Любовью правят дьяволы

"Твоё обнажённое должно принадлежать тому, кто полюбит твою обнажённую душу". Ча́рльз Спе́нсер Ча́плин.

Ледяные струи воды, смешанные с грязью и ржавчиной, распространяются по сальному, давно не мытому телу. Черная грязь катышками слезает с неопрятной кожи , каждый миллиметр которой снова и снова вздрагивает от адской, периодической боли. Тускло-зеленые синяки на бедрах и животе болезненно ноют, темно-бордовые, запекшиеся ссадины на выпуклых скулах и изогнутых, пухлых губах лихорадочно дергаются и кровоточат. Множество следов от уколов попадаются на глаза, заставляя снова испытать душераздирающую пытку. Я поднимаю голову так, чтобы вода лилась прямо на лицо, затем стекала по шее, тем самым медленно, но блаженно питая каждую молекулу моего тела.

"Что я творю?",- раздается тихий голос разума, перебивая гомон раскочегаренных чувств.

Вот, что называется быть влюбленной по уши. Видишь ЕГО, и весь мир обретает блеклость и ненужность. Все негативные, возможно, разумные мысли становятся абсурдны. И единственным верным чувством становится самозабвенное счастье.

Я люблю его.

И я, верно, самый сумасшедший человек на свете, раз признаюсь себе в этом именно в тот момент, когда любая нормальная девушка его бы уже люто возненавидела. Марк не просто избил и изнасиловал меня, он сделал это ради какой-то пресловутой цели. Нет, он не хотел убивать меня , как мне казалось раньше... Он хотел уничтожить меня. Стереть в пыль все воспоминания о себе. Превратить в прах и развеять по ветру.

"Ты забудешь обо мне. И снова возненавидишь",- вспоминаю сказанные им слова.

В тот самый вечер моего избиения я и получила те кошмарные синяки и ссадины, что раньше казались последствием беспробудной пьянки, во время которой я часто приползала домой на четвереньках, еле контролировала свои двигательные механизмы, запинаясь о собственные ноги.

Не знаю каким образом, но именно в тот вечер я потеряла свою память. Дело ли в том, что один из ударов задел важную точку моего организма, отвечающую за сохранение памяти. Или в том, что все это было самовнушением, чтобы вычеркнуть Марка Дэвила из своей жизни. Точно сказать не могу. Но уверена, что за потерей моей памяти стоит ОН.

Кира знает мотивы и цели его поступков. Она знает его лучше, чем знаю я. Хочет помочь мне, но в самый нужный момент исчезает, оставляя меня наедине со своими страхами и заоблачными грезами.

Я люблю его.

Я ощущаю это всем со своим телом, готовым отдастся Марку в любой момент. Любовь и влечение - вещи взаимосвязанные. Трепетное чувство в груди влечет за собой страсть и желание. А истинное, будоражащее кровь, влечение в свою очередь не может возникнуть без истинной любви.

Беру в руки засохшее мыло, покрытое странным желтым налетом, подставляю под уже потеплевшую воду, идущую с вечными перебоями, и неторопливо наношу на поверхность тела. Последний раз я мылась так давно, что уже не помню, когда именно. А в голове все один и тот же вопрос :"Что произойдет со мной через миг?".

Марк от меня явно что-то скрывает. И я обязана узнать что.

Обязана.

В день моего избиения я узнала секрет, томящийся в его груди. Заподозрив об этом, в нем проснулась беспощадная ненависть, и он решил не медлить и каким-то образом заставить меня забыть все то, что мне знать было не положено. Не зря Кира советовала мне во всем ее слушаться , ведь если бы Марк узнал о том, что что-то идет на перерез с его планами, пощады бы мне не было.

Я обязана узнать, что за чертовщина происходила со мной всю жизнь. Должна понять, кто такой Марк Дэвил на самом деле. Должна понять... что он испытывает ко мне.

Я люблю его.

Это чувство пугает меня до той степени, что, когда я вспоминаю, с каким удовольствием он причинял мне боль и с каким смехом в голосе гоготал над моей влюбленностью, я начинаю сомневаться в том, что способна, не теряя самообладания, мыслить здраво и логически. Я начинаю сомневаться в том, что я имею контроль над своими поступками.

Нормальные люди не причиняют боль тому, кого любят. Правда, зачастую бывает и наоборот.

"Если хочешь унести отсюда ноги, то не стоит открывать эту дверь".

Что бы ни означали ее слова, какой бы смысл она в них ни вкладывала, я хочу знать, в чем Кира видит смертельную опасность. Дело ли только в том воспоминании, о котором не должен был узнать Марк, или в чем-то более серьезном...На данный момент я не знаю. Но рано или поздно это произойдет.

Смываю мыло с тела струей водопроводной воды и намыливаю короткие волосы, доходящие до подбородка. Вода ласкает мое искалеченное тело, заставляя забыться и обрести гармонию с самой собой. А в голове один и тот же вопрос :"Что произойдет со мной через секунду, через минуту, через день?".

Кафельная плитка под ногами будто бы растворяется в атмосфере, льющаяся вода зависает в парах горячего воздуха,когда дверки душевой кабины вдруг резко раскрываются. Оторопевшая от неожиданности, я прикрываю голое тело руками и разеваю рот, что-то невнятно бормоча.

Душа скользит по телу, сжимаясь и разжимаясь.

Я люблю его, несмотря ни на что.

Передо мной стоит Марк. Абсолютно голый. Ни один мускул не дрожит на его непревзойденный лице, покрытым легкой темной щетиной. За неимением душевных сил, не могу оторваться от этого скользкого взгляда, пронизывающего меня с ног до головы, тем самым опустив глаза ниже его острого подбородка. Не хватает твердости рассмотреть предмет своего восхищения в полной красе.

-Да перестань ты! Не строй из себя недотрогу, - он заходит в кабинку, скоротечно сокращая расстояние между нашими разгоряченными телами,-Я видел тебя голой так много раз, что выучил каждую впадину и каждую родинку на твоем теле.

Вне себя от смущения и нарастающего желания рассмотреть все достоинства его прекрасного тела, я отвожу руки в стороны и наблюдаю за его реакцией.

Сердце кажется сейчас выпрыгнет из груди и расплющится под давлением его мускулистых рук, покрытых змейками выпирающих вен.

Марк с пеной у рта скользит своим стремительным взглядом по моему мокрому нагому телу и, тоже вставая под поток воды, чувственно проводит рукой по моей ключице. И в этот миг разумная часть меня, вот-вот подвергшаяся воспоминаниям изнасилования, трепещет от восторга и просит незамедлительного продолжения. Воспоминания, которые совсем недавно заставляли меня нервно сглотнуть, потеряли свою значимую силу. Они не исчезнув, обратились в нечто столь прекрасное и в то же время столь мучительное, что я , еле контролируя свои желания, осознала непристойную истину, лежащую все это время на поверхности: ни один Марк получил удовольствие от случившегося.

- Мы занимались с тобой сексом в каждом уголке этого дома на протяжении двух с лишнем лет. В коридоре... В зале... В спальне... В ванной... ,- слова развязно тянулись из его уст.

Мои разбившиеся на осколки мысли разлетались вдребезги. Мои чувства к Марку душили и нежили меня с каждой секундой все сильнее и сильнее. Мои ноги словно примерзли к полу.

-И в подвале? - вдруг выпалила я.

-И в подвале,- ответил он, игриво улыбнувшись.

"Лишь бы он ничего не заподозрил",- вялая мысль, проскальзывая в моей голове, вынудила признаться, что мои предыдущие слова были сказаны опрометчиво.

Что сотворила с нами жизнь, Марк? Что произошло с нами? Почему мы стал такими?

Дьявол зажал своими горячими ладонями мои худые плечи, заставляя прижаться к стене и невольно пискнуть . Его мокрые губы коснулись моей щеки, а его дыхание пламенно изверглось в бутон моей раскрывающейся розы. Мои хваткие пальцы уцепились в его макушку, а затем осторожно сомкнулись на шее.

-Мне было тринадцать лет, когда...,- сама не понимая, чего мне хочется на данный момент, я решила продолжить этот спутанный диалог, -Когда мы переехали на Хэлл стрит и когда впервые...

-Лилит, - он дотронулся тыльной стороной руки до моего лица,- Ты обещала не бояться меня, помнишь? Почему тогда ты ведешь себя так, словно я для тебя чужой человек? Я люблю тебя. Я не хочу причинять тебе боль и никогда не причиню.

Кому мне верить? Чему мне верить?

Боли, пронзающей меня на сквозь? Его ухмылке, полной жалости? Или фотографиям его жертв?

Кто ты такой, Марк Дэвил? Что мы сделали друг с другом?

Теплая вода лилась на наши обнаженные тела, разогревая их и превращая в частички неделимого целого.Я смотрела в глаза Марка и мне казалось, что с каждой секундой в его объятиях я схожу с ума все сильнее и сильнее. Все сильнее и сильнее становилось желание отбросить всю эту чушь с воспоминаниями и убийствами. Все слабее и слабее становилась сила воли, подкрепляемая мыслями чистого разума. И я ответила то, что никто из нас услышать никак не ожидал:

-Я люблю тебя, Марк...

Несмотря ни на что. Несмотря на твою злостную улыбку, когда ты сжимал своей поджарой ладонью мою трепыхавшуюся глотку. Не смотря на ту боль, которую причинил... и еще причинишь.

Мужчина не ожидал такого ответа, и впервые я заметила на его лице лучик светлого, не омраченного жизнью чувства. На это мгновенье он будто бы вдруг потерял связующую нить между реальностью и забытьем. Потерял контроль над чем-то очень важным. И вместо этого обрел мимолетное просветление душевного покоя.

-Поцелуй меня,- требовательно прошептал он, когда его лицо снова обрело прежнее хладнокровие.

Я смело дотронулась до его притягательных губ и почувствовала сладкий вкус любимой кожи. Марк страстно ответил на поцелуй, схватив меня за ягодицы. Наши языки сплелись в узел нашего же безудержного влечения. С каждой последующей секундой мы все глубже и глубже проникали друг другу в глотки. И с каждой секундой наши чувства, будучи уже сплоченными в едино, становились все более и более крепче.

-Тебе было четырнадцать,- вдруг ни с того ни с сего промолвил он, когда наши губы резко отцепились друг от друга.

-Ты о чем?

- Ты спрашивала меня, когда мы в первый раз занялись сексом. Тебе было четырнадцать лет. Я обещал, что расскажу все, что тебя интересует. Так что же тебя еще интересует?

Неужели ты сдерживаешь обещания, Марк Дэвил? Неужели ты можешь, смотря мне в глаза, говорить, что любишь , когда в одном из воспоминаний избил до полусмерти и высмеивал мои же чувства к тебе?

-Каково это было? Трахаться с ребенком? - я сглотнула густую слюну, собравшуюся у горла и представила, как он занимался со мной сексом в этом разваливающемся доме. Как он жадно целовал мои губы и прижимал к себе, принуждая ощущать адское возбуждение и трепет во всем еще до конца не сформированном теле...

-Незабываемо,- его глаза живо загорелись, а губы искривились чарующей улыбке,-Ты была так неопытна, так юна. Это безумно заводило. Впрочем, заводит и сейчас,-последние слова он процедил сквозь зубы. Он снова жадно схватился руками за мои ягодицы и посмотрел на меня так, как смотрят охотники на своих жертв - с предвкушением.

Какой ты,Марк Дэвил, на самом деле?

Что ты хочешь от меня? Какой у тебя замысел?

Что кроется за твоей личиной? Я обязательно узнаю это, любимый.

-Я помню все до момента твоего появления в доме у Коулов. Что случилось потом? - робко пробормотал я, пытаясь не потерять сознания в его жестких мучительных объятиях.

И вместо того, чтобы ответить, Марк сначала резко опустил свой взгляд на мои промежности, а затем на мою бледную грудь, находящуюся все это время без внимания. И трепетно, с какой-то колеблющийся взволнованностью начал осыпать ее короткими содрогающимися поцелуями. Изнемогая от растущего желания в области ниже живота, я почувствовала ощущение полного беззаветного наслаждения. Оно начало пронизывать меня с ног до головы, заставляя беспомощно барахтаться в океане его ласк.

-В тот день мы убили Стива и Тори. А затем несколько месяцев жили в их доме. Именно в этот период я осознал, что ты нужна мне только, как напарница, но и как девушка. Я понял, что жизнь без тебя - это не жизнь,- обрывисто шептал Дьявол, оставляя ворох трепетных поцелуев на моей груди и животе,- Я мог часами наблюдать, как ты спишь. Как ты выкрикиваешь мое имя сквозь пелену сна. Когда ты просыпалась, и я рассказывал тебе об этом, ты вся краснела и отвечала, что я специально тебя обманываю, чтобы разозлить. А я то знал, что ты так говорила только потому, что не хотела быть слабой в моих глазах, такой как все. Но ведь, Лилит, ты действительно особенная девушка, и никакие разговоры во сне этого не могли изменить.

Слова Марка раскрепощали меня, делали такой свободной и легкой, что, если бы у меня были крылья, я бы смогла вспорхнуть и улететь отсюда навсегда. Что он делает со мной? В кого он меня превращает? Рядом с ним я сама не своя. Я чувствую, что, когда он рядом, моя кровь будто бы перестает циркулировать по венам, а нервные клетки, вместо того, чтобы отмирать, начинают регенерироваться. Мое тело то умирает вместе с ним, то воскрешается. Я перегораю как лампочка и снова зажигаюсь. Я то не могу понять, как я здесь очутилась, то на меня резко набрасывается уверенность, что мы с Марком и есть причина всему, что с нами произошло.

Мужчина не переставая целовать меня, продвигается с каждым поцелуем все ниже и ниже вдоль моего живота. Я рьяно выгибаю позвоночник, пытаясь не потерять сознание от убивающего возбуждения. А вода из душа все льется на нас, заполняя наши разбитые сердца и сломанные души изнутри.

Почему ты это делаешь со мной?

-Однажды к нам домой наведалась твоя училка. Ее интересовало, почему ты уже несколько месяцев не ходишь в школу. Старая дура. Радоваться должна была, что, пока тебя нет, все в школе мирно и спокойно. Она пришла и увидела несколько разлагающихся трупов у входа в дом, нанизанных на колья.

Перед глазами мимолетом засверкали окровавленные тела Коулов, лежащих на газоне перед домом. Из их ртов выскальзывали маленькие червячки, а белки глаз казались пожелтевшими от гнили. Запах мертвечины застыл в моих ноздрях.

-... мы,помню, хотели сделать из Коулов чучел. Но как-то это дело забросили, и так остались они там лежать на лужайке у дома. А эта тетка так завизжала, когда их увидела, будто бы мы это ее на колья насадили. Пришлось перерезать глотку этой засранке...

Черно-бордовая кровь фонтаном выливалась из свежей, колотой раны. Рот женщины сначала округлился от испуга, а уже позже исказился от душащей боли. Она рефлекторно пыталась остановить кровотечение собственной ладонью, но безрезультатно. Кровь выливалась через пальцы, заполоняя собой все в округе.

- Мы с тобой решили, что будет лучше заметать улики и уехать отсюда, чтобы больше проблем ни у кого не вызывать. Мы сожгли дом у озера и отправились жить сюда, на Хэлл Стрит,-закончил он,- Что случилось потом, я расскажу тебе в кое-каком другом месте.

Сколько еще откровенных фактов мне суждено познать?

Я ЛЮБЛЮ ЕГО.

- Ладно. Только пожалуйста ответь на один вопрос прямо сейчас,- я подала слабой голос, положив две руки на его голову и внимательно взглянув на мужчину, присевшего на колени возле меня и точно одержимо прикладывающего губы к частям моего возбужденного тела,- Скажи мне, Марк, как я потеряла память?

Что меня привлекает в нем? Что в нем есть такого, чего нет в остальных?

В ту же секунду, что я задала этот вопрос. В ту же секунду он ответил, подняв голову и стремительно взглянув в мои глаза:

-Ты ударилась головой. Очень сильно ударилась. Куколка.

"Ударилась ... головой...",- обрывки слов раздавались в подсознании, окутывая меня пеленой страха и ужаса. Тело будто замерло, я перестала чувствовать себя живой... Не было теперь ни Марка, ни меня. Были лишь его слова, вгоняющие в ступор и молчаливую истерику. "Ударилась",- повторяла про себя я, вспоминая, как его сильные руки выбивали из меня густую кровь и исчезающие на глазах силы. Его губы чудно расплывались в улыбке, а черные глаза в темноте казались угольками неопалимого костра.

Он - самый удивительный человек всей моей жизни.

Пока рой различных мыслей заполнял мою уставшую, измученную голову, волна оргазма накрывала мое тело, обласканное его чуткими губами. Марк уже добрался до нужного места, и его изголодавшийся язык давал о себе знать, распространяя сумасшедшее наслаждение по всему телу. Дьявол одним движением рук раздвигал мои ноги и прижимал мои ягодицы руками к себе . А я, опрокинув голову, кусала свои потресканные губы и пыталась сконцентрироваться на чем-то, кроме Марка и его соприкосновений с моей мокрой кожей.

Из душа мы вышли только через час. Время наедине с Марком будто останавливалась. Мир вокруг уходил ко дну, люди исчезали. Посторонние голоса превращались в незаметные шумы. Воспоминания отдаленно мелькали перед глазами, но не могли четко проясниться. Здания рушились на глазах, враги задыхались собственной кровью и умирали. Родственники ложились в гробы и замолкали. Друзья со слезами на глазах клали трубки и прощались с нами. Леса сгорали до пепла. Горы превращались в горячий песок, заваливающий одинокие пустыни. Земля проваливалась под ногами. Солнце угасало. Ветер умолкал. Оставались только мы: Марк и я.

-Ваши оргии было слышно на весь дом,- более чем серьезно заметил Феликс, сидя на диване в зале, переключая каналы на допотопном телевизоре.

Я надела на себя чистое хлопковое платье, которое приготовил мне Марк после душа. Окутала свои короткие блондинистые волосы небольшим полотенцем и вместе с Марком, который натянул на себя лишь черные трико, вышла в гостиную, где нас ждал Феликс с пультом в руке. Его выражение лица казалось скорее обиженным, чем огорченным. Прозрачный пот проступал на бледном лице, а губы - настойчиво стиснуты.

-Брат, ты завидуешь нам? - Марк вальяжно присел рядом с парнем и тоже уставился в телевизионную коробку, по которой с огромными помехами показывали новости.

Его тело совсем недавно было частью меня. Его жаркие вздохи и выдохи казалось настолько приелись моему слуху, что даже сейчас я слышу их прямо у себя за спиной...

- Сегодня в 12 часов дня из психиатрической лечебницы "MORS" сбежал опасный, вооруженный преступник. Он использовал заложницу, чтобы охранник следовал всем его указаниям. После чего охранник был застрелен из своего же оружия. А заложницу- то бишь лечащего врача подсудимого так и не нашли. Скорее всего убийца забрал ее с собой. На данный момент ведется поиск. Так же скорее всего будет открываться уголовное дело на администрацию лечебницы. Всем интересно узнать, почему на охрану самого опасного преступника со счетом убийств более двадцати человек был поставлен всего лишь один человек,- рассказывала репортерша.

Никогда бы не подумала, что про меня будут рассказывать по телевизору. Удивительно, что у нас с Марком получилось все это провернуть. Раньше я думала, что такое бывает только в Голливудских блокбастерах. Но я уверена, что наша встреча в психушке и тот метод, который я использовала, чтобы проникнуть в палату Марка, не случайны. Весь этот побег - часть какого-то грандиозного плана, составленного Марком задолго до случившегося.

-Да, не то чтобы я завидую. Просто я уже полгода, как без секса. Для меня мучительно слышать ваши эти стоны,- ответил Феликс, нервно взглянув на нас с Марком.

Я подошла к раскладному столику, на котором все еще осталась стоять пара полупустых бутылок , налила себе и парням выпить, а затем присела рядом с Марком на плюшевый диван, уныло взглянув на Феликса, закуривающего сигарету.

Мое состояние на данный момент сложно было передать словами. Жуткие мысли, заполнившие голову, и страхи, что в любой последующий момент может произойти неисправимое, уже давно стали часть меня самой. Я пробовала убедить себя, что все хорошо. Но едва могла перевести дыхание, когда слышала голос Марка и наблюдала за его смешанными реакциями на слова брата.

-Да в чем проблема? Там в подвале есть несколько баб. Можно было бы запросто присвоить одну из них. Привязал бы их веревками и трахнул хорошенько... Я уверен, они бы не были против,- усмехнулся Марк, прикладывая к губам сигарету, которою ему передал Феликс.

Так вот, что находится за той дверью, в которую я чуть не вошла. Марк держит там людей, которых собирается убить. Они с братом ждали меня в той комнате. Но для чего? Что Марк хотел мне показать? Теперь мне стало все ясно. Тот крик, который я услышала, опустившись в подвал, был криком за той самой дверью. Кто-то просил о помощи, но так и не дождался ее.

Дьявол протянул мне дымящуюся сигарету и внимательно взглянул на брата, растерянно озирающего комнату пустым и безнадежным взглядом. Я втянулась несколько раз и выдохнула через нос струящуюся серую дымку.

-Меня не возбуждают женщины,- вдруг заявил он, отпивая виски.

-Да, я понимаю. Эти грязные шалавы мало кого возбуждают... Но это все-таки лучше, чем ничего.

- Меня вообще женщины не возбуждают,-тихо пробормотал Феликс.

Марк кажется не веря в услышанное, несколько минут просто сидел и молчал. Он то взглядывал на меня, будто говоря:"Ты тоже это слышала?", то водил головой из сторону в сторону , то слегка покашливал, закуривая сигарету. И все-таки наконец ответил:

-Я думал, что после случившегося, у тебя выработался на такое иммунитет...

А Феликс лишь уныло помотал на это головой и сказал, что они оба ошибались. Я почувствовала себя третей лишней в этой беседе, и поэтому неловко молчала, разглядывая интерьер заброшенного дома.

Что же такое произошло с братом Марка? Почему он вдруг пропал в возрасте тринадцати лет? Как это происшествие повлияло на ориентацию юного парня? Новые вопросы обострились в моей голове, пытаясь привлечь внимание. Я пробовала не думать о них, но как только мой взгляд натыкался на Феликса, я просто была не в силах себя удержать. И потому я решила задать первый из этих вопросов. Но как только я это сделала, в доме послышался стук в дверь. Я испуганно ухватилась за ладонь Марка, но видимо пребывая в шоке и недоумении, он сам не мог толком сообразить, что происходит.

-Это полиция. В доме кто-нибудь есть? - послышался мужской грубый голос.

-Вот черт!- прошипел Марк, поднимая пулемет с пола,- Куколка, беги срочно на в подвал. На всякий случай заперись на все замки. А ты, Феликс, слушай меня внимательно. Мы приступаем к плану "Б". И помни, если сейчас мы не разберемся с этой проблемой, все наши предыдущие труды окажутся бесполезны...

Кто ты такой, Марк Дэвил? Что в тебе есть такого, чего нет в остальных?