Глава 13: Открытые двери
— первая весна. Старый дом впервые откроет свои двери другим людям. А Брамс — своё лицо миру. В этой главе: тревога, смелость, и первый настоящий приём гостей.
---
Весна пришла внезапно.
Снег исчез почти за ночь. Вместо тишины — капель. Вместо серого неба — свет. Дом, привыкший прятать своё дыхание, теперь наполнялся жизнью.
Лилит мыла окна, пела вполголоса. Брамс стоял на лестнице и закреплял новую люстру в гостиной.
— «Мы пригласили троих», — сказала она, глядя вверх. — «Девушку из библиотеки — мисс Эйлин, она добрая. Ещё садовника, он помогает по соседству. И Джо — продавца из лавки. Он смешной. Не бойся, они не знают твоей истории. Только то, что ты — мой Брам, и ты живёшь здесь».
Он молча кивнул, глядя на провод в руках.
— «Я не боюсь того, что они узнают, кем я был. Я боюсь... что я не смогу быть тем, кем должен».
Она подошла ближе, взяла его ладонь и прижалась к ней щекой.
— «Ты уже им стал. Ты — не обязан быть другим. Ты — мой. Этого достаточно».
---
Подготовка шла целую неделю. Дом преобразился — не вылизан, не нарочито уютен, а *живой*. В каждой детали был их след: плетёные салфетки, книги в стопках, вязаные подушки, маленькие картины, написанные Лилит.
Брамс нервничал.
Он тренировался улыбаться перед зеркалом. Учился держать чашку «как люди». Даже попытался надеть пиджак. Но Лилит сказала:
— «Нет. Только зелёный кардиган. Он — ты. Люди должны видеть настоящего тебя. Не карикатуру, не маску. А мужчину, который построил этот дом с нуля. С любовью».
---
Вечер наступил быстро.
Сначала пришла Эйлин — маленькая, с сединой и книгой в руках.
— «Ты должно быть Брам? Тысяча извинений, но ты куда выше, чем я ожидала!» — улыбнулась она, не отводя взгляда от его лица.
Брамс кивнул, почти не зная, как реагировать.
— «Я часто... прячусь», — тихо сказал он.
— «Милый, в этом мире все от чего-то прячутся. Главное — найти, где можно быть собой».
Потом — Джо, с пирогом в руках. Громкий, весёлый, он сразу начал рассказывать байки, а Брамс, к удивлению, ловил себя на том, что... смеётся.
— «Ты, парень, молчаливый, но глядишь как ястреб. Ты бывший военный?» — спросил Джо.
— «Скорее... беглец», — сказал Брамс.
— «А теперь — хозяин дома. Уважуха».
Последним пришёл садовник, Майкл. Тихий, с грязными руками и тёплой улыбкой. Они с Брамсом почти не говорили. Но обмен взглядом был — как между двумя, кто знает, каково это — жить в земле, прятаться, и всё же цвести.
---
За столом было странно. Весело. Неожиданно тепло.
Лилит рассказывала, как впервые застряла на чердаке и как Брамс вытащил её, не говоря ни слова.
— «И тогда я поняла: он не пугает. Он — оберегает».
Все смотрели на него, но не как на легенду. А как на человека, который молчал и слушал с мягкостью.
---
Позже, когда гости ушли, Брамс сидел у камина. Молча. Лилит подошла сзади, обняла его.
— «Ты справился».
— «Я не... чувствую страха», — прошептал он. — «Только что-то другое. Будто я... часть мира».
— «Ты и есть мир. Мой. А теперь и их».
Он посмотрел на неё, долго, медленно. И сказал:
— «Я думал, моё лицо — это клеймо. А теперь знаю... это просто часть пути. Мои руки, мои шрамы, мой голос — они не отпугнули. Они сказали правду. И никто не отвернулся».
— «Потому что ты не чудовище, Брамс. Ты — человек, который научился жить заново. И ты учишь меня».
---
Они поднялись в спальню поздно. Лилит легла первой, укрывшись пледом. Он задержался у окна. Глядел на весеннюю ночь. И прошептал, почти себе:
— «Я дома. Я по-настоящему дома».
---