Чужие🥀

- Ну, как там Ирка?

- Плохо. - Рыжий раздраженно вскидывает плечи. - Сначала не хотели ее принимать, потом все-таки приняли, положили в бокс, я сегодня звонил туда. Плохи дела, легкие почти не функционируют - распад, кровохарканье. А еще организм у нее ослаблен... за столько-то лет ее занятий, да... Шансов нет, Лиза, это только вопрос времени, и его уже немного.

- Почему мы тогда не остановили ее, Вадик?

- Лиза, Ирка сделала свой выбор, понимаешь? Она была совершеннолетняя, отлично знала, что такое хорошо, а что такое плохо. И она сама выбрала - самостоятельно. Помнишь?

- Да, но...

- Мы пытались ее остановить, все время пытались.

- Но не смогли. Я понимаю, но...

- Все, Лиза. Тема закрыта. За что боролась, на то и напоролась.

- Неужели тебе ничуточки не жаль ее?

- Жаль. Да, мне очень жалко ее, дуру, она же была умная, способная, у нее все получалось, ты помнишь? У меня плохо шли гуманитарные науки, тебе математика совсем не давалась, Стас... Черт подери! Кук вообще из двоек не вылезал, а у Ирки все получалось одинаково хорошо, и мне горько, что она так поломала свою жизнь, но это был ее собственный выбор, и потому я больше на эту тему говорить не желаю. Как там Андрей?

- Спит.

- Вот и хорошо. Давай поедим, я проголодался. Разбудим Андрея?

- Я только недавно покормила его.

Я пытаюсь не называть своего подопечного по имени. Ну какое имя может быть у человека, у которого и лица-то нет? И меня раздражает его присутствие, я привыкла жить одна. Даже Рыжего я не в состоянии переносить рядом слишком долго, он об этом знает и не обижается. У каждого свои тараканы в голове, мои - склонны к одиночеству.

Мы молча едим борщ, думая каждый о своем. Нет, не так. Мы думаем об Ирке, это понятно, но теперь, когда Рыжий заупрямился, больше не будем говорить о ней. Я знаю, когда надо остановиться.

На улице слышен страшный шум - в нашем доме есть несколько квартир, в которых живут старые трухлявые ведьмы. Когда я поселилась здесь, то пыталась быть с ними вежливой - что оказалось наивно и неосторожно с моей стороны. Старые дуры моментально сели мне на голову. Матвеевна принялась каждый день «приходить в гости» - рассказывать о своей молодости, негодницах-невестках, застарелом геморрое и бог весть о чем еще. А во дворе говорила, что я неряха и нищенка, проститутка и бродяжка.

Семеновна постоянно одалживала у меня то да се - без отдачи, а Ивановна передавала мне местные сплетни и рылась в моих вещах. Не знаю, что она хотела там найти.

Венцом творения была Антоновна - хоть о мертвых либо хорошо, либо ничего, но бабку такая шиза скосила, что туши свет, бросай гранату. Она говорила, что я собираюсь ее зарезать.

Закончилось все тем, что меня навестил местный участковый. До него дошли слухи, что в комнате поселилась женщина легкого поведения, потенциальная убийца и вообще темная личность. Наверное, мне опять повезло - участковый Симонин оказался нормальным парнем, который сразу понял, что к чему. Мы весьма мирно поговорили и уже через полчаса пили чай с печеньем, а я все никак не могла понять, как же так могло случиться, что обо мне поползли такие слухи. Особенно удивило меня обвинение в покушении на убийство. Если бы в ту минуту Антоновна попалась мне под руку, убийство я бы, наверное, совершила.

- Ну ты пойми, у них же у всех не все дома - склероз, живут одиноко, единственное развлечение - косточки соседям перемывать, а что там друг другу перемоешь, когда все поезда уже ушли давно? А тут ты - такая добыча! Понимать надо...

- Но почему она решила, что я хочу ее зарезать?!

- Говорит, что у тебя есть большой нож.

- Есть, капусту на борщ шинковать. А у тебя нету?

- Есть. Ну, не в этом дело. Бабка понемножку сходит с ума, вот и все. Слушай, зуб болит - сил нет, а за талоном бегать некогда...

- Поняла. Приходи завтра с утра ко мне в поликлинику, купи ампулу лидокаина, полечу.

- Вот хорошо! Не было бы счастья, да несчастье помогло.

С тех пор мы с Симониным друзья. Он неплохой мужик, по крайней мере ничем не напоминает наших правоохранителей, которые отличаются от простых смертных крайней степенью наглости, цинизма и жестокости. Во всяком случае, я уверена: Володька Симонин нипочем не станет избивать кого-то до смерти, трясти карманы с целью обогащения или брать взятки.

А вот соседок с тех пор я на порог не пускаю, они шипят мне вслед, как змеи, но не трогают - уверены, что Рыжий бандит и мафиози, а Симонина я подкупила, только мне на это плевать с пожарной каланчи. С чего это они так раскричались? И словарный запас у милых старушек такой, что матерые зэки будут конспектировать их с благодарностью.

- Чего это они там орут? - Рыжий собирает тарелки и складывает их в раковину. - Лиза, послушай, тебе нужно переехать отсюда, а теперь, когда вторая комната тоже твоя, можно их продать и купить однокомнатную квартиру, денег на доплату наскребем. А Сашка...

В дверь позвонили. Я вздрогнула - звонок требовательный и резкий. Так звонит человек, который чувствует за собой право беспокоить кого угодно в любое время. Тот, за чьей спиной стоит система.

- Полиция там, что ли? - Рыжий встревоженно смотрит на меня. - Иди, Андрея разбуди.

Но он и так уже не спит. Сидит на диване, в глазах тревога.

- Иди в спальню, спрячься в шкафу и сиди тихо. - Рыжий помогает ему встать. - Сядешь на дно шкафа, за Лизиными платьями. Лиза, ступай, открой.

Я иду в пропахший перегаром коридор. Иногда я заливаю Сашкин санузел хлоркой, чтобы миазмы не просачивались ко мне, но сегодня не тот день. Что ж, служба в полиции - штука суровая.

- Гражданка Климковская?

Крупный экземпляр, еще молодой, вполне приглядный. Только глаза, холодные и прозрачные, портят впечатление.

-Да.

- Капитан Остапов. Я должен задать вам несколько вопросов.

- Я слушаю.

За спиной у капитана сбились в кучку мои соседки по дому с возбужденным блеском в гноящихся глазах. С такими лицами ходят на чужие похороны, чтобы посмотреть на покойника, или на свадьбы, чтобы поглазеть на молодоженов.

- Проходите в помещение.

Я приглашаю парня в общую кухню и закрываю дверь перед самым носом Ивановны, которая уже примерилась просочиться в коридор с надеждой обо всем узнать. Я вовремя заметила ее маневр и хлопнула дверью в сантиметре от ее крючковатого носа. Вот пусть теперь выклюет себе печень, старое чокнутое чучело.

- А вы не слишком любите своих соседей.

- А вы что, своих обожаете?

- Нет, но...

- Но - что? Разрешаете им свободно передвигаться по вашей квартире, слушать ваши разговоры, лезть в ваши дела?

- Конечно, нет.

- Тогда с какого перепугу вы завели разговор о любви к соседям?

- Вы все сейчас поймете. Скажите, гражданин Коротин Александр Иванович здесь прописан?

- Да. Вон там его комната, она открыта. Это его кухня и его «удобства».

- А вы где?..

- Моя комната изначально была большого метража, я ее перестроила под отдельную квартиру, разрешение из архитектурного управления у меня есть.

- Понятно. Так, может, поговорим у вас?

- Нет. Вы хотели о чем-то спросить? Я вас слушаю. И мой слух одинаково хорош и здесь, и в моей квартире.

- Значит, вот вы как решили... что ж, - в его голосе слышится угроза. Ну еще бы! Кто-то посмел сделать не так, как он того пожелал! - Тогда скажите, в каких отношениях вы находились с гражданином Коротиным?

- Он здесь живет, я покупаю ему выпивку и кормлю его.

- Почему?

- Потому что его мать, Коротина Елена Антоновна, оформила на меня дарственную - вот эти самые хоромы мне подарила - с тем что я обязуюсь ухаживать за ней, а потом и за Сашкой, не позволить ему окончить свои деньки на свалке.

- Значит, фактически вы имеете право выгнать его в любой момент? Договоренность была устной?

- Всецело устной, и по закону - да, могу выгнать, но не выгоню.

- Но ведь он пьяница и сосед очень неприятный, не так ли?

- Он пьяница, неряха и ничтожество, но абсолютно неагрессивный, спокойный, безобидный. Это вам старые дуры о нем чего-то наплели? Не верьте им, у них мозги никогда не водились, Сашка нормальный мужик, просто слабый, безголовый. Антоновна хорошо это знала, потому и договорилась со мной.

- Вот как?

- А что случилось? В чем вы подозреваете Сашку, что он натворил?

- Дело вот в чем... видите ли, Элиза Игоревна, вашего соседа час назад убили. Кто-то всадил в него две пули. Похоже на работу профессионала.

- Вы... что вы имеете в виду? Сашку застрелили? И теперь вы подозреваете меня в том, что я наняла какого-то киллера, чтобы убить его? Так вот к чему были все эти разговоры о нелюбви к соседям? Вы решили, что я таким образом решила избавиться от Сашки, так, капитан Остапов?!

- Да... то есть нет. Сначала мы выдвигали такую версию, не буду скрывать. Но потом я поговорил с вами и поменял свое мнение. У вас была возможность законным путем выселить Коротина из квартиры, но вы этого не сделали. Скажите, где он покупал одежду?

- Ну что он мог покупать, если не работал? Я покупала Сашке в «секонде», и мой друг Вадим отдавал ему старую обувь, куртки - размер у них практически совпадает. Совпадал...

- Скажите, серый в полоску костюм вы ему купили?

- Нет, костюмы в «секонде» не попадаются почти.

- А вы не знаете, где он мог раздобыть костюм?

- Понятия не имею. Я с самого утра была на работе, вернулась недавно. Сашку я этим утром не видела, он спал, наверное, я оставила ему еду и бутылку пива - здесь, на столе, и ушла.

- Соседки говорят, что Коротин вышел утром, потом вернулся с каким-то пакетом, а после снова вышел - уже в костюме.

- Ну, значит, так оно и было, но я не в курсе. Я вам уже сказала, что Сашку не видела, но утром он был дома и жив-здоров, я слышала, как он храпит. И завтрак съел, до сих пор тарелки в мойке, видите?

- Понятно. Я могу осмотреть его комнату?

- Пожалуйста, вот его дверь, не заперта.

- Пригласите еще кого-нибудь из соседей.

- Нет необходимости. Вадим, иди сюда.

Рыжий вышел в коридор. Господи, ну кто бы мог подумать, что из тощего заморыша вырастет такой здоровенный парень! Остапов исподлобья посмотрел на него и промаршировал в Сашкину комнату.

Сашка никогда не запирал свою дверь на ключ - брать там было нечего. Комната почти пуста - неприбранная кровать с грязным бельем, шкаф с одеждой, несколько фотографий молодой Антоновны... и моя - на зеркале.

Я давно не заходила к нему и понятия не имела, что он держит у себя мою фотографию. Черт, я почти ничего о нем не знала, кроме того что он - слабак и ничтожество. А теперь уже ничего и не узнаю, с его смертью порвалась ниточка, которая связывала его мир с моим. Я никогда не узнаю, как именно он видел мир.

- Негусто. - Остапов открывает шкаф. - А где он держал документы?

- Кажется, в ящике стола. Паспорт и что-то еще.

- Да, нашел, спасибо. Скажите, у него бывали гости?

- Нет. Когда-то давно его компания сломала мне дверь, с тех пор Сашка гостей не приводил и выпивкой ни с кем не делился.

- Но у него же были какие-то друзья или знакомые?

- Возможно, только мне о них ничего не известно. Сюда он никого не приглашал.

- Хорошо. Мы сообщим, когда вы сможете забрать тело. Вот мой телефон, если что-то вспомните, звоните.

- Ладно.

Он уходит, я закрываю дверь. Рыжий молча обнял меня и повел в комнату. Я знаю, о чем он думает, я думаю о том же: Сашка и Андрей почти одного роста, даже фигуры чем-то похожи, и волосы одного цвета, и случилось так, что именно Сашка вытащил из мусорного бака костюм, который я выбросила. И соседа убили, потому что он надел его.

- Ты выбросила костюм в контейнер около дома? - Рыжий неодобрительно смотрит на меня.

- Нет. На соседней улице.

- А повезло найти его именно Сашке. Вот непруха!

- Да. Что делать-то теперь? Как могло случиться, что он нашел костюм сегодня? Я выбросила его почти неделю назад!

- А ты не знаешь, как у нас мусор вывозят? Ты выбросила в четверг, на выходных никто не вывез, в понедельник тоже. Сашка часто рылся в баках - бутылки искал - вот и нашел.

- Это значит только одно: нашего приятеля усиленно ищут, причем тех, кто ищет, мы не знаем, но это не полиция. А методы этих людей весьма похожи на полицейские - выслали ориентировку, и все. И кто угодно - проститутка, бомж - увидели Сашку в костюме и сообщили, так что нашему пациенту нельзя пока выходить, его ищут.

- Надо ему сказать. - Рыжий ерошит волосы. - Или не надо?

- Ты думаешь, он глухой? Помоги ему вылезти из шкафа. Газеты купил?

- На холодильнике лежат.

В этой стране не бывает хороших новостей. Ну вот. Тарифы на электроэнергию будут пересмотрены в ближайшее время. Вы думаете, там, наверху, спохватились и решили, что цена слишком высокая? Нет. Пересмотреть - это значит повысить. Мы к этому уже привыкли, но куда повышать дальше, я просто не знаю. Теперь дешевле будет освещать квартиру свечами.

Или вот это: сотрудники полиции участвовали в бандитской группировке. Тоже мне новость! Они и есть бандиты, только с индульгенцией и мандатом корпоративной неприкосновенности. Убивай, пытай, грабь - и ничего. Правда, если случайно убьешь кого-нибудь, то уволят с работы, и то не факт.

Или вот: Андрея Вернера, сына немецкого бизнесмена Клауса Вернера, еще не нашли. Вдова Клауса Вернера переправила тело мужа в Германию. Сотрудники полиции ведут расследование, и если у кого-то есть информация... У кого-то она таки есть, конечно! Кому понадобилось похищать этих фрицев? А потом еще убивать? Я так понимаю, что старшего Вернера нашли где-то неподалеку от нашего города, и нет оснований думать, что младшему повезло больше. Или это сынок все и устроил? Вдова тоже вполне симпатичная, так что кто знает, что там у них произошло.

- Андрей, кушать будешь?

- Нет, спасибо. Я слышал ваш разговор. Я хочу сказать, что благодарен вам за заботу, но мне надо уходить. Приютив меня, вы рискуете.

- Никто не знает, что ты здесь. А вот как только ты выйдешь отсюда, да еще такой красавец, тут уж тебе и конец. - Слушай меня, парень, я знаю, что говорю. Так что сиди пока тихо, а там порешаем.

- Но теперь они доберутся до вас!

- Я думаю, Сашку никто ни о чем не спросил, хотя, конечно, уже знают, что убили не того. - Рыжий моет посуду и рассуждает вслух. - Тебе просто нужно переждать еще пару недель, пока все утихнет, они устанут искать или же решат, что ты выбрался из города - и оставят поиски, вот и все. Это просто бандиты, никаких хитрых ходов от них ждать не приходится.

- Ты прав, наверное, - соглашается с Рыжим Андрей.

- А потому ложись и отдыхай. Лиза, я съезжу к Ирке, ты тоже отдохни.

- Отвези ей покушать и вот еще, возьми. Я ей рубашечку купила, тапочки и халат.

- Сложи все в пакет.

Рыжий уходит. Представляю, какими взглядами провожают его мои соседки. Ну почему они такие злобные? Старость? Возможно, возрастные изменения в психике, но отчего-то мне кажется, что они такими и были. Хотя я могу ошибаться. Почему их так интересуют чужие дела? Рыжий говорит, что это оттого, что больше нет собственных. Возможно, так оно и есть.

Я надеваю резиновые перчатки и выхожу в коридор. Мне надо вымыть Сашкину половину, может, вонь прекратится. Да и комната Антоновны до сих пор стоит как есть. Теперь я могу выбросить ее вещи, Сашки больше нет. А то я все думала: как это сделать, чтоб он не обиделся?

Я закончила уже затемно, весь хлам упаковала в несколько мешков. Надо выбросить, пока темно, чтобы не видели старые дуры. Я надеваю куртку и тащу мешки во двор.

- Помочь?

Он все-таки преследует меня.

- Капитан Остапов, я из-за вас заикой стану.

- Прошу прощения. Давайте я вам помогу.

- Не откажусь.

- Что это у вас?

- А вы не видите? Мне соседки надоели, шпионят постоянно, раздражают меня. Так я тут их всех зарезала, расчленила и несу на мусорку. Черт, жилистые такие, утомили меня ужасно, одна радость - досаждать больше не будут. А тут и вы - очень кстати, поможете мне вынести, тяжелые, заразы!

- Вы всегда так шутите?

- Кто шутит, я? Ну что вы, какие шутки - в присутствии сотрудника правоохранительных органов! Правду, только правду и ничего, кроме правды.

- Ясно. - Остапов бросает мешок в контейнер. - Вы меня идиотом считаете?

- Интересный вывод, хотелось бы отследить цепочку умозаключений.

- Симонин говорил мне, что вы - гвоздь в заднице. Вижу, он не ошибся.

- В следующий раз я вырву Симонину не зуб, а язык. Хорошо, что вы мне сказали.

- Кстати, Лиза, у меня к вам просьба...

- У вас болят зубы?

- Да... то есть нет. Просто вверху справа зуб мудрости растет аккурат в щеку.

- Нужно удалять.

- А не могли бы вы как-то...

- Приходите на прием.

- А сейчас?

- Вы имеете в виду - в домашних условиях? Ржавыми плоскогубцами? Вам так не терпится умереть во цвете лет от заражения крови? Для самоубийства есть более простые способы, вам подсказать?

- Я приду на прием. Можно завтра?

- Ровно в два часа дня. Если позже, меня не застанете, придет другая смена.

- Тогда я вас провожу, уже темно.

- Не надо, вот и Рыжий подъехал. Вадик, как она?

- Плохо. Капитан, вы здесь?

- Я уже ухожу. Значит, завтра в два часа дня.

Он исчезает в темноте, а мы идем в квартиру.

Она встречает нас жутким сквозняком и запахом хлорки.

- Лиза?!

- Я тут все вымыла, выбросила хлам, теперь надо проветрить.

- Ты все выбросила?!

- Ну да. А зачем мне Сашкины шмотки или одежда Антоновны? Запихнула в мешки и вынесла. Как там Ирка?

- Плохо. Колют ее, температура не падает, шансов практически нет.

- Если она умрет, я себе этого никогда не прощу.

- Лиза, не начинай эту бодягу снова. Ты говоришь глупости.

- Ты и сам знаешь, что нет.

Мы открываем железную дверь и заходим в мою квартиру. Андрей лежит на диване, отвернувшись к стене. Рыжий принимается готовить ужин, а я иду в ванную. Усталость навалилась на меня, но я рада, что сделала эту работу. Отдадут Сашкино тело - похороню, выставлю квартиру на продажу, перееду отсюда в нормальное место и буду жить дальше. А там посмотрим.

- Ребята, ужин готов.

Я иду на зов, а Андрей лежит. Может, спит? Я тормошу его за плечо:

- Андрей, идем, Рыжий там что-то сварил.

Он не отвечает, его голова безвольно откинулась, но он жив. Из рук выпала измятая газета - на всю страницу статья о найденном в лесополосе немецком бизнесмене. Ну, это вряд ли напугало его так... А тогда что?

- Вадик!

Рыжий опрометью выскочил из кухни.

- Он без сознания! Что могло случиться?

Вдвоем мы приводим в чувство нашего пациента. Его лицо заметно побледнело - насколько вообще может побледнеть желто-зеленое лицо, тоны сердца неровные, но он жив.

- Такой обморок мог вызвать сильный стресс. - Рыжий открывает бутылочку с нашатырем. - Что могло его так напугать?

- Может, случай с Сашкой?

- Вряд ли. Эй, парень, ты как?

Андрей смотрит на нас более осознанно - значит, пришел в себя, это хорошо.

- Что с тобой, что произошло? Или у тебя что-то болит?

- Нет, все хорошо. - Он пытается улыбнуться, но у него плохо получается. - Почему-то вдруг стало так... голова закружилась...

- Последствия сотрясения мозга. - Рыжий обеспокоен. - Нужна томограмма, рентген, анализы, я сегодня дежурю, поедем в больницу. Думаю, ночью сможем это организовать.

- Нет, я уже в порядке! - говорит Андрей.

- На этом этапе не должно быть обморочных состояний, а если они есть, значит, имеется причина, и эту причину необходимо найти.

- Нет, правда все в порядке. Я просто думал о человеке, которого убили из-за того, что он надел мой костюм...

- А, вот оно что! - Рыжий ерошит волосы. - Значит, все-таки стресс. Поменьше думай о таких вещах и не читай газет, потому что так и до психушки недалеко.

А я вот думаю, что врет Андрей как сивый мерин. Потому что шокировала его статья в газете с фотографией убитого немца - отчего бы это? Думаю, сукин сын что-то знает о судьбе второго фрица, а что убили старшего - не знал, вот нервишки и сдали.

Ладно, выясним. Из опыта я знаю: правда всегда вываливается наружу, как ни прячь ее, причем иногда она вылезает в самый неподходящий момент. А потому в анамнезе лучше не иметь криминальных тайн, это чревато.