Когда закончится дождь

Визитка в кармане немного помялась, достав её, Хоки был намерен позвонить и сказать, что всё готово для съёмок.
"С. Н." - напечатано напротив первого номера.

"Сай... Н?" - холодными пальцами он медленно набрал цифры, проверяя каждую и перечитав полностью, нажал на вызов. Раздались гудки.
- Сид у телефона, чем могу помочь? - он и забыл, что в "Пандоре" есть и второй мистер "С".
- Это Хоки.
- Художник! Утречко!
- Если вам удобно, можете приехать уже сейчас.
- Я понял, а что на счёт Сая? - раздался гулкий вопрос, их утро явно началось в студии.
- Его съёмку лучше перенести на вечер, не хотелось бы его мучить.
- Парень, ты уверен? Потратишь целый день на нас?
- Я подумал, что так будет удобнее для всех...
- Хорошо, тогда через пару часов?
- Да.

Дождик молча вертелся в ногах, пожалуй, это самый лучший способ снова полюбить дождь, назвать им такое обаятельное и мягкое существо. За все то время, что кот провел у Хоки, он не подал голоса, слишком тихий компаньон, но и раньше тут было не особо шумно.

Еще вчера Хоки подготовил фон, для таких случаев каждая стена его студии имела разный цвет, "Пандору" он решил заснять у той, что темнее, но еще нужно посмотреть на их одежду, может пригодится и светлая. Всё, что мешало, уже лежало на балконе, стало так пусто, что возникли ассоциации с переездом, так оно и было, сейчас сюда собирались трое из "Official music".
- Надо бы сходить за едой... - с появлением Дождика Хоки почему-то невольно начал озвучивать свои мысли, будто ему тоже важно их слышать.

Под окном затормозил знакомый фургон, пришлось спускаться снова, Хоки не припоминал, когда так часто выходил наружу, не считая двух последних дней.
- А у тебя просторно, - Кэт сразу направилась к источнику света, в коридоре его почти не было. Мэтт, как обычно, молча последовал за ней. Только Сид не спешил отдаляться, к его ноге примкнуло облачко.
- Ты погляди-ка! - подхватил он Дождика крепкими руками, казалось, будто в них он ничего не весил.
С фоном Хоки не прогадал, темный вполне подойдет.
- Ты один тут живешь? - разглядела Кэт одинокий пустой стакан рядом с камерой.
- Уже нет, - Сид все не спускал с рук маленькое чудо. - Только вчера нашел его во дворе.
Штатив побывал почти в каждом углу комнаты, пока ракурс не устроил Хоки, фото за фото пополняли память, места было достаточно, поэтому он не скупился сделать лишний снимок. Состав группы весьма специфический: трое парней, если считать и Сая тоже, и как ни посмотри - все так же трое без него. Видимо, Кэт выросла в окружении мальчишек и переняла их натуру, даже её жесты убеждали Хоки, что перед ним скорее братья.
"Быть может оставить тот фактор, что она девушка?" - подумал он, не нужно это подчеркивать. "... И построить картину исходя из того, что они так похожи с Мэттом."
- Минутку, - заглянул он на кухню и обратно вернулся уже с достаточно интересным предметом интерьера, весьма достойное быть на снимке резное деревянное кресло с мягким сиденьем и внушительными подлокотниками.
Немного посуетившись вокруг и сняв пару раз Дождика с колен Сида, Хоки наконец добился естественных от них эмоций.
- Кто-то увидел в тебе папочку, Сид! - улыбалась Кэт.
- Внимание... - навел он объектив.
"То, что нужно," - подумал он. Предложить близнецам надеть их головные уборы было хорошей идеей, непослушные кудри задорно выглядывали наружу, более-менее сглаживая гендерное различие. С каждым новым фото обстановка складывалась всё более непринуждённой, Сид освоился в кресле и усаживался поудобнее, а Дождик чаще попадал в кадр. Фото между шуток вышли самыми лучшими, скорее всего, одну из них Хоки и возьмёт на холст.
- Я давно хотел спросить, почему именно "Пандора"? - усевшись на диване спросил он, пролистывая удачные кадры.
- На самом деле мы недолго думали. Это Мэтт предложил, и все сразу согласились, как только он рассказал - почему, - присела рядом Кэт, чтобы заглянуть в экран ноутбука.
- И почему же?
- Ты слышал о ящике Пандоры? - прозвучал незнакомый для Хоки голос. Мэтту наконец нашлось, что сказать. - Это история о людском любопытстве, о том, насколько оно губительно, - однозначно понимал Мэтт, что история интересна Хоки более чем.
- Боги отправили на землю дар в виде ящика, который ни за что нельзя было открывать, но однажды любопытная Пандора услышала из него голоса, они молили ее о помощи, кричали, как им плохо, просили выпустить, и девушка не смогла сдержаться, она открыла крышу, чтобы посмотреть, что же в нем такого, но оттуда вырвались все беды, которые только могли придумать боги Олимпа. Когда мы услышали, как Сай играет на скрипке в переходе, то остановились послушать, он стоял в тени, только тусклый свет говорил, что в этом мраке кто-то есть. После первого куплета мы поняли, что двигало Пандорой, и нам стало интересно, кто там в этой тени? Его песня была словно криком из бездны, вокруг столпилось так много людей, чтобы это услышать. Как только всё утихло, Сид пригласил его в нашу группу, и я отдал ему свое место вокалиста. В тот день мы будто заглянули в тот же ящик, что и юная Пандора, было ясно, что его песни пронизаны болью, но нам так хотелось их услышать. Тут даже скорее Сай принял нас к себе, чем наоборот, без него мы не "Пандора". Теперь всеми, кто слышит нас, движет то же самое чувство, которое когда-то охватило Пандору, всем любопытно увидеть, кто же скрывается в тени? Кому в ней так хочется кричать? Он переиграл свою болезнь и сделал ее своим образом, который многие уже успели полюбить.
Тут Хоки вспомнил, как сильно ему хотелось увидеть его, при том, что и музыка, и текст наталкивали на грустные мысли, как не смогла больше сдерживать эмоций та девушка, что стояла рядом с ним, вглядываясь в темноту.
- Мы зовём себя "Пандорой", потому что открыли этот ящик, теперь те беды, что были внутри, и наши тоже.
- Беды? - разве такой талант может приносить несчастья?
- Сай нам как младший брат, - ответил Сид, - и мы обязаны о нем позаботиться. Его глаза не главная беда, он вырос в приюте и из-за своей проблемы ему пришлось жить в подвале, чтобы не ослепнуть окончательно. Стоило кому-то ночью зажечь в темноте свет и это было бы последним, что ему довелось увидеть. От этого друзей у него не было. Кому захотелось бы дружить с чудиком из подвала? - сделал Сид глоток воды.
- Он сам рассказывал о подвале?
- Нет, Сай не любит говорить о себе, я тоже находился в том приюте, но позже меня забрали, а вот он жил там до самого совершеннолетия. Больше с Саем я не виделся, а когда мы наткнулись на скрипача в темноте, я сразу вспомнил о нем. Ничего другого не могло родиться в его мрачном царстве. Но этот голос... Я думаю, это дар за все его мучения.
- Выходит, что днём он не покидает своего дома?
- Не совсем, - отвлеклась Кэт от монитора. - Сай очень осторожный, поэтому позволяет себе немного побывать снаружи, когда ещё светит солнце, а после этого часто лежит с мигренью. Печально, наверное, каждый день жить в полумраке. Ты говорил, что что-то придумал для него?
- Да, - отложил Хоки ноутбук и опустил на окнах жалюзи, чтобы свет не мешал проектору. Им он посветил на Дождика, который упорно пялился в стену, сидя на спинке дивана.
- Вот, его глаза не светятся, значит в них не попадают прямые лучи, тень мне очень поможет. Посмотрите, на стене видно даже его тонкие усы. Пару снимков сделаю без света, может что-то и получится разглядеть.
- Сай носит шляпу на концерты, - ещё одна прекрасная идея, рождённая светлой головой Мэтта. - Я подумал, что свет проектора проще преломляется, чем свет дневной или от ламп, если немного опустить шляпу полями вниз, то глаза будут в безопасности.
Вот кто действительно не скажет лишнего.
- Мы передадим, чтобы он ее захватил, - сегодня он сказал слишком много даже для себя, видимо, следующий раз будет не скоро.
- И скрипку тоже. Было бы неплохо, - попросил Хоки.
- Нам уже пора, - поднялась Кэт, пересмотрев фотографии, - Мы с братом сегодня выступаем на благотворительном концерте.
- Вдвоём? - удивился Хоки.
- Да, нам нужно оплачивать учёбу, остальные не против, там нас могут увидеть потенциальные заказчики, это только в плюс всем нам.
- Подбросите и меня, - поднялся следом Сид. - Я сегодня во вторую смену. Варить кофе кому-то надо и к обеду.
Дождик проводил их прямиком до двери, по барабанщику он явно будет скучать. Хоки поднял его на руки:
- Значит, "Пандора" не единственная их работа, - услышав тишину, кот снова замурчал.

Время тянулось слишком медленно в ожидании скрипача, Хоки успел вернуть обстановку в исходное положение, оставив подступной лишь одну стену в качестве фона.
"Всё ли ему успели передать?" - накручивал он себя по-немногу, открыв жалюзи, ожидания оправдались, небо снова было грузным и тёмным, но снаружи так тихо, что первые капли Хоки отчетливо расслышал. Погода будто издевалась, не показывая синего неба никому. Одна за одной сигареты летели в железную урну на полу, а дым быстро улетучивался во влажности. Хоки давно выбрал фото, с которого напишет эту часть картины, осталось самое сложное - вписать в нее ещё одного человека, причем сделать это так, чтобы передать его настроение. Хочет ли Сай открыть свое лицо? Но тогда этот ящик уже не будет ящиком Пандоры. Одинокий стакан на столе был полон уже остывшего кофе, кровь и так бежала слишком быстро, внутри снова появилось то щекочущее чувство, которое не давало его допить. Через какое-то время этот голос снова прозвучит... Только мысль об этом заставляла Хоки всё чаще смотреть на часы и всё больше выглядывать в окно, достаточно ли там темно? Дождик лишь вертел головой из стороны в сторону, наблюдая за этим беспокойством своего хозяина едва голубыми глазами. Улавливая его взгляд, Хоки не становилось легче.
"Будто легкая дымка на рассвете," - подумал он.
"Им так больно видеть свет."
Правда, солнце здесь появлялось крайне редко, целый день не покидает ощущение, что уже опускается вечер.
"Последняя на сегодня " - подумал он, снова открыв пачку, что лежала с обратной стороны подоконника, дверь на балкон не закрывалась уже несколько дней, в этом не было необходимости. Снова посмотрев вниз, Хоки невольно вздрогнул. Возле знакомого Nissan стоял в темно-серой шляпе скрипач, и, запрокинув голову, наблюдал за художником. В растерянности он набрал номер напротив инициалов с подписью "С. О." Внизу приглушённо раздался рингтон.
- Семьсот вторая, - назвал ему Хоки номер студии. Тот снял тёмные очки и с улыбкой кивнул.

За дверью послышались шаги, так часто её определённо никогда не открывали. Так волнительно отпирать её именно сейчас.
- Надеюсь, я вовремя, - эхом раскатился голос по лестничным пролетам. Снова стояли перед Хоки чуть покрасневшие, едва голубые глаза.
- Твой? - кивнул он в сторону, где сидел кот.
- Наверное, да. Он здесь только второй день, - Дождик смиренно ждал нового гостя. Сай опустил скрипку в футляре на пол, после рассказанного Сидом, начало приходить понимание того, от чего этот парень такой простой, ведь сейчас его достаток, Хоки был в этом уверен, составляет солидную сумму, но он был избавлен от комплекса "влиятельного дяди", будто Сай так и остался играть в том переходе.
- Всю дорогу я думал, что у тебя тут всё завалено картинами, повсюду краски и кисти. Не уж-то меня поджидали? - пройдя по коридору, он убрал руки в карманы черных брюк. Будто земля содрогнулась под ногами Хоки, он уже здесь... И он думал о нём.
- Я прибрался, чтобы ничего не мешало.
- А мне кажется, что ты просто спрятал себя, - обернулся он. - Ничего, люди часто так делают. Но мне было бы интересно посмотреть на тебя, - однако, его лицо такое приятное, грустно, что он вынужден его скрывать. Стоя у сцены Хоки и подумать не мог, что всё сложится именно так, человек из тени выглядел таким далёким и недосягаемым, а его голос казался сном. Сняв шляпу, Сай рукой уложил светлые волосы назад и надел ее обратно. - Эту шляпу нужно было захватить? - взглянул он из-под полей.
- Да, она вполне подойдёт.
- Ребята сказали, ты заморочился для меня. Хотя, я мог приехать и днем, потом бы просто поправил мне красные глаза.
- Я лишь хотел отблагодарить тебя.
- Отблагодарить? - отвлекся Сай от зеркала.
- После того выступления я многое для себя решил. Будто, наконец, проснулся.
- Да, я помню, на каком месте вышиб у тебя слезы.
"Он видел?!"
- Это место самое напряжённое, поэтому вполне ожидаемо, - на лице Хоки он увидел явные смущение и неловкость. - Знаешь, это лучшее, что я могу видеть, стоя там. Как люди реагируют на наши эмоции. Ты очень впечатлительный, Хоки, тогда я с новой силой поверил в себя. - его глаза сильно слезились, им было так больно, но они видели каждого в зале. - Начнем? - сложил он руки перед грудью.
- Да, - если бы Хоки выпил тот кофе, то поймал бы сейчас сердечный приступ.
- Хорошо, - поправил шляпу Сай, чтобы закрыть тенью глаза, перед ним стоял высокий холст, на который он слегка опирался, будто собирался его повесить, но пока не знал, куда. Попыток обыграть это было много: слева, справа, сзади, по центру, спиной к объективу, но будто чего-то не хватало. Совсем немного. Ушло больше часа, чтобы выбрать лучший вариант, остановились на том, чтобы совсем зайти за холст, который высотой почти по грудь от самого пола.
- Можешь достать смычок? - попросил Хоки, выключив проектор, наверное, нужно дать ему немного расслабиться. Взяв в руки привычный инструмент, Сай почувствует себя увереннее.
- Хочешь, могу сыграть тебе? - послышался звук разъезжающейся молнии, футляр был открыт. - Тебе ведь понравилось тогда.
Без всяких сомнений Сай знал, что хорош в своем деле, он был рад, что нашёл применение своим страданиям.
- Если только тебе не надоело постоянно репетировать, - краем глаза Хоки увидел в его руках скрипку. Смычок прикоснулся к ней. Мурашки тут же пробежали по его рукам, этот звук был самым настоящим, самым живым. Нарастающий напор по-немногу набирал высоту.
"Как же красиво..." - хотелось закричать, но прервать эту музыку будет преступлением. Дождик уставился на скрипача, который остановился в шаге от него, но взгляд кошачьих глаз устремился вдаль, будто вглубь темноты. От любопытства кот протянул к нему свою серую лапу и едва коснулся его ноги. Лицо Сая от этого сделалось еще мягче, но брови остались в легком напряжении, словно музыка пронизывала его насквозь. В какой-то момент он не сдержался и выпустил наружу слова, будто внутри их стало слишком много:
- Из гущи мрака ясно вижу,
Как свет ужасен и красив!
Себя за это ненавижу,
Когда ушел я не спросив...

Хоки был восхищен тем, как легко и свободно его голос вырывается в полет.

- Быть может ты ухватишь бы руку,
И мне бежать уже не стоит,
Увы, мы выбрали разлуку,
Теперь мой крик не успокоит
Таблетка горькая внутри,
Табачный дым и тот не скроет
Мой гнев, бушующий среди
Осколков твоих горьких слёз!
Во снах моих, прошу, приди!
Ведь персонажем моих грёз
Не перестанешь быть!

Эмоций становилось только больше, они захлестнули и Хоки тоже, ведь он играл так близко, что можно было прикоснуться к этому искусству.

-... Хотелось разом оборвать
Все то, что я внутри томлю,
Но сразу же начнет терзать
Весь мир за то, кого люблю... - отражался его чистый голос от пустых стен.

Виновницей этих стихов была явно ещё одна девушка, пусть у Хоки и не вышло испытать такого сильного чувства, чтобы так трепетно рассказывать о нем. Он мог лишь догадываться, каково это?

- ...К чему толпе пустой шаблон?
На нем всего лишь тень моя!
К чему ненужный эталон
Того, кем не являюсь я? - о ком-то тосковала скрипка вместе с ним.

-... В пустой квартире закричу,
Чтоб не пугала боль моя,
Сквозь все презрения хочу
Осталась чтоб любовь твоя!
Пускай обрушится весь гнев!
Пылает к черту эталон!
Остался б лишь, меня согрев,
Холодной ночью тихий сон...

Утонули последние строчки в крике скрипки, будто ей становилось больнее с каждой новой. Хоки завороженно смотрел на его игру.
- От чего тебе так плохо? - не выдержал он.
Скрипка замолчала тоже, больше ей было нечего сказать.
- Плохо? - улыбнулся Сай.
- Все твои песни, они очень грустные. Я не так давно понял - для того, чтобы вышло что-то действительно красивое, нужно вложить в это всего себя. Это безумно красиво, Сай. И я понимаю, как оно создаётся. Что-то причиняет тебе эту боль, но ты научился её преподносить. Ведь не в глазах дело? - скрипач уловил утверждение в его вопросе и в душе с ним согласился. - Осталось что-то, о чем ты так и не смог сказать.
- Должно же в ящике Пандоры остаться хоть что-нибудь, - опустил он скрипку. - Я увидел, что ты догадался об этом ещё тогда. Ты очень умный, Хоки, и хорошо умеешь слушать.
- И что же это?
- Не всё сразу. Можно мне закурить и сразу продолжим?
Хоки кивнул и указал, что выходить не обязательно. Тогда Сай снова невольно положил руки на холст и поднес огонёк пламени к сигаретной бумаге. Его лицо тут же озарило теплыми бликами, что едва сумели до него добраться. Щелкнул затвор камеры, того света, что исходил от огня сквозь заслон из тонких пальцев, хватило, чтобы уловить главное. Естественность. 
- Есть... - вывел Хоки последнее фото на стену.
- Мне нравится, - оценил скрипач. Ричи не обманул, этот парень действительно достоин столь высокой предоплаты, но деньги Сая волновали меньше всего, Хоки смог уловить то, чего не могли до него другие фотографы - он вытянул его наружу, чтобы показать всем остальным совсем немного настоящего Сая Оушена, дабы интерес публики не пропал. Спросить напрямую о его маленькой грустной тайне было лучшим решением, чтобы развязать ему чувства. Непринуждённые фото получались самыми лучшими, на них человек такой, каким не видит сам себя или скрывает это. Легкая печаль пропитала снимок, показав только самое лучшее - недосказанность. Именно она движет интересами толпы.
"Люди часто так делают... " - проскользнули сказанные им слова.
"Прячут себя."
- Будешь рисовать сегодня?
- Пожалуй, лучше начать завтра с новыми силами. Сегодня мне нужно отвезти ещё одну картину.
- Подбросить тебя? - уложил Сай обратно скрипку.
- Нам не по пути, - поправил резинку на волосах Хоки.
- Разве я об этом спросил? - снова скрылись едва голубые глаза за темными линзами очков.
- Спасибо!

- Круто у тебя выходит, - уже в машине увидел Сай еще одну картину Хоки после долгих упрашиваний открыть конверт. - Не надо стесняться! У тебя талант, - к позднему вечеру дороги немного опустели, только пустые автобусы еще слонялись по городу. Ближе к ночи дождь замолкал, ему нужно было накопить мощи к завтрашнему дню.
- Ловко ты придумал со снимком. В какой-то момент я поверил, что Сид еще не все обо мне выложил.
- А должен был?
- Он любит поболтать, рассказать что-то, что знает только он, до поры-до времени. У него три сестры, было у кого набраться.
- И чего же он не сказал?
- Приехали! - притормозил он. - Я подожду здесь.
Всё сильнее тянула эта недосказанность, даже увидев его лицо, остались тёмные области, на которые так и не пролился свет.
- А ты неплох, Хоки, - сказал Сай самому себе. - Совсем не плох.

Оставшись наедине в своей студии, Хоки не спешил возвращать все свои краски и кисти обратно, его волновала только одна вещь - камера, а вернее запись, где играл на скрипке Сай, одна маленькая камера, которая сделала такую большую работу. Изображение вышло во всю стену, он хотел увидеть все в деталях, как еще раз для него сыграет человек с исключительным даром. Из-за позднего часа Хоки подключил наушники от компьютера к своему ноутбуку и нажал на "play". Скрипка снова запела, а скоро подключился и Сай. Хоки поймал себя на мысли что становится одержим его голосом, его музыкой.
"... И оттого внутри держу,
О чем сказать, увы, нельзя..."

Смотрел Дождик на источник металлического голоса, что вырывался поверх наушников. Кто бы мог подумать, Сай поворачивается прямо на камеру.

"... Сквозь все презрения хочу... "

" Его левый глаз... "- немного приблизил Хоки.

"... осталась чтоб..." - прокрутил запись Морган.

"Он подмигнул прямо в объектив!" - Хоки закрыл лицо руками, но снова отмотал назад. Он точно не ошибался.

"... В пустой квартире закричу,
Чтоб не пугала боль моя,
Сквозь все презрения хочу
Осталась чтоб любовь твоя!
Пускай обрушится весь гнев,
Пылает к черту эталон...

Он сорвал наушники и дослушал, как затихло металлическое звучание:

"... Остался б лишь, меня согрев,
Холодной ночью тихий сон..."

"Как он узнал, что я запишу это?"

Всё внутри сжималось, как же это было глупо. Снимая обувь в проходной, куда едва пробирался свет, Хоки хотел спрятаться от него.
"Как я мог не заметить?" - посетило ощущение, будто скрипач играл не на своем инструменте, а с любопытством Хоки. Сай словно видел немного наперед тех мыслей, которые еще не прозвучали в его голове, неудивительно, ведь он так преуспел в плане человеческой натуры, будто зная, в каком порядке внутри загораются чувства.
"Идиот" - ещё раз повторил себе Хоки, присев в коридоре, его рассмешила собственная наивность, невольно стал вырываться смех, становясь всё сильнее.
- Чертов идиот! Да что со мной не так?