>проблемы<
Я не собираюсь думать о Гилберте Блайте ни секунды больше ... мозг, прекрати.
—Скажи по буквам «возлюбленная».—сказал мистер Филлипс Муди.
—В о з л ю п,—Муди Спуржен допустил ошибку, перепутал буквы «п» и «б», остались только я, Энни и Гилберт.
—Садись, убийца красоты! Энн Ширли — Катберт, скажи слово «упорство».
—У п о р с ... в о,—что? Неужели Энни пропустила букву, на неё не похоже, она ведь очень грамотная.
—Садись, ты пропустила букву! Эвелин Эйр — Катберт, скажи «намерение».
—Н а м е р е н и е.—сказала я, быстро и правильно.
—Вроде правильно, Гилберт Блайт, скажи «помолвка».
—П о м о ... в.—кажется, Гилберт Блайт мне поддался? Или мне показалось?
—Неправильно! Напоследок Эвелин Эйр — Катберт, скажи «безупречная» и «незаменимая».
—Б е з у п р е ч н а я.—сказала я, после чего добавила.—Н е з а м е н и м а я.
—Садись, всё верно!—сказал мистер Филлипс, он серьёзно до сих пор не понял, что мы додумались, что все эти слова — его посыл к Присси Эндрюс?
—Молодец, поздравляю, Эви. Я пропустил букву.—сказал кудрявый, на что я кивнула и поблагодарила. Сев за парту около Энни, я посмотрела на неё, выглядела она как — то очень не очень, я спросила, всё ли хорошо, на что она покачала головой.
***
Я проснулась ночью от того, что Энни снимала простынь с нашей кровати.
—Энни, что ты делаешь?—спросила я, сонным голосом, вставая с кровати.
—Эви, я умираю!—сказала рыдающая Энни.
—Ты не умираешь, начался период твоего взросления, у меня он пока что не наступил, но я читала про этот период в книге.—сказала я, смотря на простынь.—Пойду, позову Мариллу.
***
—Мои начались в том году.—сказала Диана, когда у нас был обед.
—У меня тоже.—поддержала Тилли.
—Мальчики начали относиться ко мне серьёзней.—ядовито и дерзко улыбнулась Джози.—Я уже не девочка, и это видно, у меня растёт грудь.
—Уму не постижимо...—сказала Энни.
—Папа начал открывать мне дверь, это мило.—скромно улыбнулась Диана.—Что с тобой, Руби?—спросила темноволосая, глядя на рыдающую Руби, мою светловолосую подругу.
—Я ещё девочка, что со мной не так?—спросила Руби, я ответила ей, что у меня тоже ничего не началось, но я рада.
—Поверьте, я бы с вами поменялась, поскорее бы они закончились, это так неудобно!—сказала Энни.
—Тише, Энн, нельзя, чтобы кто — то узнал!—сказала Тилли.
—Почему?—выгнула брови рыжеволосая.
—Это некультурно и постыдно, вот почему.—объяснила Диана.
—Марилла сказала, что это Божий промысел, значит они хорошие, теперь мы можем создать человека, что тут постыдного?—спросила Энни.
—Почему она ничего не понимает?—спросила Джози.
—Таковы правила, что никто не должен узнать, а у мальчиков свои проблемы.—сказала Тилли, смотря в окно, где мальчики палками били бедное дерево.
—Зачем они это делают?—спросила Руби.
—Свои проблемы.—сказала я, садясь обратно.
—Когда мои начались, я не пошла в школу, потому что боялась протечки.—сказала Тилли, после чего Энни спросила, какая протечка?.—Несколько лет назад, одна девочка протекла прямо на уроке, её вызвали к доске, и все её видели! Я бы не пережила такого позора, на месте бы умерла!—рассказала Тилли, а Энни сразу же поменялась в лице. Она волнуется.
Бедная Энни, её вызвали на уроке, чтобы та ответила на географический вопрос мистера Филлипса, но она, вспомнив про протечку, так и не смогла ответить на вопрос из — за страха встать и стать опозоренной, окутавшись в самое худшее унижение, и быть изгнанной с глаз людей долой в сырые подземелья и подвалы, где обитают змеи, крысы и всевозможные жуки, ведь люди простят её за прежние недоразумения, но это останется в памяти жителей Эвонли, да что там Эвонли, жителей всего Острова Принца Эдуарда, и вообще Канады до конца их дней, и даже после этого останется, ведь те будут рассказывать об этом своим дальним предкам, весьма дальним предкам (как Энни говорила), так что рыжеволосая решила, что сегодня самый худший день в жизни! Утро, суббота, Энни, наверно, чувствует себя ужасно, хотя, это очевидно, надо было вам видеть её причёску, честное слово! Волосы дымом, ей Богу! Бедная, одна из двух косичек, которая и вовсе распуталась, а ленточка, которой она была завязала, испарилась в неизвестности. Притягательной, но непредсказуемой. А её выражение лица ... ох, бедная Энни! Но она сразу же повеселела, грустное выражение лица сменилось тёплой улыбкой, облегчением, неожиданностью и просто счастьем, стоило только Марилле сказать, что мы можем пригласить Руби Гиллис и Диану Барри на чай, ведь Энн теперь взрослая, ну, а я на половину, раз не растерялась, когда Энн поистине словно умирала! Чаепитие, как у взрослых, это же высшее земное блаженство, что может быть лучше? Как вы и могли понять, я, к слову, тоже повеселела! Но поняв, что нельзя устраивать чаепитие без украшения, мы подбежали к Марилле, со словами «Нельзя устраивать чаепития без украшения!», но Марилла сказала, что это бред и неправда, мы просто забыли об этом, накрывая на стол. Нам разрешили открыть малиновую настойку и нарезать кекса, достать печенья, главное, не утомиться в процессе. Ах, Диана и Руби прийдут на чай, на чай, на чаай! Я уже представляю, как мы с веснушчатой разливаем чай по чашечкам и спрашиваем темноволосую и светловолосую, будут ли они сахар. Мы знаем, что не будут, но всё равно спросим, как будто не знаем! Мы с Энни пустились бегом к Долине Фей (так мы назвали место, где по пути в школу, мы пересекаемся с Гиллис и Барри), там же расположен наш мини — домик, мы его назвали «Дом Музы», ведь так всегда приходит вдохновение. Мы с Энни разбежались в разные стороны, рыжеволосая побежала в сторону дома Дианы, а я побежала в сторону дома Руби. Я всегда была желанным гостем в доме Гиллисов, после того, как бросилась в огонь, чтобы помочь потушить его. Легонько постучавшись в дверь, сделанную из сосны и обрамлённой наличником, мне буквально через минуту открыли дверь.
—Добрый день, миссис Гиллис, я крайне рада видеть вас!—сказала я, мягко улыбнувшись.
—Здравствуй, милая Эви, проходи, пожалуйста!
—Могу ли я пройти к Руби? Я хотела бы пригласить её на чаепитие, если можно!
—Разумеется.—сказала мама светловолосой, как вдруг из угла выходит сама подруга.
—Мне показалось, или я услышала голос Эв...—сказала она, но остановилась, сделала паузу, когда увидела меня.—Эвелин!—мы крепко — крепко обнялись.—Давно не виделись!
—Согласна! Эти часы, что мы не виделись были просто ... агонией, безжалостной и неукротимой, а так же беспощадной! Так что, чтобы исправить это недоразумение, я приглашаю тебя на чаепитие. В Зелёных крышах ровно в два часа.
—Спасибо за приглашение! Иногда я даже не понимаю, что ты говоришь!—улыбнулась красивая девочка.
Руби Гиллис есть поистине красивая девочка, да и не только внешне, но и душевно! Её овальное веснушчатое лицо обрамляют волнистые, длинные, светлые локоны. Глаза у неё выразительные, голубые, а ресницы густые, губы розовые и напоминают розовый цветок дикой розы, она чуть — чуть (совсем чуточку) старше меня. Ладно, не совсем немного! Так что, можете поздравить, ведь я самая младшая ученица средней школы Эвонли, чьё день рождения отмечается 14 февраля. Да, день всех влюблённых, именно поэтому у меня такая романтичная натура, как говорят многие.
***
После приглашения, мы пустились бегом домой, чтобы успеть всё перепроверить. Мы с Энни убедились, что все готово, и как только Марилла вышла из дома, явились наши подруги. Они обе, Руби и Диана, явились в своих самых лучших платьях. Руби одела тёмно — розовое платье, а Диана одела светло — бежевое. Я одела светло — фиолетовое платье, а Энни цвета яиц дрозда (после того, как рыжеволосая сказала, что ей нравится этот цвет, я подарила ей платье этого цвета, чтобы ей не было так грустно из — за того, что пришло время ей стать женщиной). Мы все были именно с таким видом, какой должен быть, когда вас зовут на чаепитие, или когда его устраивают. Они чопорно постучали в дверь, и когда мы с Энни, также чопорно открыли, мы все пожали друг другу руки так серьезно, как будто никогда прежде не встречались. С той же неестественный торжественностью девочки были приглашены в маленькую гостиную, где мы десять минут сидели в изящной позе, и любезно беседовали друг с другом о погоде, здоровье домашних и урожае этого года, но после мы посмеялись со своей же важности, и принялись болтать по — нашему. По — дружески. После не очень долгого разговора, мы с рыжеволосой вспомнили про само чаепитие и пригласили наших гостей прийти за стол. Мы с веснушчатой величественно поклонились и поблагодарили, когда светловолосая и темноволосая сделали нам комплимент насчёт того, что стол вышел просто чудесно!
—Эви, не могла ли бы ты обслужить наших гостей, пока я найду малиновый сироп?—спросила рыжеволосая, на что я ответила положительным кивков. Я аккуратно отодвинула и придвинула им стулья, с чего нам было весьма забавно, после Энни пришла с подносом, на котором стоял сироп и четыре стакана. Я отказалась от малинового сиропа, так как не была от него в восторге, ведь когда я выпила его, когда стала Катберт, у меня болел живот. Так что, налив себе чая, я принялась пить его, в то время, пока остальные пили красный напиток с полным восхищением. Я не поняла, что они нашли в ней такого, так что просто наблюдала за ними.
—Я хочу сделать заявление!—встала из — за стола Энн.—Я люблю быть женщиной! Мне столькому предстоит пройти, когда я выросту.
—Грудь!—воскликнула Диана, после девочки начали смеяться.
—Мы будем носить корсеты!—так же воскликнула Руби.
—Потому что у нас будет грудь!—ещё сильнее захохотала Диана.
—Девочки, всё хорошо?—спросила я, коса глядя на них.—Что с вами?
—Ничего, просто мы пытаемся смириться с тем, что у нас будет грудь!—подхватила смех Энн.
—Вы пьяны?—единственное, что мне приходило в голову.
—Да ну, Эви, мы не пьяны, честное слово!—сказала Руби.
—Ну, ладно.—недоверчиво произнесла я.—Тогда чем займёмся?
Мы побежали наверх, играть. Я зачастую замечала странное поведение девочек, но сразу же отбрасывала эти мысли в сторону, стоило нам начать играть в Принца Вестерию! И всё шло весело, мы играли, бегали, прыгали, пока к нам в комнату не ворвались возмущённая миссис Барри и миссис Гиллис.
***
—Уф, не знала, что у нас осталась эта настойка.—сказала Марилла, нюхая банку, из которой пили девочки.
—Не могу поверить, что она у вас вообще была!—возмутилась Элайза Барри.
—Она была у нас в лечебных целях!—теперь возмутилась Марилла.—Я выкинула все остатки, когда священник сказал избавиться от неё, как я думала. Что на счёт временного срока? Я считаю, что не надо отделять девочек, они же лучшие друзья!
—С такими девочками, как Энн и Эвелин, Диане общаться не стоит. Я не то, что боюсь разрешить им дружить, мне страшно даже произносить их имена вслух, после такого!
—Страх перед именем только усиливает страх перед тем, кто его носит!—вмешалась я в разговор взрослых. Миссис Гиллис не была зла на нас, так как понимала, что это недоразумение. Пьяные Диана, Энн и Руби стояли как вкопанные, и слова не могли вымолвить, а я соображала, так как была трезва.—Слушайте, я не знаю, как и почему так вышло, но это так, ясно вам? Мы не хотели их напаивать, но это получилось, а то, что получилось, уже не изменить, но мы правда не нарочно.
—Вас не изменить, я уверена, эта злость и зависть присутствует в вас с самого рождения, поэтому вы и решили опозорить Диану и Руби. А то, что появляется с рождения, уже не изменить!—стояла на своём строгая женщина.
—Человека определяют не заложенные в нем качества, а только его выбор. А мы никогда не выбирали сторону зла.—я тоже стояла на своём.—В добавок, мир не разделен на хороших и плохих, в каждом есть и темная, и светлая сторона, главное в том, какую ты выбрал — это определяет все. Мы, к слову, выбрали светлую.
Конечно же, Элайза Барри осталась верна своему мнению. Бедная Диана, бедные мы все! Так больно осознавать, что по чистой случайности ты теряешь что — то, что ценное
для тебя, и это уже вряд ли вернуть, тем более, если мама Дианы — Элайза Барри ... Та сказала, что не больше никогда не разрешит Диане переступать порог нашего дома. А на следующий день, в школе, мистер Филлипс пересадил меня, когда я села с черноволосой. Мы, я, Энн и Диана дали друг другу клятву не забывать друг о друге и обменялись локонами, весь оставшийся день я сидела с Руби, которая меня успокаивала, а я говорила, что очень ценю её поддержку. После урока, я осталась отряхивать тёрку для доски (ой, не знаю, как это называется), как услышала, что меня зовёт мистер Филлипс.
—Эвелин, отдай эти книги Гилберту Блайту, он временно не будет ходить в школу, так что я не хочу, чтобы он отстал. Он, ведь, лучший ученик.
—Почему он не будет ходить?—спросила я, закатывая глаза. Ещё вопрос, почему я всегда крайняя? Ходить к Гилберту ... Гилберту Блайту! Мистер Филлипс сказал, что это не моё дело, и чтобы я поторопилась. И за что мне такое наказание?
«Жизнь не справедлива».—думала я, пока ждала, чтобы мне открыли дверь. Уже собираясь уходить, я услышала звук открывающейся двери. На пороге стоял отец Гилберта, он, оказывается, болеет. Чем — то серьёзным. Ведь его отдышка была очень частая. Я уже хотела извиниться, что заставила встать, то мистер Блайт опередил меня с извинением.
—Извини, что заставил ждать.
—Извините, что потревожила.
—Гилберт ушёл рубить дрова, сейчас вернётся. Какие красивые у тебя глаза! Ты, должно быть, девочка Катбертов? Я слышал про тебя много хорошего. Как там Марилла, всё такая пылкая?—я не успела ответить ни на какой вопрос, просто покачала головой в знак согласия, ведь прибежал Блайт младший.
—Пап, ты что, тебе нельзя вставать! Давай я тебе помогу.
—Не надо, не надо, спасибо сынок, спасибо. И, кажется, у этой юной дамы к тебе разговор, передавай «привет» Марилле!
—Конечно, мистер Блайт!—сказала я напоследок.—Это тебе книги, Гилберт Блайт, мистер Филлипс просил передать тебе, ведь не хочет, чтобы ты отставал.—сказала я, протягивая стопку.
—Я тоже не хочу, спасибо! Если ты опередишь меня на уроках, всё должно быть по — честному.
—Никогда не сомневайся.—я приподняла одну бровь, улыбаясь парню в ответ.—Возвращайся в школу по скорей, без тебя скучно. Видишь ли, соревноваться не с кем.—повторила я, когда — то, слова Гилберта.—До встречи, Гилберт Блайт, и хорошего вечера.
***
—Всё, мы закончили!—сказали мы Марилле, когда дошили платок для Дианы. Та подметила, что мы быстро справились.—Просто мы не хотим, чтобы Диана нас забывала.
—Так же я хочу вас обрадовать, мой цикл подошёл к концу. Я стала более мудрее, и в следующий раз не буду столь эмоциональна!
{ kindred spirit }.
***
Мы с Энни шли в нашу комнату, около которой стоял Мэттью. Мы спросили у него, как дела, на что он ответил, чтобы мы просто заглянули в комнату. Мы так и сделали, заглянули в комнату, и наш взгляд остановился на кровати, на которой лежали две маленькие коробки. Мы подошли к ним и увидели на них надписи, на одной было написано «Энни», а на другой «Эви». Мы открыли их, и увидели в них два кулона, на одном было написано «Энн», а на другом «Эви». Мы, было расплакались от счастья, обняли Мэттью, после чего начали одеваться, сегодня нужно выглядеть особенно красиво, ведь теперь у нас есть аксессуар.
{ Можем ли мы немного опоздать, чтобы все в церкви нас увидели? }.