...

Настало время вернуться к главному герою нашего повествования - доктору Льюису Джонсону. Чем же он собирался заняться в эту субботу?

Ему хотелось съездить в местную научную библиотеку, чтобы почитать там желанную для него литературу. Он вспомнил симпозиум в Карловом университете Праги. На нём было показано много интересных вещей.

Личные конспекты студента-чеха, который обучался медицине в Киевской академии. В 17-18 веках это заведение было довольно довольно известным в Европе. Там учились малороссы, литовцы, русские, греки, румыны, сербы, болгары, македонцы. Среди выпускников Академии - знаменитый разносторонний учёный Михаил Васильевич Ломоносов. Приезжали и студенты из Чехии, Польши, Австрии, Италии и некоторых других стран западной части Европы.

В конспектах было много наименований книг, которые студент читал или намеревался прочесть. Немалая часть из них была в библиотеке Академии. Её основатель - молдавский митрополит Пётр Могила позаботился о качестве образования для воспитанников учреждения. Он накапливал библиотеку, которая и после его смерти постоянно пополнялась книгами из Вильно, Кракова, Праги, Вены, Франкфурта, Гамбурга, Йены, Стокгольма, Копенгагена, Утрехта, Рима, Флоренции, Лиссабона, Парижа, Лёвена, Базеля и разных других европейских городов. Немало книг библиотеки были изданы в Москве и Петербурге. Читать зарубежные книги студентам было несложно. Ведь преподавание в Академии, как и в западных вузах, велось на латыни. Изучался там и древнегреческий язык.

Эти самые книги доктор Джонсон также видел на выставке симпозиума. О них рассказывали находящиеся там историки и медики. Однако реально ли их найти в библиотеках Сан-Франциско - города, находящегося так далеко от Европы?

В субботнее утро Доктор Джонсон не захотел завтракать в своём доме. Вместо этого он вышел в ту самую пивную, в которую он как-то заходил вместе с Майком. Знакомого хозяина заведения на месте почему-то не оказалось. Его замещал другой человек, который сказал, что у "Хэла Кнокса семейные обстоятельства".

Взяв кружку крепкого пива, Льюис сел за длинный стол недалеко от одного обрюзгшего белого мужика в слегка запачканных джинсовых брюках и клетчатой рубашке, под которой хорошо виднелся пивной живот. Мужчина чем-то походил на ковбоя, правда не хватало только широкополой шляпы. Он сидел рядом с какой-то женщиной, почти такой же обрюзгшей и полноватой. Попутно мужик успевал курить, из-за чего рядом с ним сильно пахло табаком. Говорил с лающе-грубоватой интонацией, в которой чувствовалось лёгкое опьянение.

- Я много чего знаю... Про весь мир, понимаешь?

- Расскажи... Мне тоже очень интересно. - спокойно, но со смехом сказала женщина.

- Я читал в газете про Неваду. Знаешь, что там?

- Пустыня и жара!

- Интересно очень. А ты бывал там?

- Нет но я не один раз ездил в Техас. Там такие пустыни, прерии!

- А где ещё был, Джек?

- В Айдахо. Тоже прерии в которых чувствуется бесконечность...

Доктору Джонсону стало слегка смешно. Но явно не от действия хмеля.

- Да у нас тут великий географ завёлся!

Мужчина услышал эту насмешку и обернулся с крайне суровым лицом.

- Я что-то смешное говорю?

- Смешно то, что под "всем миром" вы понимаете места, куда за пару дней можно добраться на поезде!

Такие слова сильно задели и рассердили мужчину.

- Заткнись и залезь обратно на пальму, обезьяна! Или я засуну твой говорливый язык в твою чёрную жопу!

Льюис Джонсон встал, сжав кулаки.

- А ты попробуй!

- Пойдём разберёмся на улицу, если ты не ссыкло! - рявкнул мужчина. Он явно уже был пьян.

Двое подвыпивших мужчин начали драку прямо у входа в пивную. Благо доктор Джонсон в это утро надел перед выходом более "простецкую" одежду.

В голове нашего героя всё гудело. Он стал более непредсказуемым, чем обычно. На мужика с пивным брюхом он кидался со всей яростью. Он ударил его в челюсть.

Мужчина оказался крепким и не собирался так просто сбавлять обороты, даже несмотря на ручейки крови изо рта.

Но тут вышел бармен с ружьём "Винчестер".

- Отстань от этого черномазого! Я не потерплю, чтоб моё заведение превращалось в место драк. Ниггер он, китаёза или мексикашка - какая разница? Съёбывай отсюда, пока я тебе пулю в твою тупую башку не всадил! - сурово крикнул заместитель хозяина пивной на мужика, начавшего драку с доктором Джонсоном.

Наш герой поблагодарил бармена и пошёл домой умыть лицо от следов крови, а также переодеться перед походом в библиотеку. Теперь он на себя надел презентабельный костюм. В кармане своего пиджака он обнаружил клочок бумажки с именем члена организации "Национальная ассоциация содействия прогрессу цветного населения". Льюис вспомнил, что видел этого человека в день рождественских гуляний.

Наш герой решил оставить эту бумажку на всякий случай. А сейчас он направился в главную городскую библиотеку.

Публичная библиотека Сан-Франциско располагалась в центре города. До неё можно доехать на трамвае с парой пересадок. Не очень много времени - и вот доктор Джонсон уже стоял рядом со зданием крупной по масштабам библиотеки.

"Здесь должно быть много научной литературы и изданий..." - подумал про себя доктор Джонсон. "Одна книга у этого студента была из шведской Густавианской Академии*. Там много что о врачевании... Как она хоть называлась? А то библиотекари могут и не знать... Помню только, что там было слово "Лечение"..."

После получения читательского билета Льюис направился в саму библиотеку. Библиотекарь сказал, что научная литература XVII века находится в отделе старинных и редких книг.

Этот отдел был на втором этаже. На его стеллажах находилось много раритетов, фолиантов, инкунабул. Даже запах здесь стоял именно старинный. Практически тот самый, что Льюис чувствовал в библиотеке Венского университета. 

Один из стеллажей назывался "Европейская научная литература XV-XVIII веков". Другие таблички стеллажа сообщали о том, из каких стран были эти старинные книги. "Британия", "Франция", "Священная Римская Империя", "Италия", "Польша"...

"Так, тут вроде есть сортировка книг по странам... Мне нужна Швеция".

Эта мысль облегчила доктору Льюису Джонсону поиск нужной книги.

Наш герой нашёл одну книгу, напечатанную Густавианской Академией. Она называлась "Лечение тяжёлых болезней". На первой странице стояла печать с латинскими словами "Academia Kiioviensis Sigillum", что означало "Печать Киевской Академии". Печать говорила о том, что книга, которую доктор взял в руки, имелась в библиотеке этого учебного заведения.

Сама книга тоже была полностью на латыни. В ней - многочисленные описания практик по лечению заболеваний. Конечно, даже для начала ХХ века подобные труды уже крайне архаичные, устаревшие. Однако именно благодаря чтению таких книг доктор Джонсон открыл для себя историю европейской медицины. Можно и свободное время этому изучению посвятить. Гораздо лучше, чем колотить в баре очередного задиру-драчуна.

Старательно и скрупулёзно развивали медицину почти все университеты Европы - от южной Катании до северной Уппсалы. У многих из них имелись медицинские факультеты с многовековой историей. На этих факультетах были свои богатые библиотеки с огромным количеством книг, из которых молодые студенты черпали знания и учились уму-разуму. 

Даже спустя несколько сотен лет некоторые люди находили старинные тома интересными. Среди таких людей был и Льюис Джонсон. 

Когда наш герой почитал книгу, сдал её и вышел из библиотеки, он пересёкся с уже знакомым ему человеком - чернокожим усатым мужчиной в респектабельном костюме джентльмена.

- Мистер, здравствуйте! Я вас вроде видел! 

- Возможно... - тихо и сухо ответил врач.

- Да точно же! Я же Тедди Маркус из Ассоциации Прогресса Цветного Населения. Вы же врач, доктор! Только забыл ваше имя... Луи, Люк, Лукас?

- Льюис Джонсон. Вспомнил. Видел я вас на рождественских гуляниях. А вы что-то хотели?

- Просто вы как-то ко мне тогда обращались. А сейчас я встретил вас... Вы же профессиональный доктор и терпите унижения от белых коллег... Я могу вам помочь...

- И каким же образом?

- Давайте пойдёмте куда-нибудь в ресторан или хороший бар. Там всё обсудим.

Примечания:
Густавианская Академия - современный Тартусский университет (Эстония). Носил это название с момента основания университета в 1632 году до начала XVIII века, когда земли современной Эстонии, раннее принадлежавшие Швеции, вошли в состав Российской империи.