Внизу этой дороги - путь социальный

По мокрому от дождя тротуару стремительно несся юноша чуть младше двадцати лет. Его длинные волосы слиплись от влажности. За спиной из стороны в сторону качался черный неприметный рюкзак. Прохожие могли бы подумать, что это какой-то студент спешит на занятия, или что-то вроде того. Однако, то был член организации, борющейся за свободное будущее.

Пролетев, словно птица, шесть кварталов, парень наконец-таки добрался до места назначения. Он вбежал в кафе, в котором не так давно они с друзьями обсуждали план доставки Минхо в Японию.

Хёнджин направился прямиком к самым дальним кабинкам. Войдя в одну из них, он увидел мрачное лицо лидера. Как только Хёнджин вошел внутрь, Чан тут же вскочил.

— Что-то случилось? — без церемоний, Чан озадачил Хёнджина шквалом вопросов. — Зачем ты вызвал меня? Минхо с тобой связывался?

Парень жестом указал лидеру на стул, намекая присесть и успокоиться. Сам он последовал его примеру.

— Ничего не случилось. С Минхо, насколько мне известно, все в порядке, — спустя пол секунды, парень добавил. — Со мной тоже.

— Так зачем тогда вызвал меня? — на лице лидера отразилось искреннее негодование, а затем сменилось угрюмостью, и, как показалось Хёнджину, злостью. — Я же говорил, не связываться ни с кем без надобности, — Чан, словно отец, принялся отчитывать младшего. Наконец поубавив свой пыл, он спросил. — Так что?

— У меня есть предложение.

Чан внимательно смотрел в глаза Хёнджину. Ни один мускул на лице лидера ни дрогнул.

— Да? И какое же?

— Нам не надо дожидаться Минхо. Мы можем сами добыть доказательства, к тому же самые свежие.

Лицо Чана все еще оставалось непроницаемым, однако, взгляд его стал более задумчивым.

— И как же мы это можем сделать? — в тоне лидера слышалось недоверие.

— Всё очень просто. Они хотят найти меня и снова заняться моим «перевоспитанием». Так пусть найдут, пусть займутся. А мы протранслируем это на большие экраны. Потребуем от правительства сложить свои полномочия. 

— А что в твоем плане мы будем транслировать? Жизнь подростков психлечебницы? К тому же, как ты собираешь это снять? — недоумевая, спросил Чан.

Лицо Хёнджина тронула игривая ухмылка. Произошло это инстинктивно, однако, Чан успел обратить на это внимание. Некогда подобная гримаса была привычкой Хёнджина. Внутри Чана разжегся огонек надежды, что парень все-таки сможет вернуть себе память.

— Хан рассказывал, что у вас в разработке имеется устройство, которым чипируется ухо человека. И с него передается картинка всего происходящего.

— Постой, ты хочешь, чтобы мы чипировали тебя? — не услышав возражений, Чан продолжил. — Но мы не испытывали это устройство. Не факт, что оно будет эффективно. К тому же, есть вероятность отторжения, вплоть до сепсиса.

— И что? Что нам терять?

— Нам важен каждый боец в строю, так что тебе может и нечего терять, а вот организация потеряет еще одного человека.

— Как-то Хан сказал мне: «Мы выбрали не тот путь». А через какое-то время еще сказал, что путь домой нам отрезан. Все эти дни, после того, как я очнулся в лечебнице, только об этом и думал. «Куда же мне идти»? И не мог найти достаточных аргументов для того, чтобы сделать выбор в пользу того или иного пути. Я везде видел сомнения, не доверял никому. Но... Я понял, что если не хочу оказаться внизу, то социальный путь точно не для меня. А значит, у меня нет выбора, надо сражаться за свою свободу, свое будущее! Зачем бояться пропасти, если ты уже летишь посреди нее?

Глаза Чана усилено моргали. Ошеломленный, он воззрился на Хёнджина. Уверенность, что сочилась от парня, еще больше придало надежды.

— В твоих словах, есть доля правды. Ты прав. Мы все равно обречены, применим ли активные действия, или нет. Я скажу ребятам, они все подготовят.

***

Вернуться в лечебницу не составила труда. Хёнджин знал, что не может прийти просто так и сдаться с поличным. Враги могли что-то заподозрить. Поэтому парень отправился в самое оживленное кафе на ближайшее улице. Он делал вид, что пытается быть незамеченным. Парочка зевак узнали его лицо из новостей и сообщили куда надо. В тот же вечер накаченный транквилизаторами Хёнджин направлялся в сопровождении врачей обратно в лечебницу.

***

До боли знакомый пейзаж разглядывался сквозь прилипшие веки. Деревья за окном, чьи ветки ударяются об окна. Птицы, кружащие вокруг него, строят свои гнезда. Разлепив глаза, Хёнджин попытался сесть на кровать, но холодный металл ожег его запястья. Крепкие цепи удерживали парня в неподвижном состоянии. 

 «Они думают, что смирительной рубашки не достаточно что ли?» — это мысль вызвала в Хёнджине нервный смешок.

Оглядевшись, парень понял, что находится в другой палате. Здесь стены были покрыты чем-то напоминающим полиэтилен. Кроме кровати, мебель не было. И палата эта была одноместной. Судя по виду из окна, парень понял, что вероятно располагается на этаж выше того, где он находился в прошлый раз.

Приложив пару бесплодных попыток вырваться из оков, Хёнджин смиренно расслабился. Делать нечего, надо дождаться врача. И, действительно, спустя десять минут в палату зашел доктор Кан. Он, не спеша, преодолел комнатку и сел рядом с пациентом. Натянув по привычке очки на переносицу, доктор обратился к Хёнджину:

— Так-так. Господин Хван, — доктор не смотрел на парня, а глядел куда-то в окно. — Признаюсь, вы меня разочаровали. Я думал, вы пошли на поправку. 

Хёнджин хранил молчание. Доктора Кана это похоже совсем не волновало, он продолжил:

— Боюсь, нам снова придется применить лечение. 

— А может сразу пулю в голову?

Задачей Хёнджина было вывести доктора на эмоции. Но тот оставался хладнокровным, лишь теплая улыбка озаряла его добродушное лицо. 

 —Зачем же так рубить с плеча? Мы ведь хотим помочь.

— Хах... — прыснул Хёнджин. — И кому же вы хотите помочь? Мне помощь не нужна.

— Вы больны, господин Хван. 

— Болен или неугоден? — продолжал наседать Хёнджин.

— Господин Хван, позвольте задать вопрос, — не услышав возражений, доктор принял это за согласие. — Что такое болезнь?

Хёнджин не мог понять к чему ведет оппонент, поэтому продолжал молча пялиться на доктора. 

— Болезнь, — начал доктор Кан, — это нечто в организме, что отклоняется от нормы. Ваше психическое состояние — не норма. Следовательно, я могу делать выводы, что вы больны.

Парень опешил от непробиваемой логики доктора, однако, поразмыслив аргументы все-таки нашел:

— А кто решает, что считать нормой?

На этот раз доктор Кан громко рассмеялся. Он встал со стула, скрестив руки, направился к окну. Словно рассматривая что-то занимательное, он продолжил глядеть куда-то вдаль.

— Ответьте, доктор!  Кто устанавливает нормы?

— Нормы, господин Хван, устанавливают те, кто разбирается в вопросе. 

— Хмм... А кто сказал, что они не ошибаются?

Доктор Кан повернулся лицом к пациенту. Его глаза пристально уставились на Хёнджина.

— Мальчик мой, ты слишком юн, чтобы понимать некоторые вещи. В мире нет абсолютной истины, есть лишь то, что теоретически работает и это принято большинством. Никто не знает абсолютный истины. Ни я, ни ты, ни кто бы то ни был. Единственное верное решение, это довериться тому, что наименее рискованно. 

 Когда слова доктора дошли до Хёнджина, он понял кое-что. До этого он ни мог поверить, как эти люди способны вот так хладнокровно забирать жизни стольких неугодных граждан. Услышав эту речь, он понял, что система эффективна, если человек приучен видеть все в черно-белом цвете. В словах доктора действительно был смысл, но мир не делиться на черное и белое. Порой есть третий вариант. Но людям страшно шагнуть в неизвестность, поэтому они выбирают самый легкий путь, самый проверенный. 

 — Как бы там ни было, а нас с вами ждет курс лечения.

Доктор Кан вернулся на место и вынул свой блокнот. 

— Что же, голубчик! Расскажите, где пропадали эти дни.

— Вы правда думаете, что я вам все на ладони выложу? — Хёнджин истерично засмеялся. — Я все еще не помню ничего из своей прошлой жизни, поэтому даже близко не представляю, что меня ждет на лечении.  Поэтому давайте-ка сразу приступим к нему. Ведь вытащить из меня что-то добровольно у вас не выйдет.

Хёнджин нацепил на себя маску бравады, за которой скрывался лютый страх. Доктор Кан прекрасно понимал потуги пациента, и не стал сопротивляться.

— Что же, раз вы того хотите. В прошлый раз нам понадобился целый месяц, чтобы заставить вас говорить. Посмотрим, на долго ли вас хватит в этот раз.

Доктор Кан нажал на кнопку, расположенную над кроватью Хёнджина. В ту же секунду в дверь ворвались санитары. Оба в масках. В вену Хёнджина тут же вошло игла, через которую в кровь парня полилось какое-то лекарство. Комната начала ходить ходуном.

Матерые санитары, схватили кровать с обеих сторон и потащили в коридор. Больничные лампы заставляли глаза парня щуриться. Казалось, словно он попал куда-то на небеса, где божественный свет струиться рекой. Вскоре свет пропал и парень оказался в какой-то темной комнате. От запаха, в памяти Хёнджина начали всплывать какие-то картинки. Пахло лекарствами и перегретой техникой. 

Сознание Хёнджина уже ускользало от него. Последнее что он видел, как доктор Кан придвигает к своему стулу какой-то аппарат с кучей проводов, а затем парень погрузился в небытие.