Младший лейтенант

Проснувшись он настырных лучей солнца, бьющихся через окно прямо в лицо, Оля принялась разгуливать по залитой приятным светом квартире. В итоге своих брожений, Аргона она так и не обнаружила, зато нашла чёрное платье, которое тут же напомнило о событиях вчерашнего вечера. От этого в горле пересохло, а тело охватила лёгкая дрожь. Олино лицо искривилось от мерзости к самой себе, и совершенно потеряв желание чем-либо заниматься, она заползла обратно на кровать, укутавшись в одеяло, и начала тупо пялить в стену.

  Примерно в таком состоянии Романова провела ещё около месяца, пока не настала пора отбывать обратно на родину. Но буквально за несколько дней до отъезда начался несанкционированный митинг простых людей, не желающих остаться без работы и быть заменёнными советскими роботами. Поэтому спецгруппе пришлось задержаться ещё на несколько дней. Казалось бы, небольшой срок, но отъезд постоянно переносили, в связи с ухудшением общественной ситуации в городе. Таким образом задание в Германии дотянулось уже до конца декабря... А потом приходит письмо от Ларисы, в котором та рассказала, что Виктор был арестован и приговорён к суду. По неизвестным обстоятельствам, причина ареста указана не была. В общем, не сладко протекала жизнь Оли в Германии. Последние новости так вообще выбили её из колеи, и та погрузилась в состояние тяжёлой депрессии. Единственной отрадой в этом личном кошмаре - были письма, присылаемые Нечаевым, которые хоть недолго заставляли улыбку засиять на лице Романовой.
В очередной раз дату отъезда перенесли, и Новый Год Оля отпраздновала в своей кровати, находясь в царстве Морфея. Да и будь у неё желание, ей всё равно было бы не с кем его встречать. В это время Сергей буквально до полусмерти упаривался на работе, дабы отвлечься и убежать от одиночества, которое тоже накрыло его с головой. Он совершенно не щадил себя: мало спал, часто пропускал приёмы пищи, и старался не заглядывать к новой напарнице, которую поселили в бывшую Олину комнату. Олеся - так её звали, была по мнению Нечаева, чуть ли не идеалом в качестве напарницы. Молчаливая, беспринципная и вполне сильная, так ещё и не глупая, ну прям подарок судьбы. Только при нём она себя немного странно вела, и чуть ли не при каждом удобном случае прижималась к нему всеми частями тела. Но майор списывал эту на банальную случайность. Однако давайте вернёмся к одиночеству, а точнее к его искоренению.
Сергей хотел устроить возлюбленной сюрприз и на новогодние праздники приехать в Германию. Всё бы ничего, ведь идея действительно великолепная. Только вот шеф его никак не отпускал, аргументируя это неспокойными временами и тем, что у Романовой куча работы, как собственно и у Нечаева. Подозрительно, правда? Обычно Сеченов охотно шёл майор на встречу, а тут такой резкий отказ. Что-то явно было не так... 
После наступления пятьдесят пятого года, время будто бы ускорилось, да настолько, что уже приближалось лето. За эти почти пол года у Оли особо ничего не поменялось. Она всё так же исправно сопровождала Штока, как и всё так же откладывался их отъезд. Романова уже даже начала шутить на эту тему, считая, что они никогда не смогут уехать.  Но вот наступает очередной запланированный день, когда группа должна была отравиться домой, и никто не сообщил о том, что из возвращение вновь откладывается. Разумеется, все ожидали оповещения об отмене, но этого так и не произошло.
  Проснувшись рано утром, Оля быстро оделась и закинула остатки одежды в сумки. Она тяжело вздохнула, без веры глядя на собранные вещи, всё-таки она была уверена не до конца. Через двадцать минут пришёл Кузнецов и помог донести вещи до машины, стоящей на улице.
— Ну наконец-то домой, — сказал он, потягивая плечи на пассажирском сидении.
— Товарищ Кузнецов, подождите с такими словами пока, а то сглазите ещё, — усмехнулась Оля, разглядывая вид из окна.
Через продолжительное время вся группа, включая Штокхаузена, уже сидела на борту «Комара», и удивлённо делилась эмоциями, всё ещё не веря в происходящие, Оля в этом плане исключением не стала. Зато в голове чётко застряла одна фраза: «Скоро я буду дома». И ведь действительно скоро, они долетели до территории предприятия всего за какие-то четыре с половиной часа.
Оказавшись на улице, Романова осмотрела голубое летнее небо, и тепло улыбнулась.
— Хоть бы это не было сном, — еле слышно даже для самой себя, прошептала она.
— Нет, Романова, уверяю это не сон, — с боку раздался голос Александра.  — Хочешь, ущипну, для достоверности.
— Нет, пожалуй откажусь.
— Ну нет так нет. Кстати, что у тебя со связью? Дим Сергеич до тебя дозвониться не может, — в ответ Оля непонимающе посмотрела на Аргона. — Но не суть, он вызывает тебя к себе, хочет что-то там обсудить, не вникал.
— Так сразу... что же, ладно. Спасибо, что сообщили.
— Ты смотри, какая вежливая стала. Это на тебя так советский воздух влияет?
— Ой, ну перестаньте. — Ладно. Свяжись с шефом на всякий случай, и удачи тебе, Оля, — он немного улыбнулся, а затем поспешил удалиться.  Добравшись до «Челомея», Оля связалась с академиком, который попросил её постараться не задерживаться. Зайдя в массивное здание советов, Романова прошла к лифту, преждевременно оставив сумки в основном фойе. И когда она поднялась наверх, уже стоя возле массивных дверей, появилась некая тревога: ладони вспотели, а дышать стало тяжелее, да и голова, кажется кружится. Попытавшись собраться, она робко постучала по дереву и дверь ежесекундно открыли близняшки.
— Спасибо, — тихо поблагодарила Романова, проходя вперёд.
Академик прозаично склонился над своим столом, рассматривая какие-то чертежи. Но услышав, что кто-то пришёл, тут же обернулся.
— Ольга, — размеренно поприветствовал он, подходя ближе. — С возвращением!
— Благодарю, Дмитрий Сергеевич. По какому вопросу вы хотели меня видеть? — немного нервным голосом поинтересовалась она.
— Ну как минимум увидеться. Всё-таки почти восемь месяцев прошло. А так, хочу поздравить тебя с повышением, теперь ты официально лейтенант! — говорил Сеченов, не прекращая улыбаться.
Внутри Оли всё будто бы замерло. Она наконец добилась того, к чему шла несколько лет и ради чего она покинула дом на целых восемь месяцев. Пожертвовав нервы, эмоции и своё психическое состояние, пойдя наперекор своим принципам. Често говоря, ей даже не особо верилось - настолько недосягаемым это казалось. К тому же, теперь в голове плотно засела мысль о том, что это просто сон, поскольку всё складывалось слишком хорошо.
— Дмитрий Сергеевич, спасибо вам огромное...Мне-то за что? Ты это заслужила. Как и заслужила месячный отпуск в гостинице «Лёгкая».
Романова стояла в шоке. Появилось лёгкое чувство неловкости, из-за того что она не заслужила всех этих почестей, поскольку последние несколько месяцев провалялась в кровати тупо смотря на серую стену. Да и Штокхаузена Оля сопровождала не всегда, ведь её частенько заменял Кузнецов. А даже если и приходилось идти куда-то вместе в Михаэлем, то она скорее была безмолвным фантомом, чьё присутствие никто бы и не заметил.
— Я даже не знаю, что сказать...
— И не нужно... тем более, тебя кое-кто уже ждёт, — проследив за взглядом академика, Оля обернулась и увидела в дверном проходе возможную причину, по которой не стоило задерживаться. Её сердце пропустило несколько ударов, внутри будто бы что-то расцвело и одновременно взорвалось - целая буря эмоций. Это был он.
— Серёжа! — выкрикнула она, побежав в сторону возлюбленного, который широко раскрыл руки. Влетев в крепкие объятия, Оля начала всхлипывать от счастья.
— Я так скучал, цветочек, — прошептал он над самым ухом.
— Я тоже очень-очень скучала! — радостно проговорила Романова, немного отстранившись, и потянувшись к лицу майора, оставляя там беглые поцелуи.
— Оль, Дмитрий Сергеевич смотрит... можешь немного подождать? А то перед шефом неудобно пиздец...
— Ой, — она обернулась через плечо и издала неловкий смешок. — Точно, извини, — продолжила она чуть тише.
— Не извиняйся, не нужно, — с его лица так и не сошла радостная улыбка.
— Ладно, ребятки, развлекайтесь, — сказал Сеченов, как бы оканчивая приём. — И сынок, будь добр, сопроводи Ольгу до гостиницы, — бросил он напоследок.
— Будет сделано, шеф, — ответил Нечаев, прикрывая за собой дверь.
Как только офицеры оказались в одиночестве, Сергей бесцеремонно поцеловал свою возлюбленную - долгожданно, сладко и чертовски жадно. Возлюбленные хотели насытится друг другом, компенсируя времена разлуки. Воздуха становилось всё меньше, но останавливаться никто не хотел или даже не мог, будто поцелуй был для них кислородом (иронично, неправда ли?). Наконец оторвавшись, они смотрели друг другу в глаза, у Оли на щеках проявился алый румянец.
— Чего так раскраснелась? Совсем отвыкла что ли?
— Да, с непривычки наверно, — она смущённо отвела взгляд.
Нечаев по-доброму усмехнулся.
— Ничего, наверстаем, быстро привыкнешь, — взяв Романову за руку, они отправились в путь до «Менделеева».  Пересекая просторы предприятия, парочка ехала на машине, под рассказы ситуаций, произошедших за время их разлуки. В основном, конечно говорила Оля, а Сергей пытался следить за дорогой.
— Представляешь, они потом уже просто без озарения совести говорили, что мы не можем поехать домой. В последние разы нам даже не объясняли причины наших задержек, — эту часть Оля рассказала с особым недовольством.
— Мда-а. Совсем уже охренели там, — недолго подумав Сергей предложил. — Слушай Олесь, я тут подумал...
И тут время словно замедлилось, Романова перестала слушать майора, и в голове застряло лишь его обращение к ней. «Кто?». Олины глаза расширились, на лице читалось непонимание и удручающее потрясение.  Вот и подвох. Всё же не могло идти так хорошо, верно?
— Кто такая Олеся? — в ошеломлении спросила она.
— А, Олеся, я вроде бы про неё не говорил...
— Ты назвал меня её именем, — непроизвольно Оля сжалась, обняв себя за плечи.
— Она просто моя напарница, нас часто посылали вместе на разные дела, к тому же она жила по-соседству. Ты бы видела, как она с калаша стреляет, ммм, заглядение...
— Перестань... — тихонько сказала она со слезами на глазах.
Нечаев так нахваливал свою новую напарницу, что совсем забылся, и никак не мог остановиться. Выслушивать всю эту речь Оле было очень тягостно. Её заменили, и к тому же зависть и ревность начали сильно мешать оценивать ситуацию здраво. «Это не честно!». Оля ведь тоже старалась и выкладывалась на полную, но такой похвалы она в жизни не получала. Непроизвольно её кулак сильно сжался, до боли в костяшках. Стало так мерзко, неприятно и до чёртиков злостно.
— Ох, как она этому сбрендевшему «Вовчику» тогда голову снесла, я вообще выпал.
— Хватит! — выпалила Романова, пытаясь сдерживать слёзы. — Я не хочу ничего про это слушать!
Остановив машину на обочине, Нечаев повернулся к Оле с великолепно читаемым вопросительным взглядом.
— Ты чего, Оль?
— Ничего, не важно! Не хочу уже никуда! Отвези меня домой, пожалуйста... — истерично выплюнула та.
— Цветочек, боюсь сейчас домой вернуться не получится...
— Да почему!? — одна слеза сбежала по щеке, но Романова быстро смахнула её.
— Олеся сейчас живёт на твоём месте, мы не думали, что вы на этот раз приедете.
— Что?... Ты сейчас серьёзно? Какие к чёрту «мы»?! Раз она такая хорошая напарница, то могла бы и предположить! Да ты даже меня так никогда не хвалил! Скажи ещё, что она лучше меня во всём! Сука, меня просто взяли и заменили, а ты даже ничего мне об этом не сказал! — слёзы в агонии стекали по её лицу, капая на одежду.
— Оля, я тебя с ней даже не сравнивал... тебе стоит успокоиться. Давай мы сейчас приедем и всё обсудим, хорошо?
— Да пошло оно всё к черту! И так жизнь катится в самые ебеня, так и ты ещё... — всё её тело охватила дрожь, Романова отвернулась, не желая видеть Сергея.
Нечаев больно сжал челюсти и печально нахмурился. Он совсем не ожидал, что может быть нечто подобное, особенно в день их долгожданной встречи. Тем более, Оля раньше не подавала ни единого признака подобного поведения. Разумеется, очевидным было, что подобные командировки на неё плохо влияли, и майор это прекрасно понимал.
За несколько минут они наконец доехали до комплекса «Менделеев», сохраняя в машине гробовую тишину и явное напряжение. Припарковав автомобиль, Сергей поспешно вышел и собирался помочь отнести сумки в номер, но не успел он и прикоснуться хоть к одной, как Оля схватила их и отправилась ко входу в основное здание.
— Оль, — прикрикнул Сергей, удаляющейся Романовой, собираясь догнать последнюю.  Остановившись она обернулась через плечо и меланхоличным голосом сказала:
— Уезжай, мне нужно побыть одной, — после чего она быстро скрылась за дверьми «Менделеева».
Нечаев досадливо глядел в место, где только что была его возлюбленная. Он не пошёл за ней, ведь понимал, что сделает только хуже. В левой части груди невыносимо тяжело заболело. Хотелось спрятаться от всего мира, и никогда не вылезать.                              

*** 

С момента прибытия лейтенанта в гостиницу прошло уже несколько часов. За это время она успела заселиться и проплакать все слёзы, имеющиеся в организме. Постель в которую изливался поток накативших эмоций, превратилась в настоящее месиво. По большей части, Оля плакала не только из-за произошедшей ситуации с Сергеем. Скорее последнее просто стало окончательной каплей в чане с негативными эмоциями.
Во время своих рыданий, Романова вспомнила, наверно все свои проколы и не самые приятные события, которые произошли за всю жизнь, в том числе и арест Виктора. И не учитывая, что это случилось далеко не из-за Оли, и Лариса писала, что всё не так уж и плохо, и Петров сейчас трудиться на благо советского народа в «коллективе 2.0», но всё же подобное происшествие было невероятно мрачным. Очевидно, когда в жизни не случается ничего хорошего, то можно с лёгкостью и головой поехать.
К слову о хорошем. Олю посетила мысль сбежать от реальности и заглушить свою моральную боль в местном баре, опустошением которого она в последствие и занялась. К тому же, все напитки были включены в счёт проживания, поэтому Романову совершенно ничего не останавливало. 

— Бармен, ещё наливай! — весело говорила она, заглядываясь на вполне себе симпатичного мужчину за барной стойкой.
Нет, Оля не напилась в трипиздень, там даже до состояние «помогите мне дойти до уборной» было ещё далеко. Но лёгкая стопка для смелости и недавняя сцена ревности, в купе поспособствовали не самым правильным с моральной точки зрения поступкам.
— Слушай, а у тебя кто-нибудь есть? — Прошу прощения, не понял, к чему вы.
— Ну ты спишь с кем-то? После такого вопроса бармен как-то странно покосился на Олю.
— Вообще нет. К чему вам эта информация? — Да так, понравился ты мне, вот и спрашиваю... а когда там твоя смена заканчивается?
— Девушка, боюсь вы немного перебрали. Думаю вам следует отправиться в свой номер и отдохнуть. Может мне вас проводить?
— Ишь че удумал, считаешь я так быстро тебя в свою постель пущу, как бы не так! У меня вообще-то возлюбленный есть... — в её голове что-то будто переклинило. — Ох ты бы видел он такой хороший, пускай иногда и грубый... а ещё он такой вызывающе привлекательный, если ты понимаешь о чём я, — Оля говорила мечтательным голосом, игриво накручивая волосы на палец, при этом противореча самой же себе.
М-да, алкоголь сильно запудрил ей мозги, настолько, что Романова не могла придерживаться одной точки зрения в разговоре. А пока Оля мечтательно рассказывала о майоре, на соседний стул за баром сел мужчина крупного телосложения, лейтенант особо внимание на это не обратила, до того момента, пока бармен не спросил:
— Чего желаете, товарищ?
— Рюмку водки, налей.
Услышав до боли знакомый, грубый голос, Романова посмотрела на мужчину. Рядом с ней сидел Сергей, который на Олю даже не смотрел. Ей захотелось сразу же сбежать и при этом было безумное желание завести разговор и прояснить все недоговорки. По итогам недолгих рассуждений победило первое. Романова вскочила со стула, но не успев преодолеть и пары шагов, она вновь услышала его голос.
— Оль, — Сергей чуть помедлил, — нам нужно поговорить, — сказал он обернувшись за спину. Романова резко обернулась и крепко взяв Нечаева за руку, увела последнего в свой номер. 
— Товарищ, а как же водочка? — крикнул вдогонку бармен. 
Дойдя до пункта назначения Романова закрыла дверь, и уселась на кровать, глядя на растерянного Сергея, явно не ожидавшего такого быстрого отклика.
— Ты хотел поговорить, — холодно и удивительно строго напомнила Оля.
— Я... — совершенно не естественно для него самого замялся Нечаев.
Он сделал глубокий вдох, пошёл к кровати и сел перед Романовой на корточки, взяв холодные ладони в свои.
— Прости, я не хотел с тобой ругаться, мне пиздецки жаль, что так вышло... — он в сожалении отвёл свой взгляд. — Я не знаю, как могу загладить свою вину, и я не особо силён в чистосердечных признаниях, думаю по мне видно...
Смотревшая сверху вниз на своего возлюбленного Оля, взяла Сергея за часть скулы, заставляя взглянуть на неё. После этого она потянула Нечаева на себя, затягивая его в томный поцелуй, параллельно повалившись на кровать, заставляя Сергея нависнуть сверху. Майор вновь удивился Олиному поведению, но поцелуй принял. Руки Романовой поползли вверх и принялись расстёгивать пуговицы на рубашке Нечаева. Почувствовав, как в районе груди сдало чуть холоднее, Сергей отстранился.
— Ты чего творишь?Принимаю твои извинения. Майор сполз с Романовой и уселся на край кровати.
— Разве тебе не хочется? — с грустью спросила она.
— Хочется. Но как бы ты не пожалела об этом, когда протрезвеешь.
— Ты хочешь, чтобы мы окончательно поссорились?!
Нечаев усмехнулся.
— Нет конечно, что за дебилизм. Просто, правда, лучше будет если ты как следует это обдумаешь, — он развернулся и взглянул на Олю. — А сейчас тебе лучше поспать.
Романова грустно вздохнула, но сопротивляться заботе Нечаева не стала.  Открыв глаза следующим утром, Оля увидела Серёжу мирно спящим в кресле рядом с кроватью. В голову моментально забрели воспоминания о вчерашней ночи, и Романова окончательно убедилась в том, насколько добр на самом деле её возлюбленный. И в том, что идея бросить бухать не такая уж и плохая...                               

***

С последних событий прошло уже больше двух недель, и как выяснилось, длительный отпуск - это сплошная скукота. Серьёзно, хоть вешайся, может тогда появится какое-то разнообразие.  Основным развлечением стал Серёжа, который переодически приходил в гости и на ночёвки. Эта парочка прекрасно проводила время, за беседами, анекдотами и много чем другим не менее интересным. Иногда даже получалось выбираться на прогулки.
Как раз таки сегодня, они планировали немножко пройтись. Когда Нечаев наконец вернулся с работы, Романова обнаружила, что на том буквально лица не было.
— Серёженька, что случилось? — аккуратно поинтересовалась она.
— Тебе лучше присесть.  После этого предложения Оля значительно напряглась, определённо разговор предстоял серьёзный. Опустившись на кровать она принялась внимательно слушать.
— Ты в курсе за что осуждён Петров?
— Не совсем...
— Если вкратце, то он не был согласен с идеалами предприятия и просто довыёбывался. Только вот товарищи прокуроры хотят приписать ему ещё ряд нарушений, но у них недостаточно оснований.
— К чему ты клонишь? 
Губы Сергея растянулись в тонкую линию, он подошёл и опустился рядом с возлюбленной, заключая ту в крепкие объятия. Эти действия ещё больше насторожили Романову.
— Они будут тебя допрашивать, потому что вы были очень близки.
— Но я ничего об этом не знаю, к тому же меня долгое время не было. Я ведь даже об этом не догадывалась, — она несильно вцепилась в крепкую руку, пытаясь успокоится.
— Честно говоря, я сам не ебу с чего они закидоны Петрова решили с тобой связать. Нечаев стиснул Романову в объятиях крепче, прижимая к груди.
— Не волнуйся, всё будет нормально, я обещаю тебе.
— Надеюсь. 

Одиннадцатое июня 1955. Гостиница «Лёгкая», номер Оли 11:47. 

Оля спокойно сидела в кресле и читала книжку, которую недавно принёс ей Сергей. На корешке изящно-витиеватыми буквами красовалась надпись: «Граф Монте-Кристо». Второй день подряд она не могла оторваться от приключений Эдмона Дантеса, и каждую страничку читала с неподдельным упоением.
Но из атмосферы Франции девятнадцатого века, Романову вырвали подозрительные звуки доносящиеся за дверью. Первой ассоциацией было, будто наступили на пластиковый стаканчик. Звук повторился вновь.
«Да что ж такое?» Отложив чтиво в сторону, Оля направилась к двери. Отворив её на Романову моментально набросился робот «ШЗ-5», жаждущий свернуть лейтенанту шею. Последняя быстро сообразила, и пресекла попытку её убийстава, вытолкнув робота ногой за стеклянное ограждение.
— Действительно шиза... ну и что это за хрень была?  Посмотрев за дверь, Романова увидела свежий труп мужчины со свёрнутой головой.
«Какой ужас...» и действительно, на её лице появился явный шок. Да чтобы мирный обслуживающий робот убил человека!? Быть такого не может! Оля уже хотела отправиться в администрацию, как раздался цифровой голос.
— Бесполезно, роботов слишком много, отсюда живым точно не сбежать, — от этого Романова остолбенела.
— Труп разговаривает... — глаз нервно задёргался.
— Ну и что? Да говорящий, но это не приговор. Честно говоря мне даже нравится вот так неподвижно лежать.
— Но к-каким образом вы говорите?
— Видите «Мысль» у меня на голове? Она считывает остаточную память и благодаря ей, я сейчас с вами тут болтаю.
— Изумительно... — оторопевшая ранее Оля задалась наводящим вопросом. — Простите, а вы случайно не знаете, почему на вас напал тот робот?
— И не только тот, все машины будто с ума сошли! Беспредел!
— Что значит сошли с ума?.. — с опаской в голосе спросила Оля.
— Абсолютно все роботы стали нападать на людей, думаю большая часть комплекса уже убита.
— Вы так спокойно об этом говорите...
— А что, я уже явно не жилец, до них мне нет никого дела. Надеюсь вам удастся спастись. Романова так и продолжила смотреть на мёртвого знакомого с широко раскрытыми глазами.
И что прикажите делать? Просто забиться в угол и молиться, чтобы тебя не разрубил какой-то робот к чёртовой матери? Может Оля и казалась пугливой пацифисткой, но дрожать где-нибудь под столом, как маленький кролик она точно не собиралась. Нужно было позвонить Сеченову, вдруг тому что-то известно.
Дорвавшись до ближайшего телефона лейтенант быстро набрала номер. Послышались гудки...
— Дмитрий Сеченов слушает.
— Волшебник я Арлекин. В комплексе «Менделеев» произошла катастрофа, роботы убивают людей на лево и направо, здесь буквально горы трупов! Что происходит? — Обеспокоено протараторила Оля. Сеченов тяжело вздохнул.
— Предатель Виктор Петров взломал центральный узел «Коллектива». Гражданские роботы атаковали работников Предприятия. У Петрова есть коды доступа к узлу. Тебе нужно как можно скорее выбраться из «Менделеева» и разыскать агента П-3 в стенах «Вавилова», после этого вам будет необходимо найти Петрова и доставить его ко мне, — академик говорил совершенно буднично, будто взлом всего «Коллектива» совершенно обычное дело. К слову, такая интонация раздражала Олю ещё больше, ведь ей было необходимо отловить по сути своего лучшего друга. — Всё ясно?
Скрипя зубами лейтенант ответила:
— Так точно... — сразу же повесив трубку. Сжав всю оставшуюся волю покрепче, Романова отправлялась на выход из «Менделеева» предварительно вооружившись топором.  Пройдя буквально несколько коридоров, Оля застала картину, как «ШЗ-5» разрубил одного из учёных надвое. А ещё несколько роботов стояли рядом с только что убитыми людьми. Зрелище воистину ужасающее, и то чего так боялся каждый житель союза наконец случилось.
— Пиздец...