У судьбы алмазный хвост

В камине потрескивали поленья и нежно ласкали слух. Пальцы ног приятно утопали в пушистом черном ковре, похожем на грозовое облачко. По горлу вниз стекала горячительная жидкость, согревала и оставляла на языке приятную виноградную сладость. Полные губы обхватили кусочек оливки — лучшая закуска к белому вину, которое вечерами так любил пить Пламя, листая какую-нибудь книгу, купленную в букинистической лавке. Там можно было найти много всего интересного от древних трактатов демонов, написанных на коже русалки (если капнуть воды, она сменится на чешуйчатую кожу, от чего трактаты, написанные сотни лет назад, нисколько не поменяли свой внешний вид. За ними требовался определенный уход: раз в неделю следует вымачивать их в простой воде, и тогда они не потеряют ни ценности, ни красоты) до любовных романов, которые так любят писать русалки. Именно такие книги читал вечерами Пламя. Он все еще был уверен, что не женится по расчету, только по мифической любви, описанной на книжных страницах.

В комнате царил полумрак, только яркий огонь горел в камине и подсвечивал красивое лицо демона. Золотистый солнечный день сменил закатный вечер. Небо плавным градиентом из лазурного перетекло в лавандовое, затем окрасилось в рыжее от заходящего солнца, а потом вовсе кровавую полоску заменил полог темно-синего, почти черного бархата. Рядом с Пламенем из стороны в сторону шагал Лист и кусал губы. Брат кардинально отличался внешностью от всех своих братьев и отца, даже на мать был особо не похож, лишь милым личиком и зелено-голубыми, как лазурное небо глазами. Его волосы блондинистые, отливающие голубым светом, а на затылке изумрудная прядь, символизирующая принадлежность к стихии земли. Нос прямой, крылья тонкие, на левом есть прокол и вставлено маленькое серебряное колечко. Лист таким образом поддержал младшего брата, когда тот однажды пришел с проколотым ухом. Отец грозился вовсе оторвать ему уши, но когда средний сын на завтрак вышел с кольцом в носу, Огнедар возвел глаза к небу и больше не угрожал своему сыну, смирился с его бунтарством. К тому же, он сам боялся себе признаться, что побаивается Видящего. В Огнедаре же никакой силы Истинных нет, обычный, но сильный демон огня. Демоны все юношество дразнили Листа за миловидное личико, длинные волосы и пухлые чувственные губы светло-кораллового цвета. К тому же Лист всегда был худым, хоть и имел достаточно подтянутое тело и высокий рост — метр восемьдесят семь, а в спину все равно частенько прилетало: «Эй, красотка, пойдем в паланкин, я хочу показать тебе что-то», или: «Малышка, как насчет раздвинуть ножки перед своим господином?» Пламя всегда это жутко раздражало. Ему тоже прилетали в спину насмешки, пока однажды мальчишка едва не спалил весь класс учеников заживо. Больше он не слышал издевательских смешков, теперь демон просто стал чокнутым и больным. Лист же, имея силу Исцеляющих, являлся самым милосердным из всех ныне живущих демонов. Он глотал издевки, подначивания и даже мог вытерпеть настойчивые приставания некоторых сверстников. Он лишь отталкивал чужие руки, но сам всегда боялся причинить боль. Лист считал: наделенный даром исцеления не может использовать силу во вред, даже стихийную. Пламя же никак не мог закрыть глаза на издевательства, и в очередной раз, завидев мужскую ладонь, что легла на бедро старшего брата, он сломал этому демону руку. Тогда такой был скандал! Ведь его отец — один из Знающих, входящий в совет, его сына никак нельзя было и пальцем трогать. Но Пламя даже не наказали. Отец узнал об издевательствах над сыном и прилюдно приказал выпороть мальчишку. С главой клана спорить на стал даже Знающий.

-Хватить мельтешить. Поможешь или нет? - Пламя задал вопрос и сделал очередной глоток вина, скрывая за этим волнение. Еще бы, притащил в дом раненую русалку. Такой скандал будет, если эта информация всплывет.

Пламя, благодаря знаниям, полученным из книг, знал, что русалки имеют два облика. Один, что с хвостом, кардинально отличается от человеческого не только наличием хвоста, жабр и плавников, но еще и внешностью. Если в виде рыбы у русалки, например, волосы болотного цвета, то в человеческом могут быть черные, или обычные русые. Меняется даже цвет глаз и голос. Поэтому, стоило выйти с девушкой на берег, демон тут же использовал силу, чтобы испарить с поверхности ее кожи всю влагу и увидеть истинный облик, а заодно и одеться. Нечего расхаживать по деревне топлес. Еще ненароком заметят сколько же татуировок получил Видящий. Когда вся вода исчезла, перед Пламенем предстала совсем иная девушка. Изумрудный цвет волос сменился на русый, локоны оказались прямыми, блестящими и шелковистыми, невысокий лоб хмурился от боли и потерянной крови, а глаза в обрамлении длинных охристых ресниц распахнулись лишь на мгновение, чтобы Пламя увидел зелено-голубую радужку, точно морская гладь. Девушка разомкнула сухие розовые губы и спросила:

-Видящий, ты пришел предсказать мою смерть? - голос ее оказался тонким, лиричным, и приятным на слух. Ну родственница сирен как никак, хоть и очень дальняя.

-Не сегодня, русалка, - насмешливо ответил ей Пламя.

Девушка была почти голой, только нижнее белье на небольшой округлой груди белесым кружевом обнимало бледную кожу. Пламени пришлось накинуть на нее свою куртку, чтобы пронести в дом. Благо сегодня выпускной в демонских школах и институтах Истинных, от чего демонов на улице не было. И куртка для невысокой девчонки оказалась велика и длинновата, прикрыла, что не нужно было видеть посторонним. Лист окинул лежащую на кровати девчонку взглядом, полным недоумения. Он подошел к ней и бесцеремонно сдернул одеяло. Пламя одел русалку в свою длинную футболку, даже нижнее белье пожертвовал новое, хотя колебался. Низшая русалка и так удостоилась большой чести — ее спас сам Видящий, а тут еще и вещи свои совсем новые отдает. Из правого бока по надорванным краям кожи медленно и тягуче текла рубиновая кровь. Она пропитала собой одеяло и простынь Пламени безобразным пятном. Лист заметил, что брат прижег раны своим огнем, чтобы кровь не текла со скоростью горного ручья. На руках девушки были синие отпечатки чужих перепончатых пальцев, царапины, а под ногтями чернела запекшаяся кровь.

-Кто она? - спросил Лист и обернулся к брату. Белесая прядка упала на гладкую щеку, а внимательный взгляд, казалось, заглядывал в самую душу, но Пламя его выдержал, равнодушно пожал плечами и ответил:

-Не знаю, в озеро Двух миров попала под горячие поцелуи рыбешек. Может, какая-нибудь новенькая в клане?

-Что-то не похожа она на демона. Не видно цветных прядей в волосах, - Лист задумчиво перебрал волосы незнакомки и все колебался, стоит ли излечивать ее в тайне от отца, о чем просил Пламя. И главное, для чего?

-Может, воздушница? У них белые или голубые пряди, вот и смешались с ее цветом волос, - предположил Пламя. Не мог же он брату признаться в том, что лежащая на кровати — русалка.

-Может. А зачем ты ее в спальню притащил? Не лучше ли в общую гостиную, или вообще в совет?

-Зачем? - изумился брат, допивая вино. -Вы же хотели от меня женитьбы? Вот и получайте.

-На этой? - Лист изумленно ткнул в девчонку пальцем и обернулся к брату посмотреть, шутит ли он. Но от привычной насмешки на губах не было и следа. -Понравилась?

-Хорошенькая, - кивнул Пламя. -Так ты поможешь, или будем ждать, пока в мумию превратится? Вот Лавий обрадуется. Скажет: «Долго же ей ждать пришлось, пока у тебя встанет». - За глупой шуткой Пламя скрывал нервозность. Она могла в любой момент очнуться и выдать себя, тогда Пламени не поздоровится, и весь клан закроет глаза на его дар Видящего.

Лист пожевал полные губы. На небо выплыла большая голубая луна. Она отодвинула тучки, поцеловала холодные далекие звезды, позволяя им вспыхнуть на бархатном ночном одеяле, а затем протянула свои лучи и принялась играться с пепельными волосами брата. Его лазурные глаза засветились, вспыхнули зеленым пламенем. Руки, обвитые серебряными браслетами, потянулись к лежащей на кровати русалке. Длинные горячие пальцы касались поврежденных участков едва-едва, а их в ту же секунду обвивали тонкие стебли лиан и от ран и синяков не оставалось и следа. Русалка судорожно вдохнула и закашляла. Пламя вздрогнул, дернулся и подался вперед, готовый отвлечь брата, если девушка ненароком не заговорит. Но она голову повернула и затихла. Частое дыхание сменилось на ровное, а от недавних ран в напоминание остались только кровавые разводы.

-Ну вот и все, утром должна очнуться, - произнес Лист, укрыл девушку одеялом и плюхнулся рядом с братом на ковер, требовательно протягивая руку.

-Вина хочешь? - изумился брат. -Ты меня сегодня поражаешь. То грязные словечки Лавия произносишь, то вдруг вина решил выпить. Растешь на глазах!

Лист выдохнул смешок и воскликнул:

-Давай-давай! Не часто младший брат следует законам клана и собирается жениться. Я до сих пор не понимаю, сон ли это, или Лавий тебе сегодня нервные окончания в шее пережал, и ты наконец начал думать головой.

Пламя фыркнул, но плеснул вино в красивый хрустальный стакан, напоминающий бутон раскрытого тюльпана на длинной ножке. Лист только слегка пригубил напиток, а потом закинул в рот оливку и сморщил нос.

-Фу, какая дрянь! - он еле проглотил плод и тут же запил его терпким вином.

-Дрянь, это ваше излюбленное с Лавием собачье мясо. Ты, вроде, землянник, а оливки не любишь. Странно, - отозвался Пламя и глянул на скривившееся лицо брата.

-Почему ты спас именно эту девчонку? Сколько разных попадало в озеро. Не спокойно мне на душе что-то. Предчувствие какое-то гложет. А когда коснулся ее...А, впрочем, неважно.

Пламя напрягся. Длинные пальцы нервно сжали в руке бокал, он едва не раскрошился под натиском сильной ладони. Вино внутри взбурлилось, булькнуло, с поверхности пошел пар.

-Нет, скажи, что ты почувствовал? - потребовал Пламя и внимательно посмотрел в глаза брату.

-Когда демонов касаюсь, обжигающий лед покрывает пальцы, а тут наоборот. Жгло так, думал это ты уже будущую супругу ревнуешь. Подозрительно все это. Может, ну ее, подушкой накроем, да и в озеро бросим, пусть сирены вкусно поужинают?

Пламя отметил про себя: брат действительно никогда не спал с русалкой, потому не может отличить ее от демона. Это хорошо, и плохо одновременно. Если ее кто-то коснется с применением дара, она может выдать себя. Значит нужно сделать все возможное, чтобы девчонка не показывалась в деревне, пока Пламя не получит жемчужину. Ну а если она окажется простой, выпроводит ее, да и дело с концом, еще похвалу встретит от Лавия со словами: «Наконец-то ты из бабы превратился в мужика».

-Не выдумывай, пусть живет. Ты только не говори пока никому о ней, хорошо? Пусть для отца моя женитьба станет сюрпризом. Он будет думать, что я снова пойду против правил клана, а я через месяц жену притащу. - Пламя подлил брату еще вина, хотя бокал его даже на половину не опустел. Просто нужно было чем-то занять свои руки и не выдать нервозность.

-Не скажу, но будь осторожнее. Ее тоже следует проверить, вдруг она украла жемчужину, а тот, для кого было совершено преступление, просто-напросто избавился от следов, - Лист отставил стакан вина и поднялся. -Будь осторожнее.

-Ты тоже, - сказал Пламя вслед уходящему брату. Тот вышел из спальни и тихо прикрыл за собой дверь, а демон тут же закрыл ее на замок, чтобы никто не посмел войти.

Русалка мирно спала под одеялом, объятая голубыми лучами луны, что отбрасывала свой свет сквозь не занавешенное окно. Штора колыхалась от легкого летнего ветерка. За стеклом стрекотали сверчки и летали над бутонами ночных цветов бабочки. Пламя стоял у окна и наблюдал за порхающими насекомыми. Обернувшись, взгляд золотого глаза пробежался по лицу девчонки. Красивая, среди демонов мало женщин, наделенных такой милой внешностью, впрочем как и мужчин. Поэтому русалками пользуются, невзирая на то, сколько демонов в ней уже побывало. Пламя таким не был. Его воротило от одной только мысли, что можно было подцепить какую-нибудь заразу, а потом еще с позором умолять Исцеляющего о помощи. Поэтому в постели Пламени побывало слишком мало для демонов женщин. Он предпочитал нежность, а они по своей демонской натуре, напротив, изнывали от грубости мужланов.

-Ну и где мне теперь спать? - вслух спросил Пламя, допивая вино и убирая бокалы.

Ему было не по себе от мысли, что русалка может быть уже использованной, а оттого даже спать рядом с ней неприятно. Но что же, Видящий станет как собака какая, на полу спать? Ну нет, так не пойдет. Тогда Пламя достал запасное одеяло, а сверху на простынь постелил на свою половину еще одну для больше безопасности. Он потушил огонь в камине и лег на спину, заложив под голову руку. Ну и ввязался же он в неприятности, причем добровольно! Луна отбрасывала свои лучи на паркетный пол, а ветерок нежно обдувал лицо лежащего демона, точно легкие касания теплых пальцев. Пламя прикрыл глаза и провалился в глубокий сон с мыслью, что лежащая рядом русалка непременно должна принести ему пользу, хотя бы в благодарность за спасение.

Багряное солнце восхода окрасило небо в ярко-малиновый цвет. В воздухе все еще витал аромат ночной прохлады вкупе со свежими капельками росы, дрожащими на листьях травы и лепестках цветов. Нахальный золотистый луч поднимался все выше и, перепрыгнув с пола на кровать, остановился на глазах спящего демона. Он поморщился, рука поднялась и стерла с лица остатки сна. Веки распахнулись, пальцы подхватили лежащую на тумбочке алую бархатную повязку и тут же надели ее на черный как ночь Видящий глаз, чтобы ненароком не коснуться никого взглядом. Пламя повернул голову. Смоляные локоны ото сна разметались в разные стороны и помято торчали как жухлые травинки. Лишь одна из прядей — бордовая, спрятанная в стайке волос, слегка накрутилась на конце и аккуратно легла на шею. Демон облизнул сухие ото сна губы и подметил, что русалка еще не пришла в себя. Он поднялся совсем на рассвете, весь дом еще спал. Пламя принял душ и облачился в излюбленную белую майку, а поверх натянул джинсовку цвета мокрого асфальта и такие же брюки с драными коленями. Днем обещали жаркую погоду, хоть какая-то вентиляция. Если остальные демоны любили раздеваться, не стесняясь показывали свои татуировки, то Пламя в этом вопросе был более осторожен. Если и было слишком жарко, то вместо джинсовки или кожаной куртки он надевал тонкую рубашку с длинным рукавом и бриджи. Татуировки Пламени были только на руках и едва переходили на грудь, но даже этого всем вокруг демонстрировать не стоит.

Пламя застегнул брюки, снова оглянулся на девчонку, а потом выскользнул из спальни, закрывая дверь на ключ. Он собирался пойти в кухню и найти что пожевать, а заодно взять немного еды для русалки. Чем питаются рыбешки не знал. Водорослями? Навряд ли. Будет есть овощи и яйца, либо кашу на молоке. А если не хочет, то ему все равно, помрет девчонка с голода или нет. Завтракали в семье Огнедара за общим столом каждое утро. Но сегодня Пламени особенно не хотелось встречаться с родными. Вдруг русалка проснется, испугается и крик поднимет? Не очень то хотелось лишаться собственной головы.

-Братец! - из-за угла выскочил Лавий. Брат вздрогнул, едва не выронил ключ, которым только что закрыл свою спальню. -Ну надо же, принцесса проснулась в такую рань! Что случилось? Кошмары мучают?

-Вроде того, - поддержал версию Лавия демон. Ему не хотелось препираться, особенно возле спальни. Брат отличается очень громким голосом по сравнению с остальными. -А ты зачем здесь?

Пламя схватил брата за плечо и повел в сторону гостиной. Лавий удивленно захлопал карими глазами и попытался выдернуть руку, но брат держал слишком крепко.

-В каких любовных облаках ты витаешь? Отец вчера просил встретиться всех пораньше. Мать Листа будет с нами завтракать, - ответил Лавий.

Точно, Огнедар говорил что-то подобное, только Пламя не уловил суть разговора, его больше интересовал танец бабочек за окном.

-Да отпусти же ты меня! - Лавий дернулся, рука его выскользнула из ладони брата. Он нахмурил брови и спросил: -Из ума выжил, мелкий поганец?

Пламя ничего не ответил, только ускорил шаг. В гостиную он едва влетел, неприлично и с грохотом распахнул двери. Огнедар, Лист, и его мать — Ветвь, синхронно обернулись на звук и три пары внимательных глаз воззрились на демона. Огнедар застыл с поднесенной ко рту фарфоровой чашкой, доверху наполненной чаем с кусочками ягод. Лист продолжил жевать, только ладонь вскинул в приветствии. Ветвь же вздрогнула от громкого звука и уронила на стол кусочек кремового торта.

-Пламя! - Огнедар нахмурил брови. -Снова ведешь себя как мальчишка!

Отец вновь уколол его при чужих. Это вошло у него в привычку — позорить младшего сына.

-И тебе доброго утра, отец.

-Видящий! - Ветвь склонила голову в уважении и тонких коралловых губ коснулась легкая полуулыбка.

Пламя склонил голову в ответ и осмотрел стол. Сегодня завтрак был более разнообразен. Здесь и омлет с овощами, и отдельно с мясом, и каша из риса, торт и даже тосты, намазанные сыром. Как Огнедар постарался встретить мать своего сына. Пламя хмыкнул, интересно, а для его матери — простой наложницы, он сделал бы также? Ветвь — вторая супруга Огнедара, но не главная, а потому она живет отдельно ото всех, но раз в месяц ей позволено на сутки приезжать повидаться с сыном. Главная жена — Искра, мать Лавия, тяжело больна и завтракает в покоях, поэтому ее в доме практически не видно и не слышно. Пламя подхватил из подставки поднос и принялся класть тарелки с омлетом из овощей, кашей и пару тостов.

-Какой у тебя сегодня аппетит, - удивился Огнедар. -Ну наконец-то избавишься от своей бабской худобы.

Пламя переглянулся с Листом и немой диалог уж очень привлек Лавия. Демон за это время успел съесть тарелку омлета с мясом и принялся за тосты, запивая их обычным чаем с лимоном и неприлично чавкая. Пламя поморщился. Среди демонов такое «свинское» поведение было в порядке нормы. Лишь ему и Листу это не нравилось.

-Прошу меня извинить, отец, сегодня я не смогу составить вам компанию. Ветвь, я надеюсь, вы простите мне мое неуважение, - Пламя улыбнулся самой очаровательной улыбкой и повернулся к двери.

-Пламя! - в спину прилетел грозный окрик. -И куда же ты уши навострил?

-Неважно себя чувствую.

-Так может наш всесильный Исцеляющий поможет? - Лавий усмехнулся и развалился на стуле.

-Я просто не в настроении и хочу позавтракать в одиночестве, ясно?

Демон, не дожидаясь ответа отца, выскочил из гостиной и направился в свою комнату. Захлопывая дверь, Пламя услышал голос Лавия:

-Ты совсем разбаловал его, отец.

Демон постоянно оборачивался, чтобы удостовериться, что за ним никто не идет. Он остановился у спальни, оставил поднос на тумбочке, где обычно стояли живые цветы в вазах, но Пламя живые не любил, считал, что бутоны куда прекраснее, когда они цветут в саду, а не умирают в угоду чужих желаний; и распахнул дверь. Золотистому взгляду предстала картина: русалка, стоя на коленях на подоконнике, судорожно пыталась открыть защелку, чтобы сбежать. Она ругалась под нос, но тонкие девичьи пальчики продолжали дергать сложный механизм. Пламя медленно закрыл дверь на замок. Девчонка так увлеченно пыталась сбежать, что даже не услышала щелчок. Демон ступал по пушистому ковру так тихо, как только мог. Кошачьей поступью он приближался к русалке. Если девчонке все-таки удастся открыть окно, голова Пламя полетит с высоты второго этажа вместе с ней.

-Помочь? - он подошел не близко, но и не далеко. Так, чтобы в случае чего дернуть ткань майки на себя и не дать русалке уйти.

Девушка вздрогнула и застыла. В образовавшейся тишине раздался громкий стук ее сердца. Она медленно повернула голову и сглотнула. Когда морской взгляд наткнулся на серьезное лицо демона, а потом на глаз, что закрывался повязкой, светлые перышки ресниц распахнулись, а сама русалка в страхе дернулась, резко обернулась, прижалась спиной к стеклу и закрыла лицо ладонями.

-Видящий! Не подходи! Я буду кричать и драться! - русая голова заходила из стороны в сторону, руки все сильнее прижались к лицу.

-Тихо! - шикнул Пламя. -Замолчи! Я не собираюсь пользоваться даром.

Окна спальни Пламени выходили на роскошный сад. Он изобиловал зеленью деревьев и кустов, яркостью цветочных бутонов, источающих сладкий пряный аромат и бассейном водных лилий. Бассейн был огромен. Настолько, что можно сесть на лодку и плыть вдоль розовых лотосов, а потом спрятаться под раскидистой ивой и с кем-нибудь красивым бесстыдно целоваться. И в этом самом саду прямо сейчас неспешно прогуливался Огнедар и Ветвь. Она держала Листа под руку, а отец что-то увлеченно ей рассказывал и показывал руками. Пламя успел заметить как Огнедар пальцем указал на его окно, а потом медленно стал оборачиваться. Демон среагировал молниеносно. Он схватил русалку за руку и дернул на себя, стаскивая ее вниз. Девушку ухнула, раздался грохот. Ковер смягчил падение, но она все равно отбила колени.

-Черт! - выругался Пламя. -Сильно ушиблась?

Он присел на корточки и коснулся покрасневшей кожи. Русалка отпрыгнула, попятилась назад, чтобы прижаться спиной к стене. Огромные морские глаза с ужасом смотрели на демона. Его футболка, обтягивающая стройный стан, задралась, открыла алебастровые бедра и кусочек серого белья. Пламя старался игнорировать сияющей в золотистых лучах солнца нежной кожи бедра, часто вздымающейся округлой груди и пухлых сочных губ.

-Ты будешь мучить меня? Я твоя пленница, господин Видящий?

Пламя сморщил нос и поднялся, протягивая ладонь. Русалка колебалась, но стоило заметить нахмуренный лоб, покорно вверила свои тонкие прохладные пальцы во власть горячей демонской руки. Русалкам с детства рассказывают ту участь, что ждет их во взрослой жизни. Они знали, демоны жестокие насильники, варвары и убийцы. Есть отдельная каста Истинных — еще более жестоких, чем обычные стихийники. Они смело крадут русалок, если захочется, чтобы грязно использовать и забрать жемчужину, а потом выбрасывают в озеро Двух миров на съедение сиренам. А еще существует легенда о Видящих. О тех, кто показывает твое будущее. Они снимают повязку и омут черного глаза поглощает все твое сознание, и ты смотришь со стороны как будешь жить, кем станешь и в каких жестоких муках погибнешь. А если русалка посмотрит в око бездны, тотчас превратится в камень.

Пламя подтолкнул девчонку к столу, брезгливо вытер ладонь о ткань брюк, подвинул к ней поднос с едой, а сам сел на стул и сказал:

-Поешь, потом будем говорить.

Он, как мужчина, решил отдать выбор блюда девушке, а самому съесть что останется. Русалка сглотнула, было видно как сильно она переживает. Ладони подрагивали, а взгляд — затравленный как у волчонка.

-Сядь, не съем же я тебя, в самом деле! - Пламя всплеснул руками и повысил голос.

Девушка вздрогнула, закивала и тут же покорно присела. В ее животе предательски заурчало. Боясь снова вызвать гнев демона, она подхватила лежащий на подносе кусочек тоста с сыром и жадно вгрызлась в хлеб. Пламя хмыкнул. Ну и трусишка! Он взял пиалу с омлетом и пододвинул к девчонке, а рядом положил вилку. Кто знает, как едят эти русалки. Может она и столовыми приборами пользоваться не умеет.

-Спасибо, господин, - девчонка криво улыбнулась и, стараясь вовсе никуда не смотреть, уткнулась взглядом в еду.

На удивление Пламени, она не попросила водорослей или сырой рыбы. Съела все подчистую, точно была голодной уже достаточно давно. Он только половину тарелки успел опустошить, как девчонка съела весь завтрак до мельчайшей крошки.

-Сок из винограда пьешь? - Пламя подошел к маленькому застекленному шкафчику. Там он хранил сок, несколько бутылок редкого вина, медали за повышение магической квалификации и книги.

-Как прикажет господин, - отозвалась девчонка.

Пламя тут же скривился. Господином его даже низшие демоны не зовут, только в совете Истинных, да и то мелкие секретари, обращение которых он даже не замечает.

-Меня зовут Пламя, - демон сел на стул, плеснул девчонке сок и пододвинул стакан.

Она благодарно кивнула и принялась жадно пить, прикрывая в блаженстве глаза.

-Ты что, давно не пила и не ела? - демон задал вопрос. Есть сразу же расхотелось. А что, если перед ним преступница или чья-то пленница?

«Похоже, уже твоя», - ехидно раздался внутренний голос.

-Несколько дней. Пламя...очень необычное имя, - девушка осмелела, сама подлила себе еще немного.

-Да? А как зовут тебя? - демон сделал глоток и отставил стакан, а заодно и тарелку с кашей.

-Аннерель.

Демон подался вперед, потребовал:

-Повтори.

-Аннерель, - ответила русалка. -Видящий знает меня? - Она побледнела настолько, что вот-вот слилась бы с краской на стене.

-Нет, просто...тебе разве позволено говорить настоящее имя?

-Оно у меня одно. А разве имен бывает несколько?

Демон не ответил, спросил другое:

-Ты владеешь стихией?

Русалка закивала, вытянула ладонь вперед и на пальцах тотчас вспыхнул огонь. Он был не сильный, горел едва-едва, но этого хватило, чтобы Пламя смешно вытянул шею и чуть носом не уткнулся в магию русалки. Чертовщина какая-то! Разве русалки владеют магией? Ни в одной книге об этом не сказано.

-Так это ты подожгла озеро? - Пламя осенило, а он грешил на сирен, уже хотел наказать их за использование крайних мер, ведь им нельзя обращаться к стихиям во вред священному озеру.

-Я испугалась. Я не хотела никому вредить. Видящий убьет меня?

-Хотел бы убить, утопил бы в озере, а не вытаскивал и не лечил, - ответил Пламя. -И зови меня по имени. Не люблю, когда тыкают на мою принадлежность к дару.

Девчонка резко вскочила со стула. Пламя дернулся, магия сама по себе вспыхнула на его руках, но она не напала вопреки его ожиданиям, сложила ладони лодочкой, прижала к груди и глубоко поклонилась.

-Благодарю за спасение. Но для чего ты спас меня? Чтобы мучить?

-Вот еще! - фыркнул Пламя. -Стал бы я подставлять себя, чтобы мучить кого-то. Расслабься, я не сделаю больно. Если ты меня не вынудишь, конечно.

-Тогда зачем? - русалка осторожно присела на стул и покосилась на лежащие на подносе тосты. Пламя заметил, подвинул к ней поднос и под хруст хлеба обрисовал ситуацию, не вдаваясь в причины своего поступка.

-Мне нужна жемчужина жизни, а ты так удачно подвернулась, словно сама судьба благоволит мне. Я отпущу тебя в двух случаях: если жемчужина окажется не та, или если жемчужина окажется та. Убивать не буду, но если ты попытаешься сбежать, или кричать, тем самым заставишь всю деревню демонов сбежаться на твой крик, или атакуешь меня магией, тут уж извини, переломлю шею двумя пальцами, и пикнуть не успеешь.

Русалка застыла и побледнела, хотя казалось, бледнеть уже было некуда. Она поперхнулась, кусочек хлеба рухнул из пальцев и сыром вниз шмякнулся на стол. Пламя подвинул стакан с соком, терпеливо подождал, пока девчонка напьется, а потом встал и указал на кровать со словами:

-Ложись.

-Зачем? - девчонка тоже поднялась, попятилась назад и посмотрела через плечо. Что сейчас безопасней? Выпрыгнуть из окна и украшать мокрым пятном демонский сад, или атаковать демона и погибнуть от его руки? Сложный выбор.

-Что за глупые вопросы начались? Мне нужна жемчужина, ты русалка, женщина, я демон, мужчина, ложись на кровать. Чем быстрее закончим, тем быстрее потопаешь к себе домой.

Пламя принялся раздеваться. Он бросил на пол джинсовку, стянул через голову майку и расстегнул пуговицу на брюках, как Аннерель зажмурилась, резко отвернулась и покраснела. Она впервые видит перед собой демона, да еще и полураздетого. Сердце бешено колотилось в груди, ладони вспотели, мозг лихорадочно пытался найти выход, но только бы не ложиться в кровать к демону и не терпеть адскую боль от его грубости.

-Я не могу, - наконец сухие губы произнесли эту фразу. -Не могу. Не хочу. И не буду. Лучше убей меня.

Пламя застыл, возведя глаза к небу. Какая непокорная русалка ему попалась. Демоны рассказывали другое, что они боятся и покоряются, делают все, что скажет демон. Неужели Пламя делает что-то не так? Нужна грубость? Но он вслух спросил:

-Почему? Я же сказал, что не отпущу тебя до тех пор, пока жемчужина не будет лежать в моей руке. Не бойся, я сделаю все быстро и нежно. Или ты любишь грубость?

Аннерель еще сильнее покраснела, попросила:

-Оденься, господин. Ты зря тратишь свое время, у меня жемчужины нет.

-В смысле нет?

Пламя встал перед ее лицом, но русалка упорно не хотела смотреть на него, отвернулась и разглядывала узоры на стене. Тогда демон двумя пальцами повернул ее подбородок к себе. Русалка посмотрела на приоткрытые губы, опустила глаза вниз, разглядывая татуировку, что змейками вилась по голой груди, спустилась на рельефный живот, на маленький аккуратный шрам и коснулась взглядом край белого белья.

-Я не умею жемчужины метать, - наконец сказала Аннерель.

-Ты что, еще ни разу не была в постели с мужчиной? Дьявол, я притащил в дом ребенка?

Пламя дернулся как от удара, тут же оделся и попятился от девчонки. Что же будет, когда ее начнут искать? Детей русалок трогать запрещено. Только тех, в ком уже запущен процесс создания жемчужин. Это такое тяжкое преступление, головы точно не сносить.

-Я не ребенок, - русалка закрыла лицо ладонями и пробубнила: -Я сбежала из деревни, чтобы умереть, но только не быть использованной безвольной куклой вашей жестокой расой! Лучше убей, господин, но я не позволю к себе прикоснуться!

-А мне нужна жемчужина. Идешь против законов своего государства? - Пламя медленно стал приближаться к девушке, а она пятилась назад, пока не уперлась спиной в стену. Пламя навис над ней как большая гора, наклонился, обдавая ее губы жаром своего дыхания, и прошептал: -Мне не составит труда убить тебя. Неужели так не ценишь жизнь, что готова умереть, лишь бы не спать со мной?

-Готова! - девчонка с вызовом посмотрела в глаза своего мучителя. -Лучше уж умереть, чем спать с тем, кого не любишь.

Пламя застыл. Самодовольная хитрая улыбка тут же спала с его губ. Золотистый взгляд внимательно прошелся по лицу русалки. Врет, или тоже мечтает о любви, что не дано почувствовать ее расе, также, как и Пламени, запертым в сосуд законов своего государства. Но она, кажется, не врала. Только тряслась как лист на ветру, и пахло от нее страхом. Демоны хорошо чувствуют их любимую эмоцию. Быть палачом у них в крови, а когда жертва тебя боится, тем приятнее ее ломать. И жестокость по праву рождения была присуща Пламени, но он пытался ее в себе заглушить, ровнялся на брата и ненавидел себя за любую вспышку агрессии.

-И что же мне с тобой теперь делать? - задумчиво спросил Пламя. Он отвернулся, пожевал губы, думая в какую историю влип. Украл девственницу, не поздоровится теперь в любом случае, даже если возьмет ее силой. Точнее, тем более, если возьмет ее силой.

-Я не вернусь в деревню. Лучше уж быть пленницей Видящего, чем снова оказаться в том ужасном месте.

Аннерель обхватила себя руками и присела на корточки. Воспоминания болью отозвались в груди. Ей казалось, лучше действительно погибнуть, чем жить вот так, как кукла в чужих руках. Пламя смотрел на нее и хмурился. Что это за русалка такая ему попалась? И как теперь без проблем вернуть ее назад? И главное, почему она так не хочет возвращаться и готова даже оставаться пленницей? В комнате раздался хлопок. Аннерель вздрогнула, морские глаза в ужасе распахнулись, когда из пола начали прорастать лианы. Она испуганно заметалась на месте, а потом юркнула под стол, точно ящерка, и затаилась. Пламя же нахмурился и коснулся лианы ладонью. Зеленая вспышка озарила комнату, а на месте растения возник большой лотос и девушка, полностью нагая и мерцающая как призрак из детских книжек, произнесла:

-Приветствую господина Видящего. Глава совета Истинных требует вашего безотлагательного присутствия на совещании через три ветви1. Прошу не опаздывать.

Миг, и лотос растворился, только брызги магии вспыхивали и тут же гасли. Пламя обернулся через плечо и сказал:

-Мне нужно по делам. Когда вернусь, решу что с тобой делать. Только без глупостей. Ты находишься в деревне клана Черной орхидеи. Если попадешься, демоны тебя просто разорвут.

Аннерель кивнула, а потом дверь захлопнулась и демон ушел. Только тогда обессиленная русалка легла на пол, свернулась калачиком и разрыдалась. Она сбежала от одного плена, чтобы тут же попасть в другой. Кто знает, вдруг Видящий передумает и заберет то, что нужно каждому из демонов — жемчужину, а потом разорвет ее со всей жестокостью и выбросит на корм сиренам. Этого Аннерель боялась больше всего. Русалка вытерла слезы и провалилась в глубокий сон, где она впервые почувствовала себя в безопасности.

1. Три ветви — пятнадцать минут, где одна ветвь — пять минут.