. Используй это. Твоя сила теперь в том, как ты понимаешь свои ограничения и создаешь из них что-то новое. И никто не скажет, что ты слабый. Они видят тебя таким, каким ты хочешь быть. А не каким они ожидают.
Рейм посмотрел на Сериз. Его глаза были полны сомнений, но в его душе что-то изменилось. Возможно, это был первый шаг к тому, чтобы принять свою новую реальность не как явление, а как возможность.
Он появился, и хотя его гордость ещё немного выросла, он понял — возможно, это именно то, что ему нужно.
Рейм стоял в тишине, держа трость в руках, и во внутреннем мире его всё ещё сражалось с тем, как жить с тем, что происходило. Он не был готов к тому, что его жизнь изменится навсегда, что трость теперь станет частью его действительного существования. Он по-прежнему ощущал ярость и злобу по отношению к себе и ко всему этому миру. Но слова Сериз звучали в его голове, открывая ему новую перспективу.
Он стоял, поглощённый капельницей, когда почувствовал лёгкое прикосновение к своему плечу. Это была Сериз. Она ничего не сказала, просто подошла и осторожно, почти неслышно, обвила ему шею своими руками. Голубовласая девушка, с мягкой, но уверенной поддержкой, обняла его так, как только она могла.
Рейм замер, его сердце чуть ускорило пульсацию. Он был готов отстраниться, готов был сопротивляться. Но вдруг, вместо того чтобы оттолкнуть её, он почувствовал, как эта близость, эта простая жесткость объятий, помогает ему успокоиться. Это было не просто утешение. Это было что-то большее — это было признание, что он не один. В этот момент он вдруг понял, что не обязательно быть сильным и неуязвимым. Можно быть ранимым и всё равно чувствовать поддержку. Он мог быть слабым в этом моменте, но, возможно, это не было признаком его падения.
Сериз чуть прижалась к нему, ее голос был тихим, но полная уверенность:
— «Ты не один. И не надо всегда быть значительным, Рейм. Я с тобой, всегда.»
Он тихо выдохнул, чувствуя, как его грудь наполняется теплотой от ее слов и прикосновений. Пока он не знал, куда ушел, но ощущал, что он тут, рядом, возможно, начинал свой долгий путь к принятию. Рейм не знал, что будет дальше, но в этот момент, в своих объявлениях, он думал, что, возможно, всё ещё есть шанс.
После того как он и Сериз обменялись тёплыми словами и он почувствовал ту новую уверенность, которую она ему дала, Рейм осознал, что ему нужно больше, чем просто преодоление физической боли. Он почувствовал в себе желание исследовать и больше понимать себя. Этот новый взгляд на мир открыл перед ним горизонты, которых раньше он даже не замечал.
Когда они вдвоём сидели в кафе, беседуя и смеясь, Рейм заметил, как откровенно они с ней обсуждали всё подряд, даже самые интимные и деликатные темы, что раньше было бы для него невозможным. Было что-то невероятно привлекательное в этой открытости, и в то же время что-то удивительное в том, как они могли делиться моментами уязвимости, не чувствуя стыда. Рейм понял, что, возможно, его подход к отношениям тоже должен измениться.
Через несколько дней, прогуливаясь по ночному городу, он увидел женщину, с которой когда-то общался поверхностно. Он подошёл, и хотя его привычный инстинкт был настроен на жесткость и контроль, в этот раз он почувствовал, что может быть более открытым, более мягким.
— «Ты когда-нибудь задумывалась о том, что иногда стоит быть менее закрытым?» — неожиданно спросил он, заметив, как её глаза блеснули от интереса.
— «Ты изменился, Рейм», — сказала она, а в её голосе звучала не просто реакция, но скорее искреннее удивление и интерес. — «Ты выглядишь... увереннее, несмотря на всё, что произошло.»
Рейм улыбнулся, почувствовав, как это слово «уверенность» теперь наполнено для него совершенно другим смыслом. Он не знал, куда это приведёт, но понимал, что это был новый шаг, и он был готов его сделать.
Рейм сидел на диване, взгляд его был устремлён в пустоту. Он почувствовал, как трость лежит рядом, напоминая ему о том, что жизнь теперь не такая, как раньше. Он сжался в кулаки, и на мгновение его взгляд был полон ярости. Не выдержав, он схватил её и с силой швырнул в угол. Трость с грохотом ударилась о стену и скатилась на пол.
— «Я не могу с этим жить...» — пробормотал он, чувствуя, как горечь вновь переполняет его. Как будто эта трость была частью его поражения. Он не знал, что делать с этим новым «я».
Сериз, стоявшая у двери, заметила его действия, но не сказал ни слова. Она знала, что Рейм нуждается в этом всплеске, чтобы выпустить свою боль. Но он также знал, что этот момент не должен длиться долго.
— «Знаешь, ты можешь быть лучше, чем это,» — тихо произнесла она, подходя и не пытаясь осуждать. «Трость — не твой враг. Это часть твоей новой реальности, и с ней можно работать.»
Рейм оглянулся на Сериз, затаив дыхание. Он знал, что прав — но как принять это?
Сериз, мягко улыбнувшись, подошла и подняла трость с пола.
— «Не будешь продолжать её швырять, если будешь думать о ней как об инструменте для чего-то большего. Это твой новый способ. И ты сможешь контролировать, как ты с этим будешь жить.»
Рейм тяжело вздохнул, его взгляд всё ещё не был полон уверенности, но внутри что-то начинало менять своё направление.
Рейм сидел, уставившись в пол, его взгляд был тёмным и полным негодования. Он снова швырнул трость, но на этот раз не в стену, а в сторону, как будто надеялся, что она исчезнет.
— «Я не буду таскать её за собой!» — прошипел он, а в его голосе звучало отчаяние и ярость. — «Зачем мне эта... чёртова трость? Я не собираюсь жить с этим!»
Сериз спокойно подошла к нему, подняла трость с пола и тихо, но уверенно произнесла:
— «Рейм, если ты не можешь контролировать себя, я буду вынуждена взять на себя эту роль.»
Он приподнял голову, озадаченно взглянув на неё, не понимая, что она имеет в виду.
— «Что ты имеешь в виду?» — спросил он с вызовом, но её взгляд был твёрдым и решительным.
— «Я буду использовать эту трость, чтобы научить тебя быть более... адекватным.» — она слегка усмехнулась, но её слова звучали серьёзно. — «И если ты продолжишь так же вредничать, то можешь забыть о своём старом стиле. Я буду лично следить за тем, чтобы ты научился принимать свою новую реальность. Это не просто аксессуар, Рейм. Это твоя жизнь теперь, и ты должен научиться с этим жить. Ты мне не будешь швырять её в угол, как ребёнок.»
Рейм молча посмотрел на неё, его гордость снова пыталась встать на пути к принятию, но что-то в её тоне, в её уверенности заставило его осознать, что она не шутит.
— «Ты думаешь, что сможешь меня заставить?» — пробормотал он, слегка скривив губы в попытке сохранить свой упрямый вид.
Сериз взяла трость обеими руками и держала её перед собой, как символ не просто силы, но и неизбежности.
— «Я не буду заставлять. Я просто буду действовать, когда ты опять потеряешь терпение. Я научу тебя быть с этим.»
Рейм не знал, что сказать. Он чувствовал, как внутри его постепенно смягчались углы, а раздражение уступало место осознанию, что она действительно готова пройти этот путь вместе с ним.
Он глубоко вздохнул, отводя взгляд.
— «Ты серьёзно?» — спросил он, хотя сам уже понимал, что её слова не были пустым предупреждением.
Сериз улыбнулась, но её глаза оставались твёрдыми.
— «Я всегда серьёзна. Ты меня знаешь.»
Рейм, с лёгкой насмешкой в голосе, осмотрел свою трость, словно она была новым инструментом для невообразимых возможностей. Он посмотрел на Сериз, прищурив глаза, и, поймав её взгляд, сказал с хищной улыбкой:
— «Знаешь, я тут подумал... Эта трость, кажется, открывает передо мной новые горизонты. Например, я мог бы, скажем, невзначай поднять юбки прохожих женщин... И всё это — с таким видом, будто я ничего не заметил. Элегантно, правда?»
Он с довольной ухмылкой наблюдал, как Сериз залилась краской, её глаза немного сузились, а губы сжались в тонкую линию.
Сериз стояла несколько секунд, не сразу реагируя, затем, надув щеки, она резко ответила:
— «Ты слишком много себе позволяешь, Рейм!» — её голос был хриплым от сдерживаемой злости, но одновременно в нём ощущалась лёгкая ирония. — «Ты на самом деле считаешь, что я позволю тебе использовать свою инвалидность как оправдание для таких выходок?»
Рейм засмеялся, но в его смехе было что-то неуверенное. Он понял, что переборщил, но не мог не воспользоваться шансом поддразнить её.
— «Ну, ты же сама говорила, что каждый инструмент может быть использован по-разному, правда? Я просто тестирую возможности.» — его глаза весело блеснули.
Сериз тяжело вздохнула, снова скрестив руки на груди и резко отвернувшись. Всё в её поведении говорило, что она явно не впечатлена его шутками.
— «Ты думаешь, это смешно? Ты не научился...» — она остановилась, понимая, что уходит в слишком серьезную тему. Потом немного успокоилась, снова повернувшись к нему. — «Тебе стоит быть осторожнее, Рейм. С такими шутками можно легко оказаться на грани того, что я перестану воспринимать тебя всерьёз.»
Рейм выпрямился и пожал плечами, но его выражение лица стало более сдержанным, и он понял, что хотя он и вывел её из себя, он тоже зашёл слишком далеко.
— «Извини, я не хотел тебя обидеть. Просто...» — он замолчал на мгновение, понимая, что иногда его провокации могут слишком затмить суть того, что происходит между ними.
Сериз на мгновение молчала, а потом её взгляд смягчился. Она выдохнула, но на её лице появилась лёгкая улыбка, которая показала, что она не так обижена, как пыталась показать.
— «В следующий раз, если ты решишь поиграть с моими нервами, делай это с меньшей дерзостью, ладно?» — её голос был почти тёплым, несмотря на всё её недовольство.
Рейм кивнул, несколько смущённый, но в глубине души он был рад, что они вернулись к своему обычному темпу общения.
Сериз отводит взгляд в сторону, и в её глазах мелькает не то недовольство, не то весёлое раздражение. Она обводит взглядом его трость, а затем чуть приподнимает уголок губ, невольно улыбаясь.
— «Ты у нас волшебник с волшебной палочкой?» — сказала она с игривой ноткой в голосе. — «Ты весь из себя такой мистичный, почти нереальный...» — её взгляд снова останавливается на его лице, и она мягко подходит ближе, чтобы нежно ткнуть его в нос.
Рейм, немного ошарашенный, пытается удержать свою самообладание, но эта неожиданная нежность только добавляет напряжённости в их разговор.
Сериз продолжала, её взгляд стал немного более задумчивым.
— «Ты о том, что я тебя скрывал?» — её голос был всё ещё лёгким, но в нем ощущалась скрытая мягкость. Она слегка поднимала бровь. — «Ага, мистичная жена...»
Она с интересом ждала его реакции, как будто проверяя, как далеко он готов зайти в своей самоиронии. Её слова обжигали, но в тоже время демонстрировали, что она не боится открыто говорить о своём отношении к нему.
Рейм не смог удержаться и усмехнулся. Он всегда знал, что Сериз не так проста, как она может казаться, и её умение говорить колкости с такой лёгкостью и грацией только подогревало его интерес.
— «Мистичная жена, говоришь?» — он слегка наклонился, встречая её взгляд. — «А что ты мне такого скрыла, если не секрет?» — добавил он с игривой ноткой, игнорируя её провокацию.
Сериз не сразу ответила. Она как бы задумалась, а затем с каким-то едва заметным весельем в глазах продолжила:
— «Ты не готов к тем секретам, которые я могу тебе открыть, Рейм. Я слишком... многогранна для твоего восприятия.»
Тон её был лёгким, но в нём скрывалась какая-то магия, невообразимая сила её личности, которая манила его и заставляла хотеть узнать больше. Но он знал, что она не будет раскрывать всё сразу. Это была игра, и он уже не мог не играть по её правилам.