Cambio Dolor*

Натали

      Как бы Кевин этого не хотел, ситуация вынудила позвонить его отцу прямиком с места преступления. Хотя первым, что он спросил, было то, почему Кевин не позвонил ему сразу же. Натали и самой хотелось задать Кевину тот же вопрос, но глядя на то, как тот трясущимися руками схватился за стаканчик с разбавленным кофе, она сразу же отказалась от этой идеи.

      – То, что произошло с Сетом, – не твоя вина, – Натали украдкой посмотрела на него, при этом едва коснувшись пальцами его предплечья. Чувство вины явно не давало Кевину разделить то же мнение – его руки под плотной грубоватой тканью форменной одежды были напряжены до предела. – Если он захотел уйти – его бы никто не смог остановить.

      Не трудно было догадаться, что занимает его мысли, но вряд ли для таких ситуаций вообще есть правильные слова. Кевин дружил с Сетом, хотя в участке никто не одобрял их общение. Натали не могла похвастаться хотя бы частью его доверия и симпатии к погибшему коллеге, но невозможно не проникнуться скорбью и угнетением, когда сталкиваешься со смертью лицом к лицу.

      – Он меня прикончит. – Кевин попытался поднять уже остывший стаканчик к губам, но рука опустилась обратно к коленям, не преодолев и половину пути, будто нитки клоуна-марионетки запутались, ограничивая игрушке движение. – Уволит.

      И всё-таки она промахнулась. Сейчас он боялся отцовского гнева настолько, что приравнивал убийство друга скорее к рабочей неудаче, чем к личной потере, если вообще успел осознать, что произошло.

      – Не уволит, потому что без тебя нам трудно будет разобраться с этим делом. – Она кивнула, закрепляя свои слова, стоило Кевину поднять на неё встревоженный взгляд. – У тебя есть козырь – никто не знал его лучше, чем ты.

      Кевин вздохнул и опустил голову, поджав губы. Натали ловко выудила у него помятый стаканчик и отставила в сторону. Он, запоздало осознав, что сжимать побелевшие пальцы уже бессмысленно, постарался расслабить их и уложил запястья на колени.

      – Думаешь?

      – Он говорил тебе, почему ушёл с дежурства?

      – Спешил на свидание к девушке. – Кевин едва поднял и тут же опустил плечи. – Говорил, что успеет вернуться, а по итогу оказался в подворотне на другом конце города.

      – Ты знаешь, где живёт его девушка?

      – Не так далеко отсюда.

      – Не думаю, что он заблудился.

      Кевин резко поднял голову, поискав её глаза ошарашенным взглядом, и уже открыл рот, чтобы рассказать, какая мысль его осенила, но клацнул зубами сразу же, как распахнулась дверь отцовского кабинета. Натали тоже считала не сильно удачной идею располагать комнату отдыха напротив офиса начальника.

      Ваймак вывел Жана из «допросной», касаясь его плеча, будто помогал сориентироваться ребёнку, куда свернуть в супермаркете. Кевин разом поменялся в лице. То же самое можно было сказать и про Жана – стоило ему выйти в коридор, как он целенаправленно забегал глазами в поисках Кевина. Оба разом напряглись и замерли, поджав побледневшие губы. Между ними невооружённым глазом читалась недосказанность, будто сейчас думали об одном и том же, но ситуация из прошлого мешала им заговорить.

      Откуда эти двое вообще были знакомы?

      Ваймак слегка сжал плечо Жана, намекая идти вперёд. Тот, вздрогнув, повернул голову в его сторону, хотя глазами при этом остановился на повидавшей жизнь стенке комнаты отдыха.

      – Можешь ехать домой, – голос босса прозвучал по-отечески мягко, несмотря на читающуюся в нём усталость. – Только не уезжай пока из города и не теряйся.

      Жан машинально кивнул – послушно, как провинившийся школьник, которому чудом удалось избежать наказания. Натали уже приметила, что он без лишней необходимости будто вообще не открывал рот. Ваймак просидел с ним в кабинете почти час и, судя по тому, что он пытался закончить эту тяжёлую ночь на дружелюбной ноте, парень явно старался изложить всё, что видел. Правда такое суждение никак не вязалось с внешней отстраненностью свидетеля – вряд ли тот был настроен на беседу, вероятно, трудно было его разговорить. Хотя скорее всего из-за его замкнутости допрос и занял так много времени.

      Вопреки данному согласию, с места свидетель так и не сдвинулся.

      – Вызови ему такси, – вздохнул Ваймак.

      Поняв, что обращаются к ней, Натали кивнула, руки машинально поискали телефон в кармане. На загоревшийся экран с набором цифр Жан не обратил никакого внимания, так будто то, как распорядятся его судьбой, парня нисколько не волновало. Он всё ещё наблюдал за Кевином отрешенным потемневшим взглядом, в то время как тот этот намеренный визуальный контакт старался полностью игнорировать.

      – Пойдём, Кевин. Теперь твоя очередь мне всё объяснять.

      В словах Ваймака читалась твёрдая точка, которая должна была послужить для этих двоих катализатором в сложившейся ситуации – сдвинуть Кевина с места новым приказом, и им же дать понять Жану, что Кевин уходит и ему тоже пора уходить. Впрочем, ему уже трудно было скрывать усталость, Натали была почти уверена, что он потрёт глаза и переносицу сразу, стоит только закрыться двери кабинета.

      Кевин, понурив голову, двинулся навстречу отцу. Тот, уловив движение, направился туда же, откуда только что вышел с Жаном. Кевин поплёлся за ним точно заключённый.

      Натали легонько потянула Жана за рукав, переключая на себя внимание. Тот, вздрогнув, бегло окинул её взглядом и тут же поспешил его отвести.

       Теперь без капюшона, всё буйство тёмных кудрявых волос оказалось на свободе – пряди торчали в разные стороны и обрамляли бледное лицо, из-за чего ему приходилось время от времени мотать головой в сторону, чтобы придать им более удобное положение. Тем чаще, чем труднее было сконцентрироваться стоять спокойно и неподвижно. Стоило ему в очередной раз поправить волосы, как Натали заметила, как под кудрями едва заметно дёрнулось покрасневшее ухо.

      Ему проще было смотреть немного в сторону, так чтобы дать понять, что он знает, что к нему обращаются, но при этом ограничиться от прямого контакта с собеседником. Сейчас Натали хватало и того, что её внимательно слушают.

      – Не спешишь домой?

      Жан качнул головой.

      Проследив за его взглядом, Натали поняла, что могло его заставить так медлить – выход, ведущий из отдела к дежурной части и железной входной двери. Он просто-напросто думал, что без сопровождения его из участка не выпустят. Она пошла вперёд, убедившись боковым зрением, что он сделал то же самое, – Жан тенью шагал за ней.

       Натали надеялась, что за пределами тяжёлой входной двери перепуганному свидетелю станет легче, стоит ему вдохнуть прохладный воздух свободы предстоящего утра. Однако Жан замер на пороге, стоило ей остановиться.

      – Так, твой адрес?

      Жан нахмурился и, дрогнув плечами, теснее вжался в толстовку. Он будто нарочно играл в молчанку – одновременно хотел скорее убраться и не хотел уходить. Точь-в-точь уличный щенок, который провожает тебя от дома до магазина.

      Интересно, сколько ему вообще лет?

      Явно младше Кевина. Хотя так могло казаться только из-за считывающегося в поведении протеста и соответствующего стиля – толстовки и нестриженных кудрявых волос. Однако серый пасмурный взгляд парня прожигал вполне себе взрослой болью и грустью – может быть из-за преступления, свидетелем которого ему не посчастливилось стать сегодня ночью, а, может быть, он таил в себе куда более жуткие тайны.

      Когда она уже собиралась прямо спросить, в чём дело, его сухие губы неуверенно дрогнули в попытке переплести буквы в слова. Он назвал улицу и номер дома, спотыкаясь о звуки, – будто не вполне был уверен, что правильно читает ответ на выпавший билет на экзамене, к которому не готовился. Натали слегка улыбнулась, столкнувшись с его полувопросительным взглядом, – она всегда знала, что пополнять ряды преподавателей ей явно не стоит.

      – Тебе нужно поговорить с Кевином?

      Как у следователя в данной ситуации у неё пока не было никаких полномочий задавать вопросы личного характера, но она не могла забыть тот испытующий взгляд, которым Жан неотрывно смотрел на сына начальника, пока их не развели по разным комнатам. Она подозревала, что отгадка кроется именно в этом. Однако в голову не приходило, что их вообще могло связывать.

      – Мне не о чем с ним говор-рить, – его переполняло напряжение, которое вперемешку с обидой, обостряло наличие французского акцента.

      Может быть он всё это время старался молчать, потому что плохо мог разговаривать на их языке или не понимал большей части того, о чём его спрашивали? Поэтому Ваймак был с ним так снисходителен, а их разговор шёл так долго?

      Если так, то становилось ещё непонятнее, причём тут мог быть Кевин.

      Словно уловив ход её мыслей, Жан шумно выдохнул и в этот раз слишком резко мотнул головой, поправляя волосы и вместе с тем выражая уже неприкрытое недовольство.

      – Прости, – Натали протянула медленнее и чётче обычного. – Мне показалось, что ты хотел задать ему вопрос.

      Странным было пытаться выбирать слова попроще, когда до этого тебя много времени учили усложнять речь формулировками уставов.

      – Я тебя понимаю, – в его голосе скользили колкие нотки раздражения.
Визжа шинами, в паре шагов от них припарковалась машина с заявленным в приложении номером такси до того, как Натали придумала, как перевести тему. Жан, кусая пересохшие от ночного холода губы, бегло метнул в её сторону взглядом и неуверенно шагнул к дороге. Нахлынувший порыв ветра сбил тёмные кудри набок, сделав их похожими на воронье гнездо и лишив возможности смотреть в одну сторону, так что садиться в машину ему пришлось почти на ощупь.

      Натали, скрестив на груди руки, наблюдала за тем, как он закрыл дверцу, а затем такси тронулось также резко, как и подъехало. Видимо, в отличии от неё, водитель не отличался спокойствием, когда его посреди ночи вызывали на работу.