Глава 8 Настоящее
Глаза слипались, мозг медленно на верно начинал отключаться, на часах было без пятнадцати три. Четырнадцать часов они простояли над панелью управления и обзорными экранами, картами и голограммами одной единственной планеты, одной единственной базы, что почти лишилась связи и не имела возможности эвакуироваться с вражеской территории.
Совещание подошло к концу, и генерал устало опустился в кресло:
- 307-ая база спасена. Благодарю за работу, - он больше ничего не говорил и лишь смотрел рассеянным взглядом, как офицеры, не отдавая чести, с расстёгнутыми мундирами, взъерошенными волосами и в полнейшей тишине выходили из кабинета. Устал не только он. За последним дверь захлопнулась, и генерал, облокотившись об спинку кресла, закрыл глаза. Но ощущение пустоты по каким-то необъяснимым причинам не наступало.
Генерал приоткрыл один глаз и пробежался по тускло освещенному кабинету. В углу, как ни в чём не бывало, сидел Джейк. Вид у него, конечно, был ещё хуже, чем у только что вышедших офицеров, но глаза блестели так, будто он только что побывал в бою. Где-то в них все ещё горел огонь. Или генералу уже начали мерещится огни? Он моргнул, на этот раз открыв оба глаза. Джейк не стал ждать приглашения. Он подошел и сел за стол напротив генерала. Тут долго молчал. Наконец пустота из глаз стала медленно уходить и через пару секунд улетучилась, будто бы её и вовсе не было. Генерал часто заморгал, питаясь перестать пялиться на стену сквозь Джейка.
- Коммандер, - начал было он, но осекся, и дружески продолжил, - Джейк, я знаю, это все навивает тебе не лучшие воспоминания, особенно если учесть недавние события. Пожалуй, это была катастрофа не только для тебя, так как это был последний шанс отправить гражданский корабль на 307-ую базу, - он запнулся. Ему было неловко говорить с человеком, чья команда погибла, а тот ничего не мог сделать. «Хоть бы всё обошлось, и он согласился», - с горечью подумал генерал, а в слух добавил, - Джейк, я хочу, чтобы ты взялся за расследование... - он оборвал себя на полуслове и крикнул, - Нет, я умоляю тебя, Джейк! Если хочешь, я стану на колени, только прошу, найди тех, кто это сделал! - генерал взглядом впился в лицо Джейка с таким отчаянием и надеждой, что тот невольно онемел (такого Хакса он ещё никогда не видел). Пальцы генерала впились в подлокотники кресла с такой силой, что костяшки побелели от напряжения. На секунду Джейку показалось, что в глазах офицера разгоралась ненависть к ещё не существующему для него врагу. Но вот 14 часов стоя и 3 часа ночи дали о себе знать, и генерал снова плюхнулся в кресло. - Там был мой сын, - еле слышно проговорил он.
Казалось, он из последних сил удерживал слезы, что так и норовили показаться на глаза сидящему напротив Джейку, у которого и без того весь разговор стоял ком в горле, и он никак не мог протолкнуть его.
- Я знаю, - наконец еле слышно выдавил он.
Тишина повисла в воздухе и с неистовым весельем разлетелась по углам, отбиваясь гулким эхом и радуясь возможности нарезвиться вдоволь, пока её не порвут, и какофония звуков не прижмет к стенке, где ей, тишине, придется провести томительные часы ожидания, прежде чем комната снова опустеет и, не считая тихого клацанья и щелканья дроида уборщика, будет вдоволь места, чтобы снова резвиться, играть и беззвучно смеяться.
Джейк глубоко вздохнул. Он понимал: будет нелегко. Каждую минуту ему будет наступать на пятки прошлое, опускаться на плечи, мутить рассудок, сжимать сердце до адской боли, но вопреки всему он был готов рискнуть. Ведь это наибольшее, что теперь он мог сделать для своих ребят.
Коммандер встал, вытянулся по стойке смирно. Генерал продолжал пилить его вопросительным взглядом.
- Я возьмусь за это, Генерал Хакс! - отрапортовал Джейк, улыбка залила его лицо. Теперь снова будет страшно и больно, безнадежно и одиноко, снова кто-то будет жаждать его смерти. Он начал смаковать неизвестно откуда подступивший вкус крови. Короткий смешок. Джейк отдал честь, развернулся и строевым шагом направился к двери.
- Коммандер Томсон! - у самой двери окликнул генерал, Джек обернулся, - как вам известно, операция начнется через 5 дней. Я бы хотел, чтобы вы оказались на 307-ой базе раньше команды эвакуации.
- Хорошо, - кивнул коммандер и вышел в коридор. Там все так же безмолвно стоял часовой, также шли солдаты, офицеры, спешили курсанты, но он о них не думал. Он наконец-то понял, зачем остался в живых.
Для того, чтобы найти убийцу, а затем его убить. Убить своими руками. Он действительно искренне верил, что чужая смерть избавит его от воспоминаний и призраков прошлого, что так неистово и злобно грызли его спину, впивались в ноги и не давали идти вперед. Он думал, что, избавившись от них, наконец-то сможет стать Человеком.
Когда-то Нико сказал, что война закончится, и останутся только призраки, и некому будет их вспоминать. И нужно оставаться человеком, чтобы не пополнить запылившиеся ряды тех, кому не нашлось места среди широченных строк истории, уходящих в бесконечность.