Глава 4. Болезнь
Анкетирование
Ваше имя?
– Ан Мукудори. Ан. А-н!
Вам доводилось убивать людей?
– Да.
Зачем Вы убиваете?
– Это весело.
Вы помните, скольких людей Вы убили?
– Не помню.
Вы помните свою первую жертву?
– Мама с папой. Я их вместе убила, поэтому не знаю, кто из них раньше умер.
Вы согласны с тем, что людей убивать нельзя?
– Нет.
Почему?
– Так ведь это весело! Странно, что другие не убивают, но ничего не поделаешь.
Что Вы думаете о других убийцах?
– Не знаю.
Что Вы думаете о себе?
– Лучше всех в этом мире!
Спасибо, что уделили время.
Утро следующего дня, 7.00.
Все убийцы в особняке собрались в столовой точно в срок, чтобы принять участие в развлечении. Ю Фудзи, Хайна Хинамура, Куруи Асакура, Канари Морихара, Сайлент, Ооо Момомомо, Мэмэмэ Момомомо – итого восемь человек.
Юрири не было. Может, она занималась приготовлениями к развлечению? Ёмидзи, конечно, тоже не было. Наверняка он и сегодня будет наблюдать за нами через камеры и давать указания через динамики.
Я снова окинул взглядом убийц. Прогульщиков не было. Думаю, каждым из них двигали свои мотивы, но собрались они все за пять минут до назначенного времени.
И все же...
– Опаздывает.
Прошло десять минут с назначенного срока, но ничего не происходило. Мы уставились на динамики, но они хранили молчание.
– Опаздывает! Чем он там занимается?! – вспылила Ан, жонглировавшая ножами, и пнула стул. Стул с силой отлетел в сторону Куруи, который прислонился к стене. Видимо, специально целилась.
– Действительно! – Куруи взмахнул рукой и отбросил летящий в него стул. Он вонзился ножками в потолок и не падал.
Он падать собирается или нет? Вот это силища.
– Странно это, – сказал я Сайленту, когда подошел к нему. – Может, что-то случилось?
– Хмм. Не знаю. Кажется, он всегда пунктуален... – его удивление было искренним. – Ладно, пойду проверю. А вы пока побудьте здесь...
Это произошло, когда Сайлент собирался выйти из столовой. Двустворчатая дверь медленно распахнулась.
– Господин Ёмидзи...
Существуют истории, в которых есть персонажи, которые ни за что не умрут. И примеров масса: господин Комон из «Мито Комон», Люпен из «Люпен III», Конан из «Детектив Конан». Никто даже не думает о том, чтобы они умерли, никто и не хочет этого. Вообще, истории создают специально для читателей, и поэтому развитие сюжета в них не должно следовать по тому пути, которого читатель не желает. Если убить полюбившегося героя, то автору не поздоровится... Но мы отклонились от темы.
В общем, есть персонажи, которые ни за что не умрут. Даже если окажутся в безвыходной ситуации, даже если будут на грани жизни и смерти, даже если книги поступят в продажу под слоганом «Это конец?!» (все дело в этом знаке препинания – «?!»), все будут думать: «Все равно он выживет». Вот такие вот персонажи.
Но если хорошенько подумать, то это странно.
Люди умирают.
Непременно.
Поэтому пусть даже тебя и прославляют как сильнейшего человека в криминальном мире, придет время и ты тоже умрешь.
Пусть даже ты – организатор самоубийств Ёмидзи.
– ...
Юрири отвела всех, кто был в столовой, в комнату Ёмидзи. Он лежал ничком в центре огромной комнаты. Кровь, вытекавшая из раны на затылке, запачкала дорогой ковер. Даже непрофессионалу было понятно, что орудием убийства была ваза, которая лежала рядом. К ее днищу налипла темно-красная жидкость.
Сайлент проверил пульс.
Жизнерадостный наемный убийца посмотрел на нас и в своей обычной манере сказал: «Да, он мертв».
Организатор самоубийств Ёмидзи погиб. По всем признакам – это снова было убийство.
– Как... и господин Ёмидзи тоже...
Юрири тут же опустилась на пол.
– Ю, – стоявшая позади Хайна позвала меня тихим, одному лишь мне слышным голосом. – Надо же... Кто мог подумать, что такое произойдет?..
– Ага.
Я сам был удивлен. Не тому, что человек умер. А тому, что человек умер, но это не печалит мою душу. И все же я не ожидал, что Ёмидзи не станет. Любой другой человек – да, но только не он – так мне казалось. Я считал, что организатор самоубийств Ёмидзи – один из тех персонажей, которые никогда не умрут. Хотя, наверное, такой образ мыслей как раз и будет тем, что Ёмидзи называл «недооценивать равенство всех перед Смертью».
Всех ждет Смерть. И ждать она будет до тех пор, пока люди живы.
Все были в смятении, но никто и виду не подал. Но, видимо, так обычно и проходят убийства. Однако мне было интересно, кто же преступник. Тут с первого взгляда не поймешь, не то, что вчера.
– Простите, а кто это сделал? – спросил я. Я люблю детективы, но я из тех, кто читает и не делает логических выводов. Все присутствующие убийцы, думаю, ответят мне, поэтому нет необходимости включать дедукцию.
Так я считал, но, как ни странно, никто мне не ответил.
– А? Ладно, спрошу еще раз. Кто же убил господина Ёмидзи?
Но мне так никто и не ответил.
Странно. Хотя нет, так и должно быть, обычно преступники не сознаются в содеянном, но этот особняк не совсем обычный. Подозреваемые – все присутствующие убийцы, поэтому нет смысла что-либо скрывать. Вчера Ан сразу созналась (?) в преступлении.
Зачем это скрывать?
– Юрири, вы первая его обнаружили. Расскажите, как это произошло? – я задал вопрос, и Юрири, пошатываясь, поднялась.
– Сегодня, как и каждое утро, я принесла господину Ёмидзи завтрак. Это было в шесть часов. Он всегда сам отпирал мне дверь... Но сегодня, сколько бы я ни стучала, он не отвечал...
Это был измученный голос, сдерживавший рвотные позывы.
– В семь часов я снова пришла к его комнате, но он по-прежнему не отвечал... Тогда я воспользовалась запасным ключом. И увидела... что господин Ёмидзи... мертв.
– Погодите. Юрири, вы открыли дверь ключом?
– А, да... Я воспользовалась запасным ключом...
– А в этой комнате ключ был?
– Эмм... был. Там. Господин Ёмидзи всегда клал ключ туда.
Ее рука указала на блюдце на столе, в нем лежал ключ.
Эй! Комната была заперта, а ключ был в комнате. Получается...
– Это же убийство в запертой комнате... – прошептал я, и у Юрири округлились глаза от удивления. Похоже, другие тоже это услышали.
– В запертой комнате. Вот здорово, Мэ!
– Да, здорово, О!
Близнецы забавлялись.
Комната была заперта, ключ был в комнате. Ясно же, что это – убийство в запертой комнате.
– И зачем все это?
Думаю, что «запертая комната» – это то, что должно скрывать факт совершения преступления; это действие, которое призвано запутать следствие. Это-то и странно. У здешних убийц нет причин скрывать совершенное убийство. Как бы странно это не звучало, но все они гордятся тем, кем являются. С чего бы им вдруг сейчас стесняться-то?
– Заперта была комната или нет – какая разница? – устало проговорила Ан. – Все равно его убил кто-то из нас, так? Вот на этом и порешим. А-а, кошмар! Взял и сдох.
Она прошла в центр комнаты к трупу и наступила на его голову. Раздался треск черепной кости.
– Это я должна была его убить.
– Сучка. Не стоит так неучтиво обращаться с покойным, – сказала Канари. – И разве вы не были его другом? Может, проявите больше сострадания?
– Мне нет до него дела. Сайлент, я буду готовиться к отъезду, пошли, – рявкнула Ан и прошла мимо нас. Сайлент пожал плечами: «Барышня в гневе». И последовал за ней.
– Дрянь. Терпеть не могу таких людей.
– Я тоже. Если бы она была персонажем анимэ, ее поведение было бы простительным, – поддержал ее Куруи с ухмылкой на лице. И он, и Канари повернулись и вышли из комнаты.
Казалось, смерть Ёмидзи никого не трогала.
– Стойте! – закричала Юрири. – Давайте... сделаем все, как полагается. Люди погибли. И вчера, и сегодня... Что же вы... Есть в вас что-нибудь человеческое или нет?
Юрири рыдала навзрыд. Не могла больше сдерживаться. До этого дня она хорошо держалась. Ее родная сестра была убита, но она взяла себя в руки и сохранила самообладание вплоть до сегодняшнего утра. И вот он, предел.
– Чертова прислуга. Чтобы вы ни говорили... Юрири, мы ничего не можем сделать. Вызвать сюда полицию мы не можем, и, соответственно, нет возможности провести расследование. И нет смысла искать виновного, ведь мы все здесь убийцы.
В словах Канари что-то не сходилось. Юрири не призывала всех проводить расследование, просто ее вывели из себя убийцы, которым не было совершенно никакого дела ни до трупа, ни до преступника. Она была в ужасе.
– Развратная дрянь. К тому же организатор самоубийств, который собрал нас здесь, мертв. Поэтому нам нет смысла здесь больше оставаться.
– И только поэтому вы!..
– Заткнись, – недовольный голос Куруи прервал горестный крик.
Это было предупреждение. Как и вчера, он сделал предупреждение. Это проявление его симпатии к горничной, или же так он показывает свою заботу о ней.
– Стойте, – я придержал Юрири за плечо. Но она вырвалась и направилась к Куруи, стоявшему в коридоре.
Что же ты творишь!
– Что значит «заткнись»?! Хватит уже! Я сыта этим по горло! Я уже сыта всеми вами, убийцами...
– Юрири!..
Не успел. Куруи с невероятной скоростью выставил правую руку и схватил тонкую шею Юрири. Одной рукой он поднял ее вверх, и та повисла в воздухе.
«Хрусь», – раздался неприятный звук. Видимо, это был звук ломающихся шейных позвонков. Затем он бросил ее в окно, словно мусор. Стекло с громким треском разбилось, и Юрири упала.
Кстати, мы на третьем этаже.
Я поспешил к разбитому окну и посмотрел вниз – прямо подо мной было то место, куда швырнули Юрири. Шмяк. Возможно, из-за того, что ее бросили спиной вперед, голова казалась невредимой. Но невредимой была только голова.
– Поэтому я терпеть не могу реальных девушек. И почему у них нет регулятора громкости? – зевая от скуки, сухо произнес Куруи – глядя на него, сложно было поверить в то, что он только что убил человека, – и ушел.
– Верх глупости. Все, что можно сказать в такой ситуации – что посеешь, то и пожнешь, – Канари пожала плечами. Извините, конечно, но я подумал о том же самом.
Что посеешь, то и пожнешь. Юрири сама виновата, что набросилась на Куруи.
Юрири Канасава умерла. Причина смерти – скорей всего, не столкновение с землей, а перелом шейных позвонков. И снова убийство. Уже третье. Преступник – Куруи Асакура. Пойман с поличным...
– Она умерла, О.
– Она умерла, Мэ.
Хайна и Сайлент помогли мне похоронить тело Юрири в лесу. Мы проявили заботу – похоронили рядом с сестрой. Я было подумал, что нужно и Ёмидзи похоронить, но тащить взрослого мужика с третьего этажа мне не улыбалось, да и не нравился он мне особо, поэтому можно все оставить как есть.
Смена места действия – моя комната.
Мы с Хайной сидели понурые на кровати. Сидели, обхватив колени руками.
– Ну дела...
– Да, дела...
Все действительно было так плохо. Больше не было смыла здесь находиться. Вознаграждение, которое мы должны были получить, проведя в особняке неделю, растаяло в воздухе.
– Эх... И зачем мы сюда приехали, Хайна?
– Эх... Не знаю, Ю.
Смерть распорядителя все испортила. Выражаясь языком «Драгон квеста»: «Как он мог умереть?»
– Тоже мне, организатор самоубийств, сильнейший в криминальном мире! Да кем бы он ни был, как можно позвать людей, а потом взять и помереть?!
– Успокойся. Ничего не поделаешь, Ю. Ёмидзи – жертва.
Жертва.
Точно. Произошло убийство. Кто-то убил Ёмидзи. И этот кто-то в этом особняке.
– Оффлайн-встреча на этом закончена, все уже начинают паковать вещи.
– Да. Без распорядителя встреча будет скучной.
Хотя, кажется, она изначально была такой.
– А-ах. Больше нет смысла нам здесь оставаться. Хочу скорее домой.
– Я тоже. За нами приедут послезавтра.
В отличие от других убийц, у нас не было транспорта, поэтому я ломал голову над тем, как же нам выбраться с этого необитаемого острова. Но, к счастью, Сайлент протянул нам руку помощи. Сайлент и Ан возвращаются послезавтра, они нас подвезут. Снимаю шляпу перед этим человеком.
– Как вернемся, нужно будет работу искать... – я глубоко вздохнул. А-а, лень работать.
– Да! Ю, у меня есть идея! – вскинула руки Хайна в хмурой комнате.
– И что же у вас за идея, Хайна?
– Займемся грабежом!
– ...
И что только ей в голову взбрело? Хотя, если подумать...
– Отличная идея!
– Хе-хе! А как же? Хвали меня, хвали.
Хозяин особняка мертв, а мы не получили награды. Короче, это будет неустойка. Чувствую, нам это аукнется, но сейчас не до жиру, быть бы живу.
– Ладно. Куй железо, пока горячо. Не исключено, что не мы одни до этого додумались. Пошли, Хайна.
– Хай-на!
Для начала мы направились туда, где могли быть наиболее ценные вещи – в комнату Ёмидзи. Разумеется, хозяин особняка с утра ни на миллиметр не сдвинулся и все лежал посреди комнаты.
Перепрыгнув через него, мы начали свои поиски.
– Слишком большие вещи мы не сможем унести.
– Это верно... О, заберем все часы в комнате.
– Хай-на.
Продолжая поиски, я вдруг подумал о сегодняшнем происшествии. С тех пор, как мы приехали в этот особняк, уже трое погибли. Произошло три убийства.
Преступление №1: жертва – Юрара Канасава, преступник – Ан Мукудори.
Преступление №2: жертва – Ёмидзи, преступник – неизвестен.
Преступление №3: жертва – Юрири Канасава, преступник – Куруи Асакура.
Если так подумать, то убийство организатора самоубийств кажется странным. Произошло все в запертой изнутри комнате, преступник не сознался.
Подозреваемых (я не убивал, поэтому) семеро: Хайна Хинамура, Сайлент, Ан Мукудори, Куруи Асакура, Канари Морихара, Ооо Момомомо, Мэмэмэ Момомомо. Все подозреваемые – убийцы.
Вот это да...
Ну, Хайну можно сразу исключить. Это не потому, что она моя девушка. Убийство произошло с часу ночи (хотя это уже можно считать утром) до семи утра. С чего я это взял? А с того, что ночью я с ним разговаривал, поэтому можно полагать, что это произошло после того, как мы с ним расстались. А пока преступление свершалось, Хайна все время была со мной, значит – невиновна.
Количество подозреваемых сократилось до шести. Искать мотивы преступления бессмысленно. Им они без надобности.
Смерть организатора самоубийств Ёмидзи.
Он был известной личностью, его смерть оказала бы влияние на криминальный мир, но этот мир не имеет ко мне ни какого отношения.
–...
Я вовсе не хочу отыскать преступника, а потом скрыться. Просто мне интересно, кто же из шестерых...
Почему никто не сознался?
Зачем понадобилось организовывать обременительное убийство в запертой комнате?
Почему преступник не хотел, чтобы его вычислили?
Да и орудие убийства какое-то странное. Смерть наступила от удара вазой. Ваза была в комнате, кто угодно мог ею воспользоваться, а потому установить личность убийцы невозможно. А больше всего вопросов вызывает запертая комната.
Пока мы искали ценности в комнате, я успел ее осмотреть, но никаких потайных ходов не обнаружил. Мы на третьем этаже, а окна заперты. На двустворчатой двери, единственном входе и выходе, нет никаких следов и отпечатков.
Каким-то образом преступник проник в запертую комнату и убил Ёмидзи. А потом каким-то образом улизнул из комнаты и запер ее.
Возможно, что Ёмидзи сам открыл дверь, но даже если и так, побег все равно невозможен. Все-таки все произошло в запертой комнате.
– Скажи, Ю, – сказала Хайна, прервав мои размышления. – Можно мне съесть это?
А-а...
Кстати говоря, она забыла съесть труп Юрири. С тех пор, как она попробовала «замороженную продукцию», почти целые сутки ничего не ела. Она проголодалась.
– Можно.
– Ура! Спасибо. Приятного аппетита! – сказала она бодро и принялась есть труп.
Хрусь-хрусь, ням-ням.
Наблюдать за этим необходимости не было, так что я продолжил поиски. И тут я вспомнил об одной особенности Хайны – определять предположительное время смерти по трупу. В обычной жизни этой способности нет применения.
– Хайна. Можешь сказать, когда примерно умер Ёмидзи?
С прилипшими вокруг рта кусочками мяса она с уверенностью ответила:
– Судя по вкусу и окоченению... С момента смерти прошло часов пять-шесть.
– А зачем тебе?
– Да так, просто.
Я посмотрел на часы. Сейчас было одиннадцать утра, значит, Ёмидзи был убит примерно в шесть утра. Расследование немного продвинулось.
Стоп. Почему это я решил взяться за расследование? Смысла в этом нет. Даже если я и узнаю, кто убийца, в полицию я его не сдам, да и сам попадать под подозрение не могу. Это просто обычное самодовольство.
Не стоит мне, любителю детективов, лезть на рожон.
– Хотя этим можно убить время.
До послезавтра все равно заняться нечем, да и интересно немного. Попробую поиграть в детектива.
– Спасибо, было вкусно.
Хайна съела только свои любимые части, поэтому зрелище стало еще более печальным.
Думаю, организатор самоубийств, хорошо известный в криминальном мире, вел не самый благопристойный образ жизни, но все же – такой жалкий конец...
После того, как мы отнесли в свою комнату наручные часы, различные аксессуары, бумажник и прочее, было решено выяснять алиби каждого. Моя помощница – Хайна. Не слишком надежный Ватсон.
Сперва – Сайлент.
– Сегодня в шесть утра? Хмм. Кажется, я уже проснулся и читал книгу один. А ты молодец, Хайна. Можешь определить предположительное время смерти. Я ни разу не видел, как ты «ешь», так что мне до сих трудно поверить. Поверить в то, что ты – «Питающийся убийца».
Обстановка в его комнате была такой же, как и в нашей. Похоже, все гостевые комнаты одинаковы.
– Простите, что задаю такие вопросы.
– Ничего. Это даже естественно. Я ведь тоже убийца. То есть, как бы заранее уже судим. Думаю, другие убийцы того же мнения. Никто не станет злиться на то, что попал под подозрение.
– Это хорошо.
– А зачем ты ищешь преступника? Если хочешь знать, кто это сделал, можно было бы посмотреть на компьютере Ёмидзи записи с камер наблюдения.
– Так неинтересно. Хочу прийти к ответу логическим путем, – сказал я с важным видом. По правде говоря, о камерах я подумал еще во время наших с Хайной изысканий. Было много доводов против того, чтобы смотреть записи: «так будет неинтересно», «хочу больше загадок», но в итоге я не смог просмотреть записи из-за одного рокового препятствия – я не знал пароля. Жаль. Если бы для входа в систему требовался отпечаток пальца, я бы мог использовать труп.
– Ха-ха! Логика, значит? Тогда я скажу тебе одну вещь – я его не убивал.
– Все преступники так говорят.
Хотя я знаю только преступников из книжек.
– Возможно, но тебе придется поверить мне на слово. У меня не было причин убивать его, ведь он нанял меня. И я расстроен. Мне работу поручили, а теперь все вылетело в трубу.
– А как будут обстоять дела с профессиональной точки зрения? Умер сильнейший человек, думаю, это вызовет резонанс в криминальном мире...
– Хмм. Ты прав. Смерть организатора самоубийств – событие, которое поставит все с ног на голову. Баланс сил будет нарушен и, возможно, прольются реки крови, – болтал Сайлент, улыбаясь.
Его улыбка вовсе не вызывала чувство опасности. Может, он этого и не показывает, но мне кажется, что в душе ему не по себе.
– Думаешь, что возможно, это я его убил, чтобы повысить свою репутацию?
– ...
– Кажется, попал в точку. Ну дела. Я и не помышлял об этом. Я уже говорил это, но я его не убивал, и Ан, за которой я присматривал, тоже. Это совершенно точно, – пожал плечами Сайлент, вот-вот готовый ухмыльнуться. – К тому же убит он был вазой. Ан не стала бы так аккуратничать. Она бы порубила его, как вчера Юрару, десятью ножами, которые прячет в пальто. Похоже, они очень важны для нее.
– Да? Эти ножи передавались в ее семье из поколения в поколение?
– Нет, она их по почте заказала.
– Ясно...
Я разочарован. И неловко от того, что я так загорелся.
– Ан и господин Ёмидзи друзья, но при этом она не наемный убийца.
– Ха-ха-ха! Ей эта работа не подходит. Организатор самоубийств не раз пытался ее пристроить, но она в первую очередь убивала самого клиента.
Не удивительно. За это ее хочется уважать.
– Убийца, который убивает всех без разбору, не деля на своих и чужих. В каком-то смысле Ан моя полная противоположность. Я убиваю для кого-то, а она убивает для себя.
«Работающий убийца» и «Наслаждающийся убийца».
– Кстати, Ю, ты и других убийц собираешься опрашивать?
– Да, а что?..
– Ясно. Останавливать тебя не стану. Поступай, как хочешь. Вот только... – Сайлент поднял указательный палец. – Дам тебе один совет. Лучше, чтобы следующей по списку стала Ан.
– Почему?
Я многое узнал про Ан от Сайлента и подумывал не ходить к ней потому, что мне страшно.
– Сейчас идут дневные сериалы. В последнее время она ими увлеклась. Если не поторопишься, сериалы скоро закончатся.
– А разве не наоборот: если заговорю с ней во время просмотра, то умру?..
– Ан не убивает в гневе. У «Наслаждающегося убийцы» нет ни гнева, ни ненависти, ни печали, ни нравственности, ни морали, ни здравого смысла. Есть только любовь и радость.
Действительно. Ан Мукудори такой человек. Она убивает потому, что любит себя, любит других.
– Если вы ее будете опрашивать, пока она смотрит сериал, то вероятность того, что она убьет вас, невелика. Хотя и не ноль, конечно.
– Сегодня в шесть? Не знаю. Не помню.
Ан лежала на кровати и не отводила взгляда от телевизора. Как и сказал Сайлент, на нас она даже не посмотрела и была поглощена сериалом.
Мы с Хайной не входили в комнату, а стояли в коридоре, наполовину приоткрыв дверь. Не было необходимости быть начеку. Ан действительно не угрожала нам.
– А вы не помните, в это время вы уже проснулись или нет?
– Тихо! Не знаю я. Я живу по настроению.
Не очень искренний, но, в каком-то смысле, ожидаемый ответ. Ей нет дела до того, что ее подозревают. Может, она даже не против того, чтобы ей пришили это дело?
– Это вы убили господина Ёмидзи? – решился я перейти прямо к сути. Однако Ан даже не отвела взгляда от телевизора.
– Нет, не я, – ответила она с легкостью.
Я поразился ее безразличию. Думаю, она не убивала. Мне кажется, она их тех людей, которые не умеют врать.
– Вы так безразличны. Вы ведь были друзьями с господином Ёмидзи?
– Мы не были друзьями с этим типом.
– Что, разве нет?
– Организатор самоубийств Ёмидзи – мой друг. Но тип, который решил провести какую-то оффлайн-встречу в этом особняке, мне не друг и вообще никто! – выругалась Ан.
Что это значит? Может, ревнует, потому что Ёмидзи решил подружиться с другими убийцами? Не хотелось, чтобы причина была такой бабской.
– Из-за Ёмидзи мне пришлось поселиться в этом особняке. Все, кто живет здесь – сильные, так неинтересно. А-а, кошмар, – проговорила Ан с досадой и цокнула языком.
– Разве убивать сильных невесело?
– А?! С чего бы это?! Я обожаю рубить в фарш слабых людей. А убивать сильных – хлопот много. Поэтому я убиваю обычных людей, а еще лучше, если это будут женщины и дети.
Как низко. Уровень симпатии к ней резко упал.
Другими словами, Ан Мукудори страдает не манией к сражениям, а манией к убийствам. Она жаждет не битв, а резни.
– Эй, ты Фудзи, да? – позвала меня Ан, не отводя взгляда от телевизора. Я удивился тому, что она сама начала разговор. – Тебе когда-нибудь приходилось убивать?
– С чего вдруг такой вопрос?
– Да ладно, отвечай!
– Нет. Я...
– Хмм. А почему? Почему ты не убиваешь? – спросила она небрежно, но в то же время совершенно серьезно.
Я дал неопределенный ответ: «Не знаю». Отвечать всерьез я не собирался.
– То есть получается, что люди делятся на два типа: на тех, которые убивают, и тех, которые не убивают?
– А? Однажды один мой друг сказал... – ее интонация поставила меня в тупик. – «Люди делятся на два типа: на идиотов, которые утверждают, что люди делятся на два типа, и думают, что это звучит круто, и на всех остальных».
– Э... – у меня не было слов. Да, то, что я сейчас сказал, было стремно. – Довольно запутанные изречения выдает ваш друг...
– Да. И сам он был таким же запутанным, как провод древнего стационарного телефона.
– Был?
– Он умер, покончил с собой, – сказала Ан хладнокровно. Спокойно, будто бы ничего и не было. Но в этот момент мне показалось, что с тех пор, как я пришел в особняк, я в первый раз встретил настоящую Ан Мукудори. Я словно увидел в ней хоть и крошечную, но человечность.
– Таких, как он, больше нет. Я впервые встретила человека, который бы умер с таким энтузиазмом... – сказав это, Ан поднялась и потянулась, издавая милое мычание.
Я заглянул в комнату, чтобы узнать, в чем дело – сериал закончился!
– Я тебя убью.
Ан невинно улыбнулась и искусно, как фокусник, достала из пальто десять ножей. Восемь из них были зажаты между пальцами обеих рук, остальные два – во рту. Боевая поза.
– Аюю ф фаш! Фа-ха-ха-ха-ха!
Из-за ножей во рту я не разобрал ни слова. Ей далеко до того мечника, владеющего тремя мечами. Но достаточно того, что ее свирепый взгляд привел меня в ужас.
Боюсь, боюсь, я боюсь этого монстра!
Ан прыгнула, как пружина, и ринулась на нас с Хайной как хищник.
– !
Стоя в коридоре, я рефлекторно захлопнул дверь.
Бам!
Хорошо приложилась.
– ...
После того, как «раздался гонг», за дверью никакой реакции не последовало. С дрожащими коленками я открыл дверь. «Ого!», «Ой!..»
На лбу у Ан была огромная шишка, сама же она была без сознания. Тут и ежу понятно – врезалась в дверь.
– Са-самооборона... – сказал я, дрожа от страха.
– Д-да... – с натянутой улыбкой согласилась Хайна.
Черт. И почему в тот момент, когда вся жизнь промелькнула у меня перед глазами, разыгралась вот такая вот комедия?
Было реально страшно!
– А это ничего? Когда она очнется, то разозлится, – пытаясь привести в чувство Ан, Хайна с тревогой посмотрела на меня.
– Думаю, все в порядке. «Наслаждающийся убийца» не станет мстить...
Наверное.
– В шесть часов? Да, я уже встал. Играл в игру. Покорял главную героиню, Лилику, а около шести начал покорять Ману. Можешь залезть в историю и проверить, – резко ответил на мой вопрос Куруи, не отвлекаясь от игры.
После того, как мы решили оставить Ан как есть, мы отправились в комнату Куруи.
«Неубивающий убийца» Куруи Асакура. Убийца Юрири Канасавы в третьем преступлении.
Разумеется, я не поленился принять некоторые меры предосторожности. Сейчас я нахожусь на расстоянии четырех метров от него, сижу на кровати. Я вне зоны поражения. Это идеальная стратегия, ведь я понимаю, как мыслит Куруи: не «Этот сопляк мне мешает играть. Я до него дотянусь. Убью», а «Этот сопляк мне мешает играть. Но я до него не дотянусь. А, ладно». Я и Хайну предупредил, чтобы не приближалась к нему.
Кстати, сегодня Хайна в кошачьих ушках. Это не шутка. Я серьезно. Это еще один превосходный способ защиты. Я сделаю все, чтобы снизить вероятность убийства Хайны, хотя бы и на один процент.
...Я не собираюсь отвечать на вопрос, почему у меня есть кошачьи ушки. Скажу лишь одно – Хайне они чертовски идут!
– Ого!.. Здорово-ня. Как много анимэ-ня... – сказала Хайна с кошачьими ушками, разглядывая постеры и фигурки, нагромождавшие комнату. Это я научил ее так разговаривать. Я сделаю все, чтобы защитить Хайну!
– Куруи, вы – отаку-ня?
– Да, верно, – честно признался Кури.
Похоже, он гордится, тем, что является отаку.
Его профиль, уставившийся в экран, такой красивый и притягательный, как богиня, опечаленная человеческой глупостью. Совсем не похоже, чтобы его мучил выбор – снимать или не снимать гольфы.
Он двигал мышку красивыми пальцами. Щелк-щелк.
Под его мышкой коврик с сиськами...
– Куруи, – позвал я его, – вы сказали, что играли, но ведь в истории компьютера можно подправить данные, разве нет?
– Ну да. Мне это не составит труда.
Сам признался...
– Получается, что у вас тоже нет алиби.
– Получается.
Ему было все равно. Если бы его признали виновным, он бы не возражал.
– Значит, это вы убили господина Ёмидзи?
– Нет, не я, – сказал он легко и отрицательно помахал рукой.
– Вот как?..
Больше мне его не о чем было спрашивать, поэтому я решил уйти.
– Что ж, мы, пожалуй, пойдем. Хайна.
– Хай-ня!
Даже свой привычный ответ она произносила как полагается. Плоды моих трудов.
– Стойте! – окликнул нас Куруи, когда мы собирались выйти из комнаты.
– Могу я сфотографировать твою девушку?
– Пожалуйста...
Кошачьи ушки – великая сила.
– Отвали. В шесть часов? Думаю, я еще спала. У меня пониженное давление, поэтому по утрам у меня слабость.
– Я был с Мэ. Да, Мэ?
– Угу. А я была с О.
После беседы с Куруи мы направились к Канари. Там же были и близнецы. Они пришли почитать мангу.
В комнате Канари я был впервые, но это было шедеврально. Полки с тысячами томов манги. Сёнэн-манга, сёдзё-манга, сэйнэн-манга – здесь были собраны всевозможные жанры. Ёмидзи собрал их специально для Канари.
– Ю, возьми девятый том этой манги.
– М-м, ага. Нашел.
С волками жить – по-волчьи выть – мы тоже приступили к чтению манги. Время всем пятерым сесть и спокойно почитать.
– Сдохни. Нет. Я его во сне не видела, – спокойно ответила Канари, перелистнув страницу.
– Правда? О и Мэ, что насчет вас?
– Мы не убивали, да, О?
– Да, Мэ.
Близнецы Момомомо, прямо как сладкая парочка, читали одну мангу на двоих. Смотреть на них было неловко.
– Вот как...
Итак, всех убийц опросил, и у всех нет алиби. Жаль, конечно, что все это в шесть утра произошло... Но давайте мы все уж как-нибудь постараемся – и преступник, и все остальные.
Все отрицают, что убили организатора самоубийств Ёмидзи.
Кто же врет и почему?
Обычно преступники не сознаются, но сейчас другая ситуация. Никто не станет порицать другого за то, что тот убил человека. Есть еще одна загадка – запертая комната. Эту тайну я тоже не могу разгадать.
Хмм. Ну и ладно. В конце концов, я просто убиваю время. Мне это уже надоело. Сейчас чтение манги в приоритете.
– Хайна, где двенадцатый том этой манги?
– А, вот он. Держи.
Третий ужин с тех пор, как мы приехали в особняк.
Мы впятером все это время читали мангу и отправились в столовую прямо из комнаты Канари. За длинным столом собрались все обитатели особняка – восемь человек.
Юрары и Юрири, которые до вчерашнего дня готовили еду, больше с нами нет. Когда встал вопрос о том, кто будет готовить, поваром вызвался стать человек, от которого я этого совсем не ожидал.
Это была Ан.
Говорят, она хорошо готовит. Не суди о книге по обложке.
Кстати, сейчас у нее на лбу огромный влажный компресс. О причинах говорить не стоит, да и вспоминать не хочется.
Мы сели за стол и подождали где-то около получаса. Ан разложила свои блюда на столе. Суп мисо, никудзяга( – мясо, картошка и лук, тушеные в подслащенном соевом соусе.) – домашняя еда на восьмерых человек.
По правде говоря, ее еда мне больше по вкусу, чем та высокая кухня, которой нас угощали до вчерашнего дня. Я ведь человек простой.
– Ю, вкусно? – спросила Хайна, сидевшая рядом. И сегодня ее ужин – вода.
– Да, вкусно.
– Вот как... Ну и хорошо... – поникла Хайна. – Тебе больше нравятся девушки, которые умеют готовить, да?
Думаю, она это всерьез. Хайна совсем не умеет готовить. С этим ничего не поделаешь, она ведь никогда не ела обычной пищи. И я это знаю лучше кого бы то ни было.
Но все-таки как девушку ее это задело.
– ...
Я молча улыбнулся, так как не мог придумать ничего, что мог бы сказать, и погладил ее по голове. Этого хватило, чтобы вернуть ей улыбку.
– Кстати, – начал разговор Сайлент, – что все собираются делать дальше? Я, Ан, Ю и Хайна послезавтра уезжаем... Если кто-то еще желает, транспорт обеспечу.
– Умолкни, – Канари со своим катализатором. – Благодарю, мистер Сайлент. Но я откажусь. Я еще не прочла всю мангу. Транспорт обеспечу себе сама.
– Мне твоя забота тоже не нужна. Я еще побуду здесь, – резко ответил Куруи. Даже когда он ест японскую кухню, в нем присутствует какое-то аристократическое благородство.
– Главное, чтобы был интернет, а где я – неважно. Да и понравился мне этот особняк. Пробуду здесь, пока запасы еды не кончатся.
– Значит, как и Канари, транспорт обеспечишь себе сам?
– Нет, на своих двоих вернусь. Если бежать по прямой, когда-нибудь куда-нибудь да и выберусь.
То ли он домашний, то ли нет, не понятно. Помнится, когда мы ехали сюда, с гор спустилось где-то четыре машины...
С Куруи все будет в порядке. Если повстречает медведя, то завалит без труда.
– Мы тоже здесь еще немного побудем. Да, Мэ?
– Да, О.
Как и вчера, близнецы кормили друг друга с ложечки.
– Раз уж мы выбрались в горы, хотим побольше осмотреть все вокруг. Машину сами вызовем.
– Вот как. Значит, не о чем волноваться.
– Да! – они повернулись лицом друг к другу и улыбнулись. Невинные детки.
– Какие все молодцы. Мои переживания – как беспокойство старой бабки.
Приятный ужин продолжался.
И вдруг «это» произошло. Без какого-либо предупреждения. Что естественно. Ведь «это» – стихийное бедствие.
– Кия! – Ан пыталась одновременно проткнуть палочками сидящих рядом Сайлента и Куруи.
Это было неожиданно, но Сайлент и Куруи уже привыкли и, как обычно, спокойно отразили атаку. В третий раз и я привык. Эти попытки убийства – словно простая обыденность. Ничего особенного.
И все же сегодня все было иначе.
– Аааааааааааа! Достаааалаааа! – вспылил Куруи. – Я больше не могу выносить эту трехмерную сучку! Сколько еще раз ты будешь мешать мне, прежде чем угомонишься?! Все это время я тебя терпел, но это предел! Я тебя уберу, тварь!
Гневный рев раздавался из глубины души. Куруи превратился в монстра.
«Неубивающий убийца» решает проблемы, ни во что не ставя человеческие жизни. Как бы Ан ему не мешала, он до сих пор не убил ее. Это потому, что Ан немножко сильнее. Это потому, что проще стерпеть, чем убить ее.
Однако...
Ан перешла критическую отметку.
– А? Ты так хочешь, чтобы я тебя убила? Ладненько! Начинается веселое убийство! Ах, кровь кипит от предвкушения! Я и твою кровь заставлю кипеть!
– Аааа! Достала! И почему все трехмерные девушки такие мерзкие?! Не смейте сходить с картинки! У вас начинают расти волосы на лице, подмышками и на ногах, грудь свисать, годы брать свое – вы какие-то несуразные! Вам никогда не превзойти двумерных девушек!
– Это отвратительно, отаку! Анимэшные персонажи просто кем-то созданы. И что хорошего в этих фикциях? Люди только тогда могут зваться людьми, когда я убью их своими руками!
– Что? Кем-то созданы? Люди и сами кем-то созданы! Это незавершенные низкосортные изделия. Чем же это отличается от того, что создают сами люди? Да ничем! Все, кроме меня, – «вещи»! Все, кроме меня, – «прочее»! Как печально, а ведь ты даже не человек!
– Что за тупость?! Человек – это человек. Все мы живем, каждый из нас единственный и неповторимый! И поэтому мне так приятно убивать!
Они настолько не разделяют взглядов друг друга, что это даже интересно.
«Неубивающий убийца» и «Наслаждающийся убийца» – Куруи Асакура и Ан Мукудори.
– Скажу сразу, я не злюсь. Я убью тебя потому, что ты – человек. Потому, что я живу, и ты живешь. Других мотивов убивать тебя нет.
– Я не убью тебя. Это слово употребляют по отношению к людям. Поэтому я устраню помеху, тебя.
Убийцы встали друг напротив друга.
Наконец-то я понял. Только сейчас до меня дошло, почему эти двое не ладят. «Парень, который как никто другой не знает ценность жизни» и «Девушка, которая как никто другой знает ценность жизни». Они никак не смогут поладить. Смысл существования одного прямо противоположен смыслу существования другого.
– Я убью тебя! Убью, потому что я люблю себя и этот мир. Я никому не позволю помешать моему счастью. Жизнь заключается в том, чтобы убивать так, как душе угодно! – сказала убийца Юрары Канасавы в первом преступлении – Ан Мукудори.
– Я не убью тебя! Я никогда и никого не убивал. В этом мире нет никого, кроме меня. Все остальные – лишь фикция. Я абсолютен, – сказал убийца Юрири Канасавы в третьем преступлении – Куруи Асакура.
Комнату заполнил дух борьбы, порожденный этими зверями.
Одна достала десять ножей, восемь из них зажала между пальцами рук, два – во рту.
Другой – без оружия. Разжал кулак, сжал кулак, разжал, сжал. Одну руку он поднял вверх, другую – опустил вниз и приготовился.
Я буквально на себе ощутил их неимоверную силу. На спине выступила испарина, сердцебиение участилось. Сердце Хайны тоже бешено билось, дыхание перехватило.
Плохо дело!
Нужно бежать отсюда. Иначе и нас затянет в эту мясорубку. Нет, не успеем!
Для начала – кошачьи ушки!
Если на Хайне будут кошачьи ушки, Куруи ее и пальцем не тронет!
Я с невиданной скоростью надел Хайне ушки.
Вскоре после этого в сторону «Наслаждающегося убийцы» и «Неубивающего убийцы» полетели...
– Freeze.
...стулья.
Убийцы были прижаты стульями практически за секунду до взрыва. И Куруи, и Ан лежали на полу лицом вниз между четырех ножек. Стулья превратились в клетки, в которых заперли свирепых зверей. Это мог сделать только один человек.
– Ты что творишь?! – закричала Ан из-под стула человеку, сидевшему на нем. Сайленту.
– Прости, Ан. Но нельзя вам с Куруи драться. Пусть он и мертв, но правило есть правило... К тому же из-за вашей ссоры могут пострадать и другие, – весело сказал наемный убийца, сидя на стуле.
– Мерзкий отаку. Куруи, вас это тоже касается. Во время еды ведите себя тихо.
На стуле, который прижал Куруи, сидела Канари. В тот момент, когда Сайлент бросил в них стулья, чтобы остановить, он сел на стул Ан, а Канари – на стул Куруи. Это был экспромт, но провернули они это слаженно.
– Слезь! Будешь мне мешать, я и тебя уберу!
– Сопляк. Если будете продолжать в том же духе, я останавливать вас не собираюсь...
Канари задрала легкую юбку. Ее обнаженные стройные бедра опоясывали черные ремни. Кобура. Из кобуры она вынула два черных предмета. Револьвер и автоматический пистолет. Казалось, они были слишком большими для маленьких ручек Канари. В состоянии ли была эта хрупкая девушка стрелять из них?.. Несомненно, это глупый вопрос.
– Ничтожества. Куруи, Ан. В бою один на один мне вас не одолеть, но пока вы будете выяснять отношения друг с другом, я могу пустить каждому из вас по пуле в голову, стоя в сторонке, то есть совершить подлое, но полезное дело, – сказала она как всегда с добрым выражением лица и взвела курок. Борец за добро и справедливость взяла их на мушку.
– Сдохни. Хотите умереть? – спросила «Справедливый убийца» Канари Морихара. На волоске от смерти эти двое потеряли дар речи и стиснули зубы. Даже убийцы не хотят расставаться с жизнью.
– Придурки. Это шутка. Никого из вас я во сне не видела, – Канари улыбнулась, убрала оружие и встала со стула. Потом вернулась на свое место и продолжила ужин.
– Вы оба стояли одной ногой в могиле. Ну и жалкий у вас видок.
Сайлент тоже встал и поставил на место стулья, сдерживавшие зверей. Ан и Куруи, видимо, с чувством ужасной неловкости, нехотя сели на свои места.
– Э-это было здорово, Мэ!..
– Э-это было здорово, О!..
Раздались восторженные голоса близнецов. Это действительно было здорово. И этим все сказано.
Но...
Уж лучше бы вы все это творили в каком-нибудь другом мире...
– Хочу домой... – заворчал я и посмотрел на Хайну.
– Хай-ня.
А, она же до сих пор с ушками.